Нагано, Осами

Нагано Осами
Дата рождения	15 июня 1880(1880-06-15)
Место рождения	город Коти, префектура Коти, Японская империя
Дата смерти	5 января 1947(1947-01-05) (66 лет)
Место смерти	Токио
Принадлежность	Японская империя Японская империя
Род войск	Императорский флот Японии
Годы службы	1900—1947
Звание	маршал флота, начальник Генерального штаба
Сражения/войны	Вторая мировая война
Награды и премии

Осами Нага́но (яп. 永野修身, 15 июня 1880, Коти — 5 января 1947, Токио) — японский маршал флота (21 июня 1943), бывший начальником генерального штаба Императорского флота Японии во время Второй мировой войны.

Биография

Родился в Коти, в семье бывшего самурая. В 1900 году окончил военно-морскую школу вторым по успеваемости из 105 человек. Службу начал в звании мичмана, 13 декабря 1900 года, на крейсере «Хасидатэ». В том же звании служил на броненосце Асахи. После повышения до младшего лейтенанта был переведён на крейсер Асама.

В Русско-японскую войну 1904—1905 годов командовал артиллерией на крейсере «Ицукусима». Получив звание лейтенанта, переведён на линкор Сикисима. В 1909 году окончил Военно-морскую академию. Командовал артиллерией на броненосце «Катори».

В 1913—1915 годах работал переводчиком в США, одновременно проходя обучение в Гарвардской школе права. В Первую мировую войну работал на административной должности на крейсерах Ниссин и Иватэ. С 1919 года — командир линейного корабля «Хирадо». С 1 декабря 1920 по 10 ноября 1923 года на Вашингтонской конференции являлся военно-морским атташе.

После возвращения на родину в ноябре получил звание контр-адмирала. С 5 февраля 1924 года — начальник управления Генштаба, с 1 декабря — 1924 командир 3-й эскадры крейсеров. С 20 апреля 1925 по 20 августа 1926 года — командующий 1-м Экспедиционным, с 1.2.1927 по 15.1.1928 — учебным флотом.

10 декабря 1928 года был назначен директором Военно-морской академии. С 6 октября 1930 по 10 октября 1931 год — первый заместитель начальника Морского Генштаба, курировал работу Инструкторского управления, участвовал в работе Женевской конференции 1931 года. С 15 ноября 1933 года — командующий военно-морской базой в Йокосуке. С 15 ноября 1934 по февраль 1936 года — военно-морской советник. Принадлежал к «умеренному» крылу руководства флота. В 1935 году — главный делегат на Лондонской военно-морской конференции.

С 9 марта 1936 по 23 января 1937 года — Морской министр в кабинете премьер-министра Коки Хироты. 2 февраля 1937 года был назначен командующим Объединенным флотом (и одновременно 1-м флотом), руководил подготовкой флота к войне.

9 апреля 1941 года был назначен начальником Морского Генштаба, став самым высокопоставленным офицером на бо́льшую часть Второй мировой войны, хотя у него не получилось стать хорошим лидером, так как значительную часть работ Осами передавал своим подчинённым. Хотя Нагано был сторонником идеологии «Нансинрон», он считал, что воевать с США не следует. Нагано даже выступил против предложенного Исороку Ямамото нападения на Пёрл-Харбор, но уступил, когда Ямамото пригрозил уйти в отставку.

В 1943 году был повышен до маршала флота. В следующем году, однако, из-за провала военной стратегии он лишился расположения императора, который приказал премьер-министру Хидэки Тодзё и министру флота Сигэтаро Симаде снять Нагано с поста 21 февраля 1944 года, заменив его Симадой. Остаток войны Нагано был советником при правительстве.

После поражения и оккупации Японии в марте 1946 года был арестован американскими войсками. Классифицирован как «военный преступник класса A» Международным военным трибуналом для Дальнего Востока. Офицеры, допрашивавшие его, описывают Нагано как «желающего сотрудничества», «живого», «сообразительного» и «жаждущего подружиться с американцами». Умер до окончания суда в тюрьме Сугамо от сердечного приступа, развившегося как осложнение пневмонии.

