Население Вильнюса
Населе́ние Ви́льнюса — жители города Вильнюса, столицы Литвы; к нему обычно относят людей, постоянно проживающих в административных границах города, которые на протяжении времени менялись.
Согласно переписи населения Литвы 2001 года, в городе насчитывалось 553 904 жителей. По данным Департамента статистики при Правительстве Литовской Республики, в 2007 году в современных границах самоуправления города Вильнюса проживало 554 409 человек (из них в самом Вильнюсе 542 782, в Григишкесе, включённом в территорию Вильнюсского самоуправления в 2000 году, — 11 518), в 2008 году — 555 613 (из них в Вильнюсе 544 091, в Григишкесе — 11 462).[1] По сведениям переписи населения Литвы 2001 года, по вероисповеданию среди жителей города преобладают католики.
| количество | проценты | |
|---|---|---|
| католики | 366 052 | 66,1 |
| православные | 54 530 | 9,9 |
| старообрядцы | 6 507 | 1,2 |
| евангелики лютеране | 1 299 | 0,2 |
| евангелики реформаты | 1 097 | 0,2 |
| мусульмане сунниты | 885 | 0,2 |
| иудеи | 824 | 0,2 |
| свидетели Иеговы | 390 | 0,1 |
| буддисты | 198 | 0,0 |
| баптисты | 179 | 0,0 |
| караимы | 127 | 0,0 |
| униаты | 63 | 0,0 |
| кришнаиты | 63 | 0,0 |
| адвентисты седьмого дня | 49 | 0,0 |
В Вильнюсе женщин проживает почти на десять процентов больше (301 440; 54, 4 %), чем мужчин (252 464; 45,6 %). По возрасту к группе населения до 16 лет относилось 101 113, к трудоспособному возрасту — 356 323, пенсионного возраста насчитывалось 96 412 человек. Среди жителей города с высшим образованием 115 051 человек (23, 1 %), со специальным — 97 557 (19, 6 %), средним — 150 596 (30, 2 %), неполным средним — 49 000 (9,8 %), начальным — 69 275 (13, 9 %).[2]
Динамика роста
 |
Информация в этой статье или некоторых её разделах устарела. Вы можете помочь проекту, обновив её и убрав после этого данный шаблон.
|
В XVI веке население Вильны оценивалось в 25—30 тысяч человек и город считался одним из самых крупных городов Восточной Европы. Войны, эпидемии и пожары XVII—XVIII веков приостановили рост населения.
В 1811 году Вильна, с населением в 56 тысяч жителей, занимала 3-е место в Российской империи после Санкт-Петербурга и Москвы. По Всеобщей переписи населения 1897 года город с численностью в 154,5 тысяч человек замыкал десятку крупнейших городов России. Быстрый рост города и его населения проходили со второй половины XIX века до начала Первой мировой войны. После Первой мировой войны, которая сказалась на резком уменьшении и радикальном изменении национального состава жителей города, наметился медленный рост числа жителей.
Численность населения Вильнюса (тысяч жителей)[3]
| годы | 1796 | 1811 | 1818 | 1823 | 1834 | 1859 | 1875 | 1897 | 1909 | 1916 | 1919 | 1923 | 1931 | 1939 |
| тысяч жителей | 17,5 | 56,3 | 33,6 | 46,7 | 52,3 | 58,2 | 82,7 | 154,5 | 205,2 | 140,8 | 128,5 | 167,4 | 195,1 | 209,4 |
После потерь Второй мировой войны население сравнительно быстро росло до конца 1980-х годов, затем его рост замедлился. В период между переписями населения 1959 года и 1970 года количество жителей города увеличилась на 136 тысяч человек, то есть на 57%. Две трети от этого числа составил механический прирост за счёт приезда в Вильнюс жителей окрестных сельских районов, других городов республики и других республик Советского Союза. В 1970 году Вильнюс по числу жителей обогнал Таллин и занял второе место после Риги среди городов Прибалтики. На 1 января 1977 года насчитывалось 450 тысяч жителей. Среди городов Советского Союза Вильнюс занимал 51-е место, среди столиц союзных республик — 13-е, опережая лишь Ашхабад и Таллин.[4]
Численность населения Вильнюса в 1941—2007 годах (тысяч жителей)
| годы | 1941 | 1944 | 1959 | 1970 | 1979 | 1985 | 1989 | 2001 | 2003 | 2004 | 2006 | 2007 | 2008 | 2009 | 2010 | 2011 | 2012 |
| тысяч жителей | 270,0 | 110,0 | 236,1 | 372,1 | 481,0 | 544,4 | 576,7 | 542,3 | 552,8 | 541,18 | 541,82 | 542,78 | 544,2 | 546,7 | 548,8 | 542,9 | 523,05 |
В 2003 году население составляло 541 600 человек. По данным Всеобщей переписи населения Литвы 2001 года, в городе насчитывалось 553 904 жителей
Национальный состав
Национальный состав 1897[5]
| Евреи | 40,0 % | |
| Поляки | 30,9 % | |
| Русские | 20,1 % | |
| Белорусы | 4,2 % | |
| Литовцы | 2,1 % | |
| Другие | 2,7 % | |
| Всего | 154 532 |
Город издавна отличался многонациональным населением, причём до середины 20 века, литовцы находились в меньшинстве, уступая по численности полякам, евреям, русским и белорусам. По данным переписи населения Российской империи 1897 года, среди 154 532 жителей насчитывалось 61 847 (40,0 %) евреев, 47 795 (30,9 %) поляков, 30 967 (20,1 %) русских, 6 514 (4,2 %) белорусов, 3 238 (2,1 %) литовцев, 4 171 (2,7 %) — других.
