Мэнский язык

	Мэнский язык
Самоназвание:	Gaelg [ˈgilg], Gailck [ˈgilk]
Страны:	Остров Мэн
Официальный статус:	Остров Мэн, наряду с английским
Регулирующая организация:	Coonceil ny Gaelgey (Совет по мэнскому языку)
Общее число говорящих:	неизвестно; 1823 человека заявляют о некотором знании языка (2011, перепись)
Вымер:	1974 год
Классификация
Категория:	Языки Евразии
	Индоевропейская семья Кельтская ветвь Гойдельская группа
Письменность:	латиница
Языковые коды
ГОСТ 7.75–97:	мэн 469
ISO 639-1:	gv
ISO 639-2:	glv
ISO 639-3:	glv
	См. также: Проект:Лингвистика

Мэ́нский язык (Gaelg, Gailck [ɡilk], [ɡilɡ]) — один из кельтских языков, официальный язык острова Мэн наряду с английским. Последний «традиционный» носитель языка скончался в 1974 году, однако к этому времени многие уже начали изучать мэнский как второй язык, а учёные успели собрать по нему множество материалов, так что в настоящее время число знающих язык растёт.

История

Переселение ирландцев на о. Мэн датируется примерно IV—V вв. н. э. До этого на нём обитали бритты. На Мэне долгое время не было литературной традиции, отличной от ирландской или шотландской; говорить о мэнском как об отдельном языке можно только с XVII века, когда вводится новая орфография. В XVII и XVIII веках на мэнский переводятся Библия и англиканский молитвенник.

С VIII века Мэн становится целью для нашествий викингов, и их язык отчасти повлиял на мэнский. До сих пор продолжаются споры, является современный мэнский продолжением языка ранних ирландских поселенцев или он попал на остров после опустошения его скандинавами. В XIII веке остров на короткое время попал под власть шотландцев, а с XIV века он является личной собственностью британского монарха. Английский язык начал вытеснять мэнский, поскольку владение последним не предполагало никаких социальных привилегий. Если в 1874 году по-мэнски говорила почти треть населения, то к 1901 году эта доля упала до 9%, а к 1921 — до 1,1%. Умерший в 1974 году Нед Маддрелл считался последним носителем мэнского языка.

Тем не менее, в XX веке поднялось движение за сохранение мэнского языка; обширные записи были сделаны ирландскими фольклористами, а также известным кельтологом К. Х. Джексоном. Многие выучили этот язык как второй, некоторые также используют его в семье. Мэнский язык изучается в ряде университетов и колледжей острова, а также в Шотландии. В деревне Сент-Джонс, где ежегодно проходит празднование Дня мэнского парламента — Tynwald Day, — работает начальная школа, Bunscoil Gaelgagh, где преподавание идёт только на мэнском языке. В данный момент интерес к языку незначительно растёт: в переписи 2011 года 1823 человека заявило о некотором знании языка^[1], в то время как в 2001 — 1689.

Генетическая классификация

Мэнский язык относится к гойдельской группе кельтской ветви индоевропейских языков. Ближайшие родственники — ирландский и шотландский (гэльский) языки.

Диалекты

Выделяют два диалекта: северный и южный, которые распространены в северной и южной частях острова соответственно. Различия между двумя диалектами, в основном, лежат в рамках произношения: так, например, kione "голова" звучит [kʲaun] на севере и [kʲoːn] на юге.

Алфавит и орфография

Мэнская орфография резко отличается от ирландской и шотландской. Она основана на английской, и тексты на мэнском могут выглядеть, как попытка англичанина записать со слуха шотландскую или ирландскую речь. Определённое влияние оказала также и валлийская орфография, с ней связано обилие букв w и y. Иногда считается, будто орфографию ввёл епископ Филипс, который был валлийцем; однако похожие системы использовались и в Шотландии. В отличие от английского, в мэнском не используются буквы x и z, однако употребляется ç в составе диграфа çh /t͡ʃ/, чтобы отличать его от диграфа ch /x/. Используется большое количество ди- и триграфов; помимо того, мягкость согласных зачастую выражается за счёт соседних гласных (например, буква i в слове kione "голова" не читается сама, однако обозначает мягкость предшествующего согласного).

Типологическая характеристика

Тип (степень свободы) выражения грамматических значений

Мэнский язык скорее относится к аналитическим языкам: грамматические значения имеют тенденцию выражаться за счёт вспомогательных слов.

