Кан, Наото
| Наото Кан 菅 直人<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;">  </td></tr>
| ||||
| ||||
|---|---|---|---|---|
| 4 июня 2010 года — 30 августа 2011 года | ||||
| Монарх: | Акихито | |||
| Предшественник: | Юкио Хатояма | |||
| Преемник: | Ёсихико Нода | |||
| ||||
| 7 января 2010 года — 8 июня 2010 года | ||||
| Вероисповедание: | буддизм | |||
| Рождение: | 10 октября 1946 (77 лет) Убе, префектура Ямагути | |||
| Партия: | Демократическая партия Японии | |||
| Образование: | Токийский технологический институт | |||
Наото Кан (яп. 菅 直人 Кан Наото?, 10 октября 1946, Убе, Ямагути) — японский государственный и политический деятель, премьер-министр (2010—2011).
Биография
Наото Кан родился в городе Убе префектуры Ямагути. Закончил Токийский технологический институт. В 1974 году открыл частное патентное бюро. С того же времени активно включился в общественную жизнь в стране, принимал участие в экологическом движении. В 1980 году впервые был избран депутатом нижней палаты японского парламента как представитель небольшой Социал-демократической федерации. С тех пор неизменно переизбирался в парламент на всех последующих выборах.
В 1996 году впервые вошёл в состав японского правительства. В коалиционном левоцентристском правительстве Томиити Мураямы Наото Кан занял пост министра здравоохранения. Однако, уже после всеобщих парламентских выборов в ноябре того же года правительство Мураямы вынуждено было уйти в отставку.
Вскоре Наото Кан примкнул к вновь созданной центристской Демократической партии Японии, возглавив её вместе с Юкио Хатоямой. В 1997 году он уже единолично возглавил эту партию. В 1999 году он оставил пост лидера партии, вернувшись на него в 2002 году и вновь сложив свои полномочия в 2004 году.
Карьера в правительстве
В 2009 году Демократическая партия завоевала большинство мест в японском парламенте и получила право сформировать правительство. В новом кабинете Наото Кан занял пост заместителя премьер-министра, а с 2010 года — одновременно пост министра финансов с принципиально новыми полномочиями.
Премьер-министр Японии
После отставки премьер-министра Юкио Хатоямы с постов главы правительства и лидера Демократической партии был избран его преемником. 4 июня 2010 года официально был утверждён на должности главы правительства. Кабинет Наото Кана и лично премьер-министр неоднократно обвинялись в малоэффективной деятельности по преодолению последствий разрушительного землетрясения и цунами 11 марта 2011 года. Принимая во внимание общественное мнение о событиях на японской АЭС Фукусима-1, Наото Кан занял жёсткую позицию против дальнейшего использования атомной энергии в Японии и во всём мире. Однако, это не смогло остановить падение популярности политика. 2 июня 2011 года в парламенте Японии состоялось голосование о вынесении вотума недоверия кабинету Кана. Хотя это предложение не нашло поддержки необходимого числа депутатов, это лишь временно укрепило позиции премьер-министра. Наото Кан, готовясь уйти с поста лидера правящей партии и главы кабинета, использовал свой тактический выигрыш для того, чтобы провести через парламент пакет жёстких мер, направленных на стимуляцию экономики страны. 22 августа 2011 года он заявил о намерении уйти в отставку[1]. 26 августа Наото Кан покинул пост главы правящей Демократической партии[2]. 30 августа 2011 года правительство Наото Кана в полном составе ушло в отставку[3].
Напишите отзыв о статье "Кан, Наото"
Примечания
- ↑ [www.bbc.co.uk/russian/rolling_news/2011/08/110823_rn_japan_prime_minister.shtml Япония: премьер Наото Кан объявил о своей отставке]
- ↑ [lenta.ru/news/2011/08/26/naoto/ Премьер-министр Японии Наото Кан ушёл в отставку]
- ↑ [lenta.ru/news/2011/08/30/noda/ Йосихико Нода избран на пост премьер-министра Японии]
Ссылки
- Кан, Наото — статья в Лентапедии. 2012 год.
