Битумная черепица

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Мягкая черепица»)
Перейти к: навигация, поиск

Битумная черепица (также употребляют термины «мягкая», «гибкая» черепица) — кровельный материал на основе стеклохолста, модифицированного битума (от лат. bitumien — горная смола, асфальт) и каменной посыпки (гранулята). Битумная черепица принадлежит к классу материалов, объединенных понятием «мягкая кровля»[1].

Эти материалы имеют практически нулевое водопоглощение, что исключает коррозию и гниение. Основным достоинством битумной черепицы является то, что её можно применять для кровель любой сложности, формы и конфигурации, вплоть до куполов и луковичных крыш. Так как битумная черепица является искусственным материалом, ей не требуется эластичность в такой степени, как рулонным материалам. Деформация материала (при старении) ограничиваются в каждой отдельной плитке, что исключает нарушение целостности всего покрытия[2].





Структура битумной черепицы

Стеклохолст

Стеклохолст — это полотно, изготовленное из специальных стеклянных нитей путём сваливания с целью достижения более высокой плотности полотна. Стеклохолст не отличается высокой прочностью на разрыв, но в то же время не теряет свою эластичность и легкость. Материал широко используется в строительстве и производстве строительных материалов.

Битум

В качестве основного материала для битумной черепицы применяется природный битум, обогащенный кислородом.

Многие производители имеют в своей продуктовой линейке битумную черепицу на основе СБС-модифицированного битума. Этот вид модифицированного битума ещё называется «резинобитум», основанный на полимерной добавки (искусственного каучука) для битумной черепицы позволяет добиться высокой морозоустойчивости и сверх эластичности.

Битумная черепица из СБС-модифицированного битума отличается высокой устойчивостью к высоким и низким температурам, ультрафиолетовым лучам и длительным сроком службы.

Каменная присыпка (гранулят)

В качестве гранулята производители битумной черепицы обычно используют природный сланец и базальт разных фракций для повышения срока службы готовой черепицы. В последнее время базальт завоевал больше авторитета у производителей в сравнении со сланцем. Это связано с природными свойствами базальта, измельчении базальтовой породы до гранулята, мельчайшие частички приобретают округленную форму, в то время как сланцевые частицы — продолговатую пластинчатую форму. В результате при изготовлении битумной черепицы, округленные фракции базальта плотнее прилегают к битумной основе. Сланцевый гранулят за счет своих природных свойств менее плотно вкатывается в битумную поверхность, вследствие чего процент и срок осыпаемости такой присыпки выше, чем у базальтовой. В целом присыпка выполняет многофункциональную роль и обеспечивает:

  • защиту битумной основы от ультрафиолетовых лучей и расплавления под солнечными лучами;
  • защиту битумной основы от осадков, которые могут привести к механическим повреждениям (град, снег);
  • защиту кровли от механического воздействия осадков (град, снег) и внешней среды (ветки деревьев, животные, и др.);
  • прочность материала;
  • эстетическую привлекательность за счет богатой цветовой палитры.

Существует ещё одна отличительная черта базальта и сланца, связанная с природными особенностями сланца. Сланец имеет особенность поглощать масла из битума, в результате чего происходит изменение цветового оттенка сланцевой посыпки и всей кровли в целом.

В то же время, несмотря на некоторые недостатки, битумная черепица со сланцевой присыпкой активно продается на рынке, поскольку имеет не менее привлекательный вид, также как и битумная черепица с базальтовой присыпкой.

История битумной черепицы

Американская индустрия композитных кровельных материалов появилась между 1840 и 1880 годах. Это были пропитанные битумом полотна, которые очень отдаленно напоминали современный рулонный рубероид. Переход от рулонной кровли к нарезной черепице началась с 1903 г., хотя прототип гибкой черепицы в виде пропитанного с двух сторон битумом картон появился ещё в 1893 г. Прошло 10 лет, пока американец Генри М. Рейнольдс из компании «Гранд Рапидз», впервые попробовал нарезать рулонный материал на отдельные ровные куски (гонты). Первые формы нарезки ограничились прямоугольной и шестигранной формами.

Интересным фактом является, что «черепицей» битумные элементы назвали в Европе. В США и Канаде листы принято именовать гонтами или шингласами — по аналогии с кровельными дощечками (дранкой)[1].

Американские производители использовали два вида основы в производстве битумной черепицы: картон (organic shinglas) и стекловолокно (fiber glass shinglas) с 1960-х гг. Трехлепестковая модель мягкой черепицы быстро завоевала популярность у американских домовладельцев и уже к середине XX века битумной черепицей было покрыто более 45 % частных домов[3].

