Мюррей, Брюс (футболист)

Брюс Мюррей
Общая информация
Полное имя	Брюс Эдвард Мюррей
Родился	25 января 1966(1966-01-25) (58 лет) Джермантаун, Мэриленд, США
Гражданство	США
Рост	185 см
Позиция	полузащитник нападающий
Информация о клубе
Клуб
Карьера
Молодёжные клубы
1984—1987	Клемсонский университет
Клубная карьера*
1988—1990	Вашингтон Старс
1988-1989	→  Люцерн
1991	Мэриленд Бэйс	9 (2)
1993—1994	Миллуолл	13 (2)
1994	→  Стокпорт Каунти	3 (0)
1995	Эйр Юнайтед	1 (0)
1995	Атланта Ракэс	28(4)
Национальная сборная**
1985—1993	США	86 (21)
1989	США (мини)
Тренерская карьера
2004—2006	Гарвардский университет
Международные медали
Футбол
Кубки конфедераций
Бронза	Саудовская Аравия 1992
Золотые кубки КОНКАКАФ
Золото	США 1991
Мини-футбол
Чемпионат мира
Бронза	Нидерланды 1989
* Количество игр и голов за профессиональный клуб считается только для различных лиг национальных чемпионатов. ** Количество игр и голов за национальную сборную в официальных матчах.

Брюс Эдвард Мюррей (англ. Bruce Edward Murray ; 25 января 1966 год; Джермантаун, Мэриленд) — американский футболист, нападающий, который на момент своего ухода из футбола являлся лучшим бомбардиром сборной США за всю историю. За это достижение журнал «Футбол Америки» включил его в символическую колледжскую сборную века. Он успел профессионально поиграть в Европе и США — Американской Футбольной Лиге и Американской Профессиональной Футбольной Лиге. До ухода из спорта, Мюррей сыграл 86 матчей за национальную сборную, отличившись 21 раз, в том числе и на чемпионате мира 1990. В 1989 году был в составе сборной США на чемпионате мира по мини-футболу, которая заняла третье место. Брюс Мюррей включен в Национальный футбольный зал славы США.

Карьера

Школа и университет

Мюррей вырос и учился в местной школе в Мэриленде. Играя за сборную школы, выигрывал национальные чемпионаты в возрастной группе до 16 лет и в 1983 году до 19 лет.

После окончания школы поступил в Клемсонский Университет, где в период 1984—1987 годов играл за мужскую сборную университета на позиции нападающего. В 1984 году университет занял первое место в Первом дивизионе футбольного чемпионата NCAA, обыграв Индиану со счётом 2-1.В 1987 году он снова выиграл трофей, в финальном матче одолев Сан-Диего. За сезон он забил 40 мячей и отдал 40 результативных передач. За эти достижения он был назван лучшим игроком сезона в NCAA. В 1993 году, Мюррей был включён в Клемсонский зал славы.

Клубная карьера

В 1988 году Мюррей подписал контракт с «Вашингтон Старс», который выступал в Американской футбольной лиге. В этом сезоне клуб занял третье место. Хотя права на игрока принадлежали «Вашингтону», следующие два сезона он провёл в Швейцарии, играя за «Люцерн». В 1990 году АФЛ объединилась с Западной Футбольной Лигой и стала называться Американской Профессиональной Футбольной Лигой. Команда выступала неудачно и Мюррей перешёл в «Мэриленд Бэйс», где сыграл 9 матчей, забив 2 мяча.

Подписав договорённость с Федерацией футбола США, которая предусматривала его постоянное нахождение в команде, Мюррей некоторое время не играл ни за какие клубы. 30 июля 1993 Федерация футбола США освободила его от своих обязанностей и позволила ему продолжить карьеру в Европе. Мюррей переехал в Англию, чтобы играть за «Миллуолл».

