Мьин Мьин Кхин
Мьин Мьин Кхин | |
бирм. မြင့်မြင့်ခင် | |
Профессия: | |
---|---|
Карьера: | |
Награды: |
5 премий Бирманской киноакадемии |
Мьин Мьин Кхин (бирм. မြင့်မြင့်ခင်) — бирманская актриса и певица. Пятикратный лауреат премии национальной киноакадемии. Считается одной из самых известных актрис Бирмы[кем?] .
Биография
Мйин Мйин Кин родилась 11 августа 1934 года в смашаной семье: её отец, E. A. Fairmen, — британский инженер, выросший в Индии, мать, До Со Чжи, — бирманка. В детстве будущая актриса посещала католическую школу в Янгоне. В 18 лет начала карьеру актрисы[1]. В 1957 году получила первую премию национальной киноакадемии Бирмы[en] за фильм Чжиньима (бирм. ချစ်ညီမ, в советском прокате — «Цветок любви»). В дальнейшем ещё четырежды была отмечена этой премией, тем самым поставив рекорд в истории бирманского кинематографа.
Замужем за адвокатом У Кхин Маун Ньюном (умер в 2010 году). Пара воспитала пятерых детей.
Напишите отзыв о статье "Мьин Мьин Кхин"
Примечания
Отрывок, характеризующий Мьин Мьин Кхин
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.