Нарвские триумфальные ворота

Достопримечательность
Нарвские триумфальные ворота
Страна	Россия
Город	Санкт-Петербург
Архитектурный стиль	ампир
Скульптор	С. С. Пименов, В. И. Демут-Малиновский, П. К. Клодт И. Леппе
Архитектор	В. П. Стасов
Строительство	1827—1834 годы
Статус	Объект культурного наследия РФ № 7810230000

Нарвские триумфальные ворота — памятник архитектуры стиля ампир в Санкт-Петербурге. Расположены на площади Стачек вблизи станции метро «Нарвская».

Триумфальные ворота построены в 1827—1834 (архитектор Василий Стасов, скульпторы С. С. Пименов, В. И. Демут-Малиновский (колесница в группе Славы, фигуры воинов и шести коней), П. К. Клодт (первая серьёзная работа) в память о героях Отечественной войны 1812 года. Высота более 30 м, ширина 28 м, ширина пролёта более 8 м, высота пролёта 15 м.

Деревянные триумфальные ворота

Первоначально триумфальные ворота были построены для встречи русских войск, возвращавшихся из Европы в 1814 году на Нарвской заставе, непосредственно у границы города вблизи Обводного канала по проекту Джакомо Кваренги из дерева и алебастра. Срок возведения — один месяц.

Ворота украшали колесница с шестью конями, управляемая богиней Славы, скульптуры римских воинов.

Кваренги представил два проекта ворот: с архитравным перекрытием и с аркой.
По обеим сторонам от арки располагались трибуны для зрителей и оркестров.
Российские войска в 1814 году прошли под аркой 4 раза: 30 июля, 8 сентября, 18 октября, 25 октября.

Однако возведенные в 1814 году по проекту Джакомо Кваренги из дерева и алебастра ворота быстро пришли в негодность. Генерал-губернатор Санкт-Петербурга участник войны М. А. Милорадович встал на их защиту, и на высочайшем уровне Николаем I было принято решение о постройке новых каменных ворот на берегу реки Таракановки, несколько южнее прежнего места.

Возобновление в металле

Архитектор Стасов сохранил в целом замысел Кваренги и 26 августа 1827 в годовщину Бородинского сражения был заложен первый камень. Особенность проекта новых ворот состояла в том, что конструкцию создавали из кирпичной кладки, обшиваемой медными листами. Из медных листов создана и скульптурная группа: шестёрка коней (Пётр Клодт) и фигура Славы (Степан Пименов).

Скульптуры римских воинов заменили медными древнерусскими витязями. (Пименов и Демут-Малиновский).
Крылатые женские фигуры, барельефы с гениями Славы — скульптор И. Леппе.

Искусствоведы отмечают, что скульптура Нарвских ворот отличается строгостью и простотой, она лишена аллегорической усложнённости образов, столь характерной для монументально-декоративных произведений этого времени.

По бокам ворот имеются надписи: Начаты 26 августа 1827 года. Открыты 17(29) августа 1834 года. Также имеются надписи о местах решающих сражений, о воинских соединениях.

Посмотреть на новые ворота прибыла императорская семья. Также была выпущена бронзовая медаль.

Этапы реставрации

Эффектная на первых порах медь, уже через несколько лет после открытия в условиях петербургского климата стала корродировать. К концу XIX века 1877—1880 ворота подвергли реставрации под руководством архитектора М. Рылло, заменив медные листы на железные, что только усилило коррозию.

В 1888 году в помещении ворот поместили часть архива городской Думы. 28 февраля 1917 года памятник был подожжён толпою рабочих и солдат. Архив сгорел, также были повреждены бронзовые украшения.

В 1924 году была начата новая реставрация, однако её прервала Великая Отечественная война, во время которой ворота сильно пострадали от артобстрелов и бомбёжек (более двух тысяч пробоин, отбитые части декора, разрушен карниз).

Через эти ворота уходили воины Ленинградского гарнизона на фронт. У ворот были возведены противотанковые укрепления. В 1944 году через арку проходили войска победители.

После войны ворота реставрировались еще трижды: 1949—1952 (архитектор И. А. Бенуа), 1978—1980, 2002—2003. С 1987 года в верхней части ворот открыт музей, в котором представлена атрибутика Отечественной войны 1812 года, проводятся тематические выставки.