9 августа 1993 года подписал контракт с клубом и сумел забить в своём первом же матче, который закончился победой над «Сток Сити» со счётом 2-1.Но заиграть в «Миллуолле» у него не получилось. Он был отправлен в аренду в «Стокпорт Каунти». 12 октября 1994 года клуб освободил Мюррея от обязанностей.

Вернувшись в США, Мюррей подписал контракт с «Атлантой Ракэс».

В конце 1995 года из-за травмы колена объявил о завершении карьеры игрока.

Национальная сборная

Свой первый матч за сборную Мюррей сыграл 16 июня 1985 года в Лос-Анджелесе, года США проиграла Англии со счётом 5-0.Первый же мяч забил 7 февраля 1986 года в матче с Уругваем. Мюррей находился в составе команды и на ОИ 1988 года, и на ЧМ 1990 года, на который американцы пробились впервые с 1950 года.

Всего Мюррей сыграл за сборную США 86 матчей, в которых сумел отличиться 21 раз.

Также Мюррей играл за сборную США по мини-футболу, за которую сыграл 6 матчей, забив 1 мяч.

Дальнейшая судьба

17 сентября 2004 года Гарвардский университет объявил, что Мюррей был нанят в качестве помощника главного тренера мужской футбольной команды .

20 марта 2011 года, Мюррей был включён в Национальный футбольный зал славы .

Ссылки

• [fifa.com/worldfootball/statisticsandrecords/players/player=174792 Статистика на сайте FIFA] (англ.)

Отрывок, характеризующий Мюррей, Брюс (футболист)

– Вот в чем дело, – сказала она значительно и тоже полушопотом. – Репутация графа Кирилла Владимировича известна… Детям своим он и счет потерял, но этот Пьер любимый был.
– Как старик был хорош, – сказала графиня, – еще прошлого года! Красивее мужчины я не видывала.
– Теперь очень переменился, – сказала Анна Михайловна. – Так я хотела сказать, – продолжала она, – по жене прямой наследник всего именья князь Василий, но Пьера отец очень любил, занимался его воспитанием и писал государю… так что никто не знает, ежели он умрет (он так плох, что этого ждут каждую минуту, и Lorrain приехал из Петербурга), кому достанется это огромное состояние, Пьеру или князю Василию. Сорок тысяч душ и миллионы. Я это очень хорошо знаю, потому что мне сам князь Василий это говорил. Да и Кирилл Владимирович мне приходится троюродным дядей по матери. Он и крестил Борю, – прибавила она, как будто не приписывая этому обстоятельству никакого значения.
– Князь Василий приехал в Москву вчера. Он едет на ревизию, мне говорили, – сказала гостья.
– Да, но, entre nous, [между нами,] – сказала княгиня, – это предлог, он приехал собственно к графу Кирилле Владимировичу, узнав, что он так плох.
– Однако, ma chere, это славная штука, – сказал граф и, заметив, что старшая гостья его не слушала, обратился уже к барышням. – Хороша фигура была у квартального, я воображаю.
И он, представив, как махал руками квартальный, опять захохотал звучным и басистым смехом, колебавшим всё его полное тело, как смеются люди, всегда хорошо евшие и особенно пившие. – Так, пожалуйста же, обедать к нам, – сказал он.


