НХЛ в сезоне 1996/1997
Поделись знанием:
«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
| НХЛ в сезоне 1996/1997 | |
|---|---|
| Начало: | 4 октября 1996 |
| Конец: | 7 июня 1997 |
| Регулярный чемпионат | |
| Президентский Кубок (очков): | Колорадо Эвеланш (107) |
| Лучший бомбардир (очков): | Марио Лемье (122) |
| Лучший снайпер (голов): | Кит Ткачук (52) |
| MVP Сезона: | Доминик Гашек |
| Количество игр: | 1066 |
| Количество команд: | 26 |
| Плей-офф | |
| Обладатель Кубка Стэнли: | Детройт Ред Уингз |
| Финалист: | Филадельфия Флайерз |
| Счёт в финале: | 4:0 |
| MVP Плей-офф: | Майк Вернон |
| Сезоны НХЛ | |
| ←1995/1996 | 1997/1998→ |
НХЛ в сезоне 1996-1997 — стал 80-м сезоном Национальной хоккейной лиги. Обладателем Кубка Стэнли стала команда «Детройт Рэд Уингз».
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
Регулярный сезон
- И = Игр, В = Выигрышей, П = Поражений, Н = Ничьи, ШЗ = Шайб забито, ШП = Шайб пропущено, О = Очков набрано
| Восточная конференция | |||||||
| Северо-восточный дивизион | |||||||
| Команда | И | В | П | Н | ШЗ | ШП | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Баффало Сейбрз | 82 | 40 | 30 | 12 | 237 | 208 | 92 |
| Питтсбург Пингвинз | 82 | 38 | 36 | 8 | 285 | 280 | 84 |
| Оттава Сенаторз | 82 | 31 | 36 | 15 | 226 | 234 | 77 |
| Монреаль Канадиенс | 82 | 31 | 36 | 15 | 249 | 276 | 77 |
| Хартфорд Уэйлерс | 82 | 32 | 39 | 11 | 226 | 256 | 75 |
| Бостон Брюинз | 82 | 26 | 47 | 9 | 234 | 300 | 61 |
| Атлантический дивизион | |||||||
| Команда | И | В | П | Н | ШЗ | ШП | О |
| Нью-Джерси Девилз | 82 | 45 | 23 | 14 | 231 | 182 | 104 |
| Филадельфия Флайерз | 82 | 45 | 24 | 13 | 274 | 217 | 103 |
| Флорида Пантерз | 82 | 35 | 28 | 19 | 221 | 201 | 89 |
| Нью-Йорк Рейнджерс | 82 | 38 | 34 | 10 | 258 | 231 | 86 |
| Вашингтон Кэпиталз | 82 | 33 | 40 | 9 | 214 | 231 | 75 |
| Тампа Бэй Лайтнинг | 82 | 32 | 40 | 10 | 217 | 247 | 74 |
| Нью-Йорк Айлендерс | 82 | 29 | 41 | 12 | 240 | 250 | 70 |
| Западная конференция | |||||||
| Центральный дивизион | |||||||
| Команда | И | В | П | Н | ШЗ | ШП | О |
|---|---|---|---|---|---|---|---|
| Даллас Старз | 82 | 48 | 26 | 8 | 252 | 198 | 104 |
| Детройт Ред Уингз | 82 | 38 | 26 | 18 | 253 | 197 | 94 |
| Финикс Койотис | 82 | 38 | 37 | 7 | 240 | 243 | 83 |
| Сент-Луис Блюз | 82 | 36 | 35 | 11 | 236 | 239 | 83 |
| Чикаго Блэкхокс | 82 | 34 | 35 | 13 | 223 | 210 | 81 |
| Торонто Мейпл Лифс | 82 | 30 | 44 | 8 | 230 | 273 | 68 |
| Тихоокеанский дивизион | |||||||
| Команда | И | В | П | Н | ШЗ | ШП | О |
| Колорадо Эвеланш | 82 | 49 | 24 | 9 | 277 | 205 | 107 |
