Олизаренко, Надежда Фёдоровна

Надежда Фёдоровна Олизаренко
Общая информация
Дата и место рождения
Личные рекорды
Международные медали
Олимпийские игры Золото Москва 1980 800 м Бронза Москва 1980 1500 м Чемпионат Европы Золото Штутгарт 1986 800 м Серебро Прага 1978 эстафета 4x400 м Серебро Прага 1978 800 м Чемпионаты Европы в помещении Серебро Афины 1985 800 м Государственные награды

Надежда Фёдоровна Олизаренко (урожд. Мушта; род. 28 ноября 1953, Брянск) — советская легкоатлетка, специализировалась в беге на средние дистанции. Олимпийская чемпионка (1980). Рекордсменка мира в беге на 800 метров, рекордсменка мира в команде (эстафета 4x800 метров). Заслуженный мастер спорта СССР (1980). Выступала за СКА (Одесса) .

Замужем за легкоатлетом Сергеем Олизаренко.

Биография

Начало карьеры

Надежда начала тренироваться в 1967 году в Брянске. В 1968 году она одерживает победу в юношеском первенстве СССР в беге на 400 метров. В 1970 году дебютировала в молодёжном составе сборной СССР, однако результатов высокого класса пришлось ждать долго. Только в 1977 году Надежда попадает в состав сборной СССР. На чемпионате Европы 1978 года приходит международный успех, Надежда Мушта завоёвывает серебряную медаль в беге на 800 метров и эстафете 4x400 метров. В 1979 году она победила на Всемирной Универсиаде.

В 1980 году за месяц до Олимпийских игр Надежда устанавливает мировой рекорд в беге на 800 м — 1:54.85. На Олимпийских играх Надежда добивается самого большого успеха, выиграв финальный забег на 800 метров, превысив свой мировой рекорд 1:53.43 и опередив ближайшую соперницу на полторы секунды. В беге на 1500 метров Надежда завоевала бронзовую медаль.

После Игр в Москве

В 1978 году Надежда вышла замуж и переехала в Одессу. После Игр в Москве спортсменка уходит из большого спорта. В 1981 году в семье Олизаренко родилась дочь. В 1984 году Олизаренко вернулась на дорожку и начала готовиться к Олимпийским играм. В этом году она вошла в хорошую форму, показав результат 1:56.09. Летние Олимпийские игры 1984 года советские спортсмены пропустили из-за бойкота, а Олизаренко заняла третье место на соревнованиях «Дружба-84».

Надежда Олизаренко разносторонняя бегунья, которая имела высокие результаты на дистанциях от 400 до 1500 метров. Имея хорошие данные спринтера она предпочитала фронтальный бег, но могла строить тактику в своей любимой дистанции 800 метров самым неожиданным для противников образом.

В 1986 году Олизаренко добивается ещё одного большого достижения — выиграв чемпионат Европы на дистанции 800 метров. Чемпионат мира 1987 года сложился для спортсменки не совсем удачно, Надежда пробилась в финал но заняла 7-е место. В 1988 году Надежда вошла в состав сборной СССР на Олимпийских играх 1988 года, но дальше полуфинала пройти не смогла.

В 1992 году Надежда Олизаренко закончила свою спортивную карьеру. В настоящее время проживает в Одессе. Работала тренером по лёгкой атлетике в одесском СКА. В 2001 году открыла свой легкоатлеитический клуб и организовывала соревнования. В настоящее время на пенсии.

Награждена орденом Дружбы Народов (1980).

Награждена Орденом княгини Ольги III степени (2002).

В 2015 году был поставлен диагноз - боковой амиотрофический склероз.

Достижения

• Олимпийская чемпионка (1980).
• Чемпионка Европы (1986).
• Победитель соревнований на Кубок Европы в составе сборной СССР (1985).
• Многократная чемпионка СССР.
• Владела рекордом мира в беге на 800 метров (1980-1983).
• Олимпийская рекордсменка и рекордсменка СССР/России в беге на 800 метров.

