Мюнхенский транспортный и тарифный союз

Мюнхенский транспортный и тарифный союз (нем. Münchner Verkehrs- und Tarifverbund (MVV) организует и поддерживает работу общественного транспорта в мюнхенском регионе, обеспечивая координацию между всеми фирмами и организациями, предоставляющими услуги общественного транспорта.

Транспортные предприятия

В Мюнхенский транспортный и тарифный союз входят следующие транспортные предприятия:

• DB Regio Bayern: (S-Bahn Мюнхен, региональные поезда)
• Мюнхенское транспортное общество (MVG): (трамвай, автобус, метро)
• Bayerische Oberlandbahn (BOB): (Пригородные поезда в сторону Хольцкирхена)
• Regionalverkehr Oberbayern (RVO): (пригородные автобусы)
• Региональные транспортные предприятия из окружающих районов (пригородные автобусы).

Статистика

В 2010 году услугами MVV воспользовалось 633 миллиона пассажиров. По статистике, предоставленнй мюнхенским обербургомистром Кристианом Уде, каждый житель региона, обслуживаемого MVV, совершает 226 поездок на общественном транспорте в год.

Виды общественного транспорта

Трамвай

Мюнхенский трамвай (нем. Straßenbahn München) обслуживается фирмой MVG и состоит из 11 дневных и 4 ночных линий, общей длиной 79 км, с 164 остановками. Используются 95 поездов типов P 3.16, R 2.2, R 3.3 и S 1.4. Среднее расстояние между остановками 479 метров и средняя скорость в сети 20 км/ч.

Линия 25 является единственной линией, покидающей территорию Мюнхена. Она заканчивается в Грюнвальде.

Смотри также: Мюнхенский трамвай

Автобус

Мюнхенская автобусная сеть (нем. Bussystem München) обслуживается фирмой MVG и частично частными фирмами, партнерами MVG.

Сеть состоит из 66 дневных и 9 ночных маршрутов, общей длиной 457 км с 916 остановками и автовокзалами. Для их обслуживания используются 3 маленьких, 182 нормальных и 246 сочлененных автобуса, в общей сложности 431 машин. 23 км маршрутов имеют собственную колею для автобусов. Среднее расстояние между остановками 499 метров и средняя скорость в сети 18,6 км/ч.

Загородная сеть имеет длину 4138 км и обслуживается 457 автобусами, принадлежащим RVO и другим региональным транспортным предприятиям.

Смотри также: Мюнхенский автобус

Метро

Мюнхенский метрополитен (нем. U-Bahn München) обслуживается фирмой MVG. Общая длина сети составляет 103,1 км. Мюнхенское метро насчитывает 6 линий. На линиях расположены 100 станций. Для обслуживания используются 576 поезда типов A, B и C. Ускорение и торможение поездов происходит под управлением компьютера, расписание соблюдается в 98 % случаев (по данным MVG).

Линия U6 является единственной линией, покидающей Мюнхен. Она заканчивается в Гархинге.

Смотри также: Мюнхенское метро

S-Bahn

Сеть мюнхенской городской электрички (нем. S-Bahn München) имеет длину 442 километра и выходит далеко за пределы Мюнхена. На 10 линиях городской электрички используются 238 поездов типа ET 423 и 6 поездов типа VT 628. Количество станций составляет 148, из них 8 станций находятся под землей. В рабочий день мюнхенский S-Bahn перевозит около 800 000 пассажиров.

Смотри также: S-Bahn Мюнхен

Ссылки

• [www.mvv-muenchen.de Официальный сайт] (нем.) (англ.) (фр.) (итал.) (исп.)

