НС-скинхеды
Поделись знанием:
– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
Сюда перенаправляется запрос «Бонхеды». На эту тему нужна отдельная статья.
НС-скинхе́ды (Nazi skinheads или National Socialist skinheads) — молодёжная ультраправая субкультура, представители которой придерживаются национал-социалистической идеологии, одно из направлений субкультуры скинхедов. Деятельность НС-скинхедов, как правило, носит экстремистский характер.
Содержание
История
Первоначально субкультура скинхедов возникла в Великобритании, в конце 60-х годов XX века. Она носила аполитичный характер и была тесно связана с английской субкультурой этого периода — модами, а также с чёрной ямайской эмигрантской молодёжью и популярной в их среде музыкой того времени — регги и, в меньшей степени, ска[1].
НС-скинхеды появились к концу 1982 года как результат политической агитации лидера рок-группы Skrewdriver (которая впоследствии стала культовой для НС-скинхедов) — Яна Стюарта Дональдсона и Британского национального фронта[1] в среде аполитичных скинхедов. Тогда впервые был заимствован кельтский крест в качестве символа их движения, и сформирован образ НС-скинхедов (по образу крестоносцев) — солдат Священной Расовой Войны (англ. Racial Holy War), борющихся против «недолюдей» — евреев, цыган, негров и прочих, то есть в более широком смысле всех не арийцев, главным образом, многочисленных иммигрантов из стран третьего мира, а также гомосексуалистов, наркоманов и левой молодёжи.
Этот образ оказался очень популярен в неонацистском движении, и вскоре схожие течения[2] появились в Европе, США. На постсоветском пространстве субкультура наци-скинхедов впервые появилась в странах Прибалтики в конце 1980-х годов. Многие из них гордились родственниками, воевавшими в Ваффен-СС против СССР. В качестве отсылки к нацистской Германии многие из скинхедов носили особые кепки из джинсовой ткани, напоминавшие фуражки СС[3]. На рубеже 1990-х годов, после распада СССР, субкультура НС-скинхедов проникла в Россию.
Идеология
- НС-скинхеды позиционируют себя как национально-освободительное движение и борются за идеи превосходства белой, арийской расы, при этом стремясь к расовому сепаратизму.
- НС-скинхеды — крайние расисты, антисемиты и ксенофобы, противники нелегальной иммиграции, расово смешанных браков, сексуальных девиаций, гомосексуализма. Жертвами нс-скнхедов обычно становятся представители темно-пигментированных рас, негроидной, монголоидной и т. п.[4][5] Иными словами, расы не имеющие т.н «арийскую внешность».[6] Так же НС-скинхеды враждебно относятся к представителям сексуальных меньшинств[7] и некоторых субкультур, таких как например антифашисты.[8] В Англии предмет их неприязни — пакистанцы и бангладешцы, в Германии — турки и поляки[9][10][11], в России — выходцы из Закавказья и Средней Азии, уроженцы Северного Кавказа и Поволжья, а также негры и азиаты.[12][13].
- НС-скинхеды считают себя защитниками интересов рабочего класса, в некоторых случаях мотивируя это тем, что приезжие занимают рабочие места. Этот пункт является далеко не самым важным в идеологии неонацистов вообще и, в частности, НС-скинхедов, постепенно исчезая, так же как это было в НСДАП, где социалистическая часть идеологии постепенно отошла на второй план и позже полностью утратила значимость.
- Особый культ у НС-скинхедов существует вокруг личности Гитлера и некоторых других лидеров нацистского движения (Рудольфа Гесса и прочих).
- Национализм в идеологии НС-скинхедов уступает первенство идеям расового превосходства, борьбы против остальных рас или изоляции от них. То же самое было в идеологии НСДАП, где считали, что раса важнее нации, а нации в свою очередь составляют расу, в их случае арийскую, которые должны были объединиться и составить собой арийскую империю.
- Фюрер-принципу германского авторитаризма некоторые НС-скинхеды противопоставляют принцип «сопротивления без лидеров» (вариант демократии «для белых»), но всё-таки большинство неонацистских организаций имеют своих фюреров.
