Мядельский замок
| Замок | |
 Замок на карте ВКЛ Т. Маковского. 1613 г. | |
| Страна | Белоруссия |
| Город | Мядель |
| Состояние | замчище |
|
Объект Государственного списка историко-культурных ценностей Республики Беларусь, № 613В000415 |
Мядельский замок (белор. Мядзельскі замак) — замок существовавший XV—XVIII столетиях на острове Замок озера Мястро рядом с городом Мядель Минской области Белоруссии.
Описание
Комплекс строений Мядельского замка состоял из круглой в плане каменной многоэтажной башни-донжона, одной или двух меньших башень, каменной крепостной стены, опоясывающей площадку замка и имевшей 5 полукруглых бастей, каменного дворца, примыкавшего к основной башне, а так же более поздних бастионных сооружений, опоясывающих замковые укрепления.[1]
В 1981 году археологическая экспедиция Гродненского университета при раскопках на мядельском городище обнаружила остатки донжона. Его внешний диаметр составлял 17,5 метров, внутренний — 10 метров, при толщине стен — около 3,5 метров. Фундамент башни был сложен в технике «полосатой кладки» (ряды выложенные из валунов разделялись рядами выложенными из крупноразмерного кирпича) и заглублен в землю на 3,75 метров. От основной стены донжона сохранились фрагменты высотой около 1.5 метров, выложенные из крупноразмерного кирпича на известковом растворе в технике «чешуйчатой кладки». Исследователями зафиксировано наличие светового люка (1,23 х 1,75 метров) в восточной части башни и дверного прохода (1,5 х 2 метра) в западной. В юго-восточном углу замка археологами обнаружен фундамент ещё одной башни диаметром 10 метров. Сохранилось изображение замка на карте Великого княжества Литовского, выполненной Томашем Маковским в 1613 году. На нём замок изображен с тремя башнями, основная из которых имеет несколько этажей. Специалисты считают, что по своим параметрам мядельская башня-донжон была подобна Каменецкой башне.[2]
Крепостная стена замка выполнена в традиционным для того времени способом - из валунов на известковом растворе. Бастеи замка считаются самыми ранними сооружениями такого типа на территории Белоруссии. В первой половине XVI века рядом с основной башней был возведен кирпичный прямоугольный дворец, имевший ширину 10 метров, стены толщиной 2 метра, сводчатые подвалы высотой 3 метра. Связь с замка с берегом осуществлялась по деревянному мосту длиной 400 метров. В XVII веке Мядельский замок был усилен нижним поясом обороны, представляющим из себя земляной вал с бастионами и рвом, наполненным водой из озера. Бастионные укрепления отсутствовали с восточной стороны, где замок вплотную подходил к берегу озера.[1]
Согласно историческим сведениям в 1564 году в арсенале замка были 2 фальконета, 2 серпантины, а также различное огнестрельное вооружение. Замок был разрушен во время Северной войны 1700-1721 годов.
Археологические исследования
Археологической экспедицией Гродненского университета 1981 года выявлены фундаменты основных сооружений замка. Во время раскопок башни-донжона была обнаружена керамика XV-XVII веков (в том числе белоглиняная, импортируемая из польши), полихромные изразцы с различными рисунками, строительная кельма, грош 1535 года, трехшиповые солдатские подковки на каблуки и другие бытовые предметы. При раскопках во дворе замка найдены материалы времён Киевской Руси: гончарные изделия XI-XIII века, ножи и другие предметы, а также материалы времен ВКЛ: керамика XIV-XVII веков, железные изделия, монеты XVI-XVII веков.[2]
Напишите отзыв о статье "Мядельский замок"
Примечания
- ↑ 1 2 Ткачоў, М. А. Мядзельскi замак // Энцыклапедыя гісторыі Беларусі / Рэдкал.: Г. П. Пашкоў (галоўны рэд.) i iнш.; Маст. Э. Э. Жакевiч. — Мн.: БелЭн, 1999. — Т. 5:М-Пуд. — С. 246. — 592 с. — 10 000 экз. — ISBN 985-11-0141-9.
- ↑ 1 2 Мядзельскi замак // Археалогія Беларусі: Энцыклапедыя ў двух тамах / гал. рэд. Т. У. Бялова і інш.. — Мн.: БелЭн, 2009. — Т. 2. — С. 112. — 496 с. — 2500 экз. — ISBN 978-985-11-0549-2.
Литература
- Ткачоў, М. А. Абарончыя збудаванні заходніх зямель Беларусі ХIIІ—XVIII стст. Мн., 1978.
- Ткачоў, М. А. Мядзельскi замак // Вялікае Княства Літоўскае. Энцыклапедыя у 3 т. — Мн.: БелЭн, 2005. — Т. 2: Кадэцкі корпус — Яцкевіч. — С. 331. — 788 с. — ISBN 985-11-0378-0.
- Мядельский замок // Города, местечки и замки Великого княжества Литовского: энциклопедия / ред.совет: Т. В. Белова (пред.) [и др.]. — Мн.: БелЭн, 2009. — С. 226-227. — 312 с. — 3000 экз. — ISBN 978-985-11-0432-7.
