Наньчжао
Поделись знанием:
Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
Наньчжа́о (кит. трад. 南詔, упр. 南诏, пиньинь: Nánzhāo) — королевство народа бай, основная территория которого располагалась в современной провинции Юньнань в Китае. Расцвет Наньчжао приходился на VIII — IX века.
Наньчжао было многонациональным буферным государством между Китаем и Юго-Восточной Азией. Экспансия и распад Наньчжао привели к расселению лао и таи на территории современного Лаоса и Таиланда.
Содержание
Основание и этнография
Начало Наньчжао относят к 650 году. Племена бай селились вокруг озера Эрхай, образуя княжества, известные как чжао. В 737 году при поддержке танского Китая король Пилогэ объединил «шесть чжао» и назвал новое царство Наньчжао. Оно находилось в положении формального вассалитета по отношению к танскому Китаю. Столицей в 738 году стал город Тайхэ в центре плодородной долины. Через 17 лет сын Пилогэ, Гэлофэн, провозгласил себя императором, то есть провозгласил независимость от Китая.
Расцвет и экспансия
В 750 году Наньчжао подняло восстание против танского Китая. В 751 году китайцы послали армию, которая потерпела поражение под Сяньгуанем, в том же году, когда произошла Таласская битва, и китайцы потерпели сокрушительное поражение от арабов в Центральной Азии. Свидетельствами этой битвы стали Генеральская Пещера и Могила Десяти Тысяч Солдат в районе Сянгуаня. В 754 году была послана другая китайская армия, и тоже потерпела поражение. Вдохновлённые успехом, полководцы Наньчжао заняли весь Юньнань, вторглись в Бирму, северный Лаос и Таиланд, и продвинулись в Сычуань. В 829 году было взято Чэнду.
В 832 году войска Наньчжао захватили столицу Халинджи государства Пью (в Бирме), сравняли её с землей, а оставшихся в живых жителей угнали в плен. В 835 году войска Наньчжао напали на монское государство Мичэнь и увели много пленных. Однако монским государствам удалось объединить свои силы в борьбе с Наньчжао и остановить его наступление.
Упадок
В 873 году Наньчжао было вытеснено из провинции Сычуань. В дальнейшем мощь королевства Наньчжао постепенно угасала.
Смены династий
В 902 году династия Наньчжао была свергнута. За короткое время сменилось ещё три династии, и в 937 году было основано царство Дали.
Гибель
В 1254 году Дали захватывают монголы во главе с ханом Хубилаем. Тайские племена эмигрируют на территорию современных Таиланда, Лаоса и штата Ассам в Индии.
Религия
Наньчжао ассоциируется с буддизмом, что доказывается надписями на камнях с того времени. Некоторые исследователи предполагают, что местный буддизм ачарья был родствен тантрическому буддизму Ари, принятому в Пагане (современная Мьянма).