| Анахайм Майти Дакс | 82 | 36 | 33 | 13 | 245 | 233 | 85 |
| Эдмонтон Ойлерз | 82 | 36 | 37 | 9 | 252 | 247 | 81 |
| Ванкувер Кэнакс | 82 | 35 | 40 | 7 | 257 | 273 | 77 |
| Калгари Флэймз | 82 | 32 | 41 | 9 | 214 | 239 | 73 |
| Лос-Анджелес Кингз | 82 | 28 | 43 | 11 | 214 | 268 | 67 |
| Сан-Хосе Шаркс | 82 | 27 | 47 | 8 | 211 | 278 | 62 |
Плей-офф Кубка Стэнли
| Четвертьфиналы конференций | Полуфиналы конференций (Перепосев) |
Финалы конференций | Финалы | |||||||||||||||
| 1 | Нью-Джерси | 4 | 2 | Баффало | 1 | |||||||||||||
| 8 | Монреаль | 1 | 3 | Филадельфия | 4 | |||||||||||||
| 2 | Баффало | 4 | ||||||||||||||||
| 7 | Оттава | 3 | ||||||||||||||||
| 3 | Филадельфия | 4 | ||||||||||||||||
| Восточная конференция | ||||||||||||||||||
| 5 | Рейнджерс | 1 | ||||||||||||||||
| 3 | Филадельфия | 4 | ||||||||||||||||
| 6 | Питтсбург | 1 | ||||||||||||||||
| 4 | Флорида | 1 | 1 | Нью-Джерси | 1 | |||||||||||||
| 5 | Рейнджерс | 4 | 5 | Рейнджерс | 4 |
| ||||||||||||
| E3 | Филадельфия | 0 | ||||||||||||||||
| W3 | Детройт | 4 | ||||||||||||||||
| 1 | Колорадо | 4 | 3 | Детройт | 4 | |||||||||||||
| 8 | Чикаго | 2 | 4 | Анахайм | 0 | |||||||||||||
| 2 | Даллас | 3 | ||||||||||||||||
| 7 | Эдмонтон | 4 | ||||||||||||||||
| 1 | Колорадо | 2 | ||||||||||||||||
| Западная конференция | ||||||||||||||||||
| 3 | Детройт | 4 | ||||||||||||||||
| 3 | Детройт | 4 | ||||||||||||||||
| 6 | Сент-Луис | 2 | ||||||||||||||||
| 4 | Анахайм | 4 | 1 | Колорадо | 4 | |||||||||||||
| 5 | Финикс | 3 | 7 | Эдмонтон | 1 | |||||||||||||
1/4 конференций
Нью-Джерси – Монреаль 4:1 (5:2; 4:1; 6:4; 3:4от; 4:0)
Баффало – Оттава 4:3 (3:1; 1:3; 3:2; 0:1; 1:4; 3:0; 3:2от)
Филадельфия – Питтсбург 4:1 (5:1; 3:2; 5:3; 1:4; 6:3)
Нью-Йорк Рейнджерс – Флорида 4:1 (0:3; 3:0; 4:3от; 3:2; 3:2от)
Даллас – Эдмонтон 3:4 (5:3; 0:4; 3:4от; 4:3; 0:1; 3:2; 3:4от)
Колорадо – Чикаго 4:2 (6:0; 3:1; 3:4от; 3:6; 7:0; 6:3)
Детройт – Сент Луис 4:2 (0:2; 2:1; 3:2; 0:4; 5:2; 3:1)
Анахайм – Финикс 4:3 (4:2; 4:2; 1:4; 0:2; 2:5; 3:2от; 3:0)
1/2 конференций
Баффало – Филадельфия 1:4 (3:5; 1:2; 1:4; 5:4от; 3:6)
Нью-Джерси – Нью-Йорк Рейнджерс 1:4 (2:0; 0:2; 2:3; 0:3; 1:2от)
Детройт – Анахайм 4:0 (2:1от; 3:2от; 5:3; 3:2от)
Колорадо – Эдмонтон 4:1 (5:1; 4:1; 3:4; 3:2от; 4:3)
Финалы конференций
Филадельфия – Нью-Йорк Рейнджерс 4:1 (3:1; 4:5; 6:3; 3:2; 4:2)
Детройт – Колорадо 4:2 (1:2; 4:2; 2:1; 6:0; 0:6; 3:1)
Финал. Филадельфия – Детройт 0:4 (2:4; 2:4; 1:6; 1:2)
Награды и призы
См. также
Напишите отзыв о статье "НХЛ в сезоне 1996/1997"
Ссылки
- [www.nhl.com Официальный сайт НХЛ] (англ.)
