Мясин, Леонид Фёдорович

Леонид Мясин
Леонид Мясин, рисунок Л. Бакста, 1914
Имя при рождении:	Леонид Фёдорович Мясин
Дата рождения:	9 августа 1896(1896-08-09)
Место рождения:	Москва, Российская империя
Дата смерти:	15 марта 1979(1979-03-15) (82 года)
Место смерти:	Боркен, Германия
Профессия:	артист балета, балетмейстер
Гражданство:	Российская империя Российская империя→США США
IMDb:	ID 0557441

Леони́д Фёдорович Мя́син (9 августа 1896, Москва — 15 марта 1979, Кёльн, Германия) — танцовщик и хореограф русского происхождения. За свою долгую жизнь он сочинил более 70 балетов.

Творчество

Учился балету в Императорской школе Большого театра в Москве. Там его заметил Сергей Дягилев и увез в Европу. С 1915 по 1921 Мясин был одним из главных хореографов Русских сезонов. В этот период более всего прославился в 1917 году скандальной постановкой «сюрреалистического» балета «Парад» на музыку Эрика Сати (в сотрудничестве с Пабло Пикассо и Жаном Кокто). После ухода Вацлава Нижинского он стал главным танцовщиком. После смерти Дягилева и фактического прекращения его Балетов, Мясин совместно с полковником де Базилем основал труппу «Русский балет Монте-Карло», которая сохранила репертуар «Русского балета Дягилева» и во многом продолжала его традиции.

В 1929—1931 годах был главным хореографом кинотеатра Рокси в Нью-Йорке.

Мясин снялся в нескольких фильмах, среди которых: «Испанская фиеста» (1942), «Красные башмачки» (1948), «Сказки Гофмана» (1951), «Неаполитанская Карусель» (1954, вместе с Софи Лорен). Также работал как хореограф при постановке фильмов.

В 2005 году в Большом театре впервые за долгое время были представлены три балета Мясина: «Треуголка», «Предзнаменования» и «Парижское веселье».

Постановки

Русский балет Дягилева

• 1917 — «Парад» на музыку Эрика Сати, либретто Жана Кокто, оформление Пабло Пикассо
• 1917 — «Женщины в хорошем настроении» на музыку Доменико Скарлатти, либретто и оформление Льва Бакста
• 1919 — «Волшебная лавка» на музыку Джоаккино Россини, либретто Андре Дерена, оформление Андре Дерена и Льва Бакста
• 1919 — «Треуголка» на музыку Мануэля де Фальи, оформление Пабло Пикассо
• 1920 — «Песнь соловья» на музыку Игоря Стравинского, либретто по сказке Андерсена, оформление Анри Матисса
• 1920 — «Пульчинелла» на музыку Игоря Стравинского, либретто Леонида Мясина, оформление Пабло Пикассо
• 1927 — «Стальной скок» на музыку Сергея Прокофьева, либретто и оформление Георгия Якулова

Soirées de Paris

• 1924 — «Меркурий» на музыку Эрика Сати, идея Этьена де Бомона, оформление Пабло Пикассо

Русский балет Монте-Карло

• 1933 — «Предзнаменования» на музыку Пятой симфонии Петра Чайковского, оформление Андре Массона
• 1938 — «Парижское веселье» на музыку Жака Оффенбаха, декорации Этьена де Бомона, костюмы Барбары Каринской
• 1938 — «Достославнейшее видение» на музыку Пауля Хиндемита, либретто Леонида Мясина и Пауля Хиндемита, оформление Павла Челищева
• «Вакханалия» на музыку Вагнера, либретто и оформление Сальвадора Дали
• «Болеро» Мориса Равеля

Личная жизнь

Леонид Мясин был женат четырежды, в браке с Татьяной Милишниковой у него родились двое детей: дочь Татьяна (род. 1941) и сын Лорка (род. 1944). На заре своей карьеры, однако, он был любовником Дягилева, хотя его личные предпочтения, по-видимому, были гетеросексуальны.

