М-97

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
<th colspan="3" align="center"> <th colspan="3" align="center" style="color: white; height: 20px; background: navy;font-size: 110%;">История корабля</th>
М-97
Государство флага СССР СССР
Спуск на воду 20 сентября 1938 года
Выведен из состава флота 1942 год
Современный статус Подорвалась на мине
Основные характеристики
Тип корабля Малая ДПЛ
Обозначение проекта серии XII, М — «Малютка»
Скорость (надводная) 14 узлов
Скорость (подводная) 7,8 узла
Автономность плавания 10 суток
Экипаж 18 человек
Размеры
Водоизмещение надводное 206 т
Водоизмещение подводное 258 т
Длина наибольшая (по КВЛ) 44,5 м
Ширина корпуса наиб. 3,30 м
Средняя осадка (по КВЛ) 2,85 м
Вооружение
Артиллерия 45-мм орудие в ограждении рубки, 195 снарядов
Торпедно-
минное вооружение
2 носовых ТА, без запасных торпед
К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

М-97советская малая подводная лодка серии XII типа М — «Малютка».





История строительства

Заложена 26 июля 1937 года на судостроительном заводе № 112 («Красное Сормово») в Горьком. Спущена на воду 20 сентября 1938 года, приёмный акт подписан 10 октября 1939 года. 12 декабря 1939 года вместе с однотипной М-96 вошла в состав Краснознаменного Балтийского флота.

История службы

После вступления в строй М-97 была зачислена в 26-й дивизион 3-й бригады подводных лодок Балтийского флота.

21-24 декабря она совершила переход из Кронштадта в Палдиски, столкнувшись при это 22-го с М-95. Из-за полученной при этом вмятины в районе 6-го отсека и других повреждений 29-го лодка перешла в Таллин.

23 февраля 1940 года ремонт был завершён, а в марте М-97 вместе с 26-м дивизионом перебазировалась на Ханко.

К началу войны лодка находилась в Таллине на текущем ремонте. 4 июля она перешла в Палдиски, а оттуда 6-го вместе с тральщиками БТЩ-211, БТЩ-216 и двумя сторожевиками вышла на позиции у острова Утё. Из-за гибели БТЩ-216 в результате подрыва на мине было решено вернуться на базу, куда М-97 прибыла утром 7 июля.

Днём 7 июля лодка перешла в Триги, по пути неоднократно подвергаясь налётам (безуспешным) немецкой авиации.

Утром 8-го М-97 снова вышла с дозор к острову Утё, где находилась с 10-го по 14-е. 11 июля её обнаружила и безуспешно атаковала немецкая подводная лодка U-144.

17-18 июля лодка перешла в Усть-Лугу, где 1 августа была повреждена при близком взрыве мины. Август и начало сентября она провела в Ленинграде и Кронштадте.

12-18 сентября М-97 совершила разведывательный поход до Таллина. На обратном пути была атакована финскими Bristol Bulldog, получила лёгкие повреждения от пулемётного огня.

17-27 октября лодка совершила выход к Таллину с целью перехвата кораблей противника. Утром 24-го она безуспешно атаковала транспорт «Хохенхёрн» (5000 брт). В тот же день ей был обнаружен конвой, который она не смогла догнать. На следующий день М-97 атаковала конвой из трёх транспортов и снова не смогла добиться успеха. 27-го она вернулась в Кронштадт.

В ноябре 1941 года лодка перешла в Ленинград, где стала на зимовку. 14 февраля 1942 года стоящая у моста Строителей М-97 была повреждена прямым попаданием артиллерийского снаряда, но позже отремонтирована.

28 мая лодка перешла к острову Лавенсари, откуда 29 мая-6 июня патрулировала позицию у Восточного Гогландского плёса. Вынуждена была вернуться из-за течи перископа, выход 6-8 июня оказался неудачным по той же причине. 14-16 числа М-97 вернулась в Кронштадт и стала там для ремонта, который занял 2 месяца.

Последний поход начался вечером 25 августа, когда лодка перешла из Кронштадта к Лавенсари. В ночь на 1 сентября она направилась на позицию между Таллином и Хельсинки. 2-го, 4-го и 10-го лодка обнаруживалась финнами. В ночь на 11 сентября немцами было установлено минное заграждение «Насхорн», и М-97 подорвалась на нём предположительно утром того дня. Погиб весь экипаж (20 человек).

Лежащая на дне Балтийского моря южнее Хельсинки в точке с координатами 59°50′ с. ш. 24°30′ в. д. / 59.833° с. ш. 24.500° в. д. / 59.833; 24.500 (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=59.833&mlon=24.500&zoom=14 (O)] (Я) лодка была обнаружена финскими дайверами в 1990 году, идентифицирована в 1998м.