Ссылки
- [www.myadel.info/myadelskij-zamok Мядельский замок на сайте www.myadel.info]
| ||||||
Отрывок, характеризующий Мядельский замок
Вообще главная черта ума Сперанского, поразившая князя Андрея, была несомненная, непоколебимая вера в силу и законность ума. Видно было, что никогда Сперанскому не могла притти в голову та обыкновенная для князя Андрея мысль, что нельзя всё таки выразить всего того, что думаешь, и никогда не приходило сомнение в том, что не вздор ли всё то, что я думаю и всё то, во что я верю? И этот то особенный склад ума Сперанского более всего привлекал к себе князя Андрея.Первое время своего знакомства с Сперанским князь Андрей питал к нему страстное чувство восхищения, похожее на то, которое он когда то испытывал к Бонапарте. То обстоятельство, что Сперанский был сын священника, которого можно было глупым людям, как это и делали многие, пошло презирать в качестве кутейника и поповича, заставляло князя Андрея особенно бережно обходиться с своим чувством к Сперанскому, и бессознательно усиливать его в самом себе.
В тот первый вечер, который Болконский провел у него, разговорившись о комиссии составления законов, Сперанский с иронией рассказывал князю Андрею о том, что комиссия законов существует 150 лет, стоит миллионы и ничего не сделала, что Розенкампф наклеил ярлычки на все статьи сравнительного законодательства. – И вот и всё, за что государство заплатило миллионы! – сказал он.
– Мы хотим дать новую судебную власть Сенату, а у нас нет законов. Поэтому то таким людям, как вы, князь, грех не служить теперь.
Князь Андрей сказал, что для этого нужно юридическое образование, которого он не имеет.
– Да его никто не имеет, так что же вы хотите? Это circulus viciosus, [заколдованный круг,] из которого надо выйти усилием.
Через неделю князь Андрей был членом комиссии составления воинского устава, и, чего он никак не ожидал, начальником отделения комиссии составления вагонов. По просьбе Сперанского он взял первую часть составляемого гражданского уложения и, с помощью Code Napoleon и Justiniani, [Кодекса Наполеона и Юстиниана,] работал над составлением отдела: Права лиц.
Года два тому назад, в 1808 году, вернувшись в Петербург из своей поездки по имениям, Пьер невольно стал во главе петербургского масонства. Он устроивал столовые и надгробные ложи, вербовал новых членов, заботился о соединении различных лож и о приобретении подлинных актов. Он давал свои деньги на устройство храмин и пополнял, на сколько мог, сборы милостыни, на которые большинство членов были скупы и неаккуратны. Он почти один на свои средства поддерживал дом бедных, устроенный орденом в Петербурге. Жизнь его между тем шла по прежнему, с теми же увлечениями и распущенностью. Он любил хорошо пообедать и выпить, и, хотя и считал это безнравственным и унизительным, не мог воздержаться от увеселений холостых обществ, в которых он участвовал.
В чаду своих занятий и увлечений Пьер однако, по прошествии года, начал чувствовать, как та почва масонства, на которой он стоял, тем более уходила из под его ног, чем тверже он старался стать на ней. Вместе с тем он чувствовал, что чем глубже уходила под его ногами почва, на которой он стоял, тем невольнее он был связан с ней. Когда он приступил к масонству, он испытывал чувство человека, доверчиво становящего ногу на ровную поверхность болота. Поставив ногу, он провалился. Чтобы вполне увериться в твердости почвы, на которой он стоял, он поставил другую ногу и провалился еще больше, завяз и уже невольно ходил по колено в болоте.
Иосифа Алексеевича не было в Петербурге. (Он в последнее время отстранился от дел петербургских лож и безвыездно жил в Москве.) Все братья, члены лож, были Пьеру знакомые в жизни люди и ему трудно было видеть в них только братьев по каменьщичеству, а не князя Б., не Ивана Васильевича Д., которых он знал в жизни большею частию как слабых и ничтожных людей. Из под масонских фартуков и знаков он видел на них мундиры и кресты, которых они добивались в жизни. Часто, собирая милостыню и сочтя 20–30 рублей, записанных на приход, и большею частию в долг с десяти членов, из которых половина были так же богаты, как и он, Пьер вспоминал масонскую клятву о том, что каждый брат обещает отдать всё свое имущество для ближнего; и в душе его поднимались сомнения, на которых он старался не останавливаться.
Всех братьев, которых он знал, он подразделял на четыре разряда. К первому разряду он причислял братьев, не принимающих деятельного участия ни в делах лож, ни в делах человеческих, но занятых исключительно таинствами науки ордена, занятых вопросами о тройственном наименовании Бога, или о трех началах вещей, сере, меркурии и соли, или о значении квадрата и всех фигур храма Соломонова. Пьер уважал этот разряд братьев масонов, к которому принадлежали преимущественно старые братья, и сам Иосиф Алексеевич, по мнению Пьера, но не разделял их интересов. Сердце его не лежало к мистической стороне масонства.
Ко второму разряду Пьер причислял себя и себе подобных братьев, ищущих, колеблющихся, не нашедших еще в масонстве прямого и понятного пути, но надеющихся найти его.
К третьему разряду он причислял братьев (их было самое большое число), не видящих в масонстве ничего, кроме внешней формы и обрядности и дорожащих строгим исполнением этой внешней формы, не заботясь о ее содержании и значении. Таковы были Виларский и даже великий мастер главной ложи.
К четвертому разряду, наконец, причислялось тоже большое количество братьев, в особенности в последнее время вступивших в братство. Это были люди, по наблюдениям Пьера, ни во что не верующие, ничего не желающие, и поступавшие в масонство только для сближения с молодыми богатыми и сильными по связям и знатности братьями, которых весьма много было в ложе.