- Не существует чёткого определения «общепринятой» религии среди НС-скинхедов, как и какого-либо разделения среди них по религиозному критерию. Де-факто, многие НС-скинхеды являются агностиками или даже атеистами. Однако значительное число проявляет большой интерес к германо-скандинавской мифологии и язычеству, особенно к реконструированным языческим верованиям в виде неоязыческих движений, а также к оккультной стороне нацизма, включавшей в себя языческие элементы. Кроме этого, в России существуют группы НС-скинхедов, исповедующих православие, остальные же являются крайними противниками христианства и православия в частности, поскольку Иисус Христос — еврей, а христианство зародилось в контексте мессианских движений иудаизма, что никак не может уживаться с нацистской идеологией, неотъемлемой частью которой является антисемитизм. В некоторых других странах НС-скинхеды поголовно выступают против христианства и причисляют его к так называемому иудео-христианству, выделяя таким наименованием непосредственную связь между иудаизмом и христианством. Небольшая часть НС-скинхедов относится к исламистам (в Европе, например, Дэвид Вулстон)[14], так как известна их нетерпимость к христианству и иудейству[15], отсюда и вытекает любовь к радикальному исламу (возможно, исламофашизму), в котором в некоторой степени идёт противоборство христианству и сионизму.
- Важное значение для НС-скинхедов имеет образ эсэсовца, который частично повлиял на образ самих НС-скинхедов. Мистически в их движении воспринимается и сам «чёрный орден» СС, созданный в свою очередь по типу средневековых рыцарских орденов, главным образом, тамплиеров[16].
- Являясь участниками праворадикальных движенией, НС-скинхеды — сторонники крайних мер с применением насилия (как правило, в особо жестокой форме), что обычно трактуется как экстремизм. Многим из них близка идея революции, то есть государственного переворота с целью установления национал-социалистического режима.
Музыка
Особое значение в плане музыки для НС-скинхедов имеет её идеологическое наполнение. Как и традиционные скинхеды, из музыки НС-скинхеды предпочитают Oi!, но в остальном их музыкальные вкусы сильно отличаются. Им нравятся некоторые направления метала: национал-социалистический блэк-метал, языческий метал, фолк-метал и викинг-метал. Большую популярность в их среде приобрёл рок против коммунизма и хейткор, также НС-скинхеды любят слушать немецкие марши времён Третьего рейха и наци-панк. НС-скинхеды с неприязнью относятся к рэпу и хип-хоп культуре.[17]
Внешний вид
Внешность НС-скинхедов частично повторяет внешний вид традиционных скинхедов с добавлением милитаристского стиля:
- Бритая наголо голова или очень короткая стрижка
- Одежда торговой марки Lonsdale, Thor Steinar и Pit Bull
- Тяжёлые высокие ботинки (Dr. Martens, Grinders, Steels, Camelot), в том числе военные, чаще всего чёрного цвета, с белыми шнурками
- Светло-синие джинсы (Levi’s, Wrangler) или джинсы-варёнки
- Белые футболки, чёрные или коричневые рубашки, поло и тенниски (Fred Perry, Ben Sherman)
- Короткие, чёрные и тёмно-зелёные куртки на «молнии» без воротника — «бомберы», или с воротником — «штурманы»
- Военная униформа или её отдельные элементы
- Нацистская символика; татуировки, нашивки, значки.
Символика
- Кельтский крест — равнолучевой крест с кругом. Является характерным символом кельтского христианства, хотя имеет более древние языческие корниК:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)[источник не указан 3479 дней]. В 80-х годах XX века кельтский крест стал символом White Power — движения белых расистов и НС-скинхедов.
- Одал (ᛟ) (др.-герм. Oþila — «наследие», англо-сакс. Oeþel) — 24-я руна древнегерманского и 23-я руна англосаксонского рунического алфавитов. Руна Одал изображена на эмблеме 7-й добровольческой горной дивизии СС «Принц Ойген», 23-й добровольческой танково-гренадерской дивизии СС «Недерланд» и на флаге хорватских фольксдойче.
- Арийский кулак
- Железный крест — прусская и немецкая военная награда. Учреждён Фридрихом Вильгельмом III 10 марта 1813 за боевые отличия в войне за освобождение Германии от Наполеона.
- Зиг
- Мёртвая голова — символ смерти и одновременно бесстрашия перед её лицом в виде черепа с костями (обычно белого или серебряного на чёрном фоне). Этот символ также используют некоторые современные неонацистские организации, например, Combat 18.
- Свастика
- Чёрное солнце
- «Sieg Heil!»