Личные рекорды

• 400 метров — 50.96 (1980)
• 800 метров — 1:53.43 (1980)
• 1500 метров — 3:56.8 (1980)

Ссылки

• [web.archive.org/web/20050422051917/www.olizarenko.com.ua/en/about/ официальный сайт Надежды Олизаренко (web.archive)  (англ.)]
• [trackfield.brinkster.net/Profile.asp?ID=1904&Gender=W&Page=Years.asp&EventCode=&Year=1979&TF=T&P=F профиль спортсменки]
• [www.sports-reference.com/olympics/athletes/ol/nadezhda-olizarenko-1.html профиль на Sports-Reference.com]
• [www.peoples.ru/sport/atlete/olizarenko/ Надежда Олизаренко на сайте people.ru]

Отрывок, характеризующий Олизаренко, Надежда Фёдоровна

«Как в Петербург? Что такое Петербург? Кто в Петербурге? – невольно, хотя и про себя, спросил он. – Да, что то такое давно, давно, еще прежде, чем это случилось, я зачем то собирался ехать в Петербург, – вспомнил он. – Отчего же? я и поеду, может быть. Какой он добрый, внимательный, как все помнит! – подумал он, глядя на старое лицо Савельича. – И какая улыбка приятная!» – подумал он.
– Что ж, все не хочешь на волю, Савельич? – спросил Пьер.
– Зачем мне, ваше сиятельство, воля? При покойном графе, царство небесное, жили и при вас обиды не видим.
– Ну, а дети?
– И дети проживут, ваше сиятельство: за такими господами жить можно.
– Ну, а наследники мои? – сказал Пьер. – Вдруг я женюсь… Ведь может случиться, – прибавил он с невольной улыбкой.
– И осмеливаюсь доложить: хорошее дело, ваше сиятельство.
«Как он думает это легко, – подумал Пьер. – Он не знает, как это страшно, как опасно. Слишком рано или слишком поздно… Страшно!»
– Как же изволите приказать? Завтра изволите ехать? – спросил Савельич.
– Нет; я немножко отложу. Я тогда скажу. Ты меня извини за хлопоты, – сказал Пьер и, глядя на улыбку Савельича, подумал: «Как странно, однако, что он не знает, что теперь нет никакого Петербурга и что прежде всего надо, чтоб решилось то. Впрочем, он, верно, знает, но только притворяется. Поговорить с ним? Как он думает? – подумал Пьер. – Нет, после когда нибудь».
За завтраком Пьер сообщил княжне, что он был вчера у княжны Марьи и застал там, – можете себе представить кого? – Натали Ростову.
Княжна сделала вид, что она в этом известии не видит ничего более необыкновенного, как в том, что Пьер видел Анну Семеновну.
– Вы ее знаете? – спросил Пьер.
– Я видела княжну, – отвечала она. – Я слышала, что ее сватали за молодого Ростова. Это было бы очень хорошо для Ростовых; говорят, они совсем разорились.
– Нет, Ростову вы знаете?
– Слышала тогда только про эту историю. Очень жалко.
«Нет, она не понимает или притворяется, – подумал Пьер. – Лучше тоже не говорить ей».
Княжна также приготавливала провизию на дорогу Пьеру.
«Как они добры все, – думал Пьер, – что они теперь, когда уж наверное им это не может быть более интересно, занимаются всем этим. И все для меня; вот что удивительно».
В этот же день к Пьеру приехал полицеймейстер с предложением прислать доверенного в Грановитую палату для приема вещей, раздаваемых нынче владельцам.
«Вот и этот тоже, – думал Пьер, глядя в лицо полицеймейстера, – какой славный, красивый офицер и как добр! Теперь занимается такими пустяками. А еще говорят, что он не честен и пользуется. Какой вздор! А впрочем, отчего же ему и не пользоваться? Он так и воспитан. И все так делают. А такое приятное, доброе лицо, и улыбается, глядя на меня».
Пьер поехал обедать к княжне Марье.
