Независимая социал-демократическая партия Германии

Независимая социал-демократическая партия Германии
Unabhängige Sozialdemokratische Partei Deutschlands
Лидер:	Гуго Гаазе, Георг Ледебур, Артур Криспен, Теодор Либкнехт
Дата основания:	апрель 1917 года
Дата роспуска:	конец 1931 года
Идеология:	социал-демократия, демократический социализм, пацифизм
Интернационал:	2½ интернационал
Мест в рейхстаге:	84 / 459 (1920)
Партийная печать:	газета «Freiheit»
Персоналии:	члены партии в категории (89 чел.)

К:Политические партии, основанные в 1917 году

К:Исчезли в 1931 году Независимая социал-демократическая партия Германии, НСДПГ (нем. Unabhängige Sozialdemokratische Partei Deutchlands, USPD) — левосоциалистическая политическая партия в Германской империи, образованная в 1917 году.

История

Независимые социал-демократы в 1917—1920 годах

НСДПГ образовалась в апреле 1917 года на базе левого крыла германской социал-демократии в результате раскола Социал-демократической партии Германии по вопросу поддержки политики гражданского мира. Во главе новой партии стали Гуго Гаазе и Карл Каутский. Численность партии к ноябрю 1918 года достигает примерно 120 000 членов. Во время Ноябрьской революции входившая в НСДПГ революционная группа Спартака была в ноябре 1918 года преобразована в Союз Спартака, сохранив свою автономность внутри партии. В конце 1918 года Союз вышел из НСДПГ, и на его основе была создана Коммунистическая партия Германии (КПГ).

В ноябре 1918 года, в начале Ноябрьской революции, НСДПГ заключила соглашение с социал-демократами, итогом которого стало формирование временного правительства Германии — Совета народных уполномоченных (СНУ). В состав СНУ вошли три представителя независимых социал-демократов — Гуго Гаазе, Вильгельм Дитман, Эмиль Барт. Однако заключив пакт Эберта-Грёнера, СНУ не выполнил однозначно сформулированные решения Всегерманского съезда Советов о демократизации армии. В связи с тем, что многие радикальные предложения НСДПГ провалились на Всегерманском съезде Советов, 29 декабря три представителя НСДПГ вышли из состава временного правительства. Поводом для этого послужило применение оружия в ходе так называемых рождественских беспорядков в Берлине.

На выборах в Германское национальное собрание в январе 1919 года НСДПГ получила 7,6 % голосов. Несмотря на явное меньшинство в Национальном собрании и доминирование социал-демократов, НСДПГ решительно поддержала ввод в Германии советской системы вместо предлагающейся социал-демократами парламентской республики. Членами партии к весне 1920 года являлось уже более 750 000 человек. На парламентских выборах НСДПГ получила 17,9 % голосов избирателей, получила 84 депутатских места и стала второй по численности фракцией в Рейхстаге. Для сравнения, по итогам тех выборов СДПГ получила 102 депутатских кресла.

Независимые социал-демократы после 1920 года

На съезде НСДПГ в Галле в октябре 1920 года большинством голосов (237 против 156) было принято решение о вступлении партии в Коминтерн, а в декабре 1920 года НСДПГ объединилась с КПГ. К компартии присоединилось около 400 000 членов НСДПГ. Оставшиеся около 340 000 человек и более 2/3 депутатов парламента продолжили действовать под именем НСДПГ во главе с лидерами Георгом Ледебуром и Артуром Криспеном. НСДПГ поддерживала режим парламентской демократии. В 1920 году НСДПГ, Независимая лейбористская партия и другие стали инициаторами создания так называемого «2 ½ интернационала» (официальное название — Международное рабочее объединение социалистических партий).

Со временем политические разногласия между НСДПГ и СДПГ сокращались. После убийства ультраправыми министра иностранных дел Германии Вальтера Ратенау в июне 1922 года обе фракции в Рейхстаге создали в середине июля общую рабочую группу. Через 2 месяца, 24 сентября 1922 года, в Нюрнберге прошел объединительный съезд НСДПГ и СДПГ, на котором было провозглашено создание Объединенной социал-демократической партии (Vereinigte Sozialdemokratische Partei Deutschlands, VSPD; с 1924 года вновь называлась Социал-демократической партией). В 1923 года большинство партий и групп «2 ½ интернационала» влились во Второй интернационал.

Меньшинство НСДПГ, менее 10 000 членов, продолжили действовать под старым названием. Их лидерами были Георг Ледебур и Теодор Либкнехт. В 1931 году остатки формально существовавшей НСДПГ влились в состав Социалистической рабочей партии Германии.

Организация

Структура

Независимая социал-демократическая партия состоит из округов (bezirk) по одному на избирательный округ, округа из районов (kreis) по одному на городской район, район или округ земли Гамбург, районы из местных групп (ortsgruppe) по одной на город, общину, округ или местную часть земли Гамбург, местные группы из блоков по одному на несколько соседских домов.

Высший орган — съезд (parteitag), избиравшийся окружными съездами, между съездами — партийный совет (parteirat), избиравшийся окружными съездами, между партийными советами — правление (parteivorstand), избиравшееся съездом, высшее должностное лицо — председатель (parteivorsitzender), избиравшийся съездом.

