Мюнстерская коммуна
Мюнстерская коммуна (нем. Täuferreich von Münster) — теократический режим, установленный радикальными анабаптистами в Мюнстере (Вестфалия) в 1534—1535 годах во главе с Яном Матисом, а после его гибели (5 апреля 1534 года) Иоанном Лейденским. Была основана на милленаристских идеях Мельхиора Хоффмана. В осаждённом городе Мюнстерская коммуна провела конфискацию церковно-монастырского имущества, отмену долгов и денежного обращения, а также уравнительное распределение предметов потребления. Сообщения о введении в коммуне многожёнства, вероятно, недостоверны. Просуществовала 14 месяцев. Рассматривается как ранняя форма практического воплощения утопического социализма и «мессианского коммунизма».
Содержание
Предыстория
Предпосылками Мюнстерской коммуны были Крестьянская война в Германии и Реформация. Война наводнила Мюнстер беженцами-анабаптистами, Реформация расколола Империю на враждебные земли, в результате чего лютеранский Гессен препятствовал попыткам католического центра своевременно подавить мятеж.
1532 год
- 23 февраля лютеране напали на католическую церковь святого Ламберта, устроили погром «языческого» убранства и изгнали священнослужителей.
- 1 июля ремесленные цеха потребовали от магистрата утверждения лютеранства в качестве официального вероисповедания.
1533 год
Первоначально анабаптисты планировали установить свой режим в эльзасском Страсбурге, но после 1533 года их взоры обратились к Мюнстеру.
История
Гонения и казни приводили перекрещенцев к ожиданию скорого наступления тысячелетнего царства Христова на земле. Особенно напряжёнными эти хилиастические чаяния сделались около 1530 г., когда несколько прорицателей предсказывали скорую кончину мира. Особенно остро это учение выразилось в Нидерландах и Нижней Германии, где Мельхиор Хоффман распространял своё учение. Объявив себя пророком Илией, он предвещал Второе пришествие Христа в 1533 году, а Страсбург, по его мнению, должен был стать Новым Иерусалимом. Прибыв в Страсбург, Хоффман был арестован и заключён в тюрьму, где и умер. Под влиянием его взглядов образовалось движение мельхиоритов (иногда называемые гоффманитами), которые строго следовали хилиастическим взглядам. Из числа последних особенно выдвинулся гарлемский булочник Ян Матис, назвавший себя Енохом и выславший двенадцать апостолов на проповедь.
Поднявшееся в Мюнстере социальное движение привело к революции. Ян Матис (Матисен) прибыл в Мюнстер, совместно с Иоанном Лейденским, и возглавил движение. В городе было организовано теократическое государство в основе которого лежали коммунистические принципы общности имущества и социального равенства. Мюнстерский епископ несколько раз пытался взять город, однако католическо-протестантская коалиция смогла максимум взять город в осаду. Даже несмотря на осаду, послы от Матиса могли пробираться в другие города и распространять его воззвания. Во время одной из вылазок Матис был убит и руководство движением перешло к Иоанну Лейденскому.
Возглавив мюнстерских мельхиоритов Лейденский в скором времени объявил себя царём и ввёл многоженство. Согласно некоторым источникам в Мюнстерской коммуне также была введена общность жён[1][2]. Однако ряд исследователей выражают сомнение в том, что данный факт имел место в действительности, относя его скорее к пропагандистской деятельности направленной против анабаптистов[3][4]. В то же время Менно Симонс, будучи ещё католическим священником, навестив Мюнстер, высказал своё осуждение практике многожёнства и идее обобщения жён, которую, по его словам, высказывали некоторые из лидеров Мюнстерской коммуны[3]. Отличительной особенностью мюнстерской коммуны также являлась необычная для других анабаптистов сосредоточенность на Ветхом Завете.
Голод и эпидемия ослабили защиту городских стен Мюнстера, и 24 июня 1535 года он был взят объединёнными католическо-протестантскими войсками под руководством Мюнстерского епископа. Многие адепты учения были казнены. Руководители Иоанн Лейденский, бургомистр города Бернд Книппердоллинг были обезглавлены, а их тела помещены в клетках на башне церкви св. Ламберта.
Хронология
1534 год
- 23 февраля — анабаптисты побеждают на выборах в магистрат. Не-анабаптисты изгоняются из города без права забрать с собой имущество. Обобществление собственности через изъятие диаконами излишков и введение неоплачиваемого труда.
