Вокзал Мёнхенгладбах
Поделись знанием:
(перенаправлено с «Мёнхенгладбахский вокзал»)
Координаты: 51°11′47″ с. ш. 6°26′46″ в. д. / 51.19639° с. ш. 6.44611° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=51.19639&mlon=6.44611&zoom=16 (O)] (Я)
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
Станция Мёнхенгладбах нем. Mönchengladbach Bf | |
| Deutsche Bahn AG | |
 | |
| Дата открытия: | |
|---|---|
| Тип: |
Пассажирская станция |
| Классность: |
2 |
| Количество платформ: |
5 |
| Количество путей: |
9 |
| Тип платформ: |
4 островных, 1 боковая |
| Форма платформ: |
Островные – прямые, боковая – изогнутая |
| Длина платформ, м: |
190–440 |
| Ширина платформ, м: |
6–10 |
| Выход к: |
Europaplatz, Goebenstraße, Hindenburgstraße, Güterstraße, Heinrich-Sturm-Straße, Lürriperstraße |
| Код станции: |
KM |
Мёнхенгладбахский вокзал (нем. Mönchengladbach Hauptbahnhof) —железнодорожный вокзал в городе Мёнхенгладбахе (федеральная земля Северный Рейн-Вестфалия). По немецкой системе классификации вокзал Мёнхенгладбаха принадлежит категории 2.
Содержание
История
Мёнхенгладбахский вокзал был построен в 1851 году Ахен-Дюссельдорф-Рурортской железнодорожной компанией. Полная реконструкция и модернизация вокзала началась 21 сентября 2009 года и должна быть завершена до конца 2012 года. Стоимость реконструкции составляет 6 млн. евро[1].
Движение поездов по станции Мёнхенгладбах
IC и ICE
| Линия | Маршрут |
|---|---|
| IC 1118 | Ахен — Мёнхенгладбах — Дюссельдорф — Дуйсбург — Эссен — Дортмунд — Хамм — Билефельд — Ганновер — Берлин (Центральный вокзал) — Берлин-Зюдкройц |
| IC 1918 | Ахен — Мёнхенгладбах — Дюссельдорф — Дуйсбург — Эссен — Дортмунд —Хамм —Билефельд —Ганновер — Вольфсбург — Берлин (Центральный вокзал) — Берлин-Зюдкройц |
| ICE 1046 | Берлин (Восточный вокзал) — Вольфсбург — Ганновер — Билефельд — Хамм — Дортмунд — Эссен — Дуйсбург — Дюссельдорф — Мёнхенгладбах |
| ICE 1049 | Мёнхенгладбах — Дюссельдорф — Дуйсбург — Эссен — Дортмунд — Хамм — Билефельд — Ганновер — Берлин (Восточный вокзал) |
| IC 1119 | Берлин (Центральный вокзал) — Берлин-Зюдкройц — Ганноверr — Билефельд —Хамм — Дортмунд — Эссен — Дуйсбург — Дюссельдорф — Мёнхенгладбах — Ахен — Дюрен — Кёльн |
| IC 1919 | Лейпциг — Виттенберг — Берлин (Центральный вокзал) — Берлин-Зюдкройц] — Вольфсбург — Ганновер — Билефельд —Хамм — Дортмунд — Эссен — Дуйсбург — Дюссельдорф — Мёнхенгладбах — Ахен —Дюрен — Кёльн |
RE, RB и S-Bahn
| Линия | Название | Маршрут |
|---|---|---|
| RE 4 | Wupper-Express | Ахен — Мёнхенгладбах — Нойс — Дюссельдорф — Вупперталь — Швельм — Хаген — Виттен — Дортмунд |
| RE 8 | Rhein-Erft-Express | Неттеталь — Мёнхенгладбах — Гревенброх — Кёльн–Мессе/Дойц — Кёльн — Аэропорт Кёльн/Бонн — Тройсдорф — Бонн — Линц-на-Рейне — Кобленц |
| RE 11 | Rhein-Hellweg-Express | Хамм — Дортмунд — Бохум — Эссен — Мюльхайм-на-Руре — Дуйсбург — Крефельд — Мёнхенгладбах |
| RE 13 | Maas-Wupper-Express | Венло — Фирзен — Мёнхенгладбах — Нойс — Дюссельдорф — Вупперталь — Хаген — Хамм |
| RB 27 | Rhein-Erft-Bahn | Мёнхенгладбах — Гревенброх — Кёльн-Мессе/Дойц — Кёльн — Тройсдорф — Бонн — Линц-на-Рейне — Кобленц |
| RB 33 | Rhein-Niers-Bahn | Ахен — Мёнхенгладбах — Крефельд — Дуйсбург — Оберхаузен — Динслакен — Везель |
| RB 39 | Schwalm-Nette-Bahn | Мёнхенгладбах — Мёнхенгладбах-Райдт — Вегберг — Вегберг-Дальхайм |
| S8 | S-Bahn Rhein-Ruhr | Хаген — Вупперталь — Вупперталь-Вохвинкель — Дюссельдорф — Нойс — Мёнхенгладбах |
Напишите отзыв о статье "Вокзал Мёнхенгладбах"
Примечания
- ↑ [www.rp-online.de/public/article/moenchengladbach/700444/Hauptbahnhof-wird-saniert.html Mönchengladbach: Hauptbahnhof wird saniert. Статья из «Rheinischen Post» от 24 апреля 2009 года] (нем.)
Ссылки
- [web.archive.org/web/20100215145930/www.deutschebahn.com/site/bahn/de/geschaefte/infrastruktur__schiene/netz/netzzugang/dokumente/Bahnhof/SNB/K/KM__NBS.pdf Схема путей вокзала Мёнхенгладбах] (нем.)
- [en.structurae.de/structures/data/index.cfm?id=s0031987 Страница вокзала Мёнхенгладбах] на [en.structurae.de International Database and Gallery of Structures] (англ.)
Отрывок, характеризующий Вокзал Мёнхенгладбах
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.
Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