Правители Наньчжао
| Храмовое имя |
Посмертное имя |
Личное имя |
Годы правления |
Эра правления |
|---|---|---|---|---|
| Династия Да Мэн (кит. трад. 大蒙, пиньинь: Dà Méng, палл.: Да Мэн) | ||||
| Цицзя-ван (кит. трад. 奇嘉王, пиньинь: Qíjiā Wáng, палл.: Цицзя-ван) |
Мэн Синуло (кит. трад. 蒙細奴邏, упр. 蒙细奴逻, пиньинь: Méng Xìnúluó, палл.: Мэн Синуло) |
649—674 род. 617 |
||
| Синцзун-ван (кит. трад. 興宗王, упр. 兴宗王, пиньинь: Xīngzōng Wáng, палл.: Синцзун-ван) |
Мэн Лошэн (кит. упр. 蒙邏盛, пиньинь: Méng Luóshèng, палл.: Мэн Лошэн) |
674—712 род. 634 |
||
| Мэн Яньгэ (кит. трад. 蒙炎閣, упр. 蒙炎阁, пиньинь: Méng Yángé, палл.: Мэн Яньгэ) |
712 | |||
| Вэйчэн-ван (кит. трад. 威成王, пиньинь: Wēichéng Wáng, палл.: Вэйчэн-ван) |
Мэн Шэнлопи (кит. трад. 蒙盛邏皮, упр. 蒙盛逻皮, пиньинь: Méng Shèngluópí, палл.: Мэн Шэнлопи) |
712—728 род. 673 |
||
| Гуйи-ван (кит. трад. 歸義王, упр. 归义王, пиньинь: Guīyì Wáng, палл.: Гуйи-ван) |
Мэн Пилогэ (кит. трад. 蒙皮邏閣, упр. 蒙皮逻阁, пиньинь: Méng Píluógé, палл.: Мэн Пилогэ) |
728—748 | ||
| Шэньу-хуанди (кит. трад. 神武皇帝, упр. 神武皇帝, пиньинь: Shénwǔ Huángdì, палл.: Шэньу-хуанди) |
Мэн Гэлофэн (кит. упр. 蒙閣羅鳳, пиньинь: Méng Géluófèng, палл.: Мэн Гэлофэн) |
748—779 род. 712 |
||
| Сяохэн-хуанди (кит. трад. 孝恒皇帝, пиньинь: Xiàohéng Huángdì, палл.: Сяохэн-хуанди) |
Мэн Имоусюнь (кит. трад. 蒙異牟尋, упр. 蒙异牟寻, пиньинь: Méng Yìmóuxún, палл.: Мэн Имоусюнь) |
779—808 род. 754 |
||
| Сяохуэй-хуанди (кит. 孝惠皇帝, пиньинь: Xiàohuì Huángdì, палл.: Сяохуэй-хуанди) |
Мэн Сюньгэцюань (кит. трад. 蒙尋閣勸, упр. 蒙尋阁劝, пиньинь: Méng Xúngéquàn, палл.: Мэн Сюньгэцюань) |
808—809 род. 778 |
||
| Ю-хуанди (кит. упр. 幽皇帝, пиньинь: Yōu Huángdì, палл.: Ю-хуанди) |
Мэн Цюаньлуншэн (кит. упр. 蒙勸隆晟, пиньинь: Méng Quànlóngshèng, палл.: Мэн Цюаньлуншэн) |
809—816 род. 798 |
||
| Цзин-хуанди (кит. трад. 靖皇帝, пиньинь: Jìng Huángdì, палл.: Цзин-хуанди) |
Мэн Цюаньлишэн (кит. трад. 蒙勸利晟, упр. 蒙劝利晟, пиньинь: Méng Quànlìshèng, палл.: Мэн Цюаньлишэн) |
816—823 род. 802 |
||
| Чжаочэн-хуанди (кит. трад. 昭成皇帝, пиньинь: Zhāochéng Huángdì, палл.: Чжаочэн-хуанди) |
Мэн Цюаньфэнъю (кит. трад. 蒙勸豐祐, упр. 蒙劝丰祐, пиньинь: Méng Quànfēngyòu, палл.: Мэн Цюаньфэнъю) |
823—859 | ||
| Династия Да Ли (кит. трад. 大禮, упр. 大礼, пиньинь: Dà Lǐ, палл.: Да Ли) | ||||
| Цзинчжуан-хуанди (кит. трад. 景莊皇帝, упр. 景庄皇帝, пиньинь: Jǐngzhuāng Huángdì, палл.: ЦзинЧжуан-хуанди) |
Мэн Шилун (кит. трад. 蒙世隆, пиньинь: Méng Shìlóng, палл.: Мэн Шилун) |
859—877 род. 844 |
||
| Династия Да Фэнминь (кит. трад. 大封民, пиньинь: Dà Fēngmín, палл.: Да Фэнминь) | ||||
| Шэнмин Вэньу-хуанди (кит. трад. 聖明文武皇帝, упр. 圣明文武皇帝, пиньинь: Shèngmíng Wénwǔ Huángdì, палл.: Шэнмин Вэньу-хуанди) |