- [news.bbc.co.uk/2/hi/asia-pacific/3249613.stm BBC NEWS — Profile: Naoto Kan]
- [www.n-kan.jp/ официальный сайт]
- [www.dpj.or.jp/ Демократическая партия Японии]
Отрывок, характеризующий Кан, Наото
– А! да, да, да, – поспешно заговорил граф. – Я очень, очень рад. Васильич, ты распорядись, ну там очистить одну или две телеги, ну там… что же… что нужно… – какими то неопределенными выражениями, что то приказывая, сказал граф. Но в то же мгновение горячее выражение благодарности офицера уже закрепило то, что он приказывал. Граф оглянулся вокруг себя: на дворе, в воротах, в окне флигеля виднелись раненые и денщики. Все они смотрели на графа и подвигались к крыльцу.– Пожалуйте, ваше сиятельство, в галерею: там как прикажете насчет картин? – сказал дворецкий. И граф вместе с ним вошел в дом, повторяя свое приказание о том, чтобы не отказывать раненым, которые просятся ехать.
– Ну, что же, можно сложить что нибудь, – прибавил он тихим, таинственным голосом, как будто боясь, чтобы кто нибудь его не услышал.
В девять часов проснулась графиня, и Матрена Тимофеевна, бывшая ее горничная, исполнявшая в отношении графини должность шефа жандармов, пришла доложить своей бывшей барышне, что Марья Карловна очень обижены и что барышниным летним платьям нельзя остаться здесь. На расспросы графини, почему m me Schoss обижена, открылось, что ее сундук сняли с подводы и все подводы развязывают – добро снимают и набирают с собой раненых, которых граф, по своей простоте, приказал забирать с собой. Графиня велела попросить к себе мужа.
– Что это, мой друг, я слышу, вещи опять снимают?
– Знаешь, ma chere, я вот что хотел тебе сказать… ma chere графинюшка… ко мне приходил офицер, просят, чтобы дать несколько подвод под раненых. Ведь это все дело наживное; а каково им оставаться, подумай!.. Право, у нас на дворе, сами мы их зазвали, офицеры тут есть. Знаешь, думаю, право, ma chere, вот, ma chere… пускай их свезут… куда же торопиться?.. – Граф робко сказал это, как он всегда говорил, когда дело шло о деньгах. Графиня же привыкла уж к этому тону, всегда предшествовавшему делу, разорявшему детей, как какая нибудь постройка галереи, оранжереи, устройство домашнего театра или музыки, – и привыкла, и долгом считала всегда противоборствовать тому, что выражалось этим робким тоном.
Она приняла свой покорно плачевный вид и сказала мужу:
– Послушай, граф, ты довел до того, что за дом ничего не дают, а теперь и все наше – детское состояние погубить хочешь. Ведь ты сам говоришь, что в доме на сто тысяч добра. Я, мой друг, не согласна и не согласна. Воля твоя! На раненых есть правительство. Они знают. Посмотри: вон напротив, у Лопухиных, еще третьего дня все дочиста вывезли. Вот как люди делают. Одни мы дураки. Пожалей хоть не меня, так детей.
Граф замахал руками и, ничего не сказав, вышел из комнаты.
– Папа! об чем вы это? – сказала ему Наташа, вслед за ним вошедшая в комнату матери.
– Ни о чем! Тебе что за дело! – сердито проговорил граф.
– Нет, я слышала, – сказала Наташа. – Отчего ж маменька не хочет?
– Тебе что за дело? – крикнул граф. Наташа отошла к окну и задумалась.
– Папенька, Берг к нам приехал, – сказала она, глядя в окно.
Берг, зять Ростовых, был уже полковник с Владимиром и Анной на шее и занимал все то же покойное и приятное место помощника начальника штаба, помощника первого отделения начальника штаба второго корпуса.
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.
Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