(1)	Va	ny	eayin	gee	yn	conney.
	быть-pst	def.pl	ягнёнок-pl	есть-gerund	def.sg	дрок
	"Ягнята ели дрок."

(2)	Cha	jarg	shiu	fakin	red	erbee.
	neg	мочь-prs	вы	видеть-gerund	вещь	какой-либо
	"Вы ничего не видите."

Характер границы между морфемами

Мэнский язык флективен: одна морфема часто выражает более одного грамматического значения. Имеет место фузия и даже супплетивизм, особенно у глаголов. Глагол "быть": императив bee, настоящее время (независимая форма) ta, настоящее время (зависимая форма) vel, прошедшее время (независимая форма) va, прошедшее время (зависимая форма) row (из ro-va).

Тип маркирования

В посессивной конструкции

Зависимостное маркирование: посессору предшествует предлог.

(3)	Ta	Gaelg	ec	Mary.
	быть-prs	мэнский язык	у	Мэри
	"Мэри говорит по-мэнски." (досл.: "У Мэри есть мэнский язык.")

(4)	Ta	Gaelg	eck.
	быть-prs	мэнский язык	у-3sg.fem
	"Она говорит по-мэнски." (досл.: "У неё есть мэнский язык.")

В предикации

Нулевое маркирование: формы сказуемого и подлежащего не зависят друг от друга (см. примеры 5-6 ниже).

Тип ролевой кодировки

Нейтральная кодировка:

(5)	Woaill	scollagyn	doarneyr.
	ударить-pst	мальчик-pl	боксёр
	"Мальчики ударили боксёра."

(6)	Woaill	doarneyr	scollagyn.
	ударить-pst	боксёр	мальчик-pl
	"Боксёр ударил мальчиков."

Базовый порядок слов

Базовый порядок слов — VSO, где V — спрягаемая часть глагола, S — субъект, O — объект (см. примеры 1–6).

Фонология

Согласные

Многие согласные в мэнском языке различаются по принципу твёрдости — мягкости.

	Губно-губные		Губно-зубные		Зубные		Альвеолярные		Палато-альвеолярные			Палатовелярные		Велярные			Глоттальные
Взрывные	p	b			t̪	d̪			tʲ	dʲ		kʲ	ɡʲ	k	ɡ
Щелевые			f	v			s		ʃ			xʲ	ɣʲ	x	ɣ		h
Носовые		m				n				nʲ					ŋ
Дрожащие								r
Аппроксиманты											j					w
Боковые						l				lʲ

Гласные

В мэнском языке представлены 6 кратких и 5 долгих гласных фонем:

	Краткие			Долгие
	Передние	Средние	Задние	Передние	Средние	Задние
Верхние	i		u	iː		uː
Средние	e	ə	o	eː		oː
Нижние		a			aː

Мутации начальных согласных

Как и в прочих островных кельтских языках, в мэнском присутствует такая особенность, как мутации начальных согласных. В мэнском их две: лениция (мягкая мутация) и эклипсис (твёрдая мутация).

Начальный согласный	Лениция	Эклипсис
p	ph	b
t	h	d
c, k (qu)	ch (wh)	g (gu)
b, m (bw, mw)	v (w)	m (mw)
d, dh	gh/w	n
g	gh	ng
f, ph	—	v
th	h	dh
s	h	t
sh	h	sh
çh	h	j
j	y	ny
sl	l	tl/cl
sn	h	tn
str	hr	tr

Контекстов возникновения той или иной мутации довольно много. К примеру, лениции подвергается начальный согласный существительного после притяжательного местоимения "его" (но не "её"): cayt "кот", e chayt "его кот", e cayt "её кот".

Морфологические особенности

Имя

2 рода: мужской и женский; существительные изменяются по 2 числам: единственному и множественному. В целом, падежная система не сохранилась, лишь некоторые существительные сохраняют форму родительного падежа. Кроме того, формы древнего родительного падежа можно увидеть в составных словах: thie-ollee "хлев", где ollee — древний родительный падеж от ollagh "скот".