Мэн Луншунь (кит. трад. 蒙隆舜, пиньинь: Méng Lóngshùn, палл.: Мэн Луншунь) |
877—897 | ||
| Сяоай-хуанди (кит. трад. 孝哀皇帝, пиньинь: Xiàoāi Huángdì, палл.: Сяоай-хуанди) |
Мэн Шуньхуачжэнь (кит. трад. 蒙舜化貞, упр. 蒙舜化贞, пиньинь: Méng Shùnhuāzhēn, палл.: Мэн Шуньхуачжэнь) |
897—902 род. 877 |
||
| Династия Да Чанхэ (кит. трад. 大長和, упр. 大长和, пиньинь: Dà Chánghé, палл.: Да Чанхэ) | ||||
| Шэнмин Вэньу Вэйдэ Хуань-хуанди (кит. трад. 聖明文武威德桓皇帝, упр. 圣明文武威德桓皇帝, пиньинь: Shèngmíng Wénwǔ Wēidé Huán Huángdì, палл.: Шэнмин Вэньу Вэйдэ Хуань-хуанди) |
Чжэн Майсы (кит. трад. 鄭買嗣, упр. 鄭买嗣, пиньинь: Zhèng Mǎisì, палл.: Чжэн Майсы) |
902—909 | ||
| Сувэнь Тайшан-хуанди (кит. трад. 肅文太上皇帝, пиньинь: Sùwén Tàishǎng Huángdì, палл.: Сувэнь Тайшан-хуанди) |
Чжэн Жэньминь (кит. трад. 鄭仁旻, упр. 郑仁旻, пиньинь: Zhèng Rénmín, палл.: Чжэн Жэньминь) |
909—926 |
| |
| Гунхуэй-хуанди (кит. трад. 恭惠皇帝, пиньинь: Gōnghuì Huángdì, палл.: Гунхуэй-хуанди) |
Чжэн Лундань (кит. трад. 鄭隆亶, упр. 郑隆亶, пиньинь: Zhèng Lóngdǎn, палл.: Чжэн Лундань) |
926—928 | ||
См. также
Напишите отзыв о статье "Наньчжао"
Литература
- И. Н. Машкина. Китай и Вьетнам III—XIII вв. «Наука» ГРВЛ 1978
Ссылки
- [gumilevica.kulichki.net/HE2/he2212.htm ПЕРВЫЕ ГОСУДАРСТВА НА ТЕРРИТОРИИ МЬЯНМЫ (IV—XII вв.) (История Востока ИВАН)]
- Chan, Maung (March 2005) [www.peacehall.com/news/gb/english/2005/03/200503280400.shtml Theravada Buddhism and Shan/Thai/Dai/Laos Regions].
Отрывок, характеризующий Наньчжао
«Какое право он имеет не хотеть принять меня в свое родство? Ах лучше не думать об этом, не думать до его приезда!» сказала она себе и стала оглядывать знакомые и незнакомые лица в партере. Впереди партера, в самой середине, облокотившись спиной к рампе, стоял Долохов с огромной, кверху зачесанной копной курчавых волос, в персидском костюме. Он стоял на самом виду театра, зная, что он обращает на себя внимание всей залы, так же свободно, как будто он стоял в своей комнате. Около него столпившись стояла самая блестящая молодежь Москвы, и он видимо первенствовал между ними.Граф Илья Андреич, смеясь, подтолкнул краснеющую Соню, указывая ей на прежнего обожателя.
– Узнала? – спросил он. – И откуда он взялся, – обратился граф к Шиншину, – ведь он пропадал куда то?
– Пропадал, – отвечал Шиншин. – На Кавказе был, а там бежал, и, говорят, у какого то владетельного князя был министром в Персии, убил там брата шахова: ну с ума все и сходят московские барыни! Dolochoff le Persan, [Персианин Долохов,] да и кончено. У нас теперь нет слова без Долохова: им клянутся, на него зовут как на стерлядь, – говорил Шиншин. – Долохов, да Курагин Анатоль – всех у нас барынь с ума свели.