Командиры

  • 22.5.1939 — 13.10.1939 старший лейтенант Шалаев Павел Михайлович;
  • 13.10.1939 — 14.1.1942 капитан-лейтенант Мыльников Александр Иванович;
  • 14.1.1942 — 9.1942 капитан-лейтенант Дьяков Николай Васильевич.

Источники

  • [deepstorm.ru/DeepStorm.files/17-45/m%20XII/M-97/M-97.htm М-97 на deepstorm.ru]
  • [deepstorm.ru/DeepStorm.files/memory/m-97.htm Список погибших на М-97]

Напишите отзыв о статье "М-97"

Литература

  • Красавкин В. К., Смуглин В. С. Здесь град Петра и флот навеки слиты: история морских частей в городе на Неве (1703-2003). — СПб.: Издательство «Русско-Балтийский информационный центр "БЛИЦ"», 2004. — 559 с. — ISBN 5-86789-054-6.
  • Морозов М. Э., Кулагин К. Л. Советский подводный флот 1922-1945 гг. О подводных лодках и подводниках. — СПб.: АСТ, 2006. — 877 с. — ISBN 5170348622.

Отрывок, характеризующий М-97

– Да, mais ce n'est pas comme vous l'entendez, [но это не так, как вы это понимаете,] – продолжал князь Андрей. – Я ни малейшего добра не желал и не желаю этому мерзавцу протоколисту, который украл какие то сапоги у ополченцев; я даже очень был бы доволен видеть его повешенным, но мне жалко отца, то есть опять себя же.
Князь Андрей всё более и более оживлялся. Глаза его лихорадочно блестели в то время, как он старался доказать Пьеру, что никогда в его поступке не было желания добра ближнему.
– Ну, вот ты хочешь освободить крестьян, – продолжал он. – Это очень хорошо; но не для тебя (ты, я думаю, никого не засекал и не посылал в Сибирь), и еще меньше для крестьян. Ежели их бьют, секут, посылают в Сибирь, то я думаю, что им от этого нисколько не хуже. В Сибири ведет он ту же свою скотскую жизнь, а рубцы на теле заживут, и он так же счастлив, как и был прежде. А нужно это для тех людей, которые гибнут нравственно, наживают себе раскаяние, подавляют это раскаяние и грубеют от того, что у них есть возможность казнить право и неправо. Вот кого мне жалко, и для кого бы я желал освободить крестьян. Ты, может быть, не видал, а я видел, как хорошие люди, воспитанные в этих преданиях неограниченной власти, с годами, когда они делаются раздражительнее, делаются жестоки, грубы, знают это, не могут удержаться и всё делаются несчастнее и несчастнее. – Князь Андрей говорил это с таким увлечением, что Пьер невольно подумал о том, что мысли эти наведены были Андрею его отцом. Он ничего не отвечал ему.
– Так вот кого мне жалко – человеческого достоинства, спокойствия совести, чистоты, а не их спин и лбов, которые, сколько ни секи, сколько ни брей, всё останутся такими же спинами и лбами.
– Нет, нет и тысячу раз нет, я никогда не соглашусь с вами, – сказал Пьер.