- [www.hockeydb.com/ihdb/stats/leagues/nhl1927.html Hockey Database] (англ.)
Отрывок, характеризующий НХЛ в сезоне 1996/1997
Вернувшись домой, Пьер долго не мог заснуть, думая о том, что с ним случилось. Что же случилось с ним? Ничего. Он только понял, что женщина, которую он знал ребенком, про которую он рассеянно говорил: «да, хороша», когда ему говорили, что Элен красавица, он понял, что эта женщина может принадлежать ему.«Но она глупа, я сам говорил, что она глупа, – думал он. – Что то гадкое есть в том чувстве, которое она возбудила во мне, что то запрещенное. Мне говорили, что ее брат Анатоль был влюблен в нее, и она влюблена в него, что была целая история, и что от этого услали Анатоля. Брат ее – Ипполит… Отец ее – князь Василий… Это нехорошо», думал он; и в то же время как он рассуждал так (еще рассуждения эти оставались неоконченными), он заставал себя улыбающимся и сознавал, что другой ряд рассуждений всплывал из за первых, что он в одно и то же время думал о ее ничтожестве и мечтал о том, как она будет его женой, как она может полюбить его, как она может быть совсем другою, и как всё то, что он об ней думал и слышал, может быть неправдою. И он опять видел ее не какою то дочерью князя Василья, а видел всё ее тело, только прикрытое серым платьем. «Но нет, отчего же прежде не приходила мне в голову эта мысль?» И опять он говорил себе, что это невозможно; что что то гадкое, противоестественное, как ему казалось, нечестное было бы в этом браке. Он вспоминал ее прежние слова, взгляды, и слова и взгляды тех, кто их видал вместе. Он вспомнил слова и взгляды Анны Павловны, когда она говорила ему о доме, вспомнил тысячи таких намеков со стороны князя Василья и других, и на него нашел ужас, не связал ли он уж себя чем нибудь в исполнении такого дела, которое, очевидно, нехорошо и которое он не должен делать. Но в то же время, как он сам себе выражал это решение, с другой стороны души всплывал ее образ со всею своею женственной красотою.
В ноябре месяце 1805 года князь Василий должен был ехать на ревизию в четыре губернии. Он устроил для себя это назначение с тем, чтобы побывать заодно в своих расстроенных имениях, и захватив с собой (в месте расположения его полка) сына Анатоля, с ним вместе заехать к князю Николаю Андреевичу Болконскому с тем, чтоб женить сына на дочери этого богатого старика. Но прежде отъезда и этих новых дел, князю Василью нужно было решить дела с Пьером, который, правда, последнее время проводил целые дни дома, т. е. у князя Василья, у которого он жил, был смешон, взволнован и глуп (как должен быть влюбленный) в присутствии Элен, но всё еще не делал предложения.
