Народный Комиссариат электропромышленности СССР
Поделись знанием:
(перенаправлено с «Наркомат электропромышленности СССР»)
| Народный Комиссариат электропромышленности СССР | |
 На печатях народных комиссариатов СССР был изображен Герб СССР | |
Общая информация | |
|---|---|
| Дата создания |
17 апреля 1940 года |
| Предшествующее ведомство | |
| Дата упразднения |
15 марта 1946 |
| Заменено на | |
| Вышестоящее ведомство | |
| Народный комиссар (1940 — 1941) | |
| Народный комиссар (1941 — 1946) | |
Народный Комиссариат электропромышленности СССР — центральный орган управления, осуществлявший руководство электротехнической промышленностью в СССР в период с 17 апреля 1940 года по 15 марта 1946 года. Создан путём разделения Наркомата электростанций и электропромышленности СССР на Наркомат электропромышленности СССР и Наркомат электростанций СССР. В 1946 году наркомат был преобразован в Министерство электропромышленности СССР[1].
Общая информация
Наиболее крупномасштабным событием в истории существования НКЭП стала эвакуация предприятий ведомства во время Великой Отечественной войны.
Центрами электропромышленности стали Москва (Красная Заря), Пермь (ОАО «Октава», Красная Заря), Уфа[2] (Красная Заря, ХЭМЗ, СПМТ №5), Омск (ЗИП, КЗЭТА, Завод имени Козицкого), Саранск (Вибратор).
НКЭП проводил Всесоюзное соцсоревнование по отрасли с вручением вымпелов предприятиям-победителям и значков отличникам соревнования.
Народные комиссары:
| Начало работы | Персона | Конец работы |
|---|---|---|
| 17 апреля 1940 | Василий Васильевич Богатырёв | 21 августа 1941[3] |
| 21 августа 1941 | Иван Григорьевич Кабанов | 15 марта 1946 |
Предприятия
 |
Этот раздел не завершён. Вы поможете проекту, исправив и дополнив его следующей информацией: сведениями о предприятиях, которые внесли серьёзный вклад в развитие отрасли.
|
Научно-исследовательские:
Производственные:
|
|
См. также
Напишите отзыв о статье "Народный Комиссариат электропромышленности СССР"
Примечания
- ↑
Закон СССР от 15 марта 1946 года «О преобразовании Совета Народных Комиссаров СССР в Совет Министров СССР и Советов Народных Комиссаров союзных и автономных республик — в Советы Министров союзных и автономных республик» в Викитеке
- ↑ Вера Макарова, завсектором истории края Национального музея РБ. [dengi.ufa1.ru/text/timemoney/724117-print.html Глубокий тыл в условиях чрезвычайных] // [dengi.ufa1.ru/ Банки Уфы]. — 2013. — Ошибка: неправильное время.</span>
- ↑ Д. М. Богатырёв. [lib5.podelise.ru/docs/56300/index-17188.html …и с дерева летящий лист…] (13 июня 2013). — «В феврале 1941 на XVIII партконференции, в суровые предвоенные годы, Василий Васильевич был предупреждён о возможном снятии с работы и 21 августа 1941 (начало войны) отстранён от должности «как не обеспечивший руководства наркоматом».» Проверено 21 января 2014.
</ol>
Ссылки
Отрывок, характеризующий Народный Комиссариат электропромышленности СССР
«Как он может это говорить!» думал Пьер. Пьер считал князя Андрея образцом всех совершенств именно оттого, что князь Андрей в высшей степени соединял все те качества, которых не было у Пьера и которые ближе всего можно выразить понятием – силы воли. Пьер всегда удивлялся способности князя Андрея спокойного обращения со всякого рода людьми, его необыкновенной памяти, начитанности (он всё читал, всё знал, обо всем имел понятие) и больше всего его способности работать и учиться. Ежели часто Пьера поражало в Андрее отсутствие способности мечтательного философствования (к чему особенно был склонен Пьер), то и в этом он видел не недостаток, а силу.В самых лучших, дружеских и простых отношениях лесть или похвала необходимы, как подмазка необходима для колес, чтоб они ехали.
– Je suis un homme fini, [Я человек конченный,] – сказал князь Андрей. – Что обо мне говорить? Давай говорить о тебе, – сказал он, помолчав и улыбнувшись своим утешительным мыслям.
Улыбка эта в то же мгновение отразилась на лице Пьера.
– А обо мне что говорить? – сказал Пьер, распуская свой рот в беззаботную, веселую улыбку. – Что я такое? Je suis un batard [Я незаконный сын!] – И он вдруг багрово покраснел. Видно было, что он сделал большое усилие, чтобы сказать это. – Sans nom, sans fortune… [Без имени, без состояния…] И что ж, право… – Но он не сказал, что право . – Я cвободен пока, и мне хорошо. Я только никак не знаю, что мне начать. Я хотел серьезно посоветоваться с вами.
