НБА в сезоне 1950/1951
НБА в сезоне 1950/1951 | |
---|---|
Драфт | |
Первый номер: | Чак Шейр |
Выбран командой: | Бостон Селтикс |
Регулярный сезон | |
Лучшая команда: | Миннеаполис Лейкерс |
Лучший по очкам: | Джордж Майкен (Миннеаполис) |
Плей-офф | |
Чемпион Запада: | Рочестер Роялз |
Финалист Запада: | Миннеаполис Лейкерс |
Чемпион Востока: | Нью-Йорк Никс |
Финалист Востока: | Сиракьюс Нэшнлз |
Финал | |
Чемпион: | Рочестер Роялз |
Финалист: | Нью-Йорк Никс |
Сезоны НБА | |
Сезон НБА 1950/51 — стал 5-м сезоном Национальной баскетбольной ассоциации (НБА). Чемпионом стала команда «Рочестер Роялз». В финале «Роялз» победили в семи играх команду «Нью-Йорк Никс».
На драфте НБА 1950 года под первым номером клубом Бостон Селтикс был выбран центровой Чак Шейр из Университета Боулинг Грин. Под 3-м номером на том драфте был выбран Боб Коузи, под 5-м — Ларри Фост, под 7-м — Джордж Ярдли, а под 16-м — Билл Шерман. На территориальном драфте был выбран Пол Аризин.
С этого сезона, после ликвидации сразу шести клубов (Чикаго Стэгс, Сент-Луис Бомберс, Андерсон Пэкерс, Шебойган Рэд Скинс, Уотерлу Хокс и Денвер Наггетс), количество команд в ассоциации сократилось до одиннадцати, а количество дивизионов до двух. С этого года стала вестись статистика по подборам.
Содержание
Регулярный сезон
- В = Выигрышей, П = Поражений, П% = Процент выигранных матчей
|
|
Плей-офф
Полуфиналы дивизионов | Финалы дивизионов | Финал НБА | |||||||||||
1 | Миннеаполис Лейкерс | 2 | |||||||||||
4 | Индианаполис Олимпианс | 1 | |||||||||||
1 | Миннеаполис Лейкерс | 1 | |||||||||||
Западный дивизион | |||||||||||||
2 | Рочестер Роялз | 3 | |||||||||||
3 | Форт-Уэйн Пистонс | 1 | |||||||||||
2 | Рочестер Роялз | 2 | |||||||||||
З2 | Рочестер Роялз | 4 | |||||||||||
В3 | Нью-Йорк Никс | 3 | |||||||||||
1 | Филадельфия Уорриорз | 0 | |||||||||||
4 | Сиракьюс Нэшнлз | 2 | |||||||||||
4 | Сиракьюс Нэшнлз | 2 | |||||||||||
Восточный дивизион | |||||||||||||
3 | Нью-Йорк Никс | 3 | |||||||||||
3 | Нью-Йорк Никс | 2 | |||||||||||
2 | Бостон Селтикс | 0 |
Результаты матчей плей-офф
Полуфиналы Восточного Дивизиона
Нью-Йорк Никс — Бостон Селтикс 2-0 (83:69, 92:78)
Сиракьюс Нэшнлз — Филадельфия Уорриорз 2-0 (91:89 ОТ, 90:78)
Финал Восточного Дивизиона
Нью-Йорк Никс — Сиракьюс Нэшнлз 3-2 (103:92, 80:102, 97:75, 83:90, 83:81).
Полуфиналы Западного Дивизиона
Миннеаполис Лейкерс — Индианаполис Олимпианс 2-0 (93:64, 66:64).
Рочестер Роялз — Форт-Уэйн Пистонс 2-0 (84:77, 101:85).
Финал Западного Дивизиона
Рочестер Роялз — Миннеаполис Лейкерс 3-1 (73:76, 70:66, 83:70, 80:75)
Финал НБА
Рочестер Роялз — Нью-Йорк Никс 4-3 (92:65, 99:84, 78:71, 73:79, 89:92, 73:80, 79:75).
Лидеры сезона по средним показателям за игру
Категория | Игрок | Команда | Статистика |
---|---|---|---|
Очки в среднем за игру | Джордж Майкен | Миннеаполис Лейкерс | 28,4 |
Подборы в среднем за игру | Дольф Шейес | Сиракьюс Нэшнлз | 16,4 |
Передачи в среднем за игру | Энди Филлип | Филадельфия Уорриорз | 6,3 |
Процент точных бросков с игры | Алекс Гроза | Индианаполис Олимпианс | 47,0 |
Процент точных штрафных бросков | Джо Фулкс | Филадельфия Уорриорз | 85,5 |
Награды по итогом сезона
|
Напишите отзыв о статье "НБА в сезоне 1950/1951"
Ссылки
- [www.basketball-reference.com/leagues/NBA_1951.html 1950-51 NBA Season Summary]
|
Отрывок, характеризующий НБА в сезоне 1950/1951
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.
– Bosse! Vincent! – прокричал Петя, остановясь у двери.
– Вам кого, сударь, надо? – сказал голос из темноты. Петя отвечал, что того мальчика француза, которого взяли нынче.
– А! Весеннего? – сказал казак.
Имя его Vincent уже переделали: казаки – в Весеннего, а мужики и солдаты – в Висеню. В обеих переделках это напоминание о весне сходилось с представлением о молоденьком мальчике.