Сочинения

• Мясин Л. [www.ozon.ru/context/detail/id/4571917/ Моя жизнь в балете] / Суриц Е.. — М.: Артист. Режиссёр. Театр, 1997. — 366 с. — (Ballets Russes). — 3000 экз. — ISBN 5-87334-012-9.

Литература

• Суриц Е. Артист и балетмейстер Леонид Мясин. — Пермь: Книжный мир, 2012. — 460 с. — ISBN 978-5-905550-04-1.
• «Есть час и день, когда все принимает свою действительную окраску…» Письма Л. Ф. Мясина А. П. Большакову (1914—1916). Публ., вступ. статья и коммент. Е. Я. Суриц // Мнемозина. Документы и факты из истории отечественного театра ХХ века / Ред.-сост. В. В. Иванов. Вып. 6. М.: Индрик, 2014. С. 211—242.
• «С островами у меня много хлопот» Л. Ф. Мясин. Письма брату. 1925—1937. Публ., вступ. статья и коммент. Е. Я. Суриц // Мнемозина. Документы и факты из истории отечественного театра ХХ века / Ред.-сост. В. В. Иванов. Вып. 6. М.: Индрик, 2014. С. 243—296.

Ссылки

• [mirslovarei.com/content_his/MJASIN-LEONID-FEDOROVICH-32189.html Биография Л. Мясина на «Мир словарей»]

Отрывок, характеризующий Мясин, Леонид Фёдорович

«Но не слишком ли я холодна с ним? – думала княжна Марья. – Я стараюсь сдерживать себя, потому что в глубине души чувствую себя к нему уже слишком близкою; но ведь он не знает всего того, что я о нем думаю, и может вообразить себе, что он мне неприятен».
И княжна Марья старалась и не умела быть любезной с новым гостем. «La pauvre fille! Elle est diablement laide», [Бедная девушка, она дьявольски дурна собою,] думал про нее Анатоль.
M lle Bourienne, взведенная тоже приездом Анатоля на высокую степень возбуждения, думала в другом роде. Конечно, красивая молодая девушка без определенного положения в свете, без родных и друзей и даже родины не думала посвятить свою жизнь услугам князю Николаю Андреевичу, чтению ему книг и дружбе к княжне Марье. M lle Bourienne давно ждала того русского князя, который сразу сумеет оценить ее превосходство над русскими, дурными, дурно одетыми, неловкими княжнами, влюбится в нее и увезет ее; и вот этот русский князь, наконец, приехал. У m lle Bourienne была история, слышанная ею от тетки, доконченная ею самой, которую она любила повторять в своем воображении. Это была история о том, как соблазненной девушке представлялась ее бедная мать, sa pauvre mere, и упрекала ее за то, что она без брака отдалась мужчине. M lle Bourienne часто трогалась до слез, в воображении своем рассказывая ему , соблазнителю, эту историю. Теперь этот он , настоящий русский князь, явился. Он увезет ее, потом явится ma pauvre mere, и он женится на ней. Так складывалась в голове m lle Bourienne вся ее будущая история, в самое то время как она разговаривала с ним о Париже. Не расчеты руководили m lle Bourienne (она даже ни минуты не обдумывала того, что ей делать), но всё это уже давно было готово в ней и теперь только сгруппировалось около появившегося Анатоля, которому она желала и старалась, как можно больше, нравиться.
Маленькая княгиня, как старая полковая лошадь, услыхав звук трубы, бессознательно и забывая свое положение, готовилась к привычному галопу кокетства, без всякой задней мысли или борьбы, а с наивным, легкомысленным весельем.
Несмотря на то, что Анатоль в женском обществе ставил себя обыкновенно в положение человека, которому надоедала беготня за ним женщин, он чувствовал тщеславное удовольствие, видя свое влияние на этих трех женщин. Кроме того он начинал испытывать к хорошенькой и вызывающей Bourienne то страстное, зверское чувство, которое на него находило с чрезвычайной быстротой и побуждало его к самым грубым и смелым поступкам.
Общество после чаю перешло в диванную, и княжну попросили поиграть на клавикордах. Анатоль облокотился перед ней подле m lle Bourienne, и глаза его, смеясь и радуясь, смотрели на княжну Марью. Княжна Марья с мучительным и радостным волнением чувствовала на себе его взгляд. Любимая соната переносила ее в самый задушевно поэтический мир, а чувствуемый на себе взгляд придавал этому миру еще большую поэтичность. Взгляд же Анатоля, хотя и был устремлен на нее, относился не к ней, а к движениям ножки m lle Bourienne, которую он в это время трогал своею ногою под фортепиано. M lle Bourienne смотрела тоже на княжну, и в ее прекрасных глазах было тоже новое для княжны Марьи выражение испуганной радости и надежды.
«Как она меня любит! – думала княжна Марья. – Как я счастлива теперь и как могу быть счастлива с таким другом и таким мужем! Неужели мужем?» думала она, не смея взглянуть на его лицо, чувствуя всё тот же взгляд, устремленный на себя.
Ввечеру, когда после ужина стали расходиться, Анатоль поцеловал руку княжны. Она сама не знала, как у ней достало смелости, но она прямо взглянула на приблизившееся к ее близоруким глазам прекрасное лицо. После княжны он подошел к руке m lle Bourienne (это было неприлично, но он делал всё так уверенно и просто), и m lle Bourienne вспыхнула и испуганно взглянула на княжну.
«Quelle delicatesse» [Какая деликатность,] – подумала княжна. – Неужели Ame (так звали m lle Bourienne) думает, что я могу ревновать ее и не ценить ее чистую нежность и преданность ко мне. – Она подошла к m lle Bourienne и крепко ее поцеловала. Анатоль подошел к руке маленькой княгини.
– Non, non, non! Quand votre pere m'ecrira, que vous vous conduisez bien, je vous donnerai ma main a baiser. Pas avant. [Нет, нет, нет! Когда отец ваш напишет мне, что вы себя ведете хорошо, тогда я дам вам поцеловать руку. Не прежде.] – И, подняв пальчик и улыбаясь, она вышла из комнаты.


