Нарваэс, Рамон Мария
| Рамон Мария Нарваэс | |
Рамóн Мари́я Нарвáэс, 1-й герцог де Валенсия (с 1844 года) (исп. Don Ramón María de Narváez y Campos, 1. Duque de Valencia; 5 августа 1800, Лоха — 23 апреля 1868, Мадрид) — испанский государственный деятель, генерал с 1836 года.
Дон Рамон в 1830-х годах участвовал в военных действиях против карлистов (представлявших клерикально-абсолютистское течение), где и отличился.
До 1840 года Нарваэс поддерживал Эспартеро, но потом примкнул к камарилье, стоявшей на стороне королевы-регентши. После неудачной попытки свержения Эспартеро в 1841 году, сбежал во Францию.
Вернувшись через год в Мадрид, Нарваэс смог найти общий язык с частью прогрессистов и с их помощью, а также армейских частей перешедших на его сторону, сверг Эспартеро (лидера партии прогрессистов). Устранив союзников, Нарваэс возглавил правительство, став фактически диктатором Испании в 1843—1851; глава правительства в 1844—1845, 1847—1851 (с перерывами), 1856—1857, 1864—1865, 1866—1868. Глава партии правых либералов — модерадос (умеренные).
Его правление не было однозначным, так как он то склонялся к умеренному консерватизму с либеральными элементами, то занимал резко клерикальную и анти-либеральную позицию. Основными преобразованиями стали налоговая реформа, проведена Алехандро Моном, в 1844 году была создана Гражданская гвардия под командованием герцога Ахумады, Педро Пиделем реорганизовано государственное образование, прекращена продажа церковной собственности, предприняты шаги к административной централизации (закон от 8 января 1845 года), введен суд присяжных (1845 г.), принят новый закон о выборах (1846 г).
В 1847 году отправил войска в Италию с целью восстановить светскую власть папы в Риме. В 1851 году заключил с Римом конкордат. Его правление спровоцировало свержение королевы Изабеллы вскоре после его смерти.
Награждён орденом Андрея Первозванного 12 февраля 1857[1]
Существует предание, что во время предсмертной исповеди, в ответ на вопрос исповедника, прощает ли он своих врагов, Нарваэс ответил: «Мне некого прощать, все мои враги расстреляны».
Напишите отзыв о статье "Нарваэс, Рамон Мария"
Примечания
- ↑ Орден Святого Апостола Андрея Первозванного (1699-1917). Орден святой Великомученицы Екатерины (1714-1917). Списки кавалеров и кавалерственных дам", С.С.Левин, Москва, 2003, 102 стр., 300 экз.
Ссылки
- [bse.chemport.ru/narvaes_ramon_mariya.shtml Нарваэс Рамон Мария в БСЭ]
- [www.bes-online.ru/show.php?id=205-368 Нарваэс в БЭС]
- [www.krotov.info/history/19/55/laviss_18.htm Эрнест Лависс, Альфред Рамбо, ИСТОРИЯ XIX ВЕКА]
Отрывок, характеризующий Нарваэс, Рамон Мария
– Я другое дело. Что обо мне говорить! Я не желаю другой жизни, да и не могу желать, потому что не знаю никакой другой жизни. А ты подумай, Andre, для молодой и светской женщины похорониться в лучшие годы жизни в деревне, одной, потому что папенька всегда занят, а я… ты меня знаешь… как я бедна en ressources, [интересами.] для женщины, привыкшей к лучшему обществу. M lle Bourienne одна…– Она мне очень не нравится, ваша Bourienne, – сказал князь Андрей.
– О, нет! Она очень милая и добрая,а главное – жалкая девушка.У нее никого,никого нет. По правде сказать, мне она не только не нужна, но стеснительна. Я,ты знаешь,и всегда была дикарка, а теперь еще больше. Я люблю быть одна… Mon pere [Отец] ее очень любит. Она и Михаил Иваныч – два лица, к которым он всегда ласков и добр, потому что они оба облагодетельствованы им; как говорит Стерн: «мы не столько любим людей за то добро, которое они нам сделали, сколько за то добро, которое мы им сделали». Mon pеre взял ее сиротой sur le pavе, [на мостовой,] и она очень добрая. И mon pere любит ее манеру чтения. Она по вечерам читает ему вслух. Она прекрасно читает.
– Ну, а по правде, Marie, тебе, я думаю, тяжело иногда бывает от характера отца? – вдруг спросил князь Андрей.
Княжна Марья сначала удивилась, потом испугалась этого вопроса.
– МНЕ?… Мне?!… Мне тяжело?! – сказала она.
– Он и всегда был крут; а теперь тяжел становится, я думаю, – сказал князь Андрей, видимо, нарочно, чтоб озадачить или испытать сестру, так легко отзываясь об отце.
– Ты всем хорош, Andre, но у тебя есть какая то гордость мысли, – сказала княжна, больше следуя за своим ходом мыслей, чем за ходом разговора, – и это большой грех. Разве возможно судить об отце? Да ежели бы и возможно было, какое другое чувство, кроме veneration, [глубокого уважения,] может возбудить такой человек, как mon pere? И я так довольна и счастлива с ним. Я только желала бы, чтобы вы все были счастливы, как я.
Брат недоверчиво покачал головой.
– Одно, что тяжело для меня, – я тебе по правде скажу, Andre, – это образ мыслей отца в религиозном отношении. Я не понимаю, как человек с таким огромным умом не может видеть того, что ясно, как день, и может так заблуждаться? Вот это составляет одно мое несчастие. Но и тут в последнее время я вижу тень улучшения. В последнее время его насмешки не так язвительны, и есть один монах, которого он принимал и долго говорил с ним.
– Ну, мой друг, я боюсь, что вы с монахом даром растрачиваете свой порох, – насмешливо, но ласково сказал князь Андрей.
– Аh! mon ami. [А! Друг мой.] Я только молюсь Богу и надеюсь, что Он услышит меня. Andre, – сказала она робко после минуты молчания, – у меня к тебе есть большая просьба.
– Что, мой друг?