Музей-памятник «Нарвские Триумфальные ворота»

Является филиалом Музея городской скульптуры. В помещениях ворот, куда ведут две винтовые лестницы, работает Музей воинской славы. Музей создан в 1987 г. решением Главного управления культуры г. Ленинграда. В 1987 г. в Государственном музее городской скульптуры появился новый отдел - "Нарвские триумфальные ворота".

См. также

• Площадь Стачек
• Проспект Стачек
• Станция метро «Нарвская»
• Кровавое воскресенье (1905)
• Музей городской скульптуры

• Триумфальные ворота в Москве

Ссылки

• [panorami.spbmy.ru/?cat=53 Сферическая панорама Нарвских триумфальных ворот]
• [maps.yandex.ru/-/CREY662T Яндекс панорама]
• [www.1812panorama.ru/numizmat/numizmat_008.html Медаль памятная «Победоносной Российской Императорской Гвардии. 18 августа 1834»]
• [chicherone.com/narvskie-triumfalnye-vorota/ Нарвские триумфальные ворота]
• [www.piter-arch.ru/ru/object/Narvskie_Triumphalnie_vorota.html Архитектура Санкт-Петербурга]
• [encspb.ru/object/2805471522?lc=ru Энциклопедия СПб]

Отрывок, характеризующий Нарвские триумфальные ворота

– Сегодня ночью, не позже, – сказал он тихо, с приличною улыбкой самодовольства в том, что ясно умеет понимать и выражать положение больного, и отошел.

