Нагаокакё (столица)

Эта статья — о древней столице Японии. О современном городе см. Нагаокакё (современный город).

Нагаокакё яп. 長岡京 Страна ЯпонияЯпония Префектура КиотоКиото (префектура) Координаты 34°56′36″ с. ш. 135°42′12″ в. д.34.94333° с. ш. 135.70333° в. д. / 34.94333; 135.70333    Основан 784 Часовой пояс UTC+9 Регион Кинки

К:Населённые пункты, основанные в 784 году

Нагаокакё (яп. 長岡京 нагаокакё:, «столица Нагаока») — город, который был столицей Японии с 784 по 794 год. Он находился в провинции Ямасиро, на месте современных городов Нагаокакё (названного в его честь), Муко и района Киото Нисикё. Время, когда Нагаокакё был столицей, обычно включают в период Нара.

История

Возведение столицы в деревне Нагаока началось в 784 году.

В конце периода Нара в Японии всё явственнее проявлялась борьба за власть между императором, аристократией и духовенством — буддийские монастыри контролировали хозяйственный сектор и даже совершили попытку государственного переворота в VIII веке, после чего император Камму решил перенести столицу из окружённой монастырями Нары в недостроенный город Нагаокакё. Среди возможных причин выбора данного региона — то, что там жило множество мигрантов с Корейского полуострова, а мать Камму, Такано-но Ниигаса, была потомком короля Пэкче Мурёна. В Сёку нихонги приводится «официальная» причина — лучший доступ к водным транспортным путям.

Чрезвычайная срочность переезда подтверждена несколькими необычными шагами: император приказал направлять налоги 784 года сразу в новую столицу, а также распорядился распределить часть «правильного» налога (яп. 正税 сё:дзэй) среди высокопоставленных чиновников и некоторых членов королевской семьи, чтобы те смогли построить себе резиденции. Место расположения дворца изначально было резиденцией вождя корейского клана Хаджи/Хадзи (кор. 하지, яп. 荷知), родственников императора Камму. Трудовая повинность дзацуё в середине 785 года была распространена на всю страну и все сословия, включая странствующих, чтобы собрать максимальное количество людей. Новогодние празднования 785 года проведены уже в новой столице

Город был выстроен в китайском стиле с геометрически правильным планом, аналогично Фудзиваракё и Наре. В Нагаокакё была создана копия святилища Касуга, Охарано-дзиндзя, а несколько храмов были перевезены сначала в Нагаокакё, а затем в Хэйан (среди них — Хоккэ-дзи). Дворец расположен на склонах гор Нисияма и Муко, из-за чего строители устроили террасы.

Вечером 23 дня 9 лунного месяца 785 года главный архитектор Нагаокакё, Фудзивара-но Танэцугу, был застрелен во время осмотра строящегося дворца, предположительно, по заказу принца Савары. Это и несколько наводнений, частых в окрестностях Нагаокакё, было сочтено дурными предзнаменованиями. Пост главного архитектора сперва занял глава рода Саэки, Саэки Имаэмиси, уволенный через семь месяцев, а затем — потомок иммигрантов из Пэкче из провинции Оми. Император приказал усилить контроль над сбором налогов и распространил налоговую нагрузку на приезжих, однако местные власти неохотно собирали и передавали деньги.

Дворцовые интриги затянули дорогостоящее переселение, и планы Кэмму по возвышению императорской власти потерпели крах — страна оказалась в руках богатых семейств. Столицу перенесли в Хэйан-кё (современный Киото).

Раскопки

В 1954 году в результате раскопок были обнаружены руины южных ворот императорской резиденции; в 1961 году были найдены руины зала для аудиенций, а в 1969 — сама императорская резиденция. К 1970 году был составлен предположительный план города, а также обнаружены деревянные таблички с надписями. К концу 1990-х годов были открыты местоположения и руины ещё одной резиденции, мест проживания наследников и ограда вокруг государственного совета.