Литература

• D'Albas Andrieu. Death of a Navy: Japanese Naval Action in World War II. — Devin-Adair Pub, 1965. — ISBN 0-8159-5302-X.
• Dull Paul S. A Battle History of the Imperial Japanese Navy, 1941-1945. — Naval Institute Press, 1978. — ISBN 0-87021-097-1.
• Evans David. Kaigun: Strategy, Tactics, and Technology in the Imperial Japanese Navy, 1887-1941. — US Naval Institute Press, 1979. — ISBN 0-87021-192-7.
• Parshall Johnathan. Shattered Sword: The Untold Story of the Battle of Midway. — Potomac Books, 2005. — ISBN 1-57488-923-0.
• Tucker Spencer C. World War II at Sea:An Encyclopedia. — ABC-Clio Inc, 2011. — ISBN 1-59884-457-1.

Ссылки

• Chen, Peter [ww2db.com/person_bio.php?person_id=16 Nagano Osami]. World War II Database. Проверено 3 августа 2007. [www.webcitation.org/6Cftu25Ph Архивировано из первоисточника 5 декабря 2012].
• Nishida, Hiroshi [homepage2.nifty.com/nishidah/e/px36.htm#a003 Materials of IJN: Nagano, Osami]. Imperial Japanese Navy. Проверено 3 августа 2007. [www.webcitation.org/6Cftv8JA1 Архивировано из первоисточника 5 декабря 2012].
• United States Strategic Bombing Survey [www.ibiblio.org/hyperwar/AAF/USSBS/IJO/IJO-Bio.html Interrogations of Japanese officials]. Проверено 3 августа 2007. [www.webcitation.org/6CftvgbbW Архивировано из первоисточника 5 декабря 2012].
• [www.time.com/time/magazine/article/0,9171,774254-5,00.html How Japs Fight], Time Magazine (15 февраля 1943). Проверено 14 августа 2008.

Отрывок, характеризующий Нагано, Осами

– Слушаю с.
Ростов дал шпоры лошади, окликнул унтер офицера Федченку и еще двух гусар, приказал им ехать за собою и рысью поехал под гору по направлению к продолжавшимся крикам. Ростову и жутко и весело было ехать одному с тремя гусарами туда, в эту таинственную и опасную туманную даль, где никто не был прежде его. Багратион закричал ему с горы, чтобы он не ездил дальше ручья, но Ростов сделал вид, как будто не слыхал его слов, и, не останавливаясь, ехал дальше и дальше, беспрестанно обманываясь, принимая кусты за деревья и рытвины за людей и беспрестанно объясняя свои обманы. Спустившись рысью под гору, он уже не видал ни наших, ни неприятельских огней, но громче, яснее слышал крики французов. В лощине он увидал перед собой что то вроде реки, но когда он доехал до нее, он узнал проезженную дорогу. Выехав на дорогу, он придержал лошадь в нерешительности: ехать по ней, или пересечь ее и ехать по черному полю в гору. Ехать по светлевшей в тумане дороге было безопаснее, потому что скорее можно было рассмотреть людей. «Пошел за мной», проговорил он, пересек дорогу и стал подниматься галопом на гору, к тому месту, где с вечера стоял французский пикет.
– Ваше благородие, вот он! – проговорил сзади один из гусар.
И не успел еще Ростов разглядеть что то, вдруг зачерневшееся в тумане, как блеснул огонек, щелкнул выстрел, и пуля, как будто жалуясь на что то, зажужжала высоко в тумане и вылетела из слуха. Другое ружье не выстрелило, но блеснул огонек на полке. Ростов повернул лошадь и галопом поехал назад. Еще раздались в разных промежутках четыре выстрела, и на разные тоны запели пули где то в тумане. Ростов придержал лошадь, повеселевшую так же, как он, от выстрелов, и поехал шагом. «Ну ка еще, ну ка еще!» говорил в его душе какой то веселый голос. Но выстрелов больше не было.
Только подъезжая к Багратиону, Ростов опять пустил свою лошадь в галоп и, держа руку у козырька, подъехал к нему.
Долгоруков всё настаивал на своем мнении, что французы отступили и только для того, чтобы обмануть нас, разложили огни.
– Что же это доказывает? – говорил он в то время, как Ростов подъехал к ним. – Они могли отступить и оставить пикеты.
– Видно, еще не все ушли, князь, – сказал Багратион. – До завтрашнего утра, завтра всё узнаем.
– На горе пикет, ваше сиятельство, всё там же, где был с вечера, – доложил Ростов, нагибаясь вперед, держа руку у козырька и не в силах удержать улыбку веселья, вызванного в нем его поездкой и, главное, звуками пуль.
– Хорошо, хорошо, – сказал Багратион, – благодарю вас, г. офицер.
– Ваше сиятельство, – сказал Ростов, – позвольте вас просить.
– Что такое?
– Завтра эскадрон наш назначен в резервы; позвольте вас просить прикомандировать меня к 1 му эскадрону.
– Как фамилия?
– Граф Ростов.
– А, хорошо. Оставайся при мне ординарцем.
– Ильи Андреича сын? – сказал Долгоруков.
Но Ростов не отвечал ему.
– Так я буду надеяться, ваше сиятельство.
– Я прикажу.
«Завтра, очень может быть, пошлют с каким нибудь приказанием к государю, – подумал он. – Слава Богу».