Глагол

Синтетическое глагольное спряжение древнеирландского языка в мэнском стремится к аналитизму с использованием вспомогательных глаголов bee "быть" и jean "делать" либо модальных глаголов. У любого глагола синтетически возможно образовать только формы будущего и простого прошедшего времён, а также сослагательного и повелительного наклонений, но и они могут быть заменены аналитическими аналогами: tilgey "бросать" — tilgym / neeym tilgey "я брошу". Различаются т. н. независимые и зависимые глагольные формы: последние используются, когда глаголу предшествует частица, например, отрицательная частица cha.

Предлог

Предлоги в мэнском языке, в отличие от глаголов, могут изменяться по лицам и числам:

Предлог ec "у"
		Ед. ч.	Мн. ч.
1-е лицо		aym ("у меня")	ain ("у нас")
2-е лицо		ayd ("у тебя")	eu ("у вас")
3-е лицо	Муж. род	echey ("у него")	oc ("у них")
3-е лицо	Жен. род	eck ("у неё")	oc ("у них")

Напишите отзыв о статье "Мэнский язык"

Литература

Broderick George. Manx // The Celtic Languages / M. J. Ball and J. Fife (eds.). — London: Routledge, 1993. — P. 228–85. — ISBN 0-415-01035-7.
Kelly John. [books.google.com/?id=NZENAAAAYAAJ&printsec=titlepage A Practical Grammar of the Antient Gaelic, or Language of the Isle of Man, Usually Called Manks]. — The Manx Society, 1870.

Примечания

↑ [www.gov.im/lib/docs/treasury/economic/census/census2011reportfinalresized.pdf Перепись 2011]

Ссылки

[www.gaelg.iofm.net/EMENU.html Сведения о языке] (англ.)
[www.gaelg.iofm.net/LESSONS/LESSONS.html Уроки мэнского языка (4 курса разной сложности)] (англ.)
[www.websters-online-dictionary.org/definition/Manx-english/index.html Мэнско-английский словарь]
[web.archive.org/web/20110712215328/valesne.homestead.com/untitled8.html Небольшой мэнско-англо-японский разговорник]
[www.learnmanx.com Уроки мэнского языка с аудиозаписями в формате MP3] (англ.)
[www.gaelg.iofm.net/EMENU.html Fys mychione yn çhengey]
[www.isle-of-man.com/manxnotebook/history/manks/ isle-of-man.com rheynn ghlare]
[www.ceantar.org/Dicts/search.html Fockleyryn Gaelg]
[www.websters-online-dictionary.org/definition/Manx-english/index.html Fockleyr Gaelg-Baarle]
[web.archive.org/web/20110712215328/valesne.homestead.com/untitled8.html Lioar raaghyn beg Gaelg-Baarle-Shapaanish]
[www.learnmanx.com Lessoonyn er-voggyl Gaelg as recortyssyn MP3]
[www.george-broderick.de Duillag George Broderick]
[www.gumbley.net/mbcpframe.htm Book of Common Prayer ‘sy Ghaelg]

