Мёртвые, как я

Мёртвые, как я
Dead Like Me
Заставка сериала «Мёртвые, как я».
Жанр	Фантастика Комедия-драма
Создатель	Брайан Фуллер
В ролях	Эллен Муф Лора Харрис Каллум Блу Жасмин Гай Синтия Стивенсон Мэнди Патинкин Кристин Уиллес
Страна	США США
Количество серий	29
Производство
Продюсер	Джон Масиус
Режиссёр	Девид Гроссман Питер Лоэр Роберт Дункан Макнейл и др.
Сценарист	Брайан Фуллер Стефен Годчо Джон Масиус и др.
Хронометраж	47 мин.
Трансляция
Телеканал	Showtime
На экранах	с 27 июня 2003 по 31 октября 2004
Ссылки
IMDb	ID 0348913

«Мёртвые, как я» (англ. Dead Like Me) — американский комедийно-драматический телесериал. В главных ролях Эллен Муф и Мэнди Патинкин, играющие "жнецов" (собирателей душ), которые живут и работают в Сиэтле, штат Вашингтон. Сериал снят в Ванкувере, Британской Колумбии.

Шоу было создано Брайном Фуллером для сети Showtime, где до закрытия сериала с 2003 по 2004 было показано два сезона. Фуллеру пришлось покинуть проект после пяти эпизодов из-за разногласий с MGM. Дальнейшее развитие «Мёртвых, как я» взяли в свои руки исполнительные продюсеры Джон Масиус и Стивен Готчо, в то время, как Фуллер выступил в качестве консультанта. В данный момент американская сеть HDNet осуществляет повтор сериала по понедельникам вечером.

В 2009 году вышел в свет полнометражный фильм «Мёртвые, как я: Жизнь после смерти». Телевизионная премьера фильма в Канаде состоялась 1 января 2009, в США — 17 февраля 2009.

Сюжет

18-летняя Джорджия Ласс жила обычной жизнью — бросила колледж, пытается устроиться на работу, идея чего в принципе противоречит взглядам девушки, игнорирует свою младшую сестру Реджи и ссорится с родителями. Но всё в один миг меняется, когда туалетное сиденье с космической станции «Мир», пройдя слои атмосферы, буквально врезается в девушку, оборвав её жизнь. Однако Джорджия узнаёт, что после смерти жизнь не заканчивается — под своё крыло её берёт Руб Софер, предводитель группы мрачных жнецов, помогающих людям умереть без боли, незадолго до смерти освободив их душу из тела. Своих «клиентов» Руб распределяет между членами команды: бывшего хиппи Мейсона, просверлившего себе голову дрелью; неунывающей Бэтти, утонувшей после прыжка с утёса и жёсткой Рокси, которую убила её подруга после того, как Рокси изобрела гетры. Компания встречается каждое утро в небольшом немецком ресторанчике «Вафельный домик».

Девушка вынуждена заменить жнеца, который освободил её душу, так как забрав отведённое ему количество душ, жнец «отправляется дальше», но что это значит — никто не знает. Сама Джорджия по началу не в восторге от мысли, что она должна быть свидетельницей чужих трагедий и при этом работать среди живых. Она нанимается в кадровое агентство «Счастливые денёчки» (другой вариант перевода - «Весёлое времечко», в оригинале «Happy Time»), где её начальницей становится жизнерадостная Долорес Хёрбек. Со временем Джорджия понимает, как глупо было растрачивать свою жизнь, и что жизнь после смерти полна сюрпризов. Между тем, Джорджия не перестаёт тосковать по своим родственникам, а её младшая сестра Реджи пугает родителей странным поведением — она забирает туалетные сиденья у соседей и из школы, а также подбирает мёртвых ворон.

