Наджиб Тун Разак

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Наджиб Тун Разак<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>

<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">Наджиб Тун Разак (2009)</td></tr>

Премьер-министр Малайзии
с 3 апреля 2009
Предшественник: Абдулла Ахмад Бадави
 
Вероисповедание: Ислам
Рождение: 23 июля 1953(1953-07-23) (70 лет)
Куала-Липис, Паханг, Малайская Федерация
Партия: ОМНО

Мохд Наджиб бин Тун Хаджи Абдул Разак (малайск. Mohd Najib bin Tun Haji Abdul Razak; род. 23 июля 1953 года в Куала-Липисе, Паханг, Малайская Федерация) — малайзийский государственный и политический деятель, премьер-министр Малайзии с 3 апреля 2009 года, председатель партии Объединённая малайская национальная организация (ОМНО) с 26 марта 2009 года.

Сын второго премьер-министра Малайзии Абдула Разака и племянник третьего — Хуссейна Онна.

Окончил Ноттингемский университет в 1974 году. В 1976 году в возрасте 23 лет стал депутатом парламента Малайзии от ОМНО, став самым молодым его депутатом за всю историю, а уже в 1978 году стал заместителем министра энергетики, телекоммуникаций и почт. В 1988 году возглавил молодёжную организацию партии, в 1993 году стал одним из её шести вице-председателей.

В 2004—2008 годах — министр финансов, в 2008—2009 годах — министр обороны.

После отставки премьер-министра страны Абдуллы Ахмада Бадави избран новым лидером ОМНО и возглавил правительство. После победы правящего блока на выборах 5 мая 2013 года сохранил пост премьер-министра. В 2015 году правительство Разака вошло в десятку самых эффективных правительств мира по версии ВЭФ.



Библиография

Напишите отзыв о статье "Наджиб Тун Разак"

Ссылки

  • [www.pereplet.ru/text/pogadaev05sep09.html «Авгиевы конюшни» Наджиба Разака]

Отрывок, характеризующий Наджиб Тун Разак

– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.
– Да что, солдатенок…
– А в третьей роте, сказывали, за вчерашний день девять человек недосчитали.
– Да, вот суди, как ноги зазнобишь, куда пойдешь?
– Э, пустое болтать! – сказал фельдфебель.
– Али и тебе хочется того же? – сказал старый солдат, с упреком обращаясь к тому, который сказал, что ноги зазнобил.
– А ты что же думаешь? – вдруг приподнявшись из за костра, пискливым и дрожащим голосом заговорил востроносенький солдат, которого называли ворона. – Кто гладок, так похудает, а худому смерть. Вот хоть бы я. Мочи моей нет, – сказал он вдруг решительно, обращаясь к фельдфебелю, – вели в госпиталь отослать, ломота одолела; а то все одно отстанешь…
– Ну буде, буде, – спокойно сказал фельдфебель. Солдатик замолчал, и разговор продолжался.
– Нынче мало ли французов этих побрали; а сапог, прямо сказать, ни на одном настоящих нет, так, одна названье, – начал один из солдат новый разговор.
– Всё казаки поразули. Чистили для полковника избу, выносили их. Жалости смотреть, ребята, – сказал плясун. – Разворочали их: так живой один, веришь ли, лопочет что то по своему.
– А чистый народ, ребята, – сказал первый. – Белый, вот как береза белый, и бравые есть, скажи, благородные.
– А ты думаешь как? У него от всех званий набраны.
– А ничего не знают по нашему, – с улыбкой недоумения сказал плясун. – Я ему говорю: «Чьей короны?», а он свое лопочет. Чудесный народ!
– Ведь то мудрено, братцы мои, – продолжал тот, который удивлялся их белизне, – сказывали мужики под Можайским, как стали убирать битых, где страженья то была, так ведь что, говорит, почитай месяц лежали мертвые ихние то. Что ж, говорит, лежит, говорит, ихний то, как бумага белый, чистый, ни синь пороха не пахнет.
– Что ж, от холода, что ль? – спросил один.
– Эка ты умный! От холода! Жарко ведь было. Кабы от стужи, так и наши бы тоже не протухли. А то, говорит, подойдешь к нашему, весь, говорит, прогнил в червях. Так, говорит, платками обвяжемся, да, отворотя морду, и тащим; мочи нет. А ихний, говорит, как бумага белый; ни синь пороха не пахнет.
Все помолчали.
– Должно, от пищи, – сказал фельдфебель, – господскую пищу жрали.
Никто не возражал.
– Сказывал мужик то этот, под Можайским, где страженья то была, их с десяти деревень согнали, двадцать дён возили, не свозили всех, мертвых то. Волков этих что, говорит…