Между тем князь Василий отворил дверь в комнату княжны.
В комнате было полутемно; только две лампадки горели перед образами, и хорошо пахло куреньем и цветами. Вся комната была установлена мелкою мебелью шифоньерок, шкапчиков, столиков. Из за ширм виднелись белые покрывала высокой пуховой кровати. Собачка залаяла.
– Ах, это вы, mon cousin?
Она встала и оправила волосы, которые у нее всегда, даже и теперь, были так необыкновенно гладки, как будто они были сделаны из одного куска с головой и покрыты лаком.
– Что, случилось что нибудь? – спросила она. – Я уже так напугалась.
– Ничего, всё то же; я только пришел поговорить с тобой, Катишь, о деле, – проговорил князь, устало садясь на кресло, с которого она встала. – Как ты нагрела, однако, – сказал он, – ну, садись сюда, causons. [поговорим.]
– Я думала, не случилось ли что? – сказала княжна и с своим неизменным, каменно строгим выражением лица села против князя, готовясь слушать.
– Хотела уснуть, mon cousin, и не могу.
– Ну, что, моя милая? – сказал князь Василий, взяв руку княжны и пригибая ее по своей привычке книзу.
Видно было, что это «ну, что» относилось ко многому такому, что, не называя, они понимали оба.
Княжна, с своею несообразно длинною по ногам, сухою и прямою талией, прямо и бесстрастно смотрела на князя выпуклыми серыми глазами. Она покачала головой и, вздохнув, посмотрела на образа. Жест ее можно было объяснить и как выражение печали и преданности, и как выражение усталости и надежды на скорый отдых. Князь Василий объяснил этот жест как выражение усталости.
– А мне то, – сказал он, – ты думаешь, легче? Je suis ereinte, comme un cheval de poste; [Я заморен, как почтовая лошадь;] а всё таки мне надо с тобой поговорить, Катишь, и очень серьезно.
Князь Василий замолчал, и щеки его начинали нервически подергиваться то на одну, то на другую сторону, придавая его лицу неприятное выражение, какое никогда не показывалось на лице князя Василия, когда он бывал в гостиных. Глаза его тоже были не такие, как всегда: то они смотрели нагло шутливо, то испуганно оглядывались.
Княжна, своими сухими, худыми руками придерживая на коленях собачку, внимательно смотрела в глаза князю Василию; но видно было, что она не прервет молчания вопросом, хотя бы ей пришлось молчать до утра.
– Вот видите ли, моя милая княжна и кузина, Катерина Семеновна, – продолжал князь Василий, видимо, не без внутренней борьбы приступая к продолжению своей речи, – в такие минуты, как теперь, обо всём надо подумать. Надо подумать о будущем, о вас… Я вас всех люблю, как своих детей, ты это знаешь.
Княжна так же тускло и неподвижно смотрела на него.
– Наконец, надо подумать и о моем семействе, – сердито отталкивая от себя столик и не глядя на нее, продолжал князь Василий, – ты знаешь, Катишь, что вы, три сестры Мамонтовы, да еще моя жена, мы одни прямые наследники графа. Знаю, знаю, как тебе тяжело говорить и думать о таких вещах. И мне не легче; но, друг мой, мне шестой десяток, надо быть ко всему готовым. Ты знаешь ли, что я послал за Пьером, и что граф, прямо указывая на его портрет, требовал его к себе?
Князь Василий вопросительно посмотрел на княжну, но не мог понять, соображала ли она то, что он ей сказал, или просто смотрела на него…
– Я об одном не перестаю молить Бога, mon cousin, – отвечала она, – чтоб он помиловал его и дал бы его прекрасной душе спокойно покинуть эту…
– Да, это так, – нетерпеливо продолжал князь Василий, потирая лысину и опять с злобой придвигая к себе отодвинутый столик, – но, наконец…наконец дело в том, ты сама знаешь, что прошлою зимой граф написал завещание, по которому он всё имение, помимо прямых наследников и нас, отдавал Пьеру.
– Мало ли он писал завещаний! – спокойно сказала княжна. – Но Пьеру он не мог завещать. Пьер незаконный.
– Ma chere, – сказал вдруг князь Василий, прижав к себе столик, оживившись и начав говорить скорей, – но что, ежели письмо написано государю, и граф просит усыновить Пьера? Понимаешь, по заслугам графа его просьба будет уважена…
Княжна улыбнулась, как улыбаются люди, которые думают что знают дело больше, чем те, с кем разговаривают.
– Я тебе скажу больше, – продолжал князь Василий, хватая ее за руку, – письмо было написано, хотя и не отослано, и государь знал о нем. Вопрос только в том, уничтожено ли оно, или нет. Ежели нет, то как скоро всё кончится , – князь Василий вздохнул, давая этим понять, что он разумел под словами всё кончится , – и вскроют бумаги графа, завещание с письмом будет передано государю, и просьба его, наверно, будет уважена. Пьер, как законный сын, получит всё.
– А наша часть? – спросила княжна, иронически улыбаясь так, как будто всё, но только не это, могло случиться.
– Mais, ma pauvre Catiche, c'est clair, comme le jour. [Но, моя дорогая Катишь, это ясно, как день.] Он один тогда законный наследник всего, а вы не получите ни вот этого. Ты должна знать, моя милая, были ли написаны завещание и письмо, и уничтожены ли они. И ежели почему нибудь они забыты, то ты должна знать, где они, и найти их, потому что…
– Этого только недоставало! – перебила его княжна, сардонически улыбаясь и не изменяя выражения глаз. – Я женщина; по вашему мы все глупы; но я настолько знаю, что незаконный сын не может наследовать… Un batard, [Незаконный,] – прибавила она, полагая этим переводом окончательно показать князю его неосновательность.
– Как ты не понимаешь, наконец, Катишь! Ты так умна: как ты не понимаешь, – ежели граф написал письмо государю, в котором просит его признать сына законным, стало быть, Пьер уж будет не Пьер, а граф Безухой, и тогда он по завещанию получит всё? И ежели завещание с письмом не уничтожены, то тебе, кроме утешения, что ты была добродетельна et tout ce qui s'en suit, [и всего, что отсюда вытекает,] ничего не останется. Это верно.
– Я знаю, что завещание написано; но знаю тоже, что оно недействительно, и вы меня, кажется, считаете за совершенную дуру, mon cousin, – сказала княжна с тем выражением, с которым говорят женщины, полагающие, что они сказали нечто остроумное и оскорбительное.
– Милая ты моя княжна Катерина Семеновна, – нетерпеливо заговорил князь Василий. – Я пришел к тебе не за тем, чтобы пикироваться с тобой, а за тем, чтобы как с родной, хорошею, доброю, истинною родной, поговорить о твоих же интересах. Я тебе говорю десятый раз, что ежели письмо к государю и завещание в пользу Пьера есть в бумагах графа, то ты, моя голубушка, и с сестрами, не наследница. Ежели ты мне не веришь, то поверь людям знающим: я сейчас говорил с Дмитрием Онуфриичем (это был адвокат дома), он то же сказал.