- «Blood & Honor»
- «White Power»
- 14/88: 14 слов Дэвида Лэйна — «We must secure the existence of our people and a future for white children» («Мы должны обеспечить существование нашего народа и будущее для белых детей») и зашифрованное приветствие «Heil Hitler» («H» — восьмая буква латинского алфавита), по совместительству 88 заповедей того же Дэвида Лэйна[18]
НС-скинхеды в России
Идеология российских нс-скинхедов практически не отличается от идеологии нс-скинхедов всего мира. Есть лишь небольшие отличия в символике и предпочтениях. Русские нс-скинхеды предпочитают использовать славянскую символику, вместо символики третьего рейха, такую как например славянские руны, коловрат и.т.п. Во время таких мероприятий как русский марш, русские нс-скинхеды часто используют чёрно-жёлто-белый флаг Российской Империи или флаги с изображением славянского коловрата[19]. Что касается музыкальных предпочтений, русские НС-скинхеды отдают предпочтение российской НС-музыке, в среде российских НС-скинхедов имеет большую популярность RAC группа Коловрат. В плане спорта российские НС-скинхеды ведут здоровый образ жизни и занимаются силовыми видами спорта, такими как русский рукопашный бой и культуризм.
НС-скинхеды в фильмах и видеоиграх
Художественное кино:
- Сделан в Британии (Made in Britain, 1982)
- Бритоголовые (Romper Stomper, 1992)
- В стане врага (The Infiltrator, 1995)
- Высшее образование (Higher Learning, 1995)
- Американская история Икс (American History X, 1998)
- Немецкая история Х (Наци, 2002)
- Фанатик (The Believer, 2001)
- Антикиллер 2: Антитеррор (2003)
- Это Англия (This is England, 2006)
- Россия 88 (2009)
- Мы из будущего (2007)
- Стрижка (2010)
Документальное кино:
- Позиция скинхедов (Skinhead Attitude, 2003 г.)
- Мужчины, Герои, Геи — Нацисты (Männer, Helden, schwule Nazis, 2005 г.)
Видеоклипы:
- Стоп нацизму (Antinazibund, Sportfreunde Stiller, 2008 г.
Компьютерные игры:
См. также
Напишите отзыв о статье "НС-скинхеды"
Примечания
- ↑ 1 2 Александр Тарасов [scepsis.ru/library/print/id_605.html «Наци-скины в современной России;] Доклад для Московского бюро по правам человека 16 октября 2002 −11 февраля 2004» // Скепсис
- ↑ С приставкой «-ASH», означающей «арийские скинхеды».
- ↑ Шнирельман В. А. Чистильщики московских улиц: скинхеды, СМИ и общественное мнение. — М.: Academia, 2007. — 116 с. — ISBN 5-8453-8064-X.
- ↑ [www.moe-online.ru/news/view/225387.html В Воронеже осудили двух скинхедов, избивших африканца в центре города — Новости — МОЁ! Online Воронеж]
- ↑ [wek.com.ua/article/48262/ В московском метро скинхеды напали на приезжего азиата — Наш Век]
- ↑ [vrn.kp.ru/daily/24400/576133/ В Воронеже скинхедов осудили за убийство русского парня]
- ↑ [ejnews.ru/other/2012/05/18/Skinhedyi_ustroili_pogrom_na_geyparade_v_Peterburge_1749 Скинхеды устроили погром на гей-параде в Петербурге — Новости России и Мира на портале «Энергетика и ЖКХ»]
- ↑ [www.kp.ru/online/news/1278308/ Толпа скинхедов избила антифашиста в Череповце]
- ↑ [www.bankier.pl/wiadomosc/Loecknitz-nie-chce-Polakow-1699216.html Pole Raus]
- ↑ [www.verfassungsschutz-mv.de/cms2/Verfassungsschutz_prod/Verfassungsschutz/content/de/Themen/Rechtsextremismus/Rechtsextremistische_Skinheads/Entwicklung_der_Skinhead-Subkultur/index.jsp Verfassungsschutz (Federal Office for the Protection of the Constitution)]. Verfassungsschutz-mv.de. Проверено 3 ноября 2009. [www.webcitation.org/61DAOyG9g Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
- ↑ [web.archive.org/web/20040528173645/www.geocities.com/CapitolHill/Senate/5214/veranstaltung1.html Faschismus rund um den Bodensee (German)]
- ↑ [www.panorama.ru/works/patr/ir/18.html Some surface features of ethnic hatred in Russia], chapter 18 of Imagining Russia: ethnic identity and the nationalist mind by Daniel Rancour-Laferriere, 2000
- ↑ [news.bbc.co.uk/2/hi/europe/3476083.stm «Girl killed by Russia 'racists'»]BBC News. (10 February 2004). Accessed 15 February 2010.