- 5 апреля — смерть вождя мюнстерских анабаптистов Яна Матиса. Переход власти к совету «12 апостолов»
- 25 июля — установление монархии во главе с царем Иоанном Лейденским. Введение полигамии.
- 30 июля — мятеж кузнеца Генриха Молленхеке.
1535 год
Как и прошедшая в середине двадцатых годов крестьянская война в Германии, так и эта социальная революция разыгралась в городах, с не менее кровавым характером. Она закончилась мюнстерским восстанием, в котором наиболее видную роль играл сначала Матисен, затем Иоанн Лейденский. Их попытка устроить в Мюнстере «небесный Иерусалим» была жестокой пародией[почему?] на царство Божие. Католические власти жестоко подавили мятеж мюнстерских анабаптистов (букв. перекрещенцы) в 1535 году, но только произошедшее затем примерно в то же время подавление сильного восстания в Амстердаме окончательно обессилили движение анабаптистов.
Напишите отзыв о статье "Мюнстерская коммуна"
Примечания
- ↑ Перекрещенцы // Энициклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Том XXIII. — СПб.: Типо-литография И. А. Ефрона, 1898. — С. 221. — 487 с.
- ↑ [www.catholic.ru/modules.php?name=Encyclopedia&op=content&tid=280 Анабаптизм, Католическая энциклопедия]
- ↑ 1 2 Cornelius Krahn, Dutch Anabaptism: origin, spread, life, and thought, (Eugene, OR: Wipf and Stock Publishers), 2004
- ↑ R. Emmet McLaughling, The Radical Reformation / Cambridge History of Christianity, v. 6 (Cambridge: Cambridge University Press, 2007), p. 37-55
Литература
- Чистозвонов А. Н., Реформационное движение и классовая борьба в Нидерландах в первой половине XVI в., М., 1964;
- Brendler G., Der Täuferreich zu Münster 1534/35, В., 1966.
Ссылки
- [web.archive.org/web/20061218173024/www.cultinfo.ru/fulltext/1/001/008/079/483.htm Мюнстерская коммуна]
Отрывок, характеризующий Мюнстерская коммуна
17 го августа Ростов и Ильин, сопутствуемые только что вернувшимся из плена Лаврушкой и вестовым гусаром, из своей стоянки Янково, в пятнадцати верстах от Богучарова, поехали кататься верхами – попробовать новую, купленную Ильиным лошадь и разузнать, нет ли в деревнях сена.Богучарово находилось последние три дня между двумя неприятельскими армиями, так что так же легко мог зайти туда русский арьергард, как и французский авангард, и потому Ростов, как заботливый эскадронный командир, желал прежде французов воспользоваться тем провиантом, который оставался в Богучарове.
Ростов и Ильин были в самом веселом расположении духа. Дорогой в Богучарово, в княжеское именье с усадьбой, где они надеялись найти большую дворню и хорошеньких девушек, они то расспрашивали Лаврушку о Наполеоне и смеялись его рассказам, то перегонялись, пробуя лошадь Ильина.
Ростов и не знал и не думал, что эта деревня, в которую он ехал, была именье того самого Болконского, который был женихом его сестры.
Ростов с Ильиным в последний раз выпустили на перегонку лошадей в изволок перед Богучаровым, и Ростов, перегнавший Ильина, первый вскакал в улицу деревни Богучарова.
– Ты вперед взял, – говорил раскрасневшийся Ильин.
– Да, всё вперед, и на лугу вперед, и тут, – отвечал Ростов, поглаживая рукой своего взмылившегося донца.
– А я на французской, ваше сиятельство, – сзади говорил Лаврушка, называя французской свою упряжную клячу, – перегнал бы, да только срамить не хотел.
Они шагом подъехали к амбару, у которого стояла большая толпа мужиков.
Некоторые мужики сняли шапки, некоторые, не снимая шапок, смотрели на подъехавших. Два старые длинные мужика, с сморщенными лицами и редкими бородами, вышли из кабака и с улыбками, качаясь и распевая какую то нескладную песню, подошли к офицерам.
– Молодцы! – сказал, смеясь, Ростов. – Что, сено есть?
– И одинакие какие… – сказал Ильин.
– Развесе…oo…ооо…лая бесе… бесе… – распевали мужики с счастливыми улыбками.
Один мужик вышел из толпы и подошел к Ростову.
– Вы из каких будете? – спросил он.
– Французы, – отвечал, смеючись, Ильин. – Вот и Наполеон сам, – сказал он, указывая на Лаврушку.
– Стало быть, русские будете? – переспросил мужик.
