Мюир, Эдвин
Поделись знанием:
– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.
Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.
Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
Эдвин Мюир (англ. Edwin Muir, 15 мая 1887, Дирнесс, Оркнейские острова — 3 января 1959, Кембридж) — английский (шотландский) поэт, литературный критик, переводчик.
Биография
Сын фермера, разорившегося к началу XX века, когда семья была вынуждена переехать в Глазго (1901). Вслед за этим родители и два брата Эдвина в короткий срок умерли. Он сменил множество малоприятных занятий. Начал печататься в 1913, в 1918 выпустил первую книгу, сборник афоризмов Мы, современные. В 1919 женился на Уилле Андерсон, и это было, как говорил он сам, «первым счастливым событием в жизни». В 1921—1923 супруги жили в Праге, Дрездене, Италии, Вене, Зальцбурге. последствии вместе переводили с немецкого, в их переводах были изданы сочинения Кафки, Фейхтвангера, Броха, Генриха Манна, Шолома Аша и др. Всегда и везде чувствуя себя шотландцем, Мюир не принимал шотландского национализма и в этом плане противостоял Хью Мак Диармиду. В 1941 он возглавил отделение Британского Совета в Эдинбурге, в 1946 — в Праге, в 1949 — в Риме. В 1955—1956 прочитал курс Нортоновских лекций в Гарварде. Скончался в Кембридже, где и был похоронен. В 1965 том его избранных стихотворений собрал и издал Т. С. Элиот.
Книги
- We Moderns: Enigmas and Guesses, London, George Allen & Unwin, 1918 (под псевдонимом Эдвард Мур)
- Latitudes, New York, B. W. Huebsch, 1924
- Первые стихотворения/ First Poems, London, Hogarth Press, 1925
- Chorus of the Newly Dead, London, Hogarth Press, 1926
- Переход, эссе о современной литературе/ Transition: Essays on Contemporary Literature, London, Hogarth Press, 1926
- The Marionette, London, Hogarth Press, 1927 (роман)
- Структура романа/ The Structure of the Novel, London, Hogarth Press, 1928
- John Knox: Portrait of a Calvinist, London, Jonathan Cape, 1929
- The Three Brothers, London, Heinemann, 1931
- Poor Tom, London, J. M. Dent & Sons, 1932
- Вариации на тему времени/ Variations on a Time Theme, London, J. M. Dent & Sons, 1934
- Путешествие в Шотландию/ Scottish Journey London, Heinemann; Victor Gollancz, 1935
- Journeys and Places, London, J. M. Dent & Sons, 1937
- The Present Age from 1914, London, Cresset Press, 1939
- The Story and the Fable: An Autobiography, London, Harrap, 1940 (автобиография)
- The Narrow Place, London, Faber, 1943
- Шотландцы и их страна/ The Scots and Their Country, London, published for the British Council by Longman, 1946
- The Voyage, and Other Poems, London, Faber, 1946
- Эссе о литературе и обществе/ Essays on Literature and Society, London, Hogarth Press, 1949
- The Labyrinth, London, Faber, 1949
- Collected Poems, 1921—1951, London, Faber, 1952
- Автобиография/ An Autobiography, London : Hogarth Press, 1954
- Prometheus, London, Faber, 1954
- Одной ногой в раю/ One Foot in Eden, New York, Grove Press, 1956
- Достояние поэзии/ The Estate of Poetry, Cambridge, Harvard UP, 1962 (Нортоновские лекции)
- Collected Poems, London and New York, Oxford University Press, 1965
- The Politics of King Lear, New York, Haskell House, 1970
Напишите отзыв о статье "Мюир, Эдвин"
Ссылки
- [muir.rhizomatics.org.uk/ Персональный сайт]
- [www.poetryfoundation.org/bio/edwin-muir Биография на сайте Poetry Fondation]
- [www.bbc.co.uk/programmes/profiles/4HHt9n1GbmSMW9csMltjDnN/edwin-muir Биография на сайте BBC]
Отрывок, характеризующий Мюир, Эдвин
– Нам лучше расстаться, – проговорил он прерывисто.– Расстаться, извольте, только ежели вы дадите мне состояние, – сказала Элен… Расстаться, вот чем испугали!
Пьер вскочил с дивана и шатаясь бросился к ней.
– Я тебя убью! – закричал он, и схватив со стола мраморную доску, с неизвестной еще ему силой, сделал шаг к ней и замахнулся на нее.
Лицо Элен сделалось страшно: она взвизгнула и отскочила от него. Порода отца сказалась в нем. Пьер почувствовал увлечение и прелесть бешенства. Он бросил доску, разбил ее и, с раскрытыми руками подступая к Элен, закричал: «Вон!!» таким страшным голосом, что во всем доме с ужасом услыхали этот крик. Бог знает, что бы сделал Пьер в эту минуту, ежели бы
Элен не выбежала из комнаты.
Через неделю Пьер выдал жене доверенность на управление всеми великорусскими имениями, что составляло большую половину его состояния, и один уехал в Петербург.
Прошло два месяца после получения известий в Лысых Горах об Аустерлицком сражении и о погибели князя Андрея, и несмотря на все письма через посольство и на все розыски, тело его не было найдено, и его не было в числе пленных. Хуже всего для его родных было то, что оставалась всё таки надежда на то, что он был поднят жителями на поле сражения, и может быть лежал выздоравливающий или умирающий где нибудь один, среди чужих, и не в силах дать о себе вести. В газетах, из которых впервые узнал старый князь об Аустерлицком поражении, было написано, как и всегда, весьма кратко и неопределенно, о том, что русские после блестящих баталий должны были отретироваться и ретираду произвели в совершенном порядке. Старый князь понял из этого официального известия, что наши были разбиты. Через неделю после газеты, принесшей известие об Аустерлицкой битве, пришло письмо Кутузова, который извещал князя об участи, постигшей его сына.
«Ваш сын, в моих глазах, писал Кутузов, с знаменем в руках, впереди полка, пал героем, достойным своего отца и своего отечества. К общему сожалению моему и всей армии, до сих пор неизвестно – жив ли он, или нет. Себя и вас надеждой льщу, что сын ваш жив, ибо в противном случае в числе найденных на поле сражения офицеров, о коих список мне подан через парламентеров, и он бы поименован был».
Получив это известие поздно вечером, когда он был один в. своем кабинете, старый князь, как и обыкновенно, на другой день пошел на свою утреннюю прогулку; но был молчалив с приказчиком, садовником и архитектором и, хотя и был гневен на вид, ничего никому не сказал.
Когда, в обычное время, княжна Марья вошла к нему, он стоял за станком и точил, но, как обыкновенно, не оглянулся на нее.
– А! Княжна Марья! – вдруг сказал он неестественно и бросил стамеску. (Колесо еще вертелось от размаха. Княжна Марья долго помнила этот замирающий скрип колеса, который слился для нее с тем,что последовало.)
Княжна Марья подвинулась к нему, увидала его лицо, и что то вдруг опустилось в ней. Глаза ее перестали видеть ясно. Она по лицу отца, не грустному, не убитому, но злому и неестественно над собой работающему лицу, увидала, что вот, вот над ней повисло и задавит ее страшное несчастие, худшее в жизни, несчастие, еще не испытанное ею, несчастие непоправимое, непостижимое, смерть того, кого любишь.