Формы нарезки

Существует 6 основных форм нарезок битумной черепицы для рядовой черепицы и одна форма для коньково-карнизной черепицы.

Основные формы нарезки рядовой мягкой черепицы включают:

  • Бобровый хвост;
  • Драконий зуб;
  • Дранка;
  • Кирпич;
  • Прямоугольная;
  • Ромб;
  • Шестигранник.

Производители гибкой черепицы присваивают своим сериям разные названия с целью унифицировать тип нарезки и придать продукту большую уникальность.

Международные стандарты производства

Производство мягкой черепицы регламентируется европейским строительным стандартом EN 544:211 или на основании Европейской технической аттестации — ETA (European Technical Epprovals).

Европейский стандарт EN 544:2011, в отличие от других стандартов для гидроизоляционных материалов, регламентирует минимально допустимое количество битума в мягкой черепице, а также устанавливает минимальные требования к механическим свойствам. Минимальное количество битума должно составлять не менее 1300 г/кв.м в мягкой черепице[4].

Другим регламентирующей стандартизацией является Европейская техническая аттестация (ЕТА), которая представляет собой техническую оценку пригодности продукции (мягкой черепицы) к использования по назначению. Сертификат ЕТА можно рассматривать как исключение из требований европейских стандартов, поскольку он выдается на виды материалов, на которые не распространяются европейские стандарты или которые производятся не в соответствии с ними. Каждый производитель имеет свой документ ЕТА, и его Продукция является

оригинальной, если производитель получил свой сертификат ЕТА. Мягкая черепица, изготовленная в соответствии с требованиями ETA, зачастую отличается от аналогов, произведенных по стандарту EN 544:2011, поскольку содержит меньшее количество битума, и, соответственно, характеризуется более низким качеством.

Качество черепицы, произведенной по европейским стандартам можно отличить по соответствующей маркировке СЕ, которая подтверждает, что производитель изготовил продукцию в полном соответствии с европейским стандартом. Маркировка СЕ также обеспечивает свободный выход продукции на рынок Европейского союза без каких-либо ограничений.

Производители битумной черепицы

Первой в мире компанией-производителем битумной черепицы была «Гранд Рапидз» (США), которая в 1903 г. запустила в серийное производство прототип современной мягкой черепицы. Таким образом, традиционно сложилось, что локомотивом индустрии являются предприятия по производству мягкой черепицы из США. В то же время, европейские и российские производители основываясь на опыте и технологиях из США стали производить гибкую черепицу качеством не хуже американской, а порой даже более высокого качества.

Преимущества и недостатки гибкой (битумной) черепицы

Среди основных преимуществ мягкой черепицы, как правило выделяют:

  • разнообразие форм и расцветок;
  • возможность обеспечить качественную гидроизоляцию кровель сложной конфигурации;
  • малый вес и габариты;
  • легкость и малоотходность монтажа (в том числе и на сложных типах кровли);
  • бесшумность под дождем и градом;
  • долговечность (благодаря использованию современных материалов);

Главным недостатком битумной черепицы является её стоимость, поскольку при монтаже используется сплошное основание из влагостойкой фанеры или доски. На сегодняшний день стоимость комплекта мягкой битумной черепицы выше, например, стоимости металлочерепицы, но ниже в сравнении с керамической черепицей или кровлей из натурального сланца.

Утилизация битумной черепицы

Важно отметить, что битумная черепица является продуктом, который можно повторно перерабатывать. В США старую черепицу на сегодняшний день почти полностью перерабатывают в новые кровельные и дорожные материалы. Повторно переработанное сырье наиболее успешно используется в дорожных работах и повторном производстве битумной черепицы.

В США ежегодно генерируется от 7 до 10 млн тонн изношенной битумной черепицы (около 10 % от всего количества ежегодно генерируемого строительного мусора в стране). К этому количеству ещё прибавляется от 750 000 до 1 млн тонн битумного мусора от предприятий по производству битумной черепицы[5].

Например, только в 2012 году в США было восстановлено около 72 млн тонн битума для дорожного хозяйства. В целом, битум можно перерабатывать многократно и повторно использовать для строительства дорог.

Переработка старой битумной черепицы является экономически-обоснованным шагом. Так было подсчитано, что утилизация 1 тонны изношенной битумной черепицы экономит 1 баррель нефти, что особенно важно в условиях роста мировых цен на нефть[6].

Технология переработки использованного битума была разработана ещё в 1970-х годах, однако массово стала применяться только сейчас.

Основной проблемой сегодня является не процесс переработки битума, а сбор и хранение сырья.