– Он там у костра грелся. Эй, Висеня! Висеня! Весенний! – послышались в темноте передающиеся голоса и смех.
– А мальчонок шустрый, – сказал гусар, стоявший подле Пети. – Мы его покормили давеча. Страсть голодный был!
В темноте послышались шаги и, шлепая босыми ногами по грязи, барабанщик подошел к двери.
– Ah, c'est vous! – сказал Петя. – Voulez vous manger? N'ayez pas peur, on ne vous fera pas de mal, – прибавил он, робко и ласково дотрогиваясь до его руки. – Entrez, entrez. [Ах, это вы! Хотите есть? Не бойтесь, вам ничего не сделают. Войдите, войдите.]
– Merci, monsieur, [Благодарю, господин.] – отвечал барабанщик дрожащим, почти детским голосом и стал обтирать о порог свои грязные ноги. Пете многое хотелось сказать барабанщику, но он не смел. Он, переминаясь, стоял подле него в сенях. Потом в темноте взял его за руку и пожал ее.
– Entrez, entrez, – повторил он только нежным шепотом.
«Ах, что бы мне ему сделать!» – проговорил сам с собою Петя и, отворив дверь, пропустил мимо себя мальчика.
Когда барабанщик вошел в избушку, Петя сел подальше от него, считая для себя унизительным обращать на него внимание. Он только ощупывал в кармане деньги и был в сомненье, не стыдно ли будет дать их барабанщику.
От барабанщика, которому по приказанию Денисова дали водки, баранины и которого Денисов велел одеть в русский кафтан, с тем, чтобы, не отсылая с пленными, оставить его при партии, внимание Пети было отвлечено приездом Долохова. Петя в армии слышал много рассказов про необычайные храбрость и жестокость Долохова с французами, и потому с тех пор, как Долохов вошел в избу, Петя, не спуская глаз, смотрел на него и все больше подбадривался, подергивая поднятой головой, с тем чтобы не быть недостойным даже и такого общества, как Долохов.
Наружность Долохова странно поразила Петю своей простотой.
Денисов одевался в чекмень, носил бороду и на груди образ Николая чудотворца и в манере говорить, во всех приемах выказывал особенность своего положения. Долохов же, напротив, прежде, в Москве, носивший персидский костюм, теперь имел вид самого чопорного гвардейского офицера. Лицо его было чисто выбрито, одет он был в гвардейский ваточный сюртук с Георгием в петлице и в прямо надетой простой фуражке. Он снял в углу мокрую бурку и, подойдя к Денисову, не здороваясь ни с кем, тотчас же стал расспрашивать о деле. Денисов рассказывал ему про замыслы, которые имели на их транспорт большие отряды, и про присылку Пети, и про то, как он отвечал обоим генералам. Потом Денисов рассказал все, что он знал про положение французского отряда.
– Это так, но надо знать, какие и сколько войск, – сказал Долохов, – надо будет съездить. Не зная верно, сколько их, пускаться в дело нельзя. Я люблю аккуратно дело делать. Вот, не хочет ли кто из господ съездить со мной в их лагерь. У меня мундиры с собою.
– Я, я… я поеду с вами! – вскрикнул Петя.
– Совсем и тебе не нужно ездить, – сказал Денисов, обращаясь к Долохову, – а уж его я ни за что не пущу.
– Вот прекрасно! – вскрикнул Петя, – отчего же мне не ехать?..
– Да оттого, что незачем.
– Ну, уж вы меня извините, потому что… потому что… я поеду, вот и все. Вы возьмете меня? – обратился он к Долохову.
– Отчего ж… – рассеянно отвечал Долохов, вглядываясь в лицо французского барабанщика.
– Давно у тебя молодчик этот? – спросил он у Денисова.
– Нынче взяли, да ничего не знает. Я оставил его пг'и себе.
– Ну, а остальных ты куда деваешь? – сказал Долохов.
– Как куда? Отсылаю под г'асписки! – вдруг покраснев, вскрикнул Денисов. – И смело скажу, что на моей совести нет ни одного человека. Разве тебе тг'удно отослать тг'идцать ли, тг'иста ли человек под конвоем в гог'од, чем маг'ать, я пг'ямо скажу, честь солдата.
– Вот молоденькому графчику в шестнадцать лет говорить эти любезности прилично, – с холодной усмешкой сказал Долохов, – а тебе то уж это оставить пора.
– Что ж, я ничего не говорю, я только говорю, что я непременно поеду с вами, – робко сказал Петя.
– А нам с тобой пора, брат, бросить эти любезности, – продолжал Долохов, как будто он находил особенное удовольствие говорить об этом предмете, раздражавшем Денисова. – Ну этого ты зачем взял к себе? – сказал он, покачивая головой. – Затем, что тебе его жалко? Ведь мы знаем эти твои расписки. Ты пошлешь их сто человек, а придут тридцать. Помрут с голоду или побьют. Так не все ли равно их и не брать?
Эсаул, щуря светлые глаза, одобрительно кивал головой.
– Это все г'авно, тут Рассуждать нечего. Я на свою душу взять не хочу. Ты говог'ишь – помг'ут. Ну, хог'ошо. Только бы не от меня.
Долохов засмеялся.
– Кто же им не велел меня двадцать раз поймать? А ведь поймают – меня и тебя, с твоим рыцарством, все равно на осинку. – Он помолчал. – Однако надо дело делать. Послать моего казака с вьюком! У меня два французских мундира. Что ж, едем со мной? – спросил он у Пети.