По данным, собранным местной администрацией, в 1909 году из 205 250 жителей города было 77 500 (37,8 %) поляков, 75 520 (36,8 %) евреев, 2 453 (1,2 %) литовцев, 7 158 (3,5 %) лиц других национальностей, а также 37 341 (18,2&%) русских православных, 5 236 (2,5 %) русских старообрядцев и 42 русских иного вероисповедания.
По данным переписи населения 1931 года, поляков в городе было 65,9 % (128,6 тыс. человек), евреев 28 % (54,6 тыс. человек), русских 3,8 % (7,4 тыс. человек), белорусов 0,9 % (1,7 тыс. человек), литовцев 0,8 % (1579 человек), немцев 0,3 % (600 человек), украинцев 0,1 % (200 человек), других 0,2 % (примерно 400 человек).
По приблизительным данным на начало 1940 года в городе насчитывалось 39,3 % поляков, 34,2 % евреев, 19,2 % литовцев, 4,5 % белорусов и русских, 1,7 % представителей других национальностей. Рост доли литовского населения объясняется тем, что часть лиц, прежде считавшихся поляками или не указывавших свою национальность, стали идентифицировать себя как литовцев после того, как Советский Союз передал Вильнюс Литве. По переписи, проведённой немецкими оккупационными властями 27 мая 1942 года, среди 143,5 тысяч жителей насчитывалось 103,2 тысяч поляков (71,9 %), 29,5 тысяч литовцев (20,9 %), а также 6,1 тысяч русских, 3,1 тысяч белорусов, 1,6 тысяч лиц других национальностей.
| годы | 1897 | 1916 | 1931 | 1941 | 1959 | 1970 | 1979 | 2001[6] | 2011[7] |
|---|---|---|---|---|---|---|---|---|---|
| литовцы | 2,1 | 2,1 | 0,8 | 28,1 | 33,6 | 42,8 | 47,3 | 57,5 | 63,2[8] |
| русские | 20,1 | 1,6 | 3,8 | 3,6 | 29,4 | 24,5 | 22,2 | 14 | 12[9] |
| поляки | 30,9 | 50,1 | 65,9 | 50,7 | 20,0 | 18,3 | 18,0 | 18,9 | 16,5 |
| евреи | 40,0 | 43,5 | 28 | 16,2 | 7,0 | 4,4 | 2,3 | 0,5 | ? |
| белорусы | 4,2 | 1,4 | 0,9 | 0,9 | 6,2 | 6,5 | 6,4 | 4,1 | 3,5 |
Национальный состав населения Вильнюса
по данным Всеобщей переписи
населения Литвы 2011 года[10]
| Национальность | Количество | Проценты |
|---|---|---|
| Литовцы | 338 758 | 62 |
| Поляки | 88 408 | 17 |
| Русские | 63 991 | 12 |
| Белорусы | 18 924 | 3,5 |
| Украинцы | 5 338 | 1,0 |
| Евреи | 2 206 | 0,5 |
| Татары | 934 | 0,2 |
| Латыши | 360 | 0,1 |
| Армяне | 435 | 0,1 |
| Другие | 3 237 | 0,6 |
| Не указали | 13 432 | 2,5 |
На изменения национального состава в XX веке оказали влияние
- эвакуация преимущественно русского населения и принудительное выселение евреев из прифронтовых местностей в начале Первой мировой войны,
- массовое уничтожение евреев во время Второй мировой войны,
- послевоенная «репатриация» поляков (в 1944—1947 годах в Польшу в добровольно-принудительном порядке из Вильнюса переселено 89 587 поляков),
- создание в Вильнюсе крупных промышленных предприятий, к работе на которых привлекались рабочие и специалисты из других республик Советского Союза, при одновременном поощрении переселения литовцев в столицу.
По переписи 1970 года литовцы составляли 42,8 %, русские — 24,5 %, поляки — 18,3 %, белорусы — 6,5 %. В 1997 в Вильнюсе насчитывалось 138 караимов, появившихся в Литве одновременно с татарами в конце XIV века.
Напишите отзыв о статье "Население Вильнюса"
Примечания
- ↑ [vilniustsv.stat.gov.lt/lt/pages/view/?id=1881 Gyventojų skaičius Vilniaus apskrityje] (лит.). Statistikos departamentas prie Lietuvos Respublikos Vyriausybės (2008 02 26). Проверено 23 февраля 2009. [www.webcitation.org/61DaGjqum Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
- ↑ [www.stat.gov.lt/uploads/docs/Vilniaus_saviv.pdf Gyventojų skaičius Vilniaus apskrityje] (лит.). Statistikos departamentas prie Lietuvos Respublikos Vyriausybės (2004). Проверено 23 февраля 2009. [www.webcitation.org/61DaHCOuf Архивировано из первоисточника 26 августа 2011].
- ↑ Вильнюс // Литва. Краткая энциклопедия. — Вильнюс: Главная редакция энциклопедий, 1989. — С. 178. — 672 с. — 50 000 экз.
- ↑ Папшис, А. Вильнюс. — Вильнюс: Минтис, 1977. — С. 2—8. — 144 с. — 35 000 экз.
- ↑ Национальный состав Вильнюса по данным всеобщей переписи населения Российской империи 1897
- ↑ [www.stat.