Мэзер, Коттон

Коттон Мэзер
Cotton Mather
Имя при рождении:	Коттон Мэзер
Место рождения:	Бостон
Гражданство:	США США
Род деятельности:	проповедник, биолог, писатель
Язык произведений:	английский

Коттон Мэзер, англ. Cotton Mather (12 февраля 1663 — 13 февраля 1728) — американский проповедник, религиозный моралист, биолог и медик, плодовитый писатель и памфлетист, публицист, эссеист, (около 450 сочинений), оказавший значительное влияние на американскую политическую мысль XVIII века, а также на американскую литературу. Использовал библейские сюжеты как повод для рассуждений о насущных проблемах современности.

Биография

Третий отпрыск династии Мэзеров, на протяжении четырех поколений живших в бухте Массачусетс. Его отец Инкриз Мэзер (1639–1723) – священник, пуританский проповедник, президент Гарварда (1685–1701). С детства обнаружил поразительные интеллектуальные способности: в возрасте 17 лет окончил Гарвард со степенью бакалавра, а два года спустя получил степень магистра богословия в колледже Святой Троицы в Дублине (1658). Затем проповедовал в различных приходах Англии, а вернувшись в Америку, получил кафедру церкви в Бостоне. В 1674 году был избран цензором, в 1679 году – членом синода, а в 1685 году – президентом Гарварда.

Он был первым американцем, избранным в действительные члены Лондонского королевского общества за исследования в области зоологии («Curiosa Americana», 1712–1724). Из его многочисленных трудов и сочинений наиболее значительны: «Чудеса незримого мира» («The Wonders of the Invisible World», 1693); «Великие деяния Христа в Америке» («Magnalia Christi Americana, or The Ecclesiastical History of New England», 1702) – многотомный труд, исчерпывающая история поселений в Новой Англии, изложенная в форме биографий ведущих общественных и церковных деятелей Новой Англии XVII в. (огромная книга повествует о святой миссии пуритан, отправившихся в пустыню, чтобы основать Царствие Божие; структурно она построена как сменяющие друг друга повествования о жизни «американских святых»; помпезность этого претенциозного труда в какой-то мере искупается рвением его создателя: «Я пишу о чудесах христианской религии, притесняемой в Европе и бежавшей к берегам Америки»); трактат «Христианский философ» («Christian Philosopher», 1721); «Manuductio ad Ministerium» (1726); «Ratio Disciplinae» (1726). Особой популярностью пользовалось его этико-философское сочинение «Стремление к добру» («Essays to Do Good», 1710). Б. Франклин признавался, что эта книга оставила в его жизни глубокий след (это не помешало ему выступить с остроумной пародией на произведение своего учителя – серией эссе, подписанных псевдонимом Silence Dogood, в которых с позиций просветительского рационализма подверг критике концепцию первородной греховности человеческой натуры).

Находился в дружеских отношениях со многими из судей, участвовавших в процессе Салемских ведьм, в связи с процессом написал трактат о доказательной силе тех или иных свидетельств (написанный в столь туманной манере, что трудно понять его истинное отношение к процессу — поддержал ли он обвинение или сомневался в нём). Вероятно, участвовал в судебном процессе против Уильяма Флая.

Некоторое время представлял интересы американских колоний в Англии при дворе Якова II (1633–1701, король 1685–1688) в период сложных отношений между английской короной и американскими колониями. После свержения короля Якова II в Англии Мэзер был одним из лидеров восстания против влиятельных сторонников Якова в американских колониях.

Наибольший успех сопутствовал его книге «Собрание свидетельств о выдающихся знамениях» («An Essay for the Recording of Illustrious Providences», 1684; известна также под названием «Удивительные знамения», «Remarkable Providences»). Содержание книги: собрание устных и письменных рассказов «очевидцев» о различных невероятных и неправдоподобных событиях; цель автора состояла в том, чтобы доказать постоянное «воздействие» потусторонних сил на жизнь человека и общества. Среди других сочинений можно назвать «A Brief History of the Warr with the Indians» (1676), «Cases of Conscience concerning Evil Spirits Personating Men» (1693).

Мэзер был также известен как учёный-любитель. Проводил опыты по гибридизации растений, занимался изучением семян, а также проводил опыты по вакцинации.

Был трижды женат, имел 15 детей (но только двое из них пережили его).