Наступило молчание. Графиня глядела на гостью, приятно улыбаясь, впрочем, не скрывая того, что не огорчится теперь нисколько, если гостья поднимется и уедет. Дочь гостьи уже оправляла платье, вопросительно глядя на мать, как вдруг из соседней комнаты послышался бег к двери нескольких мужских и женских ног, грохот зацепленного и поваленного стула, и в комнату вбежала тринадцатилетняя девочка, запахнув что то короткою кисейною юбкою, и остановилась по средине комнаты. Очевидно было, она нечаянно, с нерассчитанного бега, заскочила так далеко. В дверях в ту же минуту показались студент с малиновым воротником, гвардейский офицер, пятнадцатилетняя девочка и толстый румяный мальчик в детской курточке.
Граф вскочил и, раскачиваясь, широко расставил руки вокруг бежавшей девочки.
– А, вот она! – смеясь закричал он. – Именинница! Ma chere, именинница!
– Ma chere, il y a un temps pour tout, [Милая, на все есть время,] – сказала графиня, притворяясь строгою. – Ты ее все балуешь, Elie, – прибавила она мужу.
– Bonjour, ma chere, je vous felicite, [Здравствуйте, моя милая, поздравляю вас,] – сказала гостья. – Quelle delicuse enfant! [Какое прелестное дитя!] – прибавила она, обращаясь к матери.
Черноглазая, с большим ртом, некрасивая, но живая девочка, с своими детскими открытыми плечиками, которые, сжимаясь, двигались в своем корсаже от быстрого бега, с своими сбившимися назад черными кудрями, тоненькими оголенными руками и маленькими ножками в кружевных панталончиках и открытых башмачках, была в том милом возрасте, когда девочка уже не ребенок, а ребенок еще не девушка. Вывернувшись от отца, она подбежала к матери и, не обращая никакого внимания на ее строгое замечание, спрятала свое раскрасневшееся лицо в кружевах материной мантильи и засмеялась. Она смеялась чему то, толкуя отрывисто про куклу, которую вынула из под юбочки.
– Видите?… Кукла… Мими… Видите.
И Наташа не могла больше говорить (ей всё смешно казалось). Она упала на мать и расхохоталась так громко и звонко, что все, даже чопорная гостья, против воли засмеялись.
– Ну, поди, поди с своим уродом! – сказала мать, притворно сердито отталкивая дочь. – Это моя меньшая, – обратилась она к гостье.
Наташа, оторвав на минуту лицо от кружевной косынки матери, взглянула на нее снизу сквозь слезы смеха и опять спрятала лицо.
Гостья, принужденная любоваться семейною сценой, сочла нужным принять в ней какое нибудь участие.
– Скажите, моя милая, – сказала она, обращаясь к Наташе, – как же вам приходится эта Мими? Дочь, верно?
Наташе не понравился тон снисхождения до детского разговора, с которым гостья обратилась к ней. Она ничего не ответила и серьезно посмотрела на гостью.
Между тем всё это молодое поколение: Борис – офицер, сын княгини Анны Михайловны, Николай – студент, старший сын графа, Соня – пятнадцатилетняя племянница графа, и маленький Петруша – меньшой сын, все разместились в гостиной и, видимо, старались удержать в границах приличия оживление и веселость, которыми еще дышала каждая их черта. Видно было, что там, в задних комнатах, откуда они все так стремительно прибежали, у них были разговоры веселее, чем здесь о городских сплетнях, погоде и comtesse Apraksine. [о графине Апраксиной.] Изредка они взглядывали друг на друга и едва удерживались от смеха.
Два молодые человека, студент и офицер, друзья с детства, были одних лет и оба красивы, но не похожи друг на друга. Борис был высокий белокурый юноша с правильными тонкими чертами спокойного и красивого лица; Николай был невысокий курчавый молодой человек с открытым выражением лица. На верхней губе его уже показывались черные волосики, и во всем лице выражались стремительность и восторженность.
Николай покраснел, как только вошел в гостиную. Видно было, что он искал и не находил, что сказать; Борис, напротив, тотчас же нашелся и рассказал спокойно, шутливо, как эту Мими куклу он знал еще молодою девицей с неиспорченным еще носом, как она в пять лет на его памяти состарелась и как у ней по всему черепу треснула голова. Сказав это, он взглянул на Наташу. Наташа отвернулась от него, взглянула на младшего брата, который, зажмурившись, трясся от беззвучного смеха, и, не в силах более удерживаться, прыгнула и побежала из комнаты так скоро, как только могли нести ее быстрые ножки. Борис не рассмеялся.