В соседний бенуар вошла высокая, красивая дама с огромной косой и очень оголенными, белыми, полными плечами и шеей, на которой была двойная нитка больших жемчугов, и долго усаживалась, шумя своим толстым шелковым платьем.
Наташа невольно вглядывалась в эту шею, плечи, жемчуги, прическу и любовалась красотой плеч и жемчугов. В то время как Наташа уже второй раз вглядывалась в нее, дама оглянулась и, встретившись глазами с графом Ильей Андреичем, кивнула ему головой и улыбнулась. Это была графиня Безухова, жена Пьера. Илья Андреич, знавший всех на свете, перегнувшись, заговорил с ней.
– Давно пожаловали, графиня? – заговорил он. – Приду, приду, ручку поцелую. А я вот приехал по делам и девочек своих с собой привез. Бесподобно, говорят, Семенова играет, – говорил Илья Андреич. – Граф Петр Кириллович нас никогда не забывал. Он здесь?
– Да, он хотел зайти, – сказала Элен и внимательно посмотрела на Наташу.
Граф Илья Андреич опять сел на свое место.
– Ведь хороша? – шопотом сказал он Наташе.
– Чудо! – сказала Наташа, – вот влюбиться можно! В это время зазвучали последние аккорды увертюры и застучала палочка капельмейстера. В партере прошли на места запоздавшие мужчины и поднялась занавесь.
Как только поднялась занавесь, в ложах и партере всё замолкло, и все мужчины, старые и молодые, в мундирах и фраках, все женщины в драгоценных каменьях на голом теле, с жадным любопытством устремили всё внимание на сцену. Наташа тоже стала смотреть.
На сцене были ровные доски по средине, с боков стояли крашеные картины, изображавшие деревья, позади было протянуто полотно на досках. В середине сцены сидели девицы в красных корсажах и белых юбках. Одна, очень толстая, в шелковом белом платье, сидела особо на низкой скамеечке, к которой был приклеен сзади зеленый картон. Все они пели что то. Когда они кончили свою песню, девица в белом подошла к будочке суфлера, и к ней подошел мужчина в шелковых, в обтяжку, панталонах на толстых ногах, с пером и кинжалом и стал петь и разводить руками.
Мужчина в обтянутых панталонах пропел один, потом пропела она. Потом оба замолкли, заиграла музыка, и мужчина стал перебирать пальцами руку девицы в белом платье, очевидно выжидая опять такта, чтобы начать свою партию вместе с нею. Они пропели вдвоем, и все в театре стали хлопать и кричать, а мужчина и женщина на сцене, которые изображали влюбленных, стали, улыбаясь и разводя руками, кланяться.
После деревни и в том серьезном настроении, в котором находилась Наташа, всё это было дико и удивительно ей. Она не могла следить за ходом оперы, не могла даже слышать музыку: она видела только крашеные картоны и странно наряженных мужчин и женщин, при ярком свете странно двигавшихся, говоривших и певших; она знала, что всё это должно было представлять, но всё это было так вычурно фальшиво и ненатурально, что ей становилось то совестно за актеров, то смешно на них. Она оглядывалась вокруг себя, на лица зрителей, отыскивая в них то же чувство насмешки и недоумения, которое было в ней; но все лица были внимательны к тому, что происходило на сцене и выражали притворное, как казалось Наташе, восхищение. «Должно быть это так надобно!» думала Наташа. Она попеременно оглядывалась то на эти ряды припомаженных голов в партере, то на оголенных женщин в ложах, в особенности на свою соседку Элен, которая, совершенно раздетая, с тихой и спокойной улыбкой, не спуская глаз, смотрела на сцену, ощущая яркий свет, разлитый по всей зале и теплый, толпою согретый воздух. Наташа мало по малу начинала приходить в давно не испытанное ею состояние опьянения. Она не помнила, что она и где она и что перед ней делается. Она смотрела и думала, и самые странные мысли неожиданно, без связи, мелькали в ее голове. То ей приходила мысль вскочить на рампу и пропеть ту арию, которую пела актриса, то ей хотелось зацепить веером недалеко от нее сидевшего старичка, то перегнуться к Элен и защекотать ее.