В России к проблеме переработки битумной черепицы пока не уделяют должного внимания, поскольку рынок только развивается, а мусор в виде изношенной битумной черепицы не генерируется в широких масштабах. Это связано с тем, что современная черепица имеет достаточно долгий срок службы (некоторые производители предоставляют гарантию до 50-60 лет). Если в США, битумная черепица стала применяться более 100 лет назад, и сейчас рынок вышел на пиковые нагрузки по утилизации старого сырья, то можно предположить, что Россия столкнется с проблемой утилизации битумной черепицы не ранее чем 2020—2025 г.

См. также

Напишите отзыв о статье "Битумная черепица"

Примечания

  1. 1 2 Гагарина Т. [gagarina-t.narod.ru/article465.pdf Битумная черепица: особенности, характеристики, достоинства.] // "Домой. Интерьеры плюс идеи" : журнал. — 2012. — № 37 (373). — С. 24-27.
  2. Савельев А.А. Современные кровли: устройство и монтаж. — Аделант. — 2010. — С. 107-110. — 160 с. — ISBN 978-5-93642-222-5.
  3. [www.roof-n-roll.ru/picroof/american.pdf РЫНОК БИТУМНОЙ ЧЕРЕПИЦЫ США: ИСТОРИЯ, ТЕНДЕНЦИИ, АНАЛИЗ] // Кровли. — 2009. — № 1. — С. 2-10.
  4. Я. Плахий Кровля из мягкой черепицы в Центральной Европе // Вестник АГТУ. — 2012. — № 4. — С. 69-73. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=1812-9498&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 1812-9498].
  5. Ramon Mendoza. [www.epa.gov/oswer/iwg/pilots/docs/2005_0520_asphalt_formatted_final.pdf Tear-off Asphalt Shingles Recycling]. EPA OSWER (2005).
  6. Owens Corning. [owenscorning.mediaroom.com/index.php?s=2370&item=66527 Owens Corning Forms Alliance with Earth911 to Expand Footprint of Nation's Leading Shingle Recycling Program]. Owens Corning (2011).


