Мякота, Алексей Сергеевич

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Мякота Алексей Сергеевич»)
Перейти к: навигация, поиск

Алексей Сергеевич Мякота (родился 1932 года на Полтавщине, теперь Полтавской области — †  ?) — советский компартийный деятель, председатель Полтавского облисполкома. Депутат Верховного Совета УССР 11-го созыва. Кандидат в члены ЦК КПУ в 1986 — 1990 г. Член ЦК КПУ в 1990 — 1991 г. Народный депутат СССР в 1989 — 1991 г.



Биография

Окончил Полтавскую торгово-кооперативную школу. В 1949 — 1951 г. — рабочий Лубенской махорочной фабрики; рабочий коноплезавода.

В 1951 — 1955 г. — служба в Военно-морском флоте СССР.

С 1952 года стал членом КПСС.

В 1955 — 1972 г. — инструктор, заведующий сектором Лазарковского районного комитета КПУ Полтавской области; инспектор-партийный организатор Лубенского сельского производственного партийного комитета, заведующий организационного отдела Лубенского районного комитета КПУ Полтавской области; секретарь Чутовского районного комитета КПУ Полтавской области; секретарь, 2-й секретарь Кременчугского районного комитета КПУ Полтавской области.

Окончил Полтавский сельскохозяйственный институт и Высшую партийную школу при ЦК КПУ.

В 1972 — 1978 г. — 1-й секретарь Чернухинского районного комитета КПУ Полтавской области; 1-й секретарь Кременчугского районного комитета КПУ Полтавской области.

В 1978 — 1984 г. — секретарь Полтавского областного комитета КПУ.

В 1984 — апреле 1988 г. — председатель исполнительного комитета Полтавского областного совета народных депутатов.

В апреле 1988 — 26 августа 1991 г. — 1-й секретарь Полтавского областного комитета КПУ.

В апреле 1990 — январе 1991 г. — председатель Полтавской областной рады.

Напишите отзыв о статье "Мякота, Алексей Сергеевич"

Литература

  • Депутаты Верховной Рады УССР. Одиннадцатый созыв — Киев, 1985.
  • [src-h.slav.hokudai.ac.jp/ukrregions/data/162.html]

Отрывок, характеризующий Мякота, Алексей Сергеевич

– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.