«Tout ca est bel et bon, mais il faut que ca finisse», [Всё это хорошо, но надо это кончить,] – сказал себе раз утром князь Василий со вздохом грусти, сознавая, что Пьер, стольким обязанный ему (ну, да Христос с ним!), не совсем хорошо поступает в этом деле. «Молодость… легкомыслие… ну, да Бог с ним, – подумал князь Василий, с удовольствием чувствуя свою доброту: – mais il faut, que ca finisse. После завтра Лёлины именины, я позову кое кого, и ежели он не поймет, что он должен сделать, то уже это будет мое дело. Да, мое дело. Я – отец!»
Пьер полтора месяца после вечера Анны Павловны и последовавшей за ним бессонной, взволнованной ночи, в которую он решил, что женитьба на Элен была бы несчастие, и что ему нужно избегать ее и уехать, Пьер после этого решения не переезжал от князя Василья и с ужасом чувствовал, что каждый день он больше и больше в глазах людей связывается с нею, что он не может никак возвратиться к своему прежнему взгляду на нее, что он не может и оторваться от нее, что это будет ужасно, но что он должен будет связать с нею свою судьбу. Может быть, он и мог бы воздержаться, но не проходило дня, чтобы у князя Василья (у которого редко бывал прием) не было бы вечера, на котором должен был быть Пьер, ежели он не хотел расстроить общее удовольствие и обмануть ожидания всех. Князь Василий в те редкие минуты, когда бывал дома, проходя мимо Пьера, дергал его за руку вниз, рассеянно подставлял ему для поцелуя выбритую, морщинистую щеку и говорил или «до завтра», или «к обеду, а то я тебя не увижу», или «я для тебя остаюсь» и т. п. Но несмотря на то, что, когда князь Василий оставался для Пьера (как он это говорил), он не говорил с ним двух слов, Пьер не чувствовал себя в силах обмануть его ожидания. Он каждый день говорил себе всё одно и одно: «Надо же, наконец, понять ее и дать себе отчет: кто она? Ошибался ли я прежде или теперь ошибаюсь? Нет, она не глупа; нет, она прекрасная девушка! – говорил он сам себе иногда. – Никогда ни в чем она не ошибается, никогда она ничего не сказала глупого. Она мало говорит, но то, что она скажет, всегда просто и ясно. Так она не глупа. Никогда она не смущалась и не смущается. Так она не дурная женщина!» Часто ему случалось с нею начинать рассуждать, думать вслух, и всякий раз она отвечала ему на это либо коротким, но кстати сказанным замечанием, показывавшим, что ее это не интересует, либо молчаливой улыбкой и взглядом, которые ощутительнее всего показывали Пьеру ее превосходство. Она была права, признавая все рассуждения вздором в сравнении с этой улыбкой.
Она обращалась к нему всегда с радостной, доверчивой, к нему одному относившейся улыбкой, в которой было что то значительней того, что было в общей улыбке, украшавшей всегда ее лицо. Пьер знал, что все ждут только того, чтобы он, наконец, сказал одно слово, переступил через известную черту, и он знал, что он рано или поздно переступит через нее; но какой то непонятный ужас охватывал его при одной мысли об этом страшном шаге. Тысячу раз в продолжение этого полутора месяца, во время которого он чувствовал себя всё дальше и дальше втягиваемым в ту страшившую его пропасть, Пьер говорил себе: «Да что ж это? Нужна решимость! Разве нет у меня ее?»
Он хотел решиться, но с ужасом чувствовал, что не было у него в этом случае той решимости, которую он знал в себе и которая действительно была в нем. Пьер принадлежал к числу тех людей, которые сильны только тогда, когда они чувствуют себя вполне чистыми. А с того дня, как им владело то чувство желания, которое он испытал над табакеркой у Анны Павловны, несознанное чувство виноватости этого стремления парализировало его решимость.
В день именин Элен у князя Василья ужинало маленькое общество людей самых близких, как говорила княгиня, родные и друзья. Всем этим родным и друзьям дано было чувствовать, что в этот день должна решиться участь именинницы.