Князь Андрей добрыми глазами смотрел на него. Но во взгляде его, дружеском, ласковом, всё таки выражалось сознание своего превосходства.
– Ты мне дорог, особенно потому, что ты один живой человек среди всего нашего света. Тебе хорошо. Выбери, что хочешь; это всё равно. Ты везде будешь хорош, но одно: перестань ты ездить к этим Курагиным, вести эту жизнь. Так это не идет тебе: все эти кутежи, и гусарство, и всё…
– Que voulez vous, mon cher, – сказал Пьер, пожимая плечами, – les femmes, mon cher, les femmes! [Что вы хотите, дорогой мой, женщины, дорогой мой, женщины!]
– Не понимаю, – отвечал Андрей. – Les femmes comme il faut, [Порядочные женщины,] это другое дело; но les femmes Курагина, les femmes et le vin, [женщины Курагина, женщины и вино,] не понимаю!
Пьер жил y князя Василия Курагина и участвовал в разгульной жизни его сына Анатоля, того самого, которого для исправления собирались женить на сестре князя Андрея.
– Знаете что, – сказал Пьер, как будто ему пришла неожиданно счастливая мысль, – серьезно, я давно это думал. С этою жизнью я ничего не могу ни решить, ни обдумать. Голова болит, денег нет. Нынче он меня звал, я не поеду.
– Дай мне честное слово, что ты не будешь ездить?
– Честное слово!
Уже был второй час ночи, когда Пьер вышел oт своего друга. Ночь была июньская, петербургская, бессумрачная ночь. Пьер сел в извозчичью коляску с намерением ехать домой. Но чем ближе он подъезжал, тем более он чувствовал невозможность заснуть в эту ночь, походившую более на вечер или на утро. Далеко было видно по пустым улицам. Дорогой Пьер вспомнил, что у Анатоля Курагина нынче вечером должно было собраться обычное игорное общество, после которого обыкновенно шла попойка, кончавшаяся одним из любимых увеселений Пьера.
«Хорошо бы было поехать к Курагину», подумал он.
Но тотчас же он вспомнил данное князю Андрею честное слово не бывать у Курагина. Но тотчас же, как это бывает с людьми, называемыми бесхарактерными, ему так страстно захотелось еще раз испытать эту столь знакомую ему беспутную жизнь, что он решился ехать. И тотчас же ему пришла в голову мысль, что данное слово ничего не значит, потому что еще прежде, чем князю Андрею, он дал также князю Анатолю слово быть у него; наконец, он подумал, что все эти честные слова – такие условные вещи, не имеющие никакого определенного смысла, особенно ежели сообразить, что, может быть, завтра же или он умрет или случится с ним что нибудь такое необыкновенное, что не будет уже ни честного, ни бесчестного. Такого рода рассуждения, уничтожая все его решения и предположения, часто приходили к Пьеру. Он поехал к Курагину.
Подъехав к крыльцу большого дома у конно гвардейских казарм, в которых жил Анатоль, он поднялся на освещенное крыльцо, на лестницу, и вошел в отворенную дверь. В передней никого не было; валялись пустые бутылки, плащи, калоши; пахло вином, слышался дальний говор и крик.
Игра и ужин уже кончились, но гости еще не разъезжались. Пьер скинул плащ и вошел в первую комнату, где стояли остатки ужина и один лакей, думая, что его никто не видит, допивал тайком недопитые стаканы. Из третьей комнаты слышались возня, хохот, крики знакомых голосов и рев медведя.
Человек восемь молодых людей толпились озабоченно около открытого окна. Трое возились с молодым медведем, которого один таскал на цепи, пугая им другого.
– Держу за Стивенса сто! – кричал один.
– Смотри не поддерживать! – кричал другой.
– Я за Долохова! – кричал третий. – Разними, Курагин.
– Ну, бросьте Мишку, тут пари.
– Одним духом, иначе проиграно, – кричал четвертый.
– Яков, давай бутылку, Яков! – кричал сам хозяин, высокий красавец, стоявший посреди толпы в одной тонкой рубашке, раскрытой на средине груди. – Стойте, господа. Вот он Петруша, милый друг, – обратился он к Пьеру.
Другой голос невысокого человека, с ясными голубыми глазами, особенно поражавший среди этих всех пьяных голосов своим трезвым выражением, закричал от окна: «Иди сюда – разойми пари!» Это был Долохов, семеновский офицер, известный игрок и бретёр, живший вместе с Анатолем. Пьер улыбался, весело глядя вокруг себя.