Отрывок, характеризующий Мэнский язык

Душа его была не в нормальном состоянии. Здоровый человек обыкновенно мыслит, ощущает и вспоминает одновременно о бесчисленном количестве предметов, но имеет власть и силу, избрав один ряд мыслей или явлений, на этом ряде явлений остановить все свое внимание. Здоровый человек в минуту глубочайшего размышления отрывается, чтобы сказать учтивое слово вошедшему человеку, и опять возвращается к своим мыслям. Душа же князя Андрея была не в нормальном состоянии в этом отношении. Все силы его души были деятельнее, яснее, чем когда нибудь, но они действовали вне его воли. Самые разнообразные мысли и представления одновременно владели им. Иногда мысль его вдруг начинала работать, и с такой силой, ясностью и глубиною, с какою никогда она не была в силах действовать в здоровом состоянии; но вдруг, посредине своей работы, она обрывалась, заменялась каким нибудь неожиданным представлением, и не было сил возвратиться к ней.
«Да, мне открылась новое счастье, неотъемлемое от человека, – думал он, лежа в полутемной тихой избе и глядя вперед лихорадочно раскрытыми, остановившимися глазами. Счастье, находящееся вне материальных сил, вне материальных внешних влияний на человека, счастье одной души, счастье любви! Понять его может всякий человек, но сознать и предписать его мот только один бог. Но как же бог предписал этот закон? Почему сын?.. И вдруг ход мыслей этих оборвался, и князь Андрей услыхал (не зная, в бреду или в действительности он слышит это), услыхал какой то тихий, шепчущий голос, неумолкаемо в такт твердивший: „И пити пити питии“ потом „и ти тии“ опять „и пити пити питии“ опять „и ти ти“. Вместе с этим, под звук этой шепчущей музыки, князь Андрей чувствовал, что над лицом его, над самой серединой воздвигалось какое то странное воздушное здание из тонких иголок или лучинок. Он чувствовал (хотя это и тяжело ему было), что ему надо было старательна держать равновесие, для того чтобы воздвигавшееся здание это не завалилось; но оно все таки заваливалось и опять медленно воздвигалось при звуках равномерно шепчущей музыки. „Тянется! тянется! растягивается и все тянется“, – говорил себе князь Андрей. Вместе с прислушаньем к шепоту и с ощущением этого тянущегося и воздвигающегося здания из иголок князь Андрей видел урывками и красный, окруженный кругом свет свечки и слышал шуршанъе тараканов и шуршанье мухи, бившейся на подушку и на лицо его. И всякий раз, как муха прикасалась к егв лицу, она производила жгучее ощущение; но вместе с тем его удивляло то, что, ударяясь в самую область воздвигавшегося на лице его здания, муха не разрушала его. Но, кроме этого, было еще одно важное. Это было белое у двери, это была статуя сфинкса, которая тоже давила его.
«Но, может быть, это моя рубашка на столе, – думал князь Андрей, – а это мои ноги, а это дверь; но отчего же все тянется и выдвигается и пити пити пити и ти ти – и пити пити пити… – Довольно, перестань, пожалуйста, оставь, – тяжело просил кого то князь Андрей. И вдруг опять выплывала мысль и чувство с необыкновенной ясностью и силой.
«Да, любовь, – думал он опять с совершенной ясностью), но не та любовь, которая любит за что нибудь, для чего нибудь или почему нибудь, но та любовь, которую я испытал в первый раз, когда, умирая, я увидал своего врага и все таки полюбил его. Я испытал то чувство любви, которая есть самая сущность души и для которой не нужно предмета. Я и теперь испытываю это блаженное чувство. Любить ближних, любить врагов своих. Все любить – любить бога во всех проявлениях. Любить человека дорогого можно человеческой любовью; но только врага можно любить любовью божеской. И от этого то я испытал такую радость, когда я почувствовал, что люблю того человека. Что с ним? Жив ли он… Любя человеческой любовью, можно от любви перейти к ненависти; но божеская