Народный комиссариат здравоохранения СССР
| Народный комиссариат здравоохранения СССР | |
 Печати всех министерств СССР использовали Герб Советского Союза | |
Общая информация | |
|---|---|
| Дата создания | |
| Предшествующее ведомство |
Народный комиссариат здравоохранения РСФСР (1918—1936) |
| Дата упразднения | |
| Заменено на | |
| Руководство деятельностью осуществляет | |
| Ключевой документ |
Постановление ЦИК СССР N 68, СНК СССР N 1298 от 20.07.1936 |
Народный комиссариат здравоохранения СССР (Наркомздрав СССР) — орган государственной власти СССР в ранге министерства, управлявший развитием здравоохранения с 1936 по 1946 год.
История
Наркомздрав СССР создан постановлением ЦИК и СНК СССР от 20 июля 1936 года, в его состав вошла Всесоюзная Государственная санитарная инспекция при СНК СССР, образованная 26 июля 1935 г.
В ведение Наркомздрава СССР передавались организации и учреждения из наркомздравов союзных республик, в том числе из Наркомздрава РСФСР. В непосредственное подчинение Наркомздрава СССР перешли наиболее крупные курорты, санатории, лечебницы спецназначения, заводы медицинской промышленности, медицинские научно-исследовательские институты и учреждения санитарного надзора. Наркомату здравоохранения СССР были переданы все учреждения и организации системы Исполкома Союза обществ Красного Креста и Красного Полумесяца, а также судебно-медицинская экспертиза. Была учреждена должность главного судмедэксперта страны.
Также была реформирована сельская медицина. По постановлению СНК СССР от 23 апреля 1938 г. «Об укреплении сельского врачебного участка» все амбулатории и больницы в сельской местности переводились с сельского на районный бюджет.
В годы Великой Отечественной войны Наркомздрав СССР вместе с военными организациями обеспечивал медицинское обслуживание армии, была развёрнута сеть эвакуационных госпиталей[1][2].
В 1946 году Народный комиссариат был переименован в Министерство здравоохранения СССР.
Народные комиссары здравоохранения СССР
См. также
Напишите отзыв о статье "Народный комиссариат здравоохранения СССР"
Примечания
Ссылки
- [libinfo.org/index/index.php?id=1069 Народный комиссариат здравоохранения СССР (1936—1946)]
- [www.bibliotekar.ru/423/35.htm Становление советского здравоохранения и медицины в первые годы советской власти]
|
Это заготовка статьи о Советском Союзе. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Народный комиссариат здравоохранения СССР
– К нам милости просим, у наших господ всего много, пожалуйте, – говорила Мавра Кузминишна. – А что, очень нездоровы? – прибавила она.Камердинер махнул рукой.
– Не чаем довезти! У доктора спросить надо. – И камердинер сошел с козел и подошел к повозке.
– Хорошо, – сказал доктор.
Камердинер подошел опять к коляске, заглянул в нее, покачал головой, велел кучеру заворачивать на двор и остановился подле Мавры Кузминишны.
– Господи Иисусе Христе! – проговорила она.
Мавра Кузминишна предлагала внести раненого в дом.
– Господа ничего не скажут… – говорила она. Но надо было избежать подъема на лестницу, и потому раненого внесли во флигель и положили в бывшей комнате m me Schoss. Раненый этот был князь Андрей Болконский.
Наступил последний день Москвы. Была ясная веселая осенняя погода. Было воскресенье. Как и в обыкновенные воскресенья, благовестили к обедне во всех церквах. Никто, казалось, еще не мог понять того, что ожидает Москву.
Только два указателя состояния общества выражали то положение, в котором была Москва: чернь, то есть сословие бедных людей, и цены на предметы. Фабричные, дворовые и мужики огромной толпой, в которую замешались чиновники, семинаристы, дворяне, в этот день рано утром вышли на Три Горы. Постояв там и не дождавшись Растопчина и убедившись в том, что Москва будет сдана, эта толпа рассыпалась по Москве, по питейным домам и трактирам. Цены в этот день тоже указывали на положение дел. Цены на оружие, на золото, на телеги и лошадей всё шли возвышаясь, а цены на бумажки и на городские вещи всё шли уменьшаясь, так что в середине дня были случаи, что дорогие товары, как сукна, извозчики вывозили исполу, а за мужицкую лошадь платили пятьсот рублей; мебель же, зеркала, бронзы отдавали даром.
В степенном и старом доме Ростовых распадение прежних условий жизни выразилось очень слабо. В отношении людей было только то, что в ночь пропало три человека из огромной дворни; но ничего не было украдено; и в отношении цен вещей оказалось то, что тридцать подвод, пришедшие из деревень, были огромное богатство, которому многие завидовали и за которые Ростовым предлагали огромные деньги. Мало того, что за эти подводы предлагали огромные деньги, с вечера и рано утром 1 го сентября на двор к Ростовым приходили посланные денщики и слуги от раненых офицеров и притаскивались сами раненые, помещенные у Ростовых и в соседних домах, и умоляли людей Ростовых похлопотать о том, чтоб им дали подводы для выезда из Москвы. Дворецкий, к которому обращались с такими просьбами, хотя и жалел раненых, решительно отказывал, говоря, что он даже и не посмеет доложить о том графу. Как ни жалки были остающиеся раненые, было очевидно, что, отдай одну подводу, не было причины не отдать другую, все – отдать и свои экипажи. Тридцать подвод не могли спасти всех раненых, а в общем бедствии нельзя было не думать о себе и своей семье. Так думал дворецкий за своего барина.
Проснувшись утром 1 го числа, граф Илья Андреич потихоньку вышел из спальни, чтобы не разбудить к утру только заснувшую графиню, и в своем лиловом шелковом халате вышел на крыльцо. Подводы, увязанные, стояли на дворе. У крыльца стояли экипажи. Дворецкий стоял у подъезда, разговаривая с стариком денщиком и молодым, бледным офицером с подвязанной рукой. Дворецкий, увидав графа, сделал офицеру и денщику значительный и строгий знак, чтобы они удалились.
– Ну, что, все готово, Васильич? – сказал граф, потирая свою лысину и добродушно глядя на офицера и денщика и кивая им головой. (Граф любил новые лица.)
– Хоть сейчас запрягать, ваше сиятельство.
– Ну и славно, вот графиня проснется, и с богом! Вы что, господа? – обратился он к офицеру. – У меня в доме? – Офицер придвинулся ближе. Бледное лицо его вспыхнуло вдруг яркой краской.