Отрывок, характеризующий Мюнхенский транспортный и тарифный союз

После того как она почувствовала себя покинутой княжной Марьей и одинокой в своем горе, Наташа большую часть времени, одна в своей комнате, сидела с ногами в углу дивана, и, что нибудь разрывая или переминая своими тонкими, напряженными пальцами, упорным, неподвижным взглядом смотрела на то, на чем останавливались глаза. Уединение это изнуряло, мучило ее; но оно было для нее необходимо. Как только кто нибудь входил к ней, она быстро вставала, изменяла положение и выражение взгляда и бралась за книгу или шитье, очевидно с нетерпением ожидая ухода того, кто помешал ей.
Ей все казалось, что она вот вот сейчас поймет, проникнет то, на что с страшным, непосильным ей вопросом устремлен был ее душевный взгляд.
В конце декабря, в черном шерстяном платье, с небрежно связанной пучком косой, худая и бледная, Наташа сидела с ногами в углу дивана, напряженно комкая и распуская концы пояса, и смотрела на угол двери.
Она смотрела туда, куда ушел он, на ту сторону жизни. И та сторона жизни, о которой она прежде никогда не думала, которая прежде ей казалась такою далекою, невероятною, теперь была ей ближе и роднее, понятнее, чем эта сторона жизни, в которой все было или пустота и разрушение, или страдание и оскорбление.
Она смотрела туда, где она знала, что был он; но она не могла его видеть иначе, как таким, каким он был здесь. Она видела его опять таким же, каким он был в Мытищах, у Троицы, в Ярославле.
Она видела его лицо, слышала его голос и повторяла его слова и свои слова, сказанные ему, и иногда придумывала за себя и за него новые слова, которые тогда могли бы быть сказаны.
Вот он лежит на кресле в своей бархатной шубке, облокотив голову на худую, бледную руку. Грудь его страшно низка и плечи подняты. Губы твердо сжаты, глаза блестят, и на бледном лбу вспрыгивает и исчезает морщина. Одна нога его чуть заметно быстро дрожит. Наташа знает, что он борется с мучительной болью. «Что такое эта боль? Зачем боль? Что он чувствует? Как у него болит!» – думает Наташа. Он заметил ее вниманье, поднял глаза и, не улыбаясь, стал говорить.
«Одно ужасно, – сказал он, – это связать себя навеки с страдающим человеком. Это вечное мученье». И он испытующим взглядом – Наташа видела теперь этот взгляд – посмотрел на нее. Наташа, как и всегда, ответила тогда прежде, чем успела подумать о том, что она отвечает; она сказала: «Это не может так продолжаться, этого не будет, вы будете здоровы – совсем».
Она теперь сначала видела его и переживала теперь все то, что она чувствовала тогда. Она вспомнила продолжительный, грустный, строгий взгляд его при этих словах и поняла значение упрека и отчаяния этого продолжительного взгляда.
«Я согласилась, – говорила себе теперь Наташа, – что было бы ужасно, если б он остался всегда страдающим. Я сказала это тогда так только потому, что для него это было бы ужасно, а он понял это иначе. Он подумал, что это для меня ужасно бы было. Он тогда еще хотел жить – боялся смерти. И я так грубо, глупо сказала ему. Я не думала этого. Я думала совсем другое. Если бы я сказала то, что думала, я бы сказала: пускай бы он умирал, все время умирал бы перед моими глазами, я была бы счастлива в сравнении с тем, что я теперь. Теперь… Ничего, никого нет. Знал ли он это? Нет. Не знал и никогда не узнает. И теперь никогда, никогда уже нельзя поправить этого». И опять он говорил ей те же слова, но теперь в воображении своем Наташа отвечала ему иначе. Она останавливала его и говорила: «Ужасно для вас, но не для меня. Вы знайте, что мне без вас нет ничего в жизни, и страдать с вами для меня лучшее счастие». И он брал ее руку и жал ее так, как он жал ее в тот страшный вечер, за четыре дня перед смертью. И в воображении своем она говорила ему еще другие нежные, любовные речи, которые она могла бы сказать тогда, которые она говорила теперь. «Я люблю тебя… тебя… люблю, люблю…» – говорила она, судорожно сжимая руки, стискивая зубы с ожесточенным усилием.
И сладкое горе охватывало ее, и слезы уже выступали в глаза, но вдруг она спрашивала себя: кому она говорит это? Где он и кто он теперь? И опять все застилалось сухим, жестким недоумением, и опять, напряженно сдвинув брови, она вглядывалась туда, где он был. И вот, вот, ей казалось, она проникает тайну… Но в ту минуту, как уж ей открывалось, казалось, непонятное, громкий стук ручки замка двери болезненно поразил ее слух. Быстро и неосторожно, с испуганным, незанятым ею выражением лица, в комнату вошла горничная Дуняша.
– Пожалуйте к папаше, скорее, – сказала Дуняша с особенным и оживленным выражением. – Несчастье, о Петре Ильиче… письмо, – всхлипнув, проговорила она.


Кроме общего чувства отчуждения от всех людей, Наташа в это время испытывала особенное чувство отчуждения от лиц своей семьи. Все свои: отец, мать, Соня, были ей так близки, привычны, так будничны, что все их слова, чувства казались ей оскорблением того мира, в котором она жила последнее время, и она не только была равнодушна, но враждебно смотрела на них. Она слышала слова Дуняши о Петре Ильиче, о несчастии, но не поняла их.