Мякина

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск

Мяки́на (поло́ва) — отброс, получающийся при молотьбе хозяйственных растений. Состоит из мелких, легкоопадающих частей колосовых и бобовых растений, вроде обломков колосьев, цветочных и кроющих плёнок колосков, стручьев, обрывков, стеблей и пр.

Сохраняется под навесами с опускающимися низко к земле крышами или в сараях, где она защищена от дождей и заноса снегом.



Применение

Мякина находит себе применение в качестве кормового средства. По своему составу она ближе всего подходит к соломе тех растений, от которых она получается, но превосходит её содержанием азота и лёгкой переваримостью в свежем состоянии. Высыхая, мякина делается жёсткой, и потому в сухом состоянии скот ест мякину неохотно. Этот корм, вследствие содержания остей (усов колосьев), кроме того, вредно сказывается на слизистой оболочке ротовой полости, засоряет книжку (третье отделение желудка) и тем самым может стать причиной смерти. Поэтому повсеместно принято задавать мякину в виде пареного корма. Чаще всего запарка производится в деревянном чане — мякину пересыпают послойно отрубями или жмыхами с небольшим количеством соли и обдают кипятком. Таким образом, запаренная мякина делается мягче и охотно поедается скотом. Для этой же цели мякину силосуют, иногда вместе с другими сочными кормовыми продуктами.

Прессованная мякина часто служит материалом для производства разного рода изделий (например, горшков для рассады). Являясь экологически чистым продуктом, она привлекает низкой ценой, но при этом служит меньше, чем её пластмассовые или глиняные аналоги.

Напишите отзыв о статье "Мякина"

Ссылки

Мякина // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

В Викисловаре есть статья «мякина»
При написании этой статьи использовался материал из Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона (1890—1907).

Отрывок, характеризующий Мякина

«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.