- ↑ [www.pravda.ru/accidents/factor/crime/11-03-2009/304380-podzog-0 Поджигатели храмов оказались скинхедами]
- ↑ [www.newsru.com/russia/15oct2005/skeanheads.html Скинхеды избили евреев в молельном доме в Сергиевом Посаде]
- ↑ [www.lib.ru/POLITOLOG/okkultnac.txt Николас Гудрик-Кларк «Оккультные корни нацизма»]
- ↑ [www.mk.ru/incident/news/2012/06/05/711370-v-kostrome-osuzhdenyi-skinhedyi-izbivshie-repera.html В Костроме осуждены скинхеды, избившие рэпера — Происшествия и инциденты в России и мире — МК]
- ↑ [asher.ru/library/literature/1488 14 слов и 88 заповедей Дэвида Лэйна]
- ↑ [www.sova-center.ru/sh/text/08.html Крайне правые и их символика]. // sova-center.ru. Проверено 3 марта 2013. [www.webcitation.org/6EzWbrQEL Архивировано из первоисточника 9 марта 2013].
| ||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий НС-скинхеды
Лакей Joseph подал Анатолю сумку и саблю, и все вышли в переднюю.– А шуба где? – сказал Долохов. – Эй, Игнатка! Поди к Матрене Матвеевне, спроси шубу, салоп соболий. Я слыхал, как увозят, – сказал Долохов, подмигнув. – Ведь она выскочит ни жива, ни мертва, в чем дома сидела; чуть замешкаешься, тут и слезы, и папаша, и мамаша, и сейчас озябла и назад, – а ты в шубу принимай сразу и неси в сани.
Лакей принес женский лисий салоп.
– Дурак, я тебе сказал соболий. Эй, Матрешка, соболий! – крикнул он так, что далеко по комнатам раздался его голос.
Красивая, худая и бледная цыганка, с блестящими, черными глазами и с черными, курчавыми сизого отлива волосами, в красной шали, выбежала с собольим салопом на руке.
– Что ж, мне не жаль, ты возьми, – сказала она, видимо робея перед своим господином и жалея салопа.
Долохов, не отвечая ей, взял шубу, накинул ее на Матрешу и закутал ее.
– Вот так, – сказал Долохов. – И потом вот так, – сказал он, и поднял ей около головы воротник, оставляя его только перед лицом немного открытым. – Потом вот так, видишь? – и он придвинул голову Анатоля к отверстию, оставленному воротником, из которого виднелась блестящая улыбка Матреши.
– Ну прощай, Матреша, – сказал Анатоль, целуя ее. – Эх, кончена моя гульба здесь! Стешке кланяйся. Ну, прощай! Прощай, Матреша; ты мне пожелай счастья.
– Ну, дай то вам Бог, князь, счастья большого, – сказала Матреша, с своим цыганским акцентом.
У крыльца стояли две тройки, двое молодцов ямщиков держали их. Балага сел на переднюю тройку, и, высоко поднимая локти, неторопливо разобрал вожжи. Анатоль и Долохов сели к нему. Макарин, Хвостиков и лакей сели в другую тройку.
– Готовы, что ль? – спросил Балага.
– Пущай! – крикнул он, заматывая вокруг рук вожжи, и тройка понесла бить вниз по Никитскому бульвару.
– Тпрру! Поди, эй!… Тпрру, – только слышался крик Балаги и молодца, сидевшего на козлах. На Арбатской площади тройка зацепила карету, что то затрещало, послышался крик, и тройка полетела по Арбату.
Дав два конца по Подновинскому Балага стал сдерживать и, вернувшись назад, остановил лошадей у перекрестка Старой Конюшенной.
Молодец соскочил держать под уздцы лошадей, Анатоль с Долоховым пошли по тротуару. Подходя к воротам, Долохов свистнул. Свисток отозвался ему и вслед за тем выбежала горничная.