В одну из минут, когда на сцене всё затихло, ожидая начала арии, скрипнула входная дверь партера, на той стороне где была ложа Ростовых, и зазвучали шаги запоздавшего мужчины. «Вот он Курагин!» прошептал Шиншин. Графиня Безухова улыбаясь обернулась к входящему. Наташа посмотрела по направлению глаз графини Безуховой и увидала необыкновенно красивого адъютанта, с самоуверенным и вместе учтивым видом подходящего к их ложе. Это был Анатоль Курагин, которого она давно видела и заметила на петербургском бале. Он был теперь в адъютантском мундире с одной эполетой и эксельбантом. Он шел сдержанной, молодецкой походкой, которая была бы смешна, ежели бы он не был так хорош собой и ежели бы на прекрасном лице не было бы такого выражения добродушного довольства и веселия. Несмотря на то, что действие шло, он, не торопясь, слегка побрякивая шпорами и саблей, плавно и высоко неся свою надушенную красивую голову, шел по ковру коридора. Взглянув на Наташу, он подошел к сестре, положил руку в облитой перчатке на край ее ложи, тряхнул ей головой и наклонясь спросил что то, указывая на Наташу.
– Mais charmante! [Очень мила!] – сказал он, очевидно про Наташу, как не столько слышала она, сколько поняла по движению его губ. Потом он прошел в первый ряд и сел подле Долохова, дружески и небрежно толкнув локтем того Долохова, с которым так заискивающе обращались другие. Он, весело подмигнув, улыбнулся ему и уперся ногой в рампу.
– Как похожи брат с сестрой! – сказал граф. – И как хороши оба!
Шиншин вполголоса начал рассказывать графу какую то историю интриги Курагина в Москве, к которой Наташа прислушалась именно потому, что он сказал про нее charmante.
Первый акт кончился, в партере все встали, перепутались и стали ходить и выходить.
Борис пришел в ложу Ростовых, очень просто принял поздравления и, приподняв брови, с рассеянной улыбкой, передал Наташе и Соне просьбу его невесты, чтобы они были на ее свадьбе, и вышел. Наташа с веселой и кокетливой улыбкой разговаривала с ним и поздравляла с женитьбой того самого Бориса, в которого она была влюблена прежде. В том состоянии опьянения, в котором она находилась, всё казалось просто и естественно.
Голая Элен сидела подле нее и одинаково всем улыбалась; и точно так же улыбнулась Наташа Борису.
Ложа Элен наполнилась и окружилась со стороны партера самыми знатными и умными мужчинами, которые, казалось, наперерыв желали показать всем, что они знакомы с ней.
Курагин весь этот антракт стоял с Долоховым впереди у рампы, глядя на ложу Ростовых. Наташа знала, что он говорил про нее, и это доставляло ей удовольствие. Она даже повернулась так, чтобы ему виден был ее профиль, по ее понятиям, в самом выгодном положении. Перед началом второго акта в партере показалась фигура Пьера, которого еще с приезда не видали Ростовы. Лицо его было грустно, и он еще потолстел, с тех пор как его последний раз видела Наташа. Он, никого не замечая, прошел в первые ряды. Анатоль подошел к нему и стал что то говорить ему, глядя и указывая на ложу Ростовых. Пьер, увидав Наташу, оживился и поспешно, по рядам, пошел к их ложе. Подойдя к ним, он облокотился и улыбаясь долго говорил с Наташей. Во время своего разговора с Пьером, Наташа услыхала в ложе графини Безуховой мужской голос и почему то узнала, что это был Курагин. Она оглянулась и встретилась с ним глазами. Он почти улыбаясь смотрел ей прямо в глаза таким восхищенным, ласковым взглядом, что казалось странно быть от него так близко, так смотреть на него, быть так уверенной, что нравишься ему, и не быть с ним знакомой.
