Наполеон (фильм, 1927)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Наполеон
Napoléon
Жанр

фильм-биография
киноавангард

Режиссёр

Абель Ганс

Автор
сценария

Абель Ганс

В главных
ролях

Альбер Дьёдонне
Джина Мэйнс

Оператор

Жюль Крюгер
Леонс-Анри Бюрель
Жозеф-Луи Мундвиллер
Николай Топорков

Композитор

Артюр Онеггер

Кинокомпания

Films Abel Gance

Длительность

313 минут

Бюджет

18 000 000 франков

Страна

Франция

Год

1927

IMDb

ID 0018192

К:Фильмы 1927 года

«Наполеон» (фр. Napoléon) — французская историческая киноэпопея Абеля Ганса 1927 года. Один из самых дорогостоящих и новаторских проектов эпохи немого кино, однако не имевший коммерческого успеха[1].





Сюжет

Сценарий, написанный Гансом, так мало соответствовал историческим фактам, что он, предвидя нарекания со стороны историков, во вступительных титрах сделал оговорку — «Наполеон, как его увидел А. Ганс».

В ролях

Художественные особенности

Фильм стал первым в мире, снятым по технологии панорамного кино одновременно на три киноплёнки[2]. На съемках применялись нагрудные штативы, летающая камера, заключенная в футбольный мяч, организованы массовые сцены, построены великолепные декорации и использован тройной экран, на котором показывались заключительные эпизоды фильма — вступление наполеоновских войск в Ломбардию[3].

История создания

При подготовке к съемкам «Наполеона» Абель Ганс прочитал более трёхсот книг: воспоминания Бонапарта, книги Луи Адольф Тьера, Жюль Мишле, Фредерика Массона, Стендаля, Эли Фора[4].

В 1923 году основатель концерна «Вести», коммерсант русского происхождения Венгеров, предложил Абелю Гансу снять фильм в Берлине. Ганс ответил: «Я буду снимать „Наполеона“ только во Франции». Тогда Венгеров создал «международный синдикат», в который вошла компания «Пате»[4].

В конце 1924 года был закончен сценарий, он состоял из восьми серий, по три тысячи метров каждая[4]:

  1. Юность Бонапарта
  2. Бонапарт и террор
  3. Итальянская кампания
  4. Египетская кампания и 18 брюмера
  5. Солнце Аустерлица
  6. Отступление из России
  7. Ватерлоо
  8. Святая Елена

Были сняты первые две части[4].

Позже, в 1935 году А. Ганс выпустил новую, звуковую версию фильма под названием «Napoléon Bonaparte».

На роль Наполеона режиссёр рассматривал следующие кандидатуры: драматург Рене Фошуа, шансонье Жан Бастиа, писатель Пьер Бонарди, актёр ван Даэль (сыграл Робеспьера), Иван Мозжухин (отказался, так как считал, что образ Бонапарта может создать только француз). В фильме приняло участие сорок известных актёров[4].

«Наполеон» снимался в Бриансоне, Тулоне, на Корсике, в Сен-Клу, Бриенне, Мальмезоне и Париже[4].

Дополнительные факты

  • Съёмки: с 17 января 1925 года по сентябрь — октябрь 1926 года (перерыв с ноября 1925 года по май 1926 года)

В фильме были задействованы[4]:

  • Технический персонал — 200 человек разных профессий
  • 8000 костюмов
  • 6000 статистов
  • 4000 ружей
  • 60 пушек
  • 150 декораций, возведён целый район Парижа начала XIX века
  • соотношение сторон экрана 4:1

Съёмочная группа (выборочно)

Напишите отзыв о статье "Наполеон (фильм, 1927)"

Примечания

  1. [www.aryavest.com/partlink/111.pdf Румановы: отец и сын. Интервью с Даниилом Румановым]
  2. Фотокинотехника, 1981, с. 231.
  3. Сергей Комаров. Немое кино // [zmiersk.ru/komarov/istorija-zarubezhnogo-kino.html История зарубежного кино]. — Москва: Искусство, 1965. — Т. 1.
  4. 1 2 3 4 5 6 7 И. А. Мусский. [zmier.info/index.php?option=com_content&view=article&id=537:100-&catid=147:100films&Itemid=562 100 великих зарубежных фильмов]. — Москва: Вече, 2008. — 480 с. — 5000 экз. — ISBN 978-5-9533-2750-3.

Литература

  • Е. А. Иофис. Фотокинотехника / И. Ю. Шебалин. — М.,: «Советская энциклопедия», 1981. — С. 231. — 447 с.

Ссылки

  • [www.cinematheque.ru/post/140463 Рецензия Жака Лурселля на фильм Наполеон]

Отрывок, характеризующий Наполеон (фильм, 1927)

– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…
На другой день после этого разговора Наташа надела то старое платье, которое было ей особенно известно за доставляемую им по утрам веселость, и с утра начала тот свой прежний образ жизни, от которого она отстала после бала. Она, напившись чаю, пошла в залу, которую она особенно любила за сильный резонанс, и начала петь свои солфеджи (упражнения пения). Окончив первый урок, она остановилась на середине залы и повторила одну музыкальную фразу, особенно понравившуюся ей. Она прислушалась радостно к той (как будто неожиданной для нее) прелести, с которой эти звуки переливаясь наполнили всю пустоту залы и медленно замерли, и ей вдруг стало весело. «Что об этом думать много и так хорошо», сказала она себе и стала взад и вперед ходить по зале, ступая не простыми шагами по звонкому паркету, но на всяком шагу переступая с каблучка (на ней были новые, любимые башмаки) на носок, и так же радостно, как и к звукам своего голоса прислушиваясь к этому мерному топоту каблучка и поскрипыванью носка. Проходя мимо зеркала, она заглянула в него. – «Вот она я!» как будто говорило выражение ее лица при виде себя. – «Ну, и хорошо. И никого мне не нужно».