Герои

Основные персонажи

Собиратели душ

Имя персонажа	Годы жизни	Причина смерти	Исполнитель роли	Актёр дубляжа (ТВ3)
Джорджия «Джордж» Ласс (англ. Georgia «George» Lass)	1985—2003	убита туалетным сиденьем	Эллен Муф	Ольга Зверева
18-летняя бывшая студентка колледжа. Работала один день в фирме «Хэппи-Тайм». Убита 27 июня 2003 года туалетным сидением с космической станции «Мир», сходившей с орбиты в этот момент. За свою необычную смерть Джорджия получила прозвище Туалетное сиденьице (англ. Toilet Seat Girl). Интересно, что станция «Мир» была затоплена за два года до смерти Джорджии, в 2001 году. Будучи жнецом носила другое имя, для «живых» — Милдред «Милли» Хейган (англ. Mildred «Millie» Hagen).
Руб Софер (англ. Rube Sofer)	1876—1926	застрелен	Мэнди Патинкин	Олег Куценко
Руководитель группы жнецов. Он раздаёт задания для своих подчинённых, почти всегда на жёлтых стикерах. Он становится своеобразным отцом для Джорджии, называя её «Орешек», в её мрачной «новой» жизни. При жизни имел дочь Рози, которую тоже называл «Орешком». О том, как умер Руб, не говорится на протяжении всего сериала. Он был виден в одной серии на плакате с надписью «Внимание! Их разыскивает полиция!», что подтверждает тот факт, что Руб был грабителем банков. В одной из серий ему вернулось письмо с крупной суммой денег, которую он в своё время отправлял своей семье. За весь сериал ни разу не упоминается, как умер Руб. Об этом сказано в начале полнометражного фильма.
Мейсон (англ. Mason)	1939—1966	просверлил дыру в голове	Каллум Блу	Евгений Вальц
Британец, наркоман, алкоголик, вор, аферист, неудачник, ну и просто озорной и симпатичный человек. Для Джордж он как старший брат. Умер в Британии в 1966 году в возрасте 27-ми лет, просверлив дрелью отверстие в голове в поисках вечного кайфа.
Рокси Харви (англ. Roxy Harvey)	до 1960—1982	задушена	Жасмин Гай	Ольга Кузнецова
Волевая, дерзкая и независимая женщина. Занималась танцами и изобрела гетры. Была задушена гетрой в 1982 году завистливой подругой, которая хотела присвоить изобретение себе. После смерти работала парковщицей, затем полицейским.
Дейзи Эдер (англ. Daisy Adair)	до 1915—1938	сгорела во время пожара	Лора Харрис	—
Появляется после ухода Бетти. Бывшая актриса, часто рассказывающая о своих сексуальных похождениях со звёздами. Скончалась 13 декабря 1938 года, заживо сгорев при пожаре на съёмках «Унесённых ветром». В одном из эпизодов Дэйзи говорит, что забрала душу Джеймса Дина. Последняя мысль Дэйзи — «Почему меня никто не любил?»
Бетти Ромер (англ. Betty Rhomer)	1899—1927	утонула	Ребекка Гейхарт	Ольга Зубкова
Была с героями на протяжении 5 серий 1 сезона, затем незаметно от начальства добровольно перешла на следующий этап загробной жизни. Фотографировала всех своих «клиентов» на полароид и раскладывала фотографии по типам личности в отдельные мешки. Её душу забрал друг Руба, такой же собиратель душ, когда она прыгнула с утёса в мелкую и бурную речку.

Семья Джорджии

Имя персонажа	Исполнитель роли	Актёр дубляжа (ТВ3)
Реджи Ласс (англ. Reggie Lass)	Бритт МакКиллип	—
Младшая сестра Джорджии. Хотя сестра игнорировала её при жизни, смерть девушки сильно повлияла на Реджи. Она верит, что призрак Джорджии бродит по городу и навещает их дом время от времени. Из-за странного и даже патологического проявления скорби по сестре, Реджи вынуждена посещать психотерапевта.
Джой Ласс (англ. Joy Lass)	Синтия Стивенсон	Елена Чебатуркина
Мама Джорджии. Ужасно боится воздушных шариков и ненавидит влагу за то, как порнографично звучит это слово. Любит порядок и правила, контролировать свою жизнь. Собственная мать считает, что у Джой серьёзные проблемы с контролем именно из-за того, что вся её жизнь начинает выходить из-под контроля, и женщина отрицает это: смерть старшей дочери, странное поведение младшей, разногласия с мужем. Однако в одном из эпизодов, становится ясно, что источник проблем — в детстве женщины, росшей в обстановке строгого католического воспитания.
Клэнси Ласс (англ. Clancy Lass)	Грег Кин	Никита Прозоровский
Отец Джорджии. Он преподает английскую литературу в Университете Вашингтона. После смерти старшей дочери, в его браке наступает кризис: сначала он заводит роман со студенткой, а вскоре разводится с Джой.
Филлис (англ. Phyllis)	Барбара Барри	—
Бабушка Джорджии и Реджи со стороны матери. Эксцентричная пожилая дама, которую Джой винит в том, что она была ей плохой материю. В итоге, именно она в какой-то степени помогает женщине примириться со смертью Джорджии.