– На двор войдите, а то видно, сейчас выйдет, – сказала она.
Долохов остался у ворот. Анатоль вошел за горничной на двор, поворотил за угол и вбежал на крыльцо.
Гаврило, огромный выездной лакей Марьи Дмитриевны, встретил Анатоля.
– К барыне пожалуйте, – басом сказал лакей, загораживая дорогу от двери.
– К какой барыне? Да ты кто? – запыхавшимся шопотом спрашивал Анатоль.
– Пожалуйте, приказано привесть.
– Курагин! назад, – кричал Долохов. – Измена! Назад!
Долохов у калитки, у которой он остановился, боролся с дворником, пытавшимся запереть за вошедшим Анатолем калитку. Долохов последним усилием оттолкнул дворника и схватив за руку выбежавшего Анатоля, выдернул его за калитку и побежал с ним назад к тройке.
Марья Дмитриевна, застав заплаканную Соню в коридоре, заставила ее во всем признаться. Перехватив записку Наташи и прочтя ее, Марья Дмитриевна с запиской в руке взошла к Наташе.
– Мерзавка, бесстыдница, – сказала она ей. – Слышать ничего не хочу! – Оттолкнув удивленными, но сухими глазами глядящую на нее Наташу, она заперла ее на ключ и приказав дворнику пропустить в ворота тех людей, которые придут нынче вечером, но не выпускать их, а лакею приказав привести этих людей к себе, села в гостиной, ожидая похитителей.
Когда Гаврило пришел доложить Марье Дмитриевне, что приходившие люди убежали, она нахмурившись встала и заложив назад руки, долго ходила по комнатам, обдумывая то, что ей делать. В 12 часу ночи она, ощупав ключ в кармане, пошла к комнате Наташи. Соня, рыдая, сидела в коридоре.
– Марья Дмитриевна, пустите меня к ней ради Бога! – сказала она. Марья Дмитриевна, не отвечая ей, отперла дверь и вошла. «Гадко, скверно… В моем доме… Мерзавка, девчонка… Только отца жалко!» думала Марья Дмитриевна, стараясь утолить свой гнев. «Как ни трудно, уж велю всем молчать и скрою от графа». Марья Дмитриевна решительными шагами вошла в комнату. Наташа лежала на диване, закрыв голову руками, и не шевелилась. Она лежала в том самом положении, в котором оставила ее Марья Дмитриевна.
– Хороша, очень хороша! – сказала Марья Дмитриевна. – В моем доме любовникам свидания назначать! Притворяться то нечего. Ты слушай, когда я с тобой говорю. – Марья Дмитриевна тронула ее за руку. – Ты слушай, когда я говорю. Ты себя осрамила, как девка самая последняя. Я бы с тобой то сделала, да мне отца твоего жалко. Я скрою. – Наташа не переменила положения, но только всё тело ее стало вскидываться от беззвучных, судорожных рыданий, которые душили ее. Марья Дмитриевна оглянулась на Соню и присела на диване подле Наташи.
– Счастье его, что он от меня ушел; да я найду его, – сказала она своим грубым голосом; – слышишь ты что ли, что я говорю? – Она поддела своей большой рукой под лицо Наташи и повернула ее к себе. И Марья Дмитриевна, и Соня удивились, увидав лицо Наташи. Глаза ее были блестящи и сухи, губы поджаты, щеки опустились.
– Оставь… те… что мне… я… умру… – проговорила она, злым усилием вырвалась от Марьи Дмитриевны и легла в свое прежнее положение.
– Наталья!… – сказала Марья Дмитриевна. – Я тебе добра желаю. Ты лежи, ну лежи так, я тебя не трону, и слушай… Я не стану говорить, как ты виновата. Ты сама знаешь. Ну да теперь отец твой завтра приедет, что я скажу ему? А?
Опять тело Наташи заколебалось от рыданий.
– Ну узнает он, ну брат твой, жених!
– У меня нет жениха, я отказала, – прокричала Наташа.
– Всё равно, – продолжала Марья Дмитриевна. – Ну они узнают, что ж они так оставят? Ведь он, отец твой, я его знаю, ведь он, если его на дуэль вызовет, хорошо это будет? А?
– Ах, оставьте меня, зачем вы всему помешали! Зачем? зачем? кто вас просил? – кричала Наташа, приподнявшись на диване и злобно глядя на Марью Дмитриевну.