Вечером князь Андрей и Пьер сели в коляску и поехали в Лысые Горы. Князь Андрей, поглядывая на Пьера, прерывал изредка молчание речами, доказывавшими, что он находился в хорошем расположении духа.
Он говорил ему, указывая на поля, о своих хозяйственных усовершенствованиях.
Пьер мрачно молчал, отвечая односложно, и казался погруженным в свои мысли.
Пьер думал о том, что князь Андрей несчастлив, что он заблуждается, что он не знает истинного света и что Пьер должен притти на помощь ему, просветить и поднять его. Но как только Пьер придумывал, как и что он станет говорить, он предчувствовал, что князь Андрей одним словом, одним аргументом уронит всё в его ученьи, и он боялся начать, боялся выставить на возможность осмеяния свою любимую святыню.
– Нет, отчего же вы думаете, – вдруг начал Пьер, опуская голову и принимая вид бодающегося быка, отчего вы так думаете? Вы не должны так думать.
– Про что я думаю? – спросил князь Андрей с удивлением.
– Про жизнь, про назначение человека. Это не может быть. Я так же думал, и меня спасло, вы знаете что? масонство. Нет, вы не улыбайтесь. Масонство – это не религиозная, не обрядная секта, как и я думал, а масонство есть лучшее, единственное выражение лучших, вечных сторон человечества. – И он начал излагать князю Андрею масонство, как он понимал его.
Он говорил, что масонство есть учение христианства, освободившегося от государственных и религиозных оков; учение равенства, братства и любви.
– Только наше святое братство имеет действительный смысл в жизни; всё остальное есть сон, – говорил Пьер. – Вы поймите, мой друг, что вне этого союза всё исполнено лжи и неправды, и я согласен с вами, что умному и доброму человеку ничего не остается, как только, как вы, доживать свою жизнь, стараясь только не мешать другим. Но усвойте себе наши основные убеждения, вступите в наше братство, дайте нам себя, позвольте руководить собой, и вы сейчас почувствуете себя, как и я почувствовал частью этой огромной, невидимой цепи, которой начало скрывается в небесах, – говорил Пьер.
Князь Андрей, молча, глядя перед собой, слушал речь Пьера. Несколько раз он, не расслышав от шума коляски, переспрашивал у Пьера нерасслышанные слова. По особенному блеску, загоревшемуся в глазах князя Андрея, и по его молчанию Пьер видел, что слова его не напрасны, что князь Андрей не перебьет его и не будет смеяться над его словами.
Они подъехали к разлившейся реке, которую им надо было переезжать на пароме. Пока устанавливали коляску и лошадей, они прошли на паром.
Князь Андрей, облокотившись о перила, молча смотрел вдоль по блестящему от заходящего солнца разливу.
– Ну, что же вы думаете об этом? – спросил Пьер, – что же вы молчите?
– Что я думаю? я слушал тебя. Всё это так, – сказал князь Андрей. – Но ты говоришь: вступи в наше братство, и мы тебе укажем цель жизни и назначение человека, и законы, управляющие миром. Да кто же мы – люди? Отчего же вы всё знаете? Отчего я один не вижу того, что вы видите? Вы видите на земле царство добра и правды, а я его не вижу.
Пьер перебил его. – Верите вы в будущую жизнь? – спросил он.
– В будущую жизнь? – повторил князь Андрей, но Пьер не дал ему времени ответить и принял это повторение за отрицание, тем более, что он знал прежние атеистические убеждения князя Андрея.
– Вы говорите, что не можете видеть царства добра и правды на земле. И я не видал его и его нельзя видеть, ежели смотреть на нашу жизнь как на конец всего. На земле, именно на этой земле (Пьер указал в поле), нет правды – всё ложь и зло; но в мире, во всем мире есть царство правды, и мы теперь дети земли, а вечно дети всего мира. Разве я не чувствую в своей душе, что я составляю часть этого огромного, гармонического целого. Разве я не чувствую, что я в этом огромном бесчисленном количестве существ, в которых проявляется Божество, – высшая сила, как хотите, – что я составляю одно звено, одну ступень от низших существ к высшим. Ежели я вижу, ясно вижу эту лестницу, которая ведет от растения к человеку, то отчего же я предположу, что эта лестница прерывается со мною, а не ведет дальше и дальше. Я чувствую, что я не только не могу исчезнуть, как ничто не исчезает в мире, но что я всегда буду и всегда был. Я чувствую, что кроме меня надо мной живут духи и что в этом мире есть правда.
– Да, это учение Гердера, – сказал князь Андрей, – но не то, душа моя, убедит меня, а жизнь и смерть, вот что убеждает. Убеждает то, что видишь дорогое тебе существо, которое связано с тобой, перед которым ты был виноват и надеялся оправдаться (князь Андрей дрогнул голосом и отвернулся) и вдруг это существо страдает, мучается и перестает быть… Зачем? Не может быть, чтоб не было ответа! И я верю, что он есть…. Вот что убеждает, вот что убедило меня, – сказал князь Андрей.
– Ну да, ну да, – говорил Пьер, – разве не то же самое и я говорю!
– Нет. Я говорю только, что убеждают в необходимости будущей жизни не доводы, а то, когда идешь в жизни рука об руку с человеком, и вдруг человек этот исчезнет там в нигде, и ты сам останавливаешься перед этой пропастью и заглядываешь туда. И, я заглянул…
– Ну так что ж! вы знаете, что есть там и что есть кто то? Там есть – будущая жизнь. Кто то есть – Бог.
Князь Андрей не отвечал. Коляска и лошади уже давно были выведены на другой берег и уже заложены, и уж солнце скрылось до половины, и вечерний мороз покрывал звездами лужи у перевоза, а Пьер и Андрей, к удивлению лакеев, кучеров и перевозчиков, еще стояли на пароме и говорили.
– Ежели есть Бог и есть будущая жизнь, то есть истина, есть добродетель; и высшее счастье человека состоит в том, чтобы стремиться к достижению их. Надо жить, надо любить, надо верить, – говорил Пьер, – что живем не нынче только на этом клочке земли, а жили и будем жить вечно там во всем (он указал на небо). Князь Андрей стоял, облокотившись на перила парома и, слушая Пьера, не спуская глаз, смотрел на красный отблеск солнца по синеющему разливу. Пьер замолк. Было совершенно тихо. Паром давно пристал, и только волны теченья с слабым звуком ударялись о дно парома. Князю Андрею казалось, что это полосканье волн к словам Пьера приговаривало: «правда, верь этому».