Весёлое времечко

• Дэлорес Хербиг (Кристин Уиллес)

Начальница Джорджии. Сначала она очень не понравилась девушке, но позже Дэлорес становится её подругой и матерью в одном лице, всегда помогая и предлагая поддержку, и даже, вызволив Милли из тюрьмы. Дэлорес всегда оптимистична и полна энергии, она много общается через сайты знакомств и ведёт Интернет-сайт с веб-камерой, запечатлевающей её квартиру под названием Наведём порядок с Дэлорес (англ. Getting Things Done With Delores). Иногда Дэлорес рассказывает истории о своём прошлом, связанным с кокаином, татуировками и прочими гадостями жизни. У Дэлорес есть очень старый кот по имени Мюррэй.

• Кристал Смит (Кристал Дал)

Таинственная секретарша в Весёлом времечке. Согласно её личному делу, владеет испанским, французским, русским и языком суахили. Член отряда специального назначения в Юго-Восточной Азии. Хотя из сериала ясно, что она не является жнецом, главные герои подозревают, что она как-то связана с потусторонней деятельностью. В одном из эпизодов зрители видят, как она ворует стикеры, а на Хэллоуин она переодевается Жнецом. Кроме того, она проявляет большой интерес и дружелюбие к друзьям-жнецам Джорджии. Однажды Кристал помогала им перепечатать последние мысли людей, чьи души забрали жнецы, для архивирования. Кристал призналась, что Рокси расположила её к себе, и это была взаимная симпатия.

Другие персонажи

• Лаура Боддингтон — Милли Хаген

• Патриция Идлетт — Киффани

• Джоделль Ферланд — Кирсти

• Лорена Гейл — Доктор Дженис Хэнсон

• Ярдли Смит — Пенни

• Гарольд Перрино — Арун Леверт

• Джуэл Стэйт — Девушка-гот

• Лошлин Монро — Грег

• Робин Данн — Трип Хэсберг III

• Дастин Миллиган — Джои

• Эрик МакКормак — Рэй Андерсон

• Гевин ДеГро — Пит Андерсон

• Пайпер Лори — Нина Ромми

• Эмили Перкинс — Джози Фельдман

• Спенсер Актимичак — Чарли

Мифология сериала

Жнецы

Жнецы (англ. Grim Reapers) — души умерших, обладающие особыми привилегиями. Они могут существовать, как живые, но при этом обязаны выполнять свои задания — забирать в назначенное время и в назначенном месте душу человека за несколько минут до того, как он умрёт, дабы спасти человеческую душу от травмирования или возможной порчи от нахождения в мёртвом теле. К тому же, если душа будет свободна, сам процесс смерти будет не таким болезненным. Сами Жнецы не убивают людей, а лишь забирают их души, провожая к таинственному свету, в котором умершие видят то, что радует их. После того, как жнец забирает последнюю душу, он «отправляется дальше» — что скрывается за этими словами, в сериале не говорится, однако жнец переходит на другой уровень. Между тем, последняя душа, которую забрал жнец, становится новым жнецом взамен ушедшего.

Можно предположить, что те, кто умер уже давно, обладают своей собственной внешностью, однако в последней серии «Хеллоуин» обыгрывается тема масок — в Хеллоуин жнецам нужно носить маски, так как в этот день живые могут увидеть их «как есть», и Дейзи в этот день узнает старик в Вафельном доме, что подтверждает тот факт, что для живых она выглядит иначе, хотя умерла всего лишь на 11 лет позже Руба.

В 10 серии 2 сезона Руб, ищет в архиве информацию о своей жене и дочери. Помогающий ему паренек находит старое объявление с фотороботом Руба, и говорит ему «Чувак, это же ты!», хотя неоднократно говорилось, что люди видят жнецов совсем не так, как видит их зритель, что подтверждается первой серией, где показывается «альтернативная внешность» не только Джорджии, но и Мейсона. Также в 14 серии 2 сезона, когда Руб встречается со своей дочерью, она сразу узнает отца, хотя он должен был выглядеть иначе. Тема «другой внешности» в сериале дает сбои — например, все считают красивой Дейзи, в то время как «альтер эго» Джорджии и Мэйсона обладают крайне заурядной внешностью.

Могильщики

Могильщики (англ. Gravelings) — маленькие демонические существа, виновные в гибели людей. Обычные люди не могут видеть этих существ (хотя в одном из эпизодов сумасшедший юноша, влюблённый в Джорджию, может их видеть), в то время как жнецы и могильщики видят друг друга и могут контактировать. Место проживания могильщиков — кладбище, хотя в сериале часто показано, что им не чужды людские радости — сигареты, азартные игры и спиртное (группа могильщиков отдыхает в Вафельном доме в свой официальный выходной).