Отрывок, характеризующий Битумная черепица

Голоса и шаги огромной дворни и приехавших с подводами мужиков звучали, перекликиваясь, на дворе и в доме. Граф с утра выехал куда то. Графиня, у которой разболелась голова от суеты и шума, лежала в новой диванной с уксусными повязками на голове. Пети не было дома (он пошел к товарищу, с которым намеревался из ополченцев перейти в действующую армию). Соня присутствовала в зале при укладке хрусталя и фарфора. Наташа сидела в своей разоренной комнате на полу, между разбросанными платьями, лентами, шарфами, и, неподвижно глядя на пол, держала в руках старое бальное платье, то самое (уже старое по моде) платье, в котором она в первый раз была на петербургском бале.
Наташе совестно было ничего не делать в доме, тогда как все были так заняты, и она несколько раз с утра еще пробовала приняться за дело; но душа ее не лежала к этому делу; а она не могла и не умела делать что нибудь не от всей души, не изо всех своих сил. Она постояла над Соней при укладке фарфора, хотела помочь, но тотчас же бросила и пошла к себе укладывать свои вещи. Сначала ее веселило то, что она раздавала свои платья и ленты горничным, но потом, когда остальные все таки надо было укладывать, ей это показалось скучным.
– Дуняша, ты уложишь, голубушка? Да? Да?
И когда Дуняша охотно обещалась ей все сделать, Наташа села на пол, взяла в руки старое бальное платье и задумалась совсем не о том, что бы должно было занимать ее теперь. Из задумчивости, в которой находилась Наташа, вывел ее говор девушек в соседней девичьей и звуки их поспешных шагов из девичьей на заднее крыльцо. Наташа встала и посмотрела в окно. На улице остановился огромный поезд раненых.
Девушки, лакеи, ключница, няня, повар, кучера, форейторы, поваренки стояли у ворот, глядя на раненых.
Наташа, накинув белый носовой платок на волосы и придерживая его обеими руками за кончики, вышла на улицу.
Бывшая ключница, старушка Мавра Кузминишна, отделилась от толпы, стоявшей у ворот, и, подойдя к телеге, на которой была рогожная кибиточка, разговаривала с лежавшим в этой телеге молодым бледным офицером. Наташа подвинулась на несколько шагов и робко остановилась, продолжая придерживать свой платок и слушая то, что говорила ключница.
– Что ж, у вас, значит, никого и нет в Москве? – говорила Мавра Кузминишна. – Вам бы покойнее где на квартире… Вот бы хоть к нам. Господа уезжают.
– Не знаю, позволят ли, – слабым голосом сказал офицер. – Вон начальник… спросите, – и он указал на толстого майора, который возвращался назад по улице по ряду телег.
Наташа испуганными глазами заглянула в лицо раненого офицера и тотчас же пошла навстречу майору.
– Можно раненым у нас в доме остановиться? – спросила она.
Майор с улыбкой приложил руку к козырьку.
– Кого вам угодно, мамзель? – сказал он, суживая глаза и улыбаясь.
Наташа спокойно повторила свой вопрос, и лицо и вся манера ее, несмотря на то, что она продолжала держать свой платок за кончики, были так серьезны, что майор перестал улыбаться и, сначала задумавшись, как бы спрашивая себя, в какой степени это можно, ответил ей утвердительно.
– О, да, отчего ж, можно, – сказал он.
Наташа слегка наклонила голову и быстрыми шагами вернулась к Мавре Кузминишне, стоявшей над офицером и с жалобным участием разговаривавшей с ним.
– Можно, он сказал, можно! – шепотом сказала Наташа.
Офицер в кибиточке завернул во двор Ростовых, и десятки телег с ранеными стали, по приглашениям городских жителей, заворачивать в дворы и подъезжать к подъездам домов Поварской улицы. Наташе, видимо, поправились эти, вне обычных условий жизни, отношения с новыми людьми. Она вместе с Маврой Кузминишной старалась заворотить на свой двор как можно больше раненых.
– Надо все таки папаше доложить, – сказала Мавра Кузминишна.
– Ничего, ничего, разве не все равно! На один день мы в гостиную перейдем. Можно всю нашу половину им отдать.
– Ну, уж вы, барышня, придумаете! Да хоть и в флигеля, в холостую, к нянюшке, и то спросить надо.
– Ну, я спрошу.
Наташа побежала в дом и на цыпочках вошла в полуотворенную дверь диванной, из которой пахло уксусом и гофманскими каплями.
– Вы спите, мама?
– Ах, какой сон! – сказала, пробуждаясь, только что задремавшая графиня.
– Мама, голубчик, – сказала Наташа, становясь на колени перед матерью и близко приставляя свое лицо к ее лицу. – Виновата, простите, никогда не буду, я вас разбудила. Меня Мавра Кузминишна послала, тут раненых привезли, офицеров, позволите? А им некуда деваться; я знаю, что вы позволите… – говорила она быстро, не переводя духа.
– Какие офицеры? Кого привезли? Ничего не понимаю, – сказала графиня.
Наташа засмеялась, графиня тоже слабо улыбалась.
– Я знала, что вы позволите… так я так и скажу. – И Наташа, поцеловав мать, встала и пошла к двери.
В зале она встретила отца, с дурными известиями возвратившегося домой.
– Досиделись мы! – с невольной досадой сказал граф. – И клуб закрыт, и полиция выходит.
– Папа, ничего, что я раненых пригласила в дом? – сказала ему Наташа.
– Разумеется, ничего, – рассеянно сказал граф. – Не в том дело, а теперь прошу, чтобы пустяками не заниматься, а помогать укладывать и ехать, ехать, ехать завтра… – И граф передал дворецкому и людям то же приказание. За обедом вернувшийся Петя рассказывал свои новости.
Он говорил, что нынче народ разбирал оружие в Кремле, что в афише Растопчина хотя и сказано, что он клич кликнет дня за два, но что уж сделано распоряжение наверное о том, чтобы завтра весь народ шел на Три Горы с оружием, и что там будет большое сражение.
Графиня с робким ужасом посматривала на веселое, разгоряченное лицо своего сына в то время, как он говорил это. Она знала, что ежели она скажет слово о том, что она просит Петю не ходить на это сражение (она знала, что он радуется этому предстоящему сражению), то он скажет что нибудь о мужчинах, о чести, об отечестве, – что нибудь такое бессмысленное, мужское, упрямое, против чего нельзя возражать, и дело будет испорчено, и поэтому, надеясь устроить так, чтобы уехать до этого и взять с собой Петю, как защитника и покровителя, она ничего не сказала Пете, а после обеда призвала графа и со слезами умоляла его увезти ее скорее, в эту же ночь, если возможно. С женской, невольной хитростью любви, она, до сих пор выказывавшая совершенное бесстрашие, говорила, что она умрет от страха, ежели не уедут нынче ночью. Она, не притворяясь, боялась теперь всего.