– А много вашей силы тут? – спросил другой небольшой мужик, подходя к ним.
– Много, много, – отвечал Ростов. – Да вы что ж собрались тут? – прибавил он. – Праздник, что ль?
– Старички собрались, по мирскому делу, – отвечал мужик, отходя от него.
В это время по дороге от барского дома показались две женщины и человек в белой шляпе, шедшие к офицерам.
– В розовом моя, чур не отбивать! – сказал Ильин, заметив решительно подвигавшуюся к нему Дуняшу.
– Наша будет! – подмигнув, сказал Ильину Лаврушка.
– Что, моя красавица, нужно? – сказал Ильин, улыбаясь.
– Княжна приказали узнать, какого вы полка и ваши фамилии?
– Это граф Ростов, эскадронный командир, а я ваш покорный слуга.
– Бе…се…е…ду…шка! – распевал пьяный мужик, счастливо улыбаясь и глядя на Ильина, разговаривающего с девушкой. Вслед за Дуняшей подошел к Ростову Алпатыч, еще издали сняв свою шляпу.
– Осмелюсь обеспокоить, ваше благородие, – сказал он с почтительностью, но с относительным пренебрежением к юности этого офицера и заложив руку за пазуху. – Моя госпожа, дочь скончавшегося сего пятнадцатого числа генерал аншефа князя Николая Андреевича Болконского, находясь в затруднении по случаю невежества этих лиц, – он указал на мужиков, – просит вас пожаловать… не угодно ли будет, – с грустной улыбкой сказал Алпатыч, – отъехать несколько, а то не так удобно при… – Алпатыч указал на двух мужиков, которые сзади так и носились около него, как слепни около лошади.
– А!.. Алпатыч… А? Яков Алпатыч!.. Важно! прости ради Христа. Важно! А?.. – говорили мужики, радостно улыбаясь ему. Ростов посмотрел на пьяных стариков и улыбнулся.
– Или, может, это утешает ваше сиятельство? – сказал Яков Алпатыч с степенным видом, не заложенной за пазуху рукой указывая на стариков.
– Нет, тут утешенья мало, – сказал Ростов и отъехал. – В чем дело? – спросил он.
– Осмелюсь доложить вашему сиятельству, что грубый народ здешний не желает выпустить госпожу из имения и угрожает отпречь лошадей, так что с утра все уложено и ее сиятельство не могут выехать.
– Не может быть! – вскрикнул Ростов.
– Имею честь докладывать вам сущую правду, – повторил Алпатыч.
Ростов слез с лошади и, передав ее вестовому, пошел с Алпатычем к дому, расспрашивая его о подробностях дела. Действительно, вчерашнее предложение княжны мужикам хлеба, ее объяснение с Дроном и с сходкою так испортили дело, что Дрон окончательно сдал ключи, присоединился к мужикам и не являлся по требованию Алпатыча и что поутру, когда княжна велела закладывать, чтобы ехать, мужики вышли большой толпой к амбару и выслали сказать, что они не выпустят княжны из деревни, что есть приказ, чтобы не вывозиться, и они выпрягут лошадей. Алпатыч выходил к ним, усовещивая их, но ему отвечали (больше всех говорил Карп; Дрон не показывался из толпы), что княжну нельзя выпустить, что на то приказ есть; а что пускай княжна остается, и они по старому будут служить ей и во всем повиноваться.
В ту минуту, когда Ростов и Ильин проскакали по дороге, княжна Марья, несмотря на отговариванье Алпатыча, няни и девушек, велела закладывать и хотела ехать; но, увидав проскакавших кавалеристов, их приняли за французов, кучера разбежались, и в доме поднялся плач женщин.
– Батюшка! отец родной! бог тебя послал, – говорили умиленные голоса, в то время как Ростов проходил через переднюю.
Княжна Марья, потерянная и бессильная, сидела в зале, в то время как к ней ввели Ростова. Она не понимала, кто он, и зачем он, и что с нею будет. Увидав его русское лицо и по входу его и первым сказанным словам признав его за человека своего круга, она взглянула на него своим глубоким и лучистым взглядом и начала говорить обрывавшимся и дрожавшим от волнения голосом. Ростову тотчас же представилось что то романическое в этой встрече. «Беззащитная, убитая горем девушка, одна, оставленная на произвол грубых, бунтующих мужиков! И какая то странная судьба натолкнула меня сюда! – думал Ростов, слушяя ее и глядя на нее. – И какая кротость, благородство в ее чертах и в выражении! – думал он, слушая ее робкий рассказ.