любовь не может измениться. Ничто, ни смерть, ничто не может разрушить ее. Она есть сущность души. А сколь многих людей я ненавидел в своей жизни. И из всех людей никого больше не любил я и не ненавидел, как ее». И он живо представил себе Наташу не так, как он представлял себе ее прежде, с одною ее прелестью, радостной для себя; но в первый раз представил себе ее душу. И он понял ее чувство, ее страданья, стыд, раскаянье. Он теперь в первый раз поняд всю жестокость своего отказа, видел жестокость своего разрыва с нею. «Ежели бы мне было возможно только еще один раз увидать ее. Один раз, глядя в эти глаза, сказать…»
И пити пити пити и ти ти, и пити пити – бум, ударилась муха… И внимание его вдруг перенеслось в другой мир действительности и бреда, в котором что то происходило особенное. Все так же в этом мире все воздвигалось, не разрушаясь, здание, все так же тянулось что то, так же с красным кругом горела свечка, та же рубашка сфинкс лежала у двери; но, кроме всего этого, что то скрипнуло, пахнуло свежим ветром, и новый белый сфинкс, стоячий, явился пред дверью. И в голове этого сфинкса было бледное лицо и блестящие глаза той самой Наташи, о которой он сейчас думал.
«О, как тяжел этот неперестающий бред!» – подумал князь Андрей, стараясь изгнать это лицо из своего воображения. Но лицо это стояло пред ним с силою действительности, и лицо это приближалось. Князь Андрей хотел вернуться к прежнему миру чистой мысли, но он не мог, и бред втягивал его в свою область. Тихий шепчущий голос продолжал свой мерный лепет, что то давило, тянулось, и странное лицо стояло перед ним. Князь Андрей собрал все свои силы, чтобы опомниться; он пошевелился, и вдруг в ушах его зазвенело, в глазах помутилось, и он, как человек, окунувшийся в воду, потерял сознание. Когда он очнулся, Наташа, та самая живая Наташа, которую изо всех людей в мире ему более всего хотелось любить той новой, чистой божеской любовью, которая была теперь открыта ему, стояла перед ним на коленях. Он понял, что это была живая, настоящая Наташа, и не удивился, но тихо обрадовался. Наташа, стоя на коленях, испуганно, но прикованно (она не могла двинуться) глядела на него, удерживая рыдания. Лицо ее было бледно и неподвижно. Только в нижней части его трепетало что то.
Князь Андрей облегчительно вздохнул, улыбнулся и протянул руку.
– Вы? – сказал он. – Как счастливо!
Наташа быстрым, но осторожным движением подвинулась к нему на коленях и, взяв осторожно его руку, нагнулась над ней лицом и стала целовать ее, чуть дотрогиваясь губами.
– Простите! – сказала она шепотом, подняв голову и взглядывая на него. – Простите меня!
– Я вас люблю, – сказал князь Андрей.
– Простите…
– Что простить? – спросил князь Андрей.
– Простите меня за то, что я сделала, – чуть слышным, прерывным шепотом проговорила Наташа и чаще стала, чуть дотрогиваясь губами, целовать руку.
– Я люблю тебя больше, лучше, чем прежде, – сказал князь Андрей, поднимая рукой ее лицо так, чтобы он мог глядеть в ее глаза.
Глаза эти, налитые счастливыми слезами, робко, сострадательно и радостно любовно смотрели на него. Худое и бледное лицо Наташи с распухшими губами было более чем некрасиво, оно было страшно. Но князь Андрей не видел этого лица, он видел сияющие глаза, которые были прекрасны. Сзади их послышался говор.
Петр камердинер, теперь совсем очнувшийся от сна, разбудил доктора. Тимохин, не спавший все время от боли в ноге, давно уже видел все, что делалось, и, старательно закрывая простыней свое неодетое тело, ежился на лавке.
– Это что такое? – сказал доктор, приподнявшись с своего ложа. – Извольте идти, сударыня.
В это же время в дверь стучалась девушка, посланная графиней, хватившейся дочери.
Как сомнамбулка, которую разбудили в середине ее сна, Наташа вышла из комнаты и, вернувшись в свою избу, рыдая упала на свою постель.