Высший орган округа — окружной съезд (bezirksparteitag), избиравшийся районными съездами, между окружными съездами — окружное правление (bezirksvorstand), избиравшееся районными съездами, высшее должностное лицо округа — окружной председатель (bezirksvorsitzender), избиравшийся районными съездами.

Высший орган района — районный съезд (kreisparteitag), избиравшийся общими собраниями, между районными съездами — районное правление (kreisvorstand), избиравшееся районным съездом, высшее должностное лицо района — районный председатель (kreisvorsitzender), избиравшийся районным съездом.

Высший орган местной группы — общее собрание (mitgliederversammlung), между общими собраниями — правление местной группы (ortsgruppenvorstand), избиравшееся общими собраниями, высшее должностное лица местной группы — председатель местной группы (ortsgruppenvorsitzender), избиравшееся общими собраниями.

Блоки возглавлялись руководителями блоков (blockwart).

Молодёжная организация — Социалистическая партийная молодёжь (Sozialistische Proletarierjugend).

Издания

Центральным органом независимых социал-демократов являлась ежедневная газета «Freiheit», под редакцией Рудольфа Брейтшейда выходил теоретический орган журнал «Der Sozialist» (до 1922 года). Также издавался иллюстрированный еженедельник «Die freie Welt». Существовали также региональные издания НСДПГ, такие, например, как «Leipziger Volkszeitung», «Volksblatt für Halle und den Saalkreis», «Hamburger Volkszeitung». Практически все издания, выпускавшиеся активистами НСДПГ, прекратили сущеставование частично после объединения большинства партии с КПГ, а затем — после присоединения большей части оставшихся членов к СДПГ. Начиная с октября 1922 года в качестве центрального выходит газета «Klassenkampf», которая с 1928 года издается под старым названием «Freiheit».

Участие в выборах

Выборы	Количество голосов	Процент голосов	Количество мандатов
Выборы в Национальное собрание 1919 года	2 317 290	7,62 %	22
Выборы в Рейхстаг 1920 года	4 897 401	17,9 %	84
Выборы в Рейхстаг в мае 1924 года	235 145	0,80 %	0
Выборы в Рейхстаг в декабре 1924 года	98 842	0,33 %	0
Выборы в Рейхстаг 1928 года	20 815	0,07 %	0
Выборы в Рейхстаг 1930 года	11 690	0,03 %	0

Литература

• Dieter Engelmann: Die Nachfolgeorganisationen der USPD. In: Beiträge zur Geschichte der Arbeiterbewegung (BzG). 01/1991, Berlin 1991, S. 37-45 (zur USPD und zum Sozialistischen Bund 1922—1931).
• Curt Geyer, Wolfgang Benz, Hermann Graml: Die revolutionäre Illusion. Zur Geschichte des linken Flügels der USPD. Stuttgart 1982, ISBN 3421017689.
• Alfred Hermann: Die Geschichte der pfälzischen USPD. Neustadt an der Weinstraße 1989, ISBN 392691212X.
• Hartfrid Krause: USPD. Frankfurt am Main 1975, ISBN 3434200754.
• David W. Morgan: The Socialist Left and the German Revolution: A History of the German Independent Social Democratic Party, 1917—1922. Ithaca/London 1975, ISBN 0-8014-0851-2.
• Eugen Prager: Das Gebot der Stunde. Geschichte der USPD. Bonn 1982, ISBN 3801200493.
• Robert F. Wheeler: USPD und Internationale — Sozialistischer Internationalismus in der Zeit der Revolution. Frankfurt am Main 1975, ISBN 3548033806.

Ссылки

• [www.dhm.de/lemo/html/weimar/innenpolitik/uspd/ Материалы по истории НСДПГ] (Немецкий исторический музей)  (нем.)
• [www.bundesarchiv.de/aktuelles/aus_dem_archiv/dokument/00039/index.html Создание НСДПГ] (Федеральный архив)  (нем.)
• Независимая социал-демократическая партия Германии // Большая советская энциклопедия : [в 30 т.] / гл. ред. А. М. Прохоров. — 3-е изд. — М. : Советская энциклопедия, 1969—1978.</span>

Отрывок, характеризующий Независимая социал-демократическая партия Германии

Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…


Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.

Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
– Вы недавно приехали? – спрашивала у него графиня.
– Oui, madame, [Да, сударыня,] – отвечал он, оглядываясь.
– Вы не видали моего мужа?
– Non, madame. [Нет, сударыня.] – Он улыбнулся совсем некстати.
– Вы, кажется, недавно были в Париже? Я думаю, очень интересно.
– Очень интересно..
Графиня переглянулась с Анной Михайловной. Анна Михайловна поняла, что ее просят занять этого молодого человека, и, подсев к нему, начала говорить об отце; но так же, как и графине, он отвечал ей только односложными словами. Гости были все заняты между собой. Les Razoumovsky… ca a ete charmant… Vous etes bien bonne… La comtesse Apraksine… [Разумовские… Это было восхитительно… Вы очень добры… Графиня Апраксина…] слышалось со всех сторон. Графиня встала и пошла в залу.