В 12 эпизоде 2 сезона зрители узнают, как появляются могильщики: чтобы защитить Дэйзи, Мэйсон случайно убивает телевизионного продюсера Рэя, с которым встречалась девушка. Но его душа не возникает рядом со жнецом, как это обычно бывает. Вместо этого, из тела Рэя появился новый могильщик. У него нет души, — заметил Мэйсон.

В 14 эпизоде, Джордж убивает этого могильщика, и он рассыпается в прах. Примечательно, что часть сознания демона была связана с разумом Рэя: на протяжении нескольких эпизодов могильщик преследовал Мэйсона и Дэйзи, а также часто возвращался в дом Джорджии и Дэйзи, где был убит Рэй. Кроме того, могильщик был ответственен за незапланированную смерть.

Души

Душа (англ. Soul) человека, его призрак покидает тело после прикосновения жнеца. По словам Руба в пилотном эпизоде, когда Джорджия забирает душу маленькой девочки, смерть и жизнь находятся в равновесии. Если бы девочка осталась жива, её душа бы «сгнила». Если жнецы забирают душу до смерти человека, то покидая мир живых, человек не испытывает боли. В одном из эпизодов, когда Джорджия не пришла на встречу со своим «клиентом», девушка ошибочно полагает, что дело всё равно сделано. Однако на самом деле, душа остаётся запертой внутри мёртвого тела, что сильно травмирует душу.

После смерти, души людей некоторое время остаются на Земле, и их должны сопровождать жнецы, пока те не увидят таинственный свет, принимающий форму того, что больше всего радует погибшего. Куда уходят души погибших, жнецы и Руб не знают. Находясь на земле, души невидимы для обычных смертных, также они не могут двигать предметы, так как не обладают физическим телом.

Также в одном из эпизодов зрители узнают, что если душу что-то удерживает на Земле, она не покидает мир живых.

Животные

В одном из первых эпизодов Джорджия спрашивает у Руба, можно ли забрать душу у дерева или животных. Когда Джорджия сопровождает Долорес в ветклинику, когда Мюррэю, коту Долорес, становится хуже, она встречает бездомного мальчика по имени Чарли, который забирает души животных. Интересно, что для этого, судя по всему, используют погибших детей.

Высшие силы

В сериале напрямую не говорится о существовании Бога, Рая и Ада. Как и обычные люди, жнецы не знают, что ждёт человека после смерти, и куда уходит его душа. Также личность того, кто приносит Рубу список людей, которые вскоре умрут, остаётся нераскрытой. Несмотря на то, что Руб пытается не думать об этих вещах и наставляет свои подчинённых вести себя подобным способом, он решается задать вопрос тому, кто приносит список, чтобы узнать, что случилось с Бэтти после того, как она прыгнула в свет вместе с одной из забранных ею душ. Получил он ответ или нет — неизвестно.

Появление смерти

В самом начале сериала рассказывается, что бог создал Смерть и, не зная, что с нею делать, положил её в красивую вазу. Он отдал вазу Жабе и сказал стеречь сосуд. Однако Жаб не уследил за сохранностью сосуда, когда дал подержать вазу Лягушке, которая разбила её, и Смерть вырвалась на свободу.

Я расскажу вам историю. Не о себе, обо мне потом. Это просто история, вы готовы? Давным давно, ну, на заре времен Бог был очень занят сотворением мира, как это теперь принято говорить. Однажды он отдал жабе кувшин и сказал: «Будь осторожен, внутри него смерть». Очень гордый жаб не знал, что ему предстоит провалить божественную миссию — хранить смерть, и обещал оберегать кувшин. Но однажды жаб встретил лягушку.

«Дай мне подержать кувшин смерти», — сказала лягушка. С очень умным видом жаб сказал: «Нет». Но лягушка настаивала, и после долгого нытья жаб сдался. «Ты можешь подержать его, но только чуть-чуть», — сказал он. Обрадовавшись, лягушка начала жонглировать кувшином, бросая его из лапки в лапку. Жаб был придурком. «Прекрати», — крикнул он, но было поздно: лягушка уронила кувшин, и он разлетелся на куски. И смерть вырвалась на волю.