Все разошлись, и, кроме Анатоля, который заснул тотчас же, как лег на постель, никто долго не спал эту ночь.
«Неужели он мой муж, именно этот чужой, красивый, добрый мужчина; главное – добрый», думала княжна Марья, и страх, который почти никогда не приходил к ней, нашел на нее. Она боялась оглянуться; ей чудилось, что кто то стоит тут за ширмами, в темном углу. И этот кто то был он – дьявол, и он – этот мужчина с белым лбом, черными бровями и румяным ртом.
Она позвонила горничную и попросила ее лечь в ее комнате.
M lle Bourienne в этот вечер долго ходила по зимнему саду, тщетно ожидая кого то и то улыбаясь кому то, то до слез трогаясь воображаемыми словами рauvre mere, упрекающей ее за ее падение.
Маленькая княгиня ворчала на горничную за то, что постель была нехороша. Нельзя было ей лечь ни на бок, ни на грудь. Всё было тяжело и неловко. Живот ее мешал ей. Он мешал ей больше, чем когда нибудь, именно нынче, потому что присутствие Анатоля перенесло ее живее в другое время, когда этого не было и ей было всё легко и весело. Она сидела в кофточке и чепце на кресле. Катя, сонная и с спутанной косой, в третий раз перебивала и переворачивала тяжелую перину, что то приговаривая.
– Я тебе говорила, что всё буграми и ямами, – твердила маленькая княгиня, – я бы сама рада была заснуть, стало быть, я не виновата, – и голос ее задрожал, как у собирающегося плакать ребенка.