Мюллер

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск




Мю́ллер (нем. Müller) — первая по распространённостиК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3927 дней] немецкая фамилия, означает «мельник».

Известные носители фамилии

# А Б В Г Д Е Ё Ж З И К Л М Н О П Р С Т У Ф Х Ц Ч Ш Щ Э Ю Я

А

Б

  • Мюллер, Бамба (1848—1887) — незаконнорождённая дочь немецкого коммерсанта и бывшей эфиопской рабыни, первая жена махараджи Панджаба Далипа Сингха.
  • Мюллер, Бертрам — европейский психолог и психотерапевт.
  • Мюллер, Брук (род. 1977) — американская киноактриса и агент по недвижимости

В

Г

  • Мюллер, Герман:

    • Д

    Ж

    И

    Й

    К

    Л

    М

    Н

    О

    П

    • Мюллер, Петер (род. 1957) — швейцарский горнолыжник, призёр Олимпийских игр.
    • Мюллер, Петер (род. 1954) — американский конькобежец и тренер.
    • Мюллер, Петер (более известен под фамилией Хортен; род. 1941) — австрийский певец и музыкант, телеведущий, композитор и писатель.

    Р

    С

    Т

    • Томас Мюллер (род. 1961) — двоеборец из ФРГ, олимпийский чемпион 1988 года в эстафете, двукратный чемпион мира в эстафете (1985 и 1987)
    • Томас Мюллер (англ. Thomas Mueller) — американский инженер, технический директор по двигательным установкам компании SpaceX.
    • Томас Мюллер (нем. Thomas Müller; 1902—?) — немецкий офицер, участник Второй мировой войны.
    • Томас Мюллер (нем. Thomas Müller; род. 1989) — немецкий футболист, чемпион мира 2014 года.

    У

    Ф

    Х

    Ш

    Э

    Ю

    • Мюллер, Юлиус (1801—1878) — немецкий богослов.
    • Мюллер, Ютта (Ютта Зайферт; 1928) — немецкая фигуристка и тренер по фигурному катанию.

    Я

    • Мюллер, Якоб Дитрих (1522—1590) — немецкий врач XVI века, специалист по бальнеологии; один из «отцов ботаники», более известный под псевдонимом Я́коб Теодо́р Табернемо́нтанус.

    Другие

    Составные фамилии

    Прочее

    • Квартет Мюллеров — братья Мюллер (Фридрих, Георг, Генрих и Август).
    • Крёллер-Мюллер — музей, расположенный на северо-западе Арнем.
    • Лауру-Мюллер — муниципалитет в Бразилии, входит в штат Санта-Катарина.
    • Мюллер-Тургау — сорт белого винограда, выращенный в 1882 году швейцарским биологом Германом Мюллером.
    • Мюллеров проток — парный канал со сросшейся дистальной частью, образующийся в конце второго месяца внутриутробного развития.
    • Нож для фрау Мюллер — российский музыкальный коллектив, игравший в начале своей карьеры в стиле хардкор-панк.
    • «Эмилия Мюллер» — третий фильм режиссёра Ивон Марсиано.

    См. также

    • Миллер — фамилия английского происхождения с тем же значением, а также старая русская передача немецкой фамилии Müller.


    __DISAMBIG__

    Напишите отзыв о статье "Мюллер"