И с этого момента все живые существа стали смертными. Представьте, насколько был бы лучше мир, если бы лягушки не существовало на данный момент. Теперь мы все знаем, что мы все умрем. Некоторые раньше других. У меня получилось намного раньше…

Производство

Съёмки пилота

Пилот сериала был снят в июле 2002 года в Ванкувере в Канаде, в то время как остальные серии были сняты в среднем за неделю. Бюджет эпизода составил $6 млн. Продолжительность серии составила непривычный 1 час и 14 минут. И хотя действие сериала происходит в Сиэтле, в США, съёмки проходили в Ванкувере, в Британской Колумбии в Канаде. Интересно, что создатели даже не пытались скрыть сей факт — в кадре часто попадают вывески, указывающие на место проведения съёмок, и даже канадский флаг. Некоторые сюжетные линии, а также внешний вид ресторанчика «Вафельный домик» были изменены по сравнению с первым эпизодом. Также планировалось, что у Клэнси Ласса, отца Джорджии будет роман со студентом мужского пола, однако позже от этой идеи решено было отказаться.

По словам Брайана Фуллера, автора и сценариста шоу, главным источником вдохновения для него послужил роман Пирса Энтони — «На бледном коне» (англ. On A Pale Horse). Главный герой Зейн хочет покончить жизнь самоубийством, но неожиданно видит в зеркале стоящую у него за спиной смерть. В испуге он убивает её, и вынужден занять её место и выполнять её обязанности.

Рабочее название сериала «Мёртвая девочка» (англ. Dead Girl), однако название поменяли на существующее. Фуллер дал похожее название второму эпизоду — «Мёртвая девочка идёт» (англ. Dead Girl Walking), что является парафразом известного высказывания, сопровождающего преступника, идущего на смертную казнь. За время съёмок всего сериала было использовано 3 аргентинские жабы.

Уход Фуллера

Брайан Фуллер покинул проект после первого сезона из-за конфликтов с «MGM Television», включая разногласия относительно дальнейшего развития сценария: «Отсутствие профессионализма… привело к тяжёлой обстановке… словно на войне… они пытались контролировать меня. Это был худший опыт в моей жизни». По словам Фуллера, Showtime закрыл проекты «из-за ухудшения качества материала и предчувствия дальнейшего развития конфликтной ситуации».

Музыка

Главную тему сериала, а также инструментальную музыку написал композитор Стюарт Коупленд. Песня «Boom Boom Ba» из репертуара группы Metisse стала одной из повторяющихся тем сериала. Также в шоу была использована другая композиция этой группы «Nomah’s Land». Кроме того, в сериале звучали песни «Que Sera Sera» Pink Martini, «Chariot» Гэвина ДеГро и «Hell» из репертуара Squirrel Nut Zippers.

Интересные факты

• Жасмин Гай и Мэнди Патинкин снимались в сериале «Прикосновение ангела», и оба сыграли Дьявола.

• Джей Ди (англ. J.D.) — имя собаки Реджи. Также, это имя знаменитого писателя Селинджера, Джерома Дэвида. В одной из серий Реджи расшифровывает его как «Just Dog», что переводится как «Просто Собака».

• В первой серии на поминках Джордж, девушка видит, как её отец Клэнси обнимается с молодым человеком в момент выражения соболезнований. Джордж замечает, что это были слишком долгие объятия. По первоначальной задумке авторов, Клэнси должен был оказаться геем.

• Бэтти погибла в 1926 году, а Руб в 1927, однако именно он сообщает ей, что она стала жнецом.

• В различных интервью актёры и члены съёмочной группы говорят, что эпизод «Nighthawks» — их любимый.

• В первоначальной версии сценария пилотного эпизода, после того, как Джордж выгоняет Реджи из её шкафа, между сёстрами завязывается разговор, в конце которого Джорджия говорит, что если она умрёт, то хочет, чтобы на похоронах были воздушные шарики. Именно поэтому на поминках в конечной версии эпизода появился юноша с шариками, которого в гневе выгоняет Джой.

• Джорджия удивляется, почему её матери дали имя Джой (англ. Joy). По-английски это значит «радость», «удовольствие».

• В девятом эпизоде герои цитируют сонеты Шекспира — № 71, строки с 1 по 8, а также № 60 — строки с 1 по 3, с 12 по 14.

Релиз

Рейтинги

Хотя канал никогда официально не издавал информацию о рейтингах сериала, исполнительные продюсеры упоминали, что рейтинги «Мёртвых, как я» в три раза больше средних показателей канала Showtime. Однако это противоречит заявлению канала о том, что рейтинги недостаточно высоки для продления сериала на третий сезон. Рейтинг пилотного эпизода — 1,1 млн зрителей, рекордный показатель для канала среди пилотных эпизодов, однако позже рекорд был побит шоу «Бесстыдники» спустя семь лет.