С этого дня, во время всего дальнейшего путешествия Ростовых, на всех отдыхах и ночлегах, Наташа не отходила от раненого Болконского, и доктор должен был признаться, что он не ожидал от девицы ни такой твердости, ни такого искусства ходить за раненым.
Как ни страшна казалась для графини мысль, что князь Андрей мог (весьма вероятно, по словам доктора) умереть во время дороги на руках ее дочери, она не могла противиться Наташе. Хотя вследствие теперь установившегося сближения между раненым князем Андреем и Наташей приходило в голову, что в случае выздоровления прежние отношения жениха и невесты будут возобновлены, никто, еще менее Наташа и князь Андрей, не говорил об этом: нерешенный, висящий вопрос жизни или смерти не только над Болконским, но над Россией заслонял все другие предположения.

Пьер проснулся 3 го сентября поздно. Голова его болела, платье, в котором он спал не раздеваясь, тяготило его тело, и на душе было смутное сознание чего то постыдного, совершенного накануне; это постыдное был вчерашний разговор с капитаном Рамбалем.
Часы показывали одиннадцать, но на дворе казалось особенно пасмурно. Пьер встал, протер глаза и, увидав пистолет с вырезным ложем, который Герасим положил опять на письменный стол, Пьер вспомнил то, где он находился и что ему предстояло именно в нынешний день.
«Уж не опоздал ли я? – подумал Пьер. – Нет, вероятно, он сделает свой въезд в Москву не ранее двенадцати». Пьер не позволял себе размышлять о том, что ему предстояло, но торопился поскорее действовать.
Оправив на себе платье, Пьер взял в руки пистолет и сбирался уже идти. Но тут ему в первый раз пришла мысль о том, каким образом, не в руке же, по улице нести ему это оружие. Даже и под широким кафтаном трудно было спрятать большой пистолет. Ни за поясом, ни под мышкой нельзя было поместить его незаметным. Кроме того, пистолет был разряжен, а Пьер не успел зарядить его. «Все равно, кинжал», – сказал себе Пьер, хотя он не раз, обсуживая исполнение своего намерения, решал сам с собою, что главная ошибка студента в 1809 году состояла в том, что он хотел убить Наполеона кинжалом. Но, как будто главная цель Пьера состояла не в том, чтобы исполнить задуманное дело, а в том, чтобы показать самому себе, что не отрекается от своего намерения и делает все для исполнения его, Пьер поспешно взял купленный им у Сухаревой башни вместе с пистолетом тупой зазубренный кинжал в зеленых ножнах и спрятал его под жилет.
Подпоясав кафтан и надвинув шапку, Пьер, стараясь не шуметь и не встретить капитана, прошел по коридору и вышел на улицу.
Тот пожар, на который так равнодушно смотрел он накануне вечером, за ночь значительно увеличился. Москва горела уже с разных сторон. Горели в одно и то же время Каретный ряд, Замоскворечье, Гостиный двор, Поварская, барки на Москве реке и дровяной рынок у Дорогомиловского моста.
Путь Пьера лежал через переулки на Поварскую и оттуда на Арбат, к Николе Явленному, у которого он в воображении своем давно определил место, на котором должно быть совершено его дело. У большей части домов были заперты ворота и ставни. Улицы и переулки были пустынны. В воздухе пахло гарью и дымом. Изредка встречались русские с беспокойно робкими лицами и французы с негородским, лагерным видом, шедшие по серединам улиц. И те и другие с удивлением смотрели на Пьера. Кроме большого роста и толщины, кроме странного мрачно сосредоточенного и страдальческого выражения лица и всей фигуры, русские присматривались к Пьеру, потому что не понимали, к какому сословию мог принадлежать этот человек. Французы же с удивлением провожали его глазами, в особенности потому, что Пьер, противно всем другим русским, испуганно или любопытна смотревшим на французов, не обращал на них никакого внимания. У ворот одного дома три француза, толковавшие что то не понимавшим их русским людям, остановили Пьера, спрашивая, не знает ли он по французски?
Пьер отрицательно покачал головой и пошел дальше. В другом переулке на него крикнул часовой, стоявший у зеленого ящика, и Пьер только на повторенный грозный крик и звук ружья, взятого часовым на руку, понял, что он должен был обойти другой стороной улицы. Он ничего не слышал и не видел вокруг себя. Он, как что то страшное и чуждое ему, с поспешностью и ужасом нес в себе свое намерение, боясь – наученный опытом прошлой ночи – как нибудь растерять его. Но Пьеру не суждено было донести в целости свое настроение до того места, куда он направлялся. Кроме того, ежели бы даже он и не был ничем задержан на пути, намерение его не могло быть исполнено уже потому, что Наполеон тому назад более четырех часов проехал из Дорогомиловского предместья через Арбат в Кремль и теперь в самом мрачном расположении духа сидел в царском кабинете кремлевского дворца и отдавал подробные, обстоятельные приказания о мерах, которые немедленно должны были бытт, приняты для тушения пожара, предупреждения мародерства и успокоения жителей. Но Пьер не знал этого; он, весь поглощенный предстоящим, мучился, как мучаются люди, упрямо предпринявшие дело невозможное – не по трудностям, но по несвойственности дела с своей природой; он мучился страхом того, что он ослабеет в решительную минуту и, вследствие того, потеряет уважение к себе.
Он хотя ничего не видел и не слышал вокруг себя, но инстинктом соображал дорогу и не ошибался переулками, выводившими его на Поварскую.
По мере того как Пьер приближался к Поварской, дым становился сильнее и сильнее, становилось даже тепло от огня пожара. Изредка взвивались огненные языка из за крыш домов. Больше народу встречалось на улицах, и народ этот был тревожнее. Но Пьер, хотя и чувствовал, что что то такое необыкновенное творилось вокруг него, не отдавал себе отчета о том, что он подходил к пожару. Проходя по тропинке, шедшей по большому незастроенному месту, примыкавшему одной стороной к Поварской, другой к садам дома князя Грузинского, Пьер вдруг услыхал подле самого себя отчаянный плач женщины. Он остановился, как бы пробудившись от сна, и поднял голову.

[1] [www.gov.im/lib/docs/treasury/economic/census/census2011reportfinalresized.pdf Перепись 2011]

[1]