Основные сочинения

• Wonders of the Invisible World (1693) ISBN 0-7661-6867-0 [digitalcommons.unl.edu/etas/19/ Online edition (PDF)]
• Magnalia Christi Americana (1702) ISBN 0-674-54155-3
• [digitalcommons.unl.edu/etas/28/ The Negro Christianized (1706)] Online edition (PDF)
• [digitalcommons.unl.edu/etas/29/ Theopolis Americana: An Essay on the Golden Street of the Holy City (1710)] Online edition (pdf)
• Bonifacius (1710) ISBN 0-7661-6924-3
• The Christian Philosopher (1721) ISBN 0-252-06893-9
• Religious Improvements (1721)
• Manuductio ad Ministerium (1726)
• A Token for the Children of New England (1675) ISBN 1-877611-76-X (inspired by the book by James Janeway and published together with his account in the American volume)

Библиография

• Christopher D. Felker, Reinventing Cotton Mather in the American Renaissance: Magnalia Christi Americana in Hawthorne, Stowe, and Stoddard (Boston: Northeastern University Press, 1993), ISBN 1-55553-187-3
• Richard F. Lovelace, The American Pietism of Cotton Mather: Origins of American Evangelicalism, (Grand Rapids, Mich.: American University Press, 1979), ISBN 0-8028-1750-5
• Robert Middlekauff, The Mathers: Three Generations of Puritan Intellectuals, 1596—1728, ISBN 0-520-21930-9
• E.Jennifer Monaghan, «Learning to Read and Write in Colonial America», ISBN 978-1-55849-581-4
• Kenneth Silverman, The Life and Times of Cotton Mather, ISBN 1-56649-206-8
• Reiner Smolinski, The Threefold Paradise of Cotton Mather, ISBN 0-8203-1519-2

Ссылки

• [www.gty.org/~phil/mather.htm Cotton Mather’s writings]
• [collegiateway.org/mather/ Mather’s influential commentary on the «collegiate way of living»]
• [digitalcommons.unl.edu/etas/19/ The Wonders of the Invisible World] (1693 edition) in PDF format

