Грант, Мэдисон
| Мэдисон Грант | |
| Madison Grant | |
 Мэдисон Грант в начале 1920-х | |
| Род деятельности: | |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Гражданство: | |
| Дата смерти: | |
| Место смерти: | |
 Мэдисон Грант на Викискладе | |
Мэдисон Грант (англ. Madison Grant; 19 ноября 1865, Нью-Йорк — 30 мая 1937, Нью-Йорк) — американский адвокат, евгеник.
Биография
Мэдисон Грант родился 19 ноября 1865 года в Нью-Йорке. Его родители происходили из старых колониальных семей. Отец Гранта, Габриэль Грант[en], был известным врачом, служил хирургом во время Гражданской войны в США[1].
Начальное образование получил у частных репетиторов. Путешествовал с отцом по Европе и Ближнему Востоку. По возвращению в США, учился в Йеле (бакалавр искусств, 1887), затем поступил в Колумбийскую школу права[en]. Закончив обучение, занимался адвокатской практикой[1].
Не был женат и не имел детей.
Умер 30 мая 1937 года в Нью-Йорке, похоронен на кладбище «Сонная лощина» в 48 километрах к северу от центра Манхэттена[2].
Нордизм
Грант получил широкую известность прежде всего как автор популярной книги «Конец великой расы[en]» (англ. The Passing of the Great Race; 1916).
Напишите отзыв о статье "Грант, Мэдисон"
Примечания
- ↑ 1 2 Mary Elizabeth Brown. [books.google.ru/books?id=3GVqXgCkkmgC&pg=PA247&dq=Madison+Grant+1865+1937&hl=ru&sa=X&redir_esc=y#v=onepage&q=Madison%20Grant%201865%201937&f=false Madison Grant (1865—1937): The Passing of the Great Race] // The Making of Modern Immigration: An Encyclopedia of People and Ideas / Patrick J. Hayes, editor. — ABC-CLIO, 2012. — P. 247—259. — 828 p. — ISBN 978-0313392023.
- ↑ [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=71165382 Madison Grant] (англ.). Find a Grave. — Страница Мэдисона Гранта в базе данных кладбищ и могил «Find a Grave». Проверено 26 октября 2015.
Отрывок, характеризующий Грант, Мэдисон
– Это такая бестия, везде пролезет! – отвечали Пьеру. – Ведь он разжалован. Теперь ему выскочить надо. Какие то проекты подавал и в цепь неприятельскую ночью лазил… но молодец!..Пьер, сняв шляпу, почтительно наклонился перед Кутузовым.
– Я решил, что, ежели я доложу вашей светлости, вы можете прогнать меня или сказать, что вам известно то, что я докладываю, и тогда меня не убудет… – говорил Долохов.
– Так, так.
– А ежели я прав, то я принесу пользу отечеству, для которого я готов умереть.
– Так… так…
– И ежели вашей светлости понадобится человек, который бы не жалел своей шкуры, то извольте вспомнить обо мне… Может быть, я пригожусь вашей светлости.
– Так… так… – повторил Кутузов, смеющимся, суживающимся глазом глядя на Пьера.
В это время Борис, с своей придворной ловкостью, выдвинулся рядом с Пьером в близость начальства и с самым естественным видом и не громко, как бы продолжая начатый разговор, сказал Пьеру:
– Ополченцы – те прямо надели чистые, белые рубахи, чтобы приготовиться к смерти. Какое геройство, граф!
Борис сказал это Пьеру, очевидно, для того, чтобы быть услышанным светлейшим. Он знал, что Кутузов обратит внимание на эти слова, и действительно светлейший обратился к нему:
– Ты что говоришь про ополченье? – сказал он Борису.
– Они, ваша светлость, готовясь к завтрашнему дню, к смерти, надели белые рубахи.
– А!.. Чудесный, бесподобный народ! – сказал Кутузов и, закрыв глаза, покачал головой. – Бесподобный народ! – повторил он со вздохом.
– Хотите пороху понюхать? – сказал он Пьеру. – Да, приятный запах. Имею честь быть обожателем супруги вашей, здорова она? Мой привал к вашим услугам. – И, как это часто бывает с старыми людьми, Кутузов стал рассеянно оглядываться, как будто забыв все, что ему нужно было сказать или сделать.
Очевидно, вспомнив то, что он искал, он подманил к себе Андрея Сергеича Кайсарова, брата своего адъютанта.
– Как, как, как стихи то Марина, как стихи, как? Что на Геракова написал: «Будешь в корпусе учитель… Скажи, скажи, – заговорил Кутузов, очевидно, собираясь посмеяться. Кайсаров прочел… Кутузов, улыбаясь, кивал головой в такт стихов.
Когда Пьер отошел от Кутузова, Долохов, подвинувшись к нему, взял его за руку.
– Очень рад встретить вас здесь, граф, – сказал он ему громко и не стесняясь присутствием посторонних, с особенной решительностью и торжественностью. – Накануне дня, в который бог знает кому из нас суждено остаться в живых, я рад случаю сказать вам, что я жалею о тех недоразумениях, которые были между нами, и желал бы, чтобы вы не имели против меня ничего. Прошу вас простить меня.