Литература

• Van Goethem E. [books.google.com/books?id=XpyR7KHkvc0C Nagaoka: The Forgotten Capital of Japan]. — Brill, 2008. — (Brill's Japanese studies library / Brill's Japanese studies library). — ISBN 9789004166004.
• Матюхина Ю., Царева Т. [books.google.com/books?id=PGLtCTZQsl4C Великие империи мира]. — РИПОЛ классик, 2011. — С. 375—376. — (Большая история). — ISBN 9785386026820.
• Кожевников В.В. [books.google.com/books?id=7KtMAAAAMAAJ Очерки истории Японии XII-XVI вв]. — Изд-во Дальневосточного университета, 1999. — С. 345. — ISBN 9785744410438.
• Rowthorn C. [books.google.com/books?id=LR_Qj8x-iT4C Kyoto. Con Pianta. Ediz. Inglese]. — Lonely Planet, 2008. — С. 20. — (City Travel Guide Series). — ISBN 9781740598453.
• Perez L.G. [books.google.com/books?id=RHXG0JV9zEkC Japan at War: An Encyclopedia]. — ABC-CLIO, 2013. — С. 264. — ISBN 9781598847413.
• Kasulis T.P. [books.google.com/books?id=yQPWNilhjPcC Shinto]. — University of Hawaii Press, 2004. — (Dimensions of Asian Spirituality Series). — ISBN 9780824864309.
• McCallum D.F. [books.google.com/books?id=OAyk-ObsD6sC The Four Great Temples: Buddhist Archaeology, Architecture, and Icons of Seventh-Century Japan]. — University of Hawaiʻi Press, 2009. — С. 10. — ISBN 9780824831141.
• Breen J., Teeuwen M. [books.google.com/books?id=MADlfH002mAC Shinto in History: Ways of the Kami]. — University of Hawaiʻi Press, 2000. — С. 75. — (Curzon studies in Asian religion). — ISBN 9780824823634.
• Meeks L.R. [books.google.com/books?id=B4fARMdQkXUC Hokkeji and the Reemergence of Female Monastic Orders in Premodern Japan]. — University of Hawaii Press, 2010. — С. 27. — (Studies in East Asian Buddhism). — ISBN 9780824833947.
• Farris W.W. [books.google.com/books?id=dCNioYQ1HfsC Sacred Texts and Burried Treasures: Issues in the Historical Archaeology of Ancient Japan]. — University of Hawai'i Press, 1998. — С. 129—130. — ISBN 9780824820305.
• Denecke W. [books.google.com/books?id=FbecAQAAQBAJ Classical World Literatures: Sino-Japanese and Greco-Roman Comparisons]. — OUP USA, 2013. — С. 168—169. — ISBN 9780199971848.
• Ellen Van Goethem [www.uni-hamburg.de/oag/noag/noag2006_8.pdf The construction of the Nagaoka Palace and Capital] (англ.) // Nachrichten der Gesellschaft für Natur- und Völkerkunde Ostasiens. — 2006. — No. 179—180. — P. 143—175.

Ссылки

• [www.rekihaku.ac.jp/english/events/now.html Выставка в Национальном историческом музее, посвящённая Нагаокакё]

Отрывок, характеризующий Нагаокакё (столица)

Фельдшер однако не подтвердил слов доктора.
– Что он такой длинный, рыжеватый? – спросил доктор.
Ростов описал наружность Денисова.
– Был, был такой, – как бы радостно проговорил доктор, – этот должно быть умер, а впрочем я справлюсь, у меня списки были. Есть у тебя, Макеев?
– Списки у Макара Алексеича, – сказал фельдшер. – А пожалуйте в офицерские палаты, там сами увидите, – прибавил он, обращаясь к Ростову.
– Эх, лучше не ходить, батюшка, – сказал доктор: – а то как бы сами тут не остались. – Но Ростов откланялся доктору и попросил фельдшера проводить его.
– Не пенять же чур на меня, – прокричал доктор из под лестницы.
Ростов с фельдшером вошли в коридор. Больничный запах был так силен в этом темном коридоре, что Ростов схватился зa нос и должен был остановиться, чтобы собраться с силами и итти дальше. Направо отворилась дверь, и оттуда высунулся на костылях худой, желтый человек, босой и в одном белье.
Он, опершись о притолку, блестящими, завистливыми глазами поглядел на проходящих. Заглянув в дверь, Ростов увидал, что больные и раненые лежали там на полу, на соломе и шинелях.
– А можно войти посмотреть? – спросил Ростов.
– Что же смотреть? – сказал фельдшер. Но именно потому что фельдшер очевидно не желал впустить туда, Ростов вошел в солдатские палаты. Запах, к которому он уже успел придышаться в коридоре, здесь был еще сильнее. Запах этот здесь несколько изменился; он был резче, и чувствительно было, что отсюда то именно он и происходил.
В длинной комнате, ярко освещенной солнцем в большие окна, в два ряда, головами к стенам и оставляя проход по середине, лежали больные и раненые. Большая часть из них были в забытьи и не обратили вниманья на вошедших. Те, которые были в памяти, все приподнялись или подняли свои худые, желтые лица, и все с одним и тем же выражением надежды на помощь, упрека и зависти к чужому здоровью, не спуская глаз, смотрели на Ростова. Ростов вышел на середину комнаты, заглянул в соседние двери комнат с растворенными дверями, и с обеих сторон увидал то же самое. Он остановился, молча оглядываясь вокруг себя. Он никак не ожидал видеть это. Перед самым им лежал почти поперек середняго прохода, на голом полу, больной, вероятно казак, потому что волосы его были обстрижены в скобку. Казак этот лежал навзничь, раскинув огромные руки и ноги. Лицо его было багрово красно, глаза совершенно закачены, так что видны были одни белки, и на босых ногах его и на руках, еще красных, жилы напружились как веревки. Он стукнулся затылком о пол и что то хрипло проговорил и стал повторять это слово. Ростов прислушался к тому, что он говорил, и разобрал повторяемое им слово. Слово это было: испить – пить – испить! Ростов оглянулся, отыскивая того, кто бы мог уложить на место этого больного и дать ему воды.
– Кто тут ходит за больными? – спросил он фельдшера. В это время из соседней комнаты вышел фурштадский солдат, больничный служитель, и отбивая шаг вытянулся перед Ростовым.
– Здравия желаю, ваше высокоблагородие! – прокричал этот солдат, выкатывая глаза на Ростова и, очевидно, принимая его за больничное начальство.
– Убери же его, дай ему воды, – сказал Ростов, указывая на казака.
– Слушаю, ваше высокоблагородие, – с удовольствием проговорил солдат, еще старательнее выкатывая глаза и вытягиваясь, но не трогаясь с места.
– Нет, тут ничего не сделаешь, – подумал Ростов, опустив глаза, и хотел уже выходить, но с правой стороны он чувствовал устремленный на себя значительный взгляд и оглянулся на него. Почти в самом углу на шинели сидел с желтым, как скелет, худым, строгим лицом и небритой седой бородой, старый солдат и упорно смотрел на Ростова. С одной стороны, сосед старого солдата что то шептал ему, указывая на Ростова. Ростов понял, что старик намерен о чем то просить его. Он подошел ближе и увидал, что у старика была согнута только одна нога, а другой совсем не было выше колена. Другой сосед старика, неподвижно лежавший с закинутой головой, довольно далеко от него, был молодой солдат с восковой бледностью на курносом, покрытом еще веснушками, лице и с закаченными под веки глазами. Ростов поглядел на курносого солдата, и мороз пробежал по его спине.
– Да ведь этот, кажется… – обратился он к фельдшеру.
– Уж как просили, ваше благородие, – сказал старый солдат с дрожанием нижней челюсти. – Еще утром кончился. Ведь тоже люди, а не собаки…
– Сейчас пришлю, уберут, уберут, – поспешно сказал фельдшер. – Пожалуйте, ваше благородие.
– Пойдем, пойдем, – поспешно сказал Ростов, и опустив глаза, и сжавшись, стараясь пройти незамеченным сквозь строй этих укоризненных и завистливых глаз, устремленных на него, он вышел из комнаты.