– Да чего ж ты хотела? – вскрикнула опять горячась Марья Дмитриевна, – что ж тебя запирали что ль? Ну кто ж ему мешал в дом ездить? Зачем же тебя, как цыганку какую, увозить?… Ну увез бы он тебя, что ж ты думаешь, его бы не нашли? Твой отец, или брат, или жених. А он мерзавец, негодяй, вот что!
– Он лучше всех вас, – вскрикнула Наташа, приподнимаясь. – Если бы вы не мешали… Ах, Боже мой, что это, что это! Соня, за что? Уйдите!… – И она зарыдала с таким отчаянием, с каким оплакивают люди только такое горе, которого они чувствуют сами себя причиной. Марья Дмитриевна начала было опять говорить; но Наташа закричала: – Уйдите, уйдите, вы все меня ненавидите, презираете. – И опять бросилась на диван.
Марья Дмитриевна продолжала еще несколько времени усовещивать Наташу и внушать ей, что всё это надо скрыть от графа, что никто не узнает ничего, ежели только Наташа возьмет на себя всё забыть и не показывать ни перед кем вида, что что нибудь случилось. Наташа не отвечала. Она и не рыдала больше, но с ней сделались озноб и дрожь. Марья Дмитриевна подложила ей подушку, накрыла ее двумя одеялами и сама принесла ей липового цвета, но Наташа не откликнулась ей. – Ну пускай спит, – сказала Марья Дмитриевна, уходя из комнаты, думая, что она спит. Но Наташа не спала и остановившимися раскрытыми глазами из бледного лица прямо смотрела перед собою. Всю эту ночь Наташа не спала, и не плакала, и не говорила с Соней, несколько раз встававшей и подходившей к ней.
На другой день к завтраку, как и обещал граф Илья Андреич, он приехал из Подмосковной. Он был очень весел: дело с покупщиком ладилось и ничто уже не задерживало его теперь в Москве и в разлуке с графиней, по которой он соскучился. Марья Дмитриевна встретила его и объявила ему, что Наташа сделалась очень нездорова вчера, что посылали за доктором, но что теперь ей лучше. Наташа в это утро не выходила из своей комнаты. С поджатыми растрескавшимися губами, сухими остановившимися глазами, она сидела у окна и беспокойно вглядывалась в проезжающих по улице и торопливо оглядывалась на входивших в комнату. Она очевидно ждала известий об нем, ждала, что он сам приедет или напишет ей.
Когда граф взошел к ней, она беспокойно оборотилась на звук его мужских шагов, и лицо ее приняло прежнее холодное и даже злое выражение. Она даже не поднялась на встречу ему.
– Что с тобой, мой ангел, больна? – спросил граф. Наташа помолчала.
– Да, больна, – отвечала она.
На беспокойные расспросы графа о том, почему она такая убитая и не случилось ли чего нибудь с женихом, она уверяла его, что ничего, и просила его не беспокоиться. Марья Дмитриевна подтвердила графу уверения Наташи, что ничего не случилось. Граф, судя по мнимой болезни, по расстройству дочери, по сконфуженным лицам Сони и Марьи Дмитриевны, ясно видел, что в его отсутствие должно было что нибудь случиться: но ему так страшно было думать, что что нибудь постыдное случилось с его любимою дочерью, он так любил свое веселое спокойствие, что он избегал расспросов и всё старался уверить себя, что ничего особенного не было и только тужил о том, что по случаю ее нездоровья откладывался их отъезд в деревню.
Со дня приезда своей жены в Москву Пьер сбирался уехать куда нибудь, только чтобы не быть с ней. Вскоре после приезда Ростовых в Москву, впечатление, которое производила на него Наташа, заставило его поторопиться исполнить свое намерение. Он поехал в Тверь ко вдове Иосифа Алексеевича, которая обещала давно передать ему бумаги покойного.
Когда Пьер вернулся в Москву, ему подали письмо от Марьи Дмитриевны, которая звала его к себе по весьма важному делу, касающемуся Андрея Болконского и его невесты. Пьер избегал Наташи. Ему казалось, что он имел к ней чувство более сильное, чем то, которое должен был иметь женатый человек к невесте своего друга. И какая то судьба постоянно сводила его с нею.
