Нанейшвили, Виктор Иванович

Виктор Иванович Нанейшвили<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Секретарь Казахстанского крайкома ВКП(б)
19 февраля 1925 — июнь 1925
Предшественник:	Должность учреждена; он сам как Секретарь Киргизского (Казахского) обкома РКП(б)
Преемник:	Голощёкин, Филипп Исаевич
Секретарь Киргизского (Казахского) обкома РКП(б)
1924 — 19 февраля 1925
Предшественник:	Коростелёв, Георгий Алексеевич
Преемник:	Должность упразднена; он сам как Секретарь Казахстанского крайкома ВКП(б)
Председатель Президиума ЦК КП Азербайджанской ССР
23 июля 1920 — 9 сентября 1920
Предшественник:	Мирза Гусейнов
Преемник:	Елена Стасова
Рождение:	1878(1878) Самтредский район
Смерть:	22 марта 1940(1940-03-22) Москва
Супруга:	Вера Павловна Нанейшвили
Дети:	Мария Викторовна Нанейшвили, Павел Викторович Нанейшвили
Партия:	РСДРП(б)
Награды:

Виктор Иванович Нанейшвили (1878 год, с. Сачилао Кутаисской губернии (ныне Самтредского района) — 22 марта 1940 года, Москва) — советский политический деятель. Член РСДРП(б) с 1903 года.

Биография

Родился в крестьянской семье.

Окончил историко-филологический факультет Московского университета.

Волгин, Вячеслав Петрович в Сибири состоял под особ. надз. полиции по делу о кассе взаимопомощи политических ссыльных Нижнеудинск. края (с В. И. Нанейшвили, А. А. Сольцем и др.), вместе с некоторыми другими товарищами Волгин был привлечен к дознанию вследствие поданного администрации коллективного заявления о том, что найденная у Нанейшвили нелегальная литература составляла их общую собственность.

Вместе с супругой преподавали в гимназии в Тбилиси и в Баку.

25 июня (8 июля) 1917 года общебакинская конференция большевиков избрала Бакинский комитет РСДРП(б), в который вошёл и Нанейшвили.

Революцию 1917 года встретил в Баку. Входил в Кавказский краевой комитет РКП(б). С апреля 1918 года чрезвычайный комиссар Дагестана. С 23 ноября 1918 года по январь 1919 года председатель Астраханского губернского комитета РКП(б). Нанейшвили указывают в составе сформировавшегося в начале 1919 года ядра Бакинской большевистской организации. 11—12 февраля 1920 в Баку нелегально состоялся 1-й съезд коммунистических организаций Азербайджана, на котором Нанейшвили вошёл в ЦК образовавшейся Азербайджанской коммунистической партии (большевиков). С 23 июля по 9 сентября 1920 года председатель Президиума ЦК КП Азербайджанской ССР. Член Юго-Восточного бюро ЦК РКП(б). С сентября 1922 года по 1923 год секретарь Пермского губернского комитета РКП(б). С сентября 1924 года по июнь 1925 года ответственный секретарь Казахстанской партийной организации РКП(б). Имел расхождение со Сталиным по по национальному вопросу.

Дочь А. Косарева Елена вспоминала о рассказе матери, что Сталин, услышав от Косарева, что его супруга - дочь В. Нанейшвили, заявил ему: “Виктора Нанейшвили я знаю. Он — мой личный враг”. Между ними были расхождения по национальному вопросу.

С 1931 года вплоть до ареста в 1939 году возглавлял Всесоюзную торговую академию в Москве (Всесоюзная академия пищевой промышленности).

Арестован 28.11.1939. Приговорен ВКВС СССР 21.03.1940. Расстрелян 22.03.1940. Реабилитирован 19.03.1955.

Награждался орденом Трудового Красного Знамени.

Жена Вера Павловна (училась в Брюсселе, член РСДРП с 1902 года, ум. 1937 года), дочь Мария (22 сентября 1907 года, Тбилиси — 25 июня 1993 года; была замужем за Александром Косаревым) и сын Павел.

Память

В честь В. И. Нанейшвили названа улица в городе Дербент.

Ссылки

• [www.centrasia.ru/newsA.php?st=1067418060]

Отрывок, характеризующий Нанейшвили, Виктор Иванович

Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.