См. также

Восхищение Церкви

Отрывок, характеризующий Мэзер, Коттон

«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.
«Le chef de la garienison de Glogau avec dix mille hommes, demande au Roi de Prusse, ce qu'il doit faire s'il est somme de se rendre?… Tout cela est positif.
«Bref, esperant en imposer seulement par notre attitude militaire, il se trouve que nous voila en guerre pour tout de bon, et ce qui plus est, en guerre sur nos frontieres avec et pour le Roi de Prusse . Tout est au grand complet, il ne nous manque qu'une petite chose, c'est le general en chef. Comme il s'est trouve que les succes d'Austerlitz aurant pu etre plus decisifs si le general en chef eut ete moins jeune, on fait la revue des octogenaires et entre Prosorofsky et Kamensky, on donne la preference au derienier. Le general nous arrive en kibik a la maniere Souvoroff, et est accueilli avec des acclamations de joie et de triomphe.
«Le 4 arrive le premier courrier de Petersbourg. On apporte les malles dans le cabinet du Marieechal, qui aime a faire tout par lui meme. On m'appelle pour aider a faire le triage des lettres et prendre celles qui nous sont destinees. Le Marieechal nous regarde faire et attend les paquets qui lui sont adresses. Nous cherchons – il n'y en a point. Le Marieechal devient impatient, se met lui meme a la besogne et trouve des lettres de l'Empereur pour le comte T., pour le prince V. et autres. Alors le voila qui se met dans une de ses coleres bleues. Il jette feu et flamme contre tout le monde, s'empare des lettres, les decachete et lit celles de l'Empereur adressees a d'autres. А, так со мною поступают! Мне доверия нет! А, за мной следить велено, хорошо же; подите вон! Et il ecrit le fameux ordre du jour au general Benigsen
«Я ранен, верхом ездить не могу, следственно и командовать армией. Вы кор д'арме ваш привели разбитый в Пултуск: тут оно открыто, и без дров, и без фуража, потому пособить надо, и я так как вчера сами отнеслись к графу Буксгевдену, думать должно о ретираде к нашей границе, что и выполнить сегодня.
«От всех моих поездок, ecrit il a l'Empereur, получил ссадину от седла, которая сверх прежних перевозок моих совсем мне мешает ездить верхом и командовать такой обширной армией, а потому я командованье оной сложил на старшего по мне генерала, графа Буксгевдена, отослав к нему всё дежурство и всё принадлежащее к оному, советовав им, если хлеба не будет, ретироваться ближе во внутренность Пруссии, потому что оставалось хлеба только на один день, а у иных полков ничего, как о том дивизионные командиры Остерман и Седморецкий объявили, а у мужиков всё съедено; я и сам, пока вылечусь, остаюсь в гошпитале в Остроленке. О числе которого ведомость всеподданнейше подношу, донеся, что если армия простоит в нынешнем биваке еще пятнадцать дней, то весной ни одного здорового не останется.
«Увольте старика в деревню, который и так обесславлен остается, что не смог выполнить великого и славного жребия, к которому был избран. Всемилостивейшего дозволения вашего о том ожидать буду здесь при гошпитале, дабы не играть роль писарскую , а не командирскую при войске. Отлучение меня от армии ни малейшего разглашения не произведет, что ослепший отъехал от армии. Таковых, как я – в России тысячи».
«Le Marieechal se fache contre l'Empereur et nous punit tous; n'est ce pas que с'est logique!
«Voila le premier acte. Aux suivants l'interet et le ridicule montent comme de raison. Apres le depart du Marieechal il se trouve que nous sommes en vue de l'ennemi, et qu'il faut livrer bataille. Boukshevden est general en chef par droit d'anciennete, mais le general Benigsen n'est pas de cet avis; d'autant plus qu'il est lui, avec son corps en vue de l'ennemi, et qu'il veut profiter de l'occasion d'une bataille „aus eigener Hand“ comme disent les Allemands. Il la donne. C'est la bataille de Poultousk qui est sensee etre une grande victoire, mais qui a mon avis ne l'est pas du tout. Nous autres pekins avons, comme vous savez, une tres vilaine habitude de decider du gain ou de la perte d'une bataille. Celui qui s'est retire apres la bataille, l'a perdu, voila ce que nous disons, et a ce titre nous avons perdu la bataille de Poultousk. Bref, nous nous retirons apres la bataille, mais nous envoyons un courrier a Petersbourg, qui porte les nouvelles d'une victoire, et le general ne cede pas le commandement en chef a Boukshevden, esperant recevoir de Petersbourg en reconnaissance de sa victoire le titre de general en chef. Pendant cet interregne, nous commencons un plan de man?uvres excessivement interessant et original. Notre but ne consiste pas, comme il devrait l'etre, a eviter ou a attaquer l'ennemi; mais uniquement a eviter le general Boukshevden, qui par droit d'ancnnete serait notre chef. Nous poursuivons ce but avec tant d'energie, que meme en passant une riviere qui n'est рas gueable, nous brulons les ponts pour nous separer de notre ennemi, qui pour le moment, n'est pas Bonaparte, mais Boukshevden. Le general Boukshevden a manque etre attaque et pris par des forces ennemies superieures a cause d'une de nos belles man?uvres qui nous sauvait de lui. Boukshevden nous poursuit – nous filons. A peine passe t il de notre cote de la riviere, que nous repassons de l'autre. A la fin notre ennemi Boukshevden nous attrappe et s'attaque a nous. Les deux generaux se fachent. Il y a meme une provocation en duel de la part de Boukshevden et une attaque d'epilepsie de la part de Benigsen. Mais au moment critique le courrier, qui porte la nouvelle de notre victoire de Poultousk, nous apporte de Petersbourg notre nomination de general en chef, et le premier ennemi Boukshevden est enfonce: nous pouvons penser au second, a Bonaparte. Mais ne voila t il pas qu'a ce moment se leve devant nous un troisieme ennemi, c'est le православное qui demande a grands cris du pain, de la viande, des souchary, du foin, – que sais je! Les magasins sont vides, les сhemins impraticables. Le православное se met a la Marieaude, et d'une maniere dont la derieniere campagne ne peut vous donner la moindre idee. La moitie des regiments forme des troupes libres, qui parcourent la contree en mettant tout a feu et a sang. Les habitants sont ruines de fond en comble, les hopitaux regorgent de malades, et la disette est partout. Deux fois le quartier general a ete attaque par des troupes de Marieaudeurs et le general en chef a ete oblige lui meme de demander un bataillon pour les chasser. Dans une de ces attaques on m'a еmporte ma malle vide et ma robe de chambre. L'Empereur veut donner le droit a tous les chefs de divisions de fusiller les Marieaudeurs, mais je crains fort que cela n'oblige une moitie de l'armee de fusiller l'autre.