Крики и огни в неприятельской армии происходили оттого, что в то время, как по войскам читали приказ Наполеона, сам император верхом объезжал свои бивуаки. Солдаты, увидав императора, зажигали пуки соломы и с криками: vive l'empereur! бежали за ним. Приказ Наполеона был следующий:
«Солдаты! Русская армия выходит против вас, чтобы отмстить за австрийскую, ульмскую армию. Это те же баталионы, которые вы разбили при Голлабрунне и которые вы с тех пор преследовали постоянно до этого места. Позиции, которые мы занимаем, – могущественны, и пока они будут итти, чтоб обойти меня справа, они выставят мне фланг! Солдаты! Я сам буду руководить вашими баталионами. Я буду держаться далеко от огня, если вы, с вашей обычной храбростью, внесете в ряды неприятельские беспорядок и смятение; но если победа будет хоть одну минуту сомнительна, вы увидите вашего императора, подвергающегося первым ударам неприятеля, потому что не может быть колебания в победе, особенно в тот день, в который идет речь о чести французской пехоты, которая так необходима для чести своей нации.
Под предлогом увода раненых не расстроивать ряда! Каждый да будет вполне проникнут мыслию, что надо победить этих наемников Англии, воодушевленных такою ненавистью против нашей нации. Эта победа окончит наш поход, и мы можем возвратиться на зимние квартиры, где застанут нас новые французские войска, которые формируются во Франции; и тогда мир, который я заключу, будет достоин моего народа, вас и меня.
Наполеон».


В 5 часов утра еще было совсем темно. Войска центра, резервов и правый фланг Багратиона стояли еще неподвижно; но на левом фланге колонны пехоты, кавалерии и артиллерии, долженствовавшие первые спуститься с высот, для того чтобы атаковать французский правый фланг и отбросить его, по диспозиции, в Богемские горы, уже зашевелились и начали подниматься с своих ночлегов. Дым от костров, в которые бросали всё лишнее, ел глаза. Было холодно и темно. Офицеры торопливо пили чай и завтракали, солдаты пережевывали сухари, отбивали ногами дробь, согреваясь, и стекались против огней, бросая в дрова остатки балаганов, стулья, столы, колеса, кадушки, всё лишнее, что нельзя было увезти с собою. Австрийские колонновожатые сновали между русскими войсками и служили предвестниками выступления. Как только показывался австрийский офицер около стоянки полкового командира, полк начинал шевелиться: солдаты сбегались от костров, прятали в голенища трубочки, мешочки в повозки, разбирали ружья и строились. Офицеры застегивались, надевали шпаги и ранцы и, покрикивая, обходили ряды; обозные и денщики запрягали, укладывали и увязывали повозки. Адъютанты, батальонные и полковые командиры садились верхами, крестились, отдавали последние приказания, наставления и поручения остающимся обозным, и звучал однообразный топот тысячей ног. Колонны двигались, не зная куда и не видя от окружавших людей, от дыма и от усиливающегося тумана ни той местности, из которой они выходили, ни той, в которую они вступали.