«Что такое случилось? И какое им до меня дело? думал он, одеваясь, чтобы ехать к Марье Дмитриевне. Поскорее бы приехал князь Андрей и женился бы на ней!» думал Пьер дорогой к Ахросимовой.
На Тверском бульваре кто то окликнул его.
– Пьер! Давно приехал? – прокричал ему знакомый голос. Пьер поднял голову. В парных санях, на двух серых рысаках, закидывающих снегом головашки саней, промелькнул Анатоль с своим всегдашним товарищем Макариным. Анатоль сидел прямо, в классической позе военных щеголей, закутав низ лица бобровым воротником и немного пригнув голову. Лицо его было румяно и свежо, шляпа с белым плюмажем была надета на бок, открывая завитые, напомаженные и осыпанные мелким снегом волосы.
«И право, вот настоящий мудрец! подумал Пьер, ничего не видит дальше настоящей минуты удовольствия, ничто не тревожит его, и оттого всегда весел, доволен и спокоен. Что бы я дал, чтобы быть таким как он!» с завистью подумал Пьер.
В передней Ахросимовой лакей, снимая с Пьера его шубу, сказал, что Марья Дмитриевна просят к себе в спальню.
Отворив дверь в залу, Пьер увидал Наташу, сидевшую у окна с худым, бледным и злым лицом. Она оглянулась на него, нахмурилась и с выражением холодного достоинства вышла из комнаты.
– Что случилось? – спросил Пьер, входя к Марье Дмитриевне.
– Хорошие дела, – отвечала Марья Дмитриевна: – пятьдесят восемь лет прожила на свете, такого сраму не видала. – И взяв с Пьера честное слово молчать обо всем, что он узнает, Марья Дмитриевна сообщила ему, что Наташа отказала своему жениху без ведома родителей, что причиной этого отказа был Анатоль Курагин, с которым сводила ее жена Пьера, и с которым она хотела бежать в отсутствие своего отца, с тем, чтобы тайно обвенчаться.
Пьер приподняв плечи и разинув рот слушал то, что говорила ему Марья Дмитриевна, не веря своим ушам. Невесте князя Андрея, так сильно любимой, этой прежде милой Наташе Ростовой, променять Болконского на дурака Анатоля, уже женатого (Пьер знал тайну его женитьбы), и так влюбиться в него, чтобы согласиться бежать с ним! – Этого Пьер не мог понять и не мог себе представить.
Милое впечатление Наташи, которую он знал с детства, не могло соединиться в его душе с новым представлением о ее низости, глупости и жестокости. Он вспомнил о своей жене. «Все они одни и те же», сказал он сам себе, думая, что не ему одному достался печальный удел быть связанным с гадкой женщиной. Но ему всё таки до слез жалко было князя Андрея, жалко было его гордости. И чем больше он жалел своего друга, тем с большим презрением и даже отвращением думал об этой Наташе, с таким выражением холодного достоинства сейчас прошедшей мимо него по зале. Он не знал, что душа Наташи была преисполнена отчаяния, стыда, унижения, и что она не виновата была в том, что лицо ее нечаянно выражало спокойное достоинство и строгость.
– Да как обвенчаться! – проговорил Пьер на слова Марьи Дмитриевны. – Он не мог обвенчаться: он женат.
– Час от часу не легче, – проговорила Марья Дмитриевна. – Хорош мальчик! То то мерзавец! А она ждет, второй день ждет. По крайней мере ждать перестанет, надо сказать ей.
Узнав от Пьера подробности женитьбы Анатоля, излив свой гнев на него ругательными словами, Марья Дмитриевна сообщила ему то, для чего она вызвала его. Марья Дмитриевна боялась, чтобы граф или Болконский, который мог всякую минуту приехать, узнав дело, которое она намерена была скрыть от них, не вызвали на дуэль Курагина, и потому просила его приказать от ее имени его шурину уехать из Москвы и не сметь показываться ей на глаза. Пьер обещал ей исполнить ее желание, только теперь поняв опасность, которая угрожала и старому графу, и Николаю, и князю Андрею. Кратко и точно изложив ему свои требования, она выпустила его в гостиную. – Смотри же, граф ничего не знает. Ты делай, как будто ничего не знаешь, – сказала она ему. – А я пойду сказать ей, что ждать нечего! Да оставайся обедать, коли хочешь, – крикнула Марья Дмитриевна Пьеру.