Награды

Год	Премия	Номинация	Результат	Номинант
2004	Academy of Science Fiction, Fantasy & Horror Films	Best Actress in a Television Series	Номинация	Эллен Муф
		Best Syndicated / Cable Television Series	Номинация
	Emmy Awards	Outstanding Music Composition for a Series (Dramatic Underscore)	Номинация	Эпизод Pilot
		Outstanding Special Visual Effects for a Series	Номинация	Эпизод Pilot
	International Horror Guild	Best Television	Номинация
	Satellite Awards	Best Performance by an Actress in a Series, Drama	Номинация	Эллен Муф
2005	Academy of Science Fiction, Fantasy & Horror Films	Best Syndicated / Cable Television Series	Номинация
	Image Awards	Outstanding Supporting Actress in a Drama Series	Номинация	Жасмин Гай

Сериал на DVD

Сезон	Дата выпуска	Дополнительные материалы
Сезон 1	Регион 1: 15 июня 2004 года Регион 2: 20 июня 2005 года Регион 4: 12 июля 2005 года	Комментарии актёров к пилотному эпизоду Удалённые сцены (30 минут) Документальные фильмы: Behind The Scenes The Music Of Dead Like Me Фото-галерея Проморолик сериала
Сезон 2	Регион 1: 19 июня 2005 года Регион 2: 16 апреля 2007 года Регион 4: 18 июля 2007 года	9 удалённых сцен (12 минут) Документальные фильмы: Dead Like Me… Again Putting Life Into Death Фото-галерея Трейлеры к сериалам на DVD
Complete Collection: Сезон 1, Сезон 2 и Жизнь после смерти	Регион 1: 17 февраля 2009 года Регион 2: 17 февраля 2009 года	Прежние бонусы: Комментарии актёров к пилотному эпизоду Комментарии авторов к полнометражному фильму Удалённые сцены 5 документальных фильмов 2 фото-галереи Трейлеры к другим проекта MGM

В России на DVD сериал официально не издавался.

Ссылки

• [www.deadlikeme.tv dlikeme.tv] (англ.) — официальный сайт «Мёртвые, как я»
• [www.sho.com/site/deadlikeme/home.do «Мёртвые, как я»] на Showtime
• «Мёртвые, как я» (англ.) на сайте Internet Movie Database

Отрывок, характеризующий Мёртвые, как я

– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
– А вы строитесь?
– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
Было три часа ночи. Официанты с грустными и строгими лицами приходили переменять свечи, но никто не замечал их.
Пьер кончил свой рассказ. Наташа блестящими, оживленными глазами продолжала упорно и внимательно глядеть на Пьера, как будто желая понять еще то остальное, что он не высказал, может быть. Пьер в стыдливом и счастливом смущении изредка взглядывал на нее и придумывал, что бы сказать теперь, чтобы перевести разговор на другой предмет. Княжна Марья молчала. Никому в голову не приходило, что три часа ночи и что пора спать.
– Говорят: несчастия, страдания, – сказал Пьер. – Да ежели бы сейчас, сию минуту мне сказали: хочешь оставаться, чем ты был до плена, или сначала пережить все это? Ради бога, еще раз плен и лошадиное мясо. Мы думаем, как нас выкинет из привычной дорожки, что все пропало; а тут только начинается новое, хорошее. Пока есть жизнь, есть и счастье. Впереди много, много. Это я вам говорю, – сказал он, обращаясь к Наташе.
– Да, да, – сказала она, отвечая на совсем другое, – и я ничего бы не желала, как только пережить все сначала.
Пьер внимательно посмотрел на нее.
– Да, и больше ничего, – подтвердила Наташа.
– Неправда, неправда, – закричал Пьер. – Я не виноват, что я жив и хочу жить; и вы тоже.
Вдруг Наташа опустила голову на руки и заплакала.
– Что ты, Наташа? – сказала княжна Марья.
– Ничего, ничего. – Она улыбнулась сквозь слезы Пьеру. – Прощайте, пора спать.
Пьер встал и простился.