    Отрывок, характеризующий Мюллер

    – Я тебе помогал, но всё же я тебе должен правду сказать: дело опасное и, если разобрать, глупое. Ну, ты ее увезешь, хорошо. Разве это так оставят? Узнается дело, что ты женат. Ведь тебя под уголовный суд подведут…
    – Ах! глупости, глупости! – опять сморщившись заговорил Анатоль. – Ведь я тебе толковал. А? – И Анатоль с тем особенным пристрастием (которое бывает у людей тупых) к умозаключению, до которого они дойдут своим умом, повторил то рассуждение, которое он раз сто повторял Долохову. – Ведь я тебе толковал, я решил: ежели этот брак будет недействителен, – cказал он, загибая палец, – значит я не отвечаю; ну а ежели действителен, всё равно: за границей никто этого не будет знать, ну ведь так? И не говори, не говори, не говори!
    – Право, брось! Ты только себя свяжешь…
    – Убирайся к чорту, – сказал Анатоль и, взявшись за волосы, вышел в другую комнату и тотчас же вернулся и с ногами сел на кресло близко перед Долоховым. – Это чорт знает что такое! А? Ты посмотри, как бьется! – Он взял руку Долохова и приложил к своему сердцу. – Ah! quel pied, mon cher, quel regard! Une deesse!! [О! Какая ножка, мой друг, какой взгляд! Богиня!!] A?
    Долохов, холодно улыбаясь и блестя своими красивыми, наглыми глазами, смотрел на него, видимо желая еще повеселиться над ним.
    – Ну деньги выйдут, тогда что?
    – Тогда что? А? – повторил Анатоль с искренним недоумением перед мыслью о будущем. – Тогда что? Там я не знаю что… Ну что глупости говорить! – Он посмотрел на часы. – Пора!
    Анатоль пошел в заднюю комнату.
    – Ну скоро ли вы? Копаетесь тут! – крикнул он на слуг.
    Долохов убрал деньги и крикнув человека, чтобы велеть подать поесть и выпить на дорогу, вошел в ту комнату, где сидели Хвостиков и Макарин.
    Анатоль в кабинете лежал, облокотившись на руку, на диване, задумчиво улыбался и что то нежно про себя шептал своим красивым ртом.
    – Иди, съешь что нибудь. Ну выпей! – кричал ему из другой комнаты Долохов.
    – Не хочу! – ответил Анатоль, всё продолжая улыбаться.
    – Иди, Балага приехал.
    Анатоль встал и вошел в столовую. Балага был известный троечный ямщик, уже лет шесть знавший Долохова и Анатоля, и служивший им своими тройками. Не раз он, когда полк Анатоля стоял в Твери, с вечера увозил его из Твери, к рассвету доставлял в Москву и увозил на другой день ночью. Не раз он увозил Долохова от погони, не раз он по городу катал их с цыганами и дамочками, как называл Балага. Не раз он с их работой давил по Москве народ и извозчиков, и всегда его выручали его господа, как он называл их. Не одну лошадь он загнал под ними. Не раз он был бит ими, не раз напаивали они его шампанским и мадерой, которую он любил, и не одну штуку он знал за каждым из них, которая обыкновенному человеку давно бы заслужила Сибирь. В кутежах своих они часто зазывали Балагу, заставляли его пить и плясать у цыган, и не одна тысяча их денег перешла через его руки. Служа им, он двадцать раз в году рисковал и своей жизнью и своей шкурой, и на их работе переморил больше лошадей, чем они ему переплатили денег. Но он любил их, любил эту безумную езду, по восемнадцати верст в час, любил перекувырнуть извозчика и раздавить пешехода по Москве, и во весь скок пролететь по московским улицам. Он любил слышать за собой этот дикий крик пьяных голосов: «пошел! пошел!» тогда как уж и так нельзя было ехать шибче; любил вытянуть больно по шее мужика, который и так ни жив, ни мертв сторонился от него. «Настоящие господа!» думал он.
    Анатоль и Долохов тоже любили Балагу за его мастерство езды и за то, что он любил то же, что и они. С другими Балага рядился, брал по двадцати пяти рублей за двухчасовое катанье и с другими только изредка ездил сам, а больше посылал своих молодцов. Но с своими господами, как он называл их, он всегда ехал сам и никогда ничего не требовал за свою работу. Только узнав через камердинеров время, когда были деньги, он раз в несколько месяцев приходил поутру, трезвый и, низко кланяясь, просил выручить его. Его всегда сажали господа.
    – Уж вы меня вызвольте, батюшка Федор Иваныч или ваше сиятельство, – говорил он. – Обезлошадничал вовсе, на ярманку ехать уж ссудите, что можете.
    И Анатоль и Долохов, когда бывали в деньгах, давали ему по тысяче и по две рублей.
    Балага был русый, с красным лицом и в особенности красной, толстой шеей, приземистый, курносый мужик, лет двадцати семи, с блестящими маленькими глазами и маленькой бородкой. Он был одет в тонком синем кафтане на шелковой подкладке, надетом на полушубке.
    Он перекрестился на передний угол и подошел к Долохову, протягивая черную, небольшую руку.
    – Федору Ивановичу! – сказал он, кланяясь.
    – Здорово, брат. – Ну вот и он.
    – Здравствуй, ваше сиятельство, – сказал он входившему Анатолю и тоже протянул руку.
    – Я тебе говорю, Балага, – сказал Анатоль, кладя ему руки на плечи, – любишь ты меня или нет? А? Теперь службу сослужи… На каких приехал? А?
    – Как посол приказал, на ваших на зверьях, – сказал Балага.
    – Ну, слышишь, Балага! Зарежь всю тройку, а чтобы в три часа приехать. А?
    – Как зарежешь, на чем поедем? – сказал Балага, подмигивая.
    – Ну, я тебе морду разобью, ты не шути! – вдруг, выкатив глаза, крикнул Анатоль.
    – Что ж шутить, – посмеиваясь сказал ямщик. – Разве я для своих господ пожалею? Что мочи скакать будет лошадям, то и ехать будем.
    – А! – сказал Анатоль. – Ну садись.
    – Что ж, садись! – сказал Долохов.
    – Постою, Федор Иванович.
    – Садись, врешь, пей, – сказал Анатоль и налил ему большой стакан мадеры. Глаза ямщика засветились на вино. Отказываясь для приличия, он выпил и отерся шелковым красным платком, который лежал у него в шапке.
    – Что ж, когда ехать то, ваше сиятельство?
    – Да вот… (Анатоль посмотрел на часы) сейчас и ехать. Смотри же, Балага. А? Поспеешь?
    – Да как выезд – счастлив ли будет, а то отчего же не поспеть? – сказал Балага. – Доставляли же в Тверь, в семь часов поспевали. Помнишь небось, ваше сиятельство.
    – Ты знаешь ли, на Рожество из Твери я раз ехал, – сказал Анатоль с улыбкой воспоминания, обращаясь к Макарину, который во все глаза умиленно смотрел на Курагина. – Ты веришь ли, Макарка, что дух захватывало, как мы летели. Въехали в обоз, через два воза перескочили. А?
    – Уж лошади ж были! – продолжал рассказ Балага. – Я тогда молодых пристяжных к каурому запрег, – обратился он к Долохову, – так веришь ли, Федор Иваныч, 60 верст звери летели; держать нельзя, руки закоченели, мороз был. Бросил вожжи, держи, мол, ваше сиятельство, сам, так в сани и повалился. Так ведь не то что погонять, до места держать нельзя. В три часа донесли черти. Издохла левая только.