Пройдя коридор, фельдшер ввел Ростова в офицерские палаты, состоявшие из трех, с растворенными дверями, комнат. В комнатах этих были кровати; раненые и больные офицеры лежали и сидели на них. Некоторые в больничных халатах ходили по комнатам. Первое лицо, встретившееся Ростову в офицерских палатах, был маленький, худой человечек без руки, в колпаке и больничном халате с закушенной трубочкой, ходивший в первой комнате. Ростов, вглядываясь в него, старался вспомнить, где он его видел.
– Вот где Бог привел свидеться, – сказал маленький человек. – Тушин, Тушин, помните довез вас под Шенграбеном? А мне кусочек отрезали, вот… – сказал он, улыбаясь, показывая на пустой рукав халата. – Василья Дмитриевича Денисова ищете? – сожитель! – сказал он, узнав, кого нужно было Ростову. – Здесь, здесь и Тушин повел его в другую комнату, из которой слышался хохот нескольких голосов.
«И как они могут не только хохотать, но жить тут»? думал Ростов, всё слыша еще этот запах мертвого тела, которого он набрался еще в солдатском госпитале, и всё еще видя вокруг себя эти завистливые взгляды, провожавшие его с обеих сторон, и лицо этого молодого солдата с закаченными глазами.
Денисов, закрывшись с головой одеялом, спал не постели, несмотря на то, что был 12 й час дня.
– А, Г'остов? 3до'ово, здо'ово, – закричал он всё тем же голосом, как бывало и в полку; но Ростов с грустью заметил, как за этой привычной развязностью и оживленностью какое то новое дурное, затаенное чувство проглядывало в выражении лица, в интонациях и словах Денисова.
Рана его, несмотря на свою ничтожность, все еще не заживала, хотя уже прошло шесть недель, как он был ранен. В лице его была та же бледная опухлость, которая была на всех гошпитальных лицах. Но не это поразило Ростова; его поразило то, что Денисов как будто не рад был ему и неестественно ему улыбался. Денисов не расспрашивал ни про полк, ни про общий ход дела. Когда Ростов говорил про это, Денисов не слушал.
Ростов заметил даже, что Денисову неприятно было, когда ему напоминали о полке и вообще о той, другой, вольной жизни, которая шла вне госпиталя. Он, казалось, старался забыть ту прежнюю жизнь и интересовался только своим делом с провиантскими чиновниками. На вопрос Ростова, в каком положении было дело, он тотчас достал из под подушки бумагу, полученную из комиссии, и свой черновой ответ на нее. Он оживился, начав читать свою бумагу и особенно давал заметить Ростову колкости, которые он в этой бумаге говорил своим врагам. Госпитальные товарищи Денисова, окружившие было Ростова – вновь прибывшее из вольного света лицо, – стали понемногу расходиться, как только Денисов стал читать свою бумагу. По их лицам Ростов понял, что все эти господа уже не раз слышали всю эту успевшую им надоесть историю. Только сосед на кровати, толстый улан, сидел на своей койке, мрачно нахмурившись и куря трубку, и маленький Тушин без руки продолжал слушать, неодобрительно покачивая головой. В середине чтения улан перебил Денисова.