Княжна Марья и Наташа, как и всегда, сошлись в спальне. Они поговорили о том, что рассказывал Пьер. Княжна Марья не говорила своего мнения о Пьере. Наташа тоже не говорила о нем.
– Ну, прощай, Мари, – сказала Наташа. – Знаешь, я часто боюсь, что мы не говорим о нем (князе Андрее), как будто мы боимся унизить наше чувство, и забываем.
Княжна Марья тяжело вздохнула и этим вздохом признала справедливость слов Наташи; но словами она не согласилась с ней.
– Разве можно забыть? – сказала она.
– Мне так хорошо было нынче рассказать все; и тяжело, и больно, и хорошо. Очень хорошо, – сказала Наташа, – я уверена, что он точно любил его. От этого я рассказала ему… ничего, что я рассказала ему? – вдруг покраснев, спросила она.
– Пьеру? О нет! Какой он прекрасный, – сказала княжна Марья.
– Знаешь, Мари, – вдруг сказала Наташа с шаловливой улыбкой, которой давно не видала княжна Марья на ее лице. – Он сделался какой то чистый, гладкий, свежий; точно из бани, ты понимаешь? – морально из бани. Правда?
– Да, – сказала княжна Марья, – он много выиграл.
– И сюртучок коротенький, и стриженые волосы; точно, ну точно из бани… папа, бывало…
– Я понимаю, что он (князь Андрей) никого так не любил, как его, – сказала княжна Марья.
– Да, и он особенный от него. Говорят, что дружны мужчины, когда совсем особенные. Должно быть, это правда. Правда, он совсем на него не похож ничем?
– Да, и чудесный.
– Ну, прощай, – отвечала Наташа. И та же шаловливая улыбка, как бы забывшись, долго оставалась на ее лице.


Пьер долго не мог заснуть в этот день; он взад и вперед ходил по комнате, то нахмурившись, вдумываясь во что то трудное, вдруг пожимая плечами и вздрагивая, то счастливо улыбаясь.
Он думал о князе Андрее, о Наташе, об их любви, и то ревновал ее к прошедшему, то упрекал, то прощал себя за это. Было уже шесть часов утра, а он все ходил по комнате.
«Ну что ж делать. Уж если нельзя без этого! Что ж делать! Значит, так надо», – сказал он себе и, поспешно раздевшись, лег в постель, счастливый и взволнованный, но без сомнений и нерешительностей.
«Надо, как ни странно, как ни невозможно это счастье, – надо сделать все для того, чтобы быть с ней мужем и женой», – сказал он себе.
Пьер еще за несколько дней перед этим назначил в пятницу день своего отъезда в Петербург. Когда он проснулся, в четверг, Савельич пришел к нему за приказаниями об укладке вещей в дорогу.
«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.
– Я думаю о том, что вы мне сказали, – отвечала княжна Марья. – Вот что я скажу вам. Вы правы, что теперь говорить ей об любви… – Княжна остановилась. Она хотела сказать: говорить ей о любви теперь невозможно; но она остановилась, потому что она третий день видела по вдруг переменившейся Наташе, что не только Наташа не оскорбилась бы, если б ей Пьер высказал свою любовь, но что она одного только этого и желала.
– Говорить ей теперь… нельзя, – все таки сказала княжна Марья.
– Но что же мне делать?
– Поручите это мне, – сказала княжна Марья. – Я знаю…
Пьер смотрел в глаза княжне Марье.
– Ну, ну… – говорил он.
– Я знаю, что она любит… полюбит вас, – поправилась княжна Марья.
Не успела она сказать эти слова, как Пьер вскочил и с испуганным лицом схватил за руку княжну Марью.
– Отчего вы думаете? Вы думаете, что я могу надеяться? Вы думаете?!
– Да, думаю, – улыбаясь, сказала княжна Марья. – Напишите родителям. И поручите мне. Я скажу ей, когда будет можно. Я желаю этого. И сердце мое чувствует, что это будет.
– Нет, это не может быть! Как я счастлив! Но это не может быть… Как я счастлив! Нет, не может быть! – говорил Пьер, целуя руки княжны Марьи.
– Вы поезжайте в Петербург; это лучше. А я напишу вам, – сказала она.
– В Петербург? Ехать? Хорошо, да, ехать. Но завтра я могу приехать к вам?
На другой день Пьер приехал проститься. Наташа была менее оживлена, чем в прежние дни; но в этот день, иногда взглянув ей в глаза, Пьер чувствовал, что он исчезает, что ни его, ни ее нет больше, а есть одно чувство счастья. «Неужели? Нет, не может быть», – говорил он себе при каждом ее взгляде, жесте, слове, наполнявших его душу радостью.
Когда он, прощаясь с нею, взял ее тонкую, худую руку, он невольно несколько дольше удержал ее в своей.
«Неужели эта рука, это лицо, эти глаза, все это чуждое мне сокровище женской прелести, неужели это все будет вечно мое, привычное, такое же, каким я сам для себя? Нет, это невозможно!..»
– Прощайте, граф, – сказала она ему громко. – Я очень буду ждать вас, – прибавила она шепотом.
И эти простые слова, взгляд и выражение лица, сопровождавшие их, в продолжение двух месяцев составляли предмет неистощимых воспоминаний, объяснений и счастливых мечтаний Пьера. «Я очень буду ждать вас… Да, да, как она сказала? Да, я очень буду ждать вас. Ах, как я счастлив! Что ж это такое, как я счастлив!» – говорил себе Пьер.