    Анатоль вышел из комнаты и через несколько минут вернулся в подпоясанной серебряным ремнем шубке и собольей шапке, молодцовато надетой на бекрень и очень шедшей к его красивому лицу. Поглядевшись в зеркало и в той самой позе, которую он взял перед зеркалом, став перед Долоховым, он взял стакан вина.
    – Ну, Федя, прощай, спасибо за всё, прощай, – сказал Анатоль. – Ну, товарищи, друзья… он задумался… – молодости… моей, прощайте, – обратился он к Макарину и другим.
    Несмотря на то, что все они ехали с ним, Анатоль видимо хотел сделать что то трогательное и торжественное из этого обращения к товарищам. Он говорил медленным, громким голосом и выставив грудь покачивал одной ногой. – Все возьмите стаканы; и ты, Балага. Ну, товарищи, друзья молодости моей, покутили мы, пожили, покутили. А? Теперь, когда свидимся? за границу уеду. Пожили, прощай, ребята. За здоровье! Ура!.. – сказал он, выпил свой стакан и хлопнул его об землю.
    – Будь здоров, – сказал Балага, тоже выпив свой стакан и обтираясь платком. Макарин со слезами на глазах обнимал Анатоля. – Эх, князь, уж как грустно мне с тобой расстаться, – проговорил он.
    – Ехать, ехать! – закричал Анатоль.
    Балага было пошел из комнаты.
    – Нет, стой, – сказал Анатоль. – Затвори двери, сесть надо. Вот так. – Затворили двери, и все сели.
    – Ну, теперь марш, ребята! – сказал Анатоль вставая.
    Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.
    – А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
    Лакей принес женский лисий салоп.
    – Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
    Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
    – Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
    Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
    – Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
    – Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
    – Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
    У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
    – Готовы, что ль? – спросил Балага.
    – Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
    – Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
    Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
    Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
    – На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
    Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.


    Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Мюллер&oldid=81563659»