Наджент, Киран
| Киран Наджент | |
| англ. Kieran Nugent | |
| Прозвище |
Главный (англ. Header) |
|---|---|
| Дата рождения | |
| Дата смерти | |
| Принадлежность | |
| Род войск |
городские партизаны |
| Годы службы |
1974—1976 |
| Звание | |
| Сражения/войны | |
| В отставке |
осуждён |
Киран Наджент (англ. Kieran Nugent; 1958 — 4 мая 2000) — волонтёр Ирландской республиканской армии, первый участник одеяльного протеста в H-блоке тюрьмы Мэйз.
Биография
Причиной вступления Наджента в ряды ирландских добровольцев стал трагический случай: 20 марта 1973 года на углу Меррион-стрит и Гросвенор-Роуд 15-летний Киран Наджент и его 16-летний друг Бернард Макэрлин увидели проезжавший автомобиль военизированной группировки ольстерских лоялистов. Один из солдат спросил дорогу у ребят, в то время как другой открыл шквальный огонь из пистолета-пулемёта. Макэрлин был убит на месте, Наджент был ранен восемь раз в грудь, руки и спину[1][2].
Вскоре Наджент вступил во «временное» крыло ИРА. Он был арестован в возрасте 16 лет британскими войсками и отправлен на 5 месяцев в тюрьму Крамлин-Роуд, но вскоре приговор отменили и освободили. 9 февраля 1975 года его опять арестовали и без суда отправили в тюрьму Лонг-Кеш, в камеру 4. 12 ноября он снова был освобождён, но 12 мая 1976 года опять арестован. 14 сентября суд приговорил Наджента к трём годам тюрьмы за угон автомобиля. Статус особого заключённого Надженту не был присужён, и его заставили носить тюремную робу. Однако он охранникам, что те не заставят его носить тюремную робу и могут даже приколотить её к спине[3][4]. Не подчиняясь требованиям, он стал носить в качестве одежды постельное бельё, начав одеяльный протест.
В плане поддержки протеста к Надженту примкнули Джеки Макмаллен[5] и ещё шесть республиканцев, пойманных в квартале Бичмаунт. К Рождеству 1976 года число сторонников протеста выросло до 40, а протесты затянулись ещё на пять лет. Развязка наступила в 1981 году, когда в результате голодовки умерли семь повстанцев ИРА и три повстанца ИНОА[6].
У Наджента было четверо детей. 4 мая 2000 года он умер от сердечного приступа[4].
Напишите отзыв о статье "Наджент, Киран"
Примечания
- ↑ H Block - British Jail for Irish Political Prisoners by Fr. Denis Faul and Fr. Raymond Murray 1979
- ↑ [cain.ulst.ac.uk/sutton/alpha/M.html Sutton Index of Deaths]
- ↑ Fra McCann. [www.coiste.ie/politicaltours/kieran_nugent.asp Tribute to Kieran Nugent]. Coiste Ireland. Проверено 5 октября 2003. [web.archive.org/web/20060518172441/www.coiste.ie/politicaltours/kieran_nugent.asp Архивировано из первоисточника 18 мая 2006].
- ↑ 1 2 Laura Friel. [republican-news.org/archive/2000/May11/11kier.html The first H Block blanket man]. An Phoblacht (11 May 2000). Проверено 21 мая 2007.
- ↑ Beresford David. Ten Men Dead. — Atlantic Monthly Press, 1987. — P. 66. — ISBN 0-87113-702-X.
- ↑ [cain.ulst.ac.uk/events/hstrike/chronology.htm CAIN]
Отрывок, характеризующий Наджент, Киран
Он поцеловался с сестрой рука в руку, по их привычке.– Здравствуй, Мари, как это ты добралась? – сказал он голосом таким же ровным и чуждым, каким был его взгляд. Ежели бы он завизжал отчаянным криком, то этот крик менее бы ужаснул княжну Марью, чем звук этого голоса.
– И Николушку привезла? – сказал он также ровно и медленно и с очевидным усилием воспоминанья.
– Как твое здоровье теперь? – говорила княжна Марья, сама удивляясь тому, что она говорила.
– Это, мой друг, у доктора спрашивать надо, – сказал он, и, видимо сделав еще усилие, чтобы быть ласковым, он сказал одним ртом (видно было, что он вовсе не думал того, что говорил): – Merci, chere amie, d'etre venue. [Спасибо, милый друг, что приехала.]
Княжна Марья пожала его руку. Он чуть заметно поморщился от пожатия ее руки. Он молчал, и она не знала, что говорить. Она поняла то, что случилось с ним за два дня. В словах, в тоне его, в особенности во взгляде этом – холодном, почти враждебном взгляде – чувствовалась страшная для живого человека отчужденность от всего мирского. Он, видимо, с трудом понимал теперь все живое; но вместе с тем чувствовалось, что он не понимал живого не потому, чтобы он был лишен силы понимания, но потому, что он понимал что то другое, такое, чего не понимали и не могли понять живые и что поглощало его всего.
– Да, вот как странно судьба свела нас! – сказал он, прерывая молчание и указывая на Наташу. – Она все ходит за мной.
Княжна Марья слушала и не понимала того, что он говорил. Он, чуткий, нежный князь Андрей, как мог он говорить это при той, которую он любил и которая его любила! Ежели бы он думал жить, то не таким холодно оскорбительным тоном он сказал бы это. Ежели бы он не знал, что умрет, то как же ему не жалко было ее, как он мог при ней говорить это! Одно объяснение только могло быть этому, это то, что ему было все равно, и все равно оттого, что что то другое, важнейшее, было открыто ему.
Разговор был холодный, несвязный и прерывался беспрестанно.
– Мари проехала через Рязань, – сказала Наташа. Князь Андрей не заметил, что она называла его сестру Мари. А Наташа, при нем назвав ее так, в первый раз сама это заметила.
– Ну что же? – сказал он.
– Ей рассказывали, что Москва вся сгорела, совершенно, что будто бы…
Наташа остановилась: нельзя было говорить. Он, очевидно, делал усилия, чтобы слушать, и все таки не мог.
– Да, сгорела, говорят, – сказал он. – Это очень жалко, – и он стал смотреть вперед, пальцами рассеянно расправляя усы.
– А ты встретилась с графом Николаем, Мари? – сказал вдруг князь Андрей, видимо желая сделать им приятное. – Он писал сюда, что ты ему очень полюбилась, – продолжал он просто, спокойно, видимо не в силах понимать всего того сложного значения, которое имели его слова для живых людей. – Ежели бы ты его полюбила тоже, то было бы очень хорошо… чтобы вы женились, – прибавил он несколько скорее, как бы обрадованный словами, которые он долго искал и нашел наконец. Княжна Марья слышала его слова, но они не имели для нее никакого другого значения, кроме того, что они доказывали то, как страшно далек он был теперь от всего живого.
