Мюллер, Иоганн (историк)

Иоганн Мюллер

Иоганн Мюллер (нем. Johannes von Müller; 3 января 1752, Шаффхаузен — 29 мая 1809, Кассель) — известный швейцарский историк.

Биография

Состоял на службе у курфюрста майнцского, а после взятия Майнца французами в 1792 году отправился в Вену и поступил сначала в государственную тайную канцелярию, потом в имперскую библиотеку.

Когда, вследствие его нежелания переменить религию (он был протестантом), у него отнята была всякая надежда на повышение и даже запрещено печатать, хотя бы и за границей, продолжение его исторического труда, он в 1804 году покинул Вену и сделался историографом в Берлине, где ему поручено было написать историю Фридриха II.

После битвы при Иене Мюллер, под влиянием беседы, состоявшейся с Наполеоном в Берлине, перешёл на его сторону, изменив своим прежним политическим убеждениям. Он был назначен министром нового Вестфальского королевства, но вслед за тем, под видом повышения, перемещен главным директором учебного ведомства. Горько разочарованный, Мюллер скоро умер.

В Мюллере поражает редко встречающееся сочетание чрезвычайно упорного трудолюбия с творческой фантазией. Достоинства его «Schweizergeschichte» (в новой обработке «Geschichte der Schweiz. Eidgenossenschaft», т. 1 — 5, Лейпциг., 1786—1808) всеми признаны, хотя они и умаляются несколько недостатком критики, не везде одинаково сильными описаниями и шероховатым, отрывистым, подчас неясным и тяжеловатым изложением. Продолжением его труда и новыми изданиями занялись Роберт Глуц фон Блоцхайм, Иоганн Якоб Хоттингер, Вуллимин и Моннар (с т. 5 отд. 2 до т. 15, Цюрих,1816—1853). Из его лекций по всемирной истории, прочитанных в частном кругу в Женеве, составились его «24 Bücher allgemeiner Geschichte» (Тюбин., 1811). Государственные реформы Иосифа II побудили Мюллера издать «Reisen der Päpste» (аноним., Франкфурт-на-Майне, 1782), где духовенство изображено оплотом народов против произвола князей.

Другие его соч.: «Darstellung des Fürstenbundes» (Лейпциг, 1787), «Briefe zweier Domherrn» (Франкфурт, 1787) и «Erwartungen Deutschlands vom Furstenbunde» (аноним., там же, 1788). «Sammtliche Werke» M. (Тюбин., 1810—1819, и Штутгарт, 1831—1835) изданы братом Мюллера, Иоганном Георгом, а его «Briefe an seinen ältesten Freund in der Schweiz» (Цюрих, 1812) — И. Г. Фюсли.

Биографии Мюллера составили Ф. Геерен (Лейпциг, 1809), Вахлер (Марб., 1809; также «Biographische Aufsätze», Лейпциг, 1835), Вольтман (Берлин, 1810), Рот (Зульцб., 1811), Виндишман (Винтерт., 1811), Дёринг (Цейц, 1835). Переписка братьев И.-Георга Мюллера и Иоганна Мюллера, 1789—1809, изд. Гаугом (Фрауенф., 1891)

Источники

• Мюллер, Иоганн (историк) // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Мюллер, Иоганн (историк)

Пьер тоже нагнул голову и отпустил руки. Не думая более о том, кто кого взял в плен, француз побежал назад на батарею, а Пьер под гору, спотыкаясь на убитых и раненых, которые, казалось ему, ловят его за ноги. Но не успел он сойти вниз, как навстречу ему показались плотные толпы бегущих русских солдат, которые, падая, спотыкаясь и крича, весело и бурно бежали на батарею. (Это была та атака, которую себе приписывал Ермолов, говоря, что только его храбрости и счастью возможно было сделать этот подвиг, и та атака, в которой он будто бы кидал на курган Георгиевские кресты, бывшие у него в кармане.)
Французы, занявшие батарею, побежали. Наши войска с криками «ура» так далеко за батарею прогнали французов, что трудно было остановить их.
С батареи свезли пленных, в том числе раненого французского генерала, которого окружили офицеры. Толпы раненых, знакомых и незнакомых Пьеру, русских и французов, с изуродованными страданием лицами, шли, ползли и на носилках неслись с батареи. Пьер вошел на курган, где он провел более часа времени, и из того семейного кружка, который принял его к себе, он не нашел никого. Много было тут мертвых, незнакомых ему. Но некоторых он узнал. Молоденький офицерик сидел, все так же свернувшись, у края вала, в луже крови. Краснорожий солдат еще дергался, но его не убирали.
Пьер побежал вниз.
«Нет, теперь они оставят это, теперь они ужаснутся того, что они сделали!» – думал Пьер, бесцельно направляясь за толпами носилок, двигавшихся с поля сражения.
Но солнце, застилаемое дымом, стояло еще высоко, и впереди, и в особенности налево у Семеновского, кипело что то в дыму, и гул выстрелов, стрельба и канонада не только не ослабевали, но усиливались до отчаянности, как человек, который, надрываясь, кричит из последних сил.


Главное действие Бородинского сражения произошло на пространстве тысячи сажен между Бородиным и флешами Багратиона. (Вне этого пространства с одной стороны была сделана русскими в половине дня демонстрация кавалерией Уварова, с другой стороны, за Утицей, было столкновение Понятовского с Тучковым; но это были два отдельные и слабые действия в сравнении с тем, что происходило в середине поля сражения.) На поле между Бородиным и флешами, у леса, на открытом и видном с обеих сторон протяжении, произошло главное действие сражения, самым простым, бесхитростным образом.
Сражение началось канонадой с обеих сторон из нескольких сотен орудий.
Потом, когда дым застлал все поле, в этом дыму двинулись (со стороны французов) справа две дивизии, Дессе и Компана, на флеши, и слева полки вице короля на Бородино.
От Шевардинского редута, на котором стоял Наполеон, флеши находились на расстоянии версты, а Бородино более чем в двух верстах расстояния по прямой линии, и поэтому Наполеон не мог видеть того, что происходило там, тем более что дым, сливаясь с туманом, скрывал всю местность. Солдаты дивизии Дессе, направленные на флеши, были видны только до тех пор, пока они не спустились под овраг, отделявший их от флеш. Как скоро они спустились в овраг, дым выстрелов орудийных и ружейных на флешах стал так густ, что застлал весь подъем той стороны оврага. Сквозь дым мелькало там что то черное – вероятно, люди, и иногда блеск штыков. Но двигались ли они или стояли, были ли это французы или русские, нельзя было видеть с Шевардинского редута.