В душе Пьера теперь не происходило ничего подобного тому, что происходило в ней в подобных же обстоятельствах во время его сватовства с Элен.
Он не повторял, как тогда, с болезненным стыдом слов, сказанных им, не говорил себе: «Ах, зачем я не сказал этого, и зачем, зачем я сказал тогда „je vous aime“?» [я люблю вас] Теперь, напротив, каждое слово ее, свое он повторял в своем воображении со всеми подробностями лица, улыбки и ничего не хотел ни убавить, ни прибавить: хотел только повторять. Сомнений в том, хорошо ли, или дурно то, что он предпринял, – теперь не было и тени. Одно только страшное сомнение иногда приходило ему в голову. Не во сне ли все это? Не ошиблась ли княжна Марья? Не слишком ли я горд и самонадеян? Я верю; а вдруг, что и должно случиться, княжна Марья скажет ей, а она улыбнется и ответит: «Как странно! Он, верно, ошибся. Разве он не знает, что он человек, просто человек, а я?.. Я совсем другое, высшее».
Только это сомнение часто приходило Пьеру. Планов он тоже не делал теперь никаких. Ему казалось так невероятно предстоящее счастье, что стоило этому совершиться, и уж дальше ничего не могло быть. Все кончалось.
Радостное, неожиданное сумасшествие, к которому Пьер считал себя неспособным, овладело им. Весь смысл жизни, не для него одного, но для всего мира, казался ему заключающимся только в его любви и в возможности ее любви к нему. Иногда все люди казались ему занятыми только одним – его будущим счастьем. Ему казалось иногда, что все они радуются так же, как и он сам, и только стараются скрыть эту радость, притворяясь занятыми другими интересами. В каждом слове и движении он видел намеки на свое счастие. Он часто удивлял людей, встречавшихся с ним, своими значительными, выражавшими тайное согласие, счастливыми взглядами и улыбками. Но когда он понимал, что люди могли не знать про его счастье, он от всей души жалел их и испытывал желание как нибудь объяснить им, что все то, чем они заняты, есть совершенный вздор и пустяки, не стоящие внимания.
Когда ему предлагали служить или когда обсуждали какие нибудь общие, государственные дела и войну, предполагая, что от такого или такого исхода такого то события зависит счастие всех людей, он слушал с кроткой соболезнующею улыбкой и удивлял говоривших с ним людей своими странными замечаниями. Но как те люди, которые казались Пьеру понимающими настоящий смысл жизни, то есть его чувство, так и те несчастные, которые, очевидно, не понимали этого, – все люди в этот период времени представлялись ему в таком ярком свете сиявшего в нем чувства, что без малейшего усилия, он сразу, встречаясь с каким бы то ни было человеком, видел в нем все, что было хорошего и достойного любви.
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.
Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.


С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
Перемена, происшедшая в Наташе, сначала удивила княжну Марью; но когда она поняла ее значение, то перемена эта огорчила ее. «Неужели она так мало любила брата, что так скоро могла забыть его», – думала княжна Марья, когда она одна обдумывала происшедшую перемену. Но когда она была с Наташей, то не сердилась на нее и не упрекала ее. Проснувшаяся сила жизни, охватившая Наташу, была, очевидно, так неудержима, так неожиданна для нее самой, что княжна Марья в присутствии Наташи чувствовала, что она не имела права упрекать ее даже в душе своей.
Наташа с такой полнотой и искренностью вся отдалась новому чувству, что и не пыталась скрывать, что ей было теперь не горестно, а радостно и весело.
Когда, после ночного объяснения с Пьером, княжна Марья вернулась в свою комнату, Наташа встретила ее на пороге.
– Он сказал? Да? Он сказал? – повторила она. И радостное и вместе жалкое, просящее прощения за свою радость, выражение остановилось на лице Наташи.
– Я хотела слушать у двери; но я знала, что ты скажешь мне.
Как ни понятен, как ни трогателен был для княжны Марьи тот взгляд, которым смотрела на нее Наташа; как ни жалко ей было видеть ее волнение; но слова Наташи в первую минуту оскорбили княжну Марью. Она вспомнила о брате, о его любви.