Проезжая по улицам между пожарищами домов, он удивлялся красоте этих развалин. Печные трубы домов, отвалившиеся стены, живописно напоминая Рейн и Колизей, тянулись, скрывая друг друга, по обгорелым кварталам. Встречавшиеся извозчики и ездоки, плотники, рубившие срубы, торговки и лавочники, все с веселыми, сияющими лицами, взглядывали на Пьера и говорили как будто: «А, вот он! Посмотрим, что выйдет из этого».
При входе в дом княжны Марьи на Пьера нашло сомнение в справедливости того, что он был здесь вчера, виделся с Наташей и говорил с ней. «Может быть, это я выдумал. Может быть, я войду и никого не увижу». Но не успел он вступить в комнату, как уже во всем существе своем, по мгновенному лишению своей свободы, он почувствовал ее присутствие. Она была в том же черном платье с мягкими складками и так же причесана, как и вчера, но она была совсем другая. Если б она была такою вчера, когда он вошел в комнату, он бы не мог ни на мгновение не узнать ее.
Она была такою же, какою он знал ее почти ребенком и потом невестой князя Андрея. Веселый вопросительный блеск светился в ее глазах; на лице было ласковое и странно шаловливое выражение.
Пьер обедал и просидел бы весь вечер; но княжна Марья ехала ко всенощной, и Пьер уехал с ними вместе.
На другой день Пьер приехал рано, обедал и просидел весь вечер. Несмотря на то, что княжна Марья и Наташа были очевидно рады гостю; несмотря на то, что весь интерес жизни Пьера сосредоточивался теперь в этом доме, к вечеру они всё переговорили, и разговор переходил беспрестанно с одного ничтожного предмета на другой и часто прерывался. Пьер засиделся в этот вечер так поздно, что княжна Марья и Наташа переглядывались между собою, очевидно ожидая, скоро ли он уйдет. Пьер видел это и не мог уйти. Ему становилось тяжело, неловко, но он все сидел, потому что не мог подняться и уйти.
Княжна Марья, не предвидя этому конца, первая встала и, жалуясь на мигрень, стала прощаться.
– Так вы завтра едете в Петербург? – сказала ока.
– Нет, я не еду, – с удивлением и как будто обидясь, поспешно сказал Пьер. – Да нет, в Петербург? Завтра; только я не прощаюсь. Я заеду за комиссиями, – сказал он, стоя перед княжной Марьей, краснея и не уходя.
Наташа подала ему руку и вышла. Княжна Марья, напротив, вместо того чтобы уйти, опустилась в кресло и своим лучистым, глубоким взглядом строго и внимательно посмотрела на Пьера. Усталость, которую она очевидно выказывала перед этим, теперь совсем прошла. Она тяжело и продолжительно вздохнула, как будто приготавливаясь к длинному разговору.
Все смущение и неловкость Пьера, при удалении Наташи, мгновенно исчезли и заменились взволнованным оживлением. Он быстро придвинул кресло совсем близко к княжне Марье.
– Да, я и хотел сказать вам, – сказал он, отвечая, как на слова, на ее взгляд. – Княжна, помогите мне. Что мне делать? Могу я надеяться? Княжна, друг мой, выслушайте меня. Я все знаю. Я знаю, что я не стою ее; я знаю, что теперь невозможно говорить об этом. Но я хочу быть братом ей. Нет, я не хочу.. я не могу…
Он остановился и потер себе лицо и глаза руками.
– Ну, вот, – продолжал он, видимо сделав усилие над собой, чтобы говорить связно. – Я не знаю, с каких пор я люблю ее. Но я одну только ее, одну любил во всю мою жизнь и люблю так, что без нее не могу себе представить жизни. Просить руки ее теперь я не решаюсь; но мысль о том, что, может быть, она могла бы быть моею и что я упущу эту возможность… возможность… ужасна. Скажите, могу я надеяться? Скажите, что мне делать? Милая княжна, – сказал он, помолчав немного и тронув ее за руку, так как она не отвечала.