M me Schoss, ходившая к своей дочери, еще болоо увеличила страх графини рассказами о том, что она видела на Мясницкой улице в питейной конторе. Возвращаясь по улице, она не могла пройти домой от пьяной толпы народа, бушевавшей у конторы. Она взяла извозчика и объехала переулком домой; и извозчик рассказывал ей, что народ разбивал бочки в питейной конторе, что так велено.
После обеда все домашние Ростовых с восторженной поспешностью принялись за дело укладки вещей и приготовлений к отъезду. Старый граф, вдруг принявшись за дело, всё после обеда не переставая ходил со двора в дом и обратно, бестолково крича на торопящихся людей и еще более торопя их. Петя распоряжался на дворе. Соня не знала, что делать под влиянием противоречивых приказаний графа, и совсем терялась. Люди, крича, споря и шумя, бегали по комнатам и двору. Наташа, с свойственной ей во всем страстностью, вдруг тоже принялась за дело. Сначала вмешательство ее в дело укладывания было встречено с недоверием. От нее всё ждали шутки и не хотели слушаться ее; но она с упорством и страстностью требовала себе покорности, сердилась, чуть не плакала, что ее не слушают, и, наконец, добилась того, что в нее поверили. Первый подвиг ее, стоивший ей огромных усилий и давший ей власть, была укладка ковров. У графа в доме были дорогие gobelins и персидские ковры. Когда Наташа взялась за дело, в зале стояли два ящика открытые: один почти доверху уложенный фарфором, другой с коврами. Фарфора было еще много наставлено на столах и еще всё несли из кладовой. Надо было начинать новый, третий ящик, и за ним пошли люди.
– Соня, постой, да мы всё так уложим, – сказала Наташа.
– Нельзя, барышня, уж пробовали, – сказал буфетчнк.
– Нет, постой, пожалуйста. – И Наташа начала доставать из ящика завернутые в бумаги блюда и тарелки.
– Блюда надо сюда, в ковры, – сказала она.
– Да еще и ковры то дай бог на три ящика разложить, – сказал буфетчик.
– Да постой, пожалуйста. – И Наташа быстро, ловко начала разбирать. – Это не надо, – говорила она про киевские тарелки, – это да, это в ковры, – говорила она про саксонские блюда.
– Да оставь, Наташа; ну полно, мы уложим, – с упреком говорила Соня.
– Эх, барышня! – говорил дворецкий. Но Наташа не сдалась, выкинула все вещи и быстро начала опять укладывать, решая, что плохие домашние ковры и лишнюю посуду не надо совсем брать. Когда всё было вынуто, начали опять укладывать. И действительно, выкинув почти все дешевое, то, что не стоило брать с собой, все ценное уложили в два ящика. Не закрывалась только крышка коверного ящика. Можно было вынуть немного вещей, но Наташа хотела настоять на своем. Она укладывала, перекладывала, нажимала, заставляла буфетчика и Петю, которого она увлекла за собой в дело укладыванья, нажимать крышку и сама делала отчаянные усилия.
– Да полно, Наташа, – говорила ей Соня. – Я вижу, ты права, да вынь один верхний.
– Не хочу, – кричала Наташа, одной рукой придерживая распустившиеся волосы по потному лицу, другой надавливая ковры. – Да жми же, Петька, жми! Васильич, нажимай! – кричала она. Ковры нажались, и крышка закрылась. Наташа, хлопая в ладоши, завизжала от радости, и слезы брызнули у ней из глаз. Но это продолжалось секунду. Тотчас же она принялась за другое дело, и уже ей вполне верили, и граф не сердился, когда ему говорили, что Наталья Ильинишна отменила его приказанье, и дворовые приходили к Наташе спрашивать: увязывать или нет подводу и довольно ли она наложена? Дело спорилось благодаря распоряжениям Наташи: оставлялись ненужные вещи и укладывались самым тесным образом самые дорогие.
Но как ни хлопотали все люди, к поздней ночи еще не все могло быть уложено. Графиня заснула, и граф, отложив отъезд до утра, пошел спать.
Соня, Наташа спали, не раздеваясь, в диванной. В эту ночь еще нового раненого провозили через Поварскую, и Мавра Кузминишна, стоявшая у ворот, заворотила его к Ростовым. Раненый этот, по соображениям Мавры Кузминишны, был очень значительный человек. Его везли в коляске, совершенно закрытой фартуком и с спущенным верхом. На козлах вместе с извозчиком сидел старик, почтенный камердинер. Сзади в повозке ехали доктор и два солдата.
– Пожалуйте к нам, пожалуйте. Господа уезжают, весь дом пустой, – сказала старушка, обращаясь к старому слуге.
– Да что, – отвечал камердинер, вздыхая, – и довезти не чаем! У нас и свой дом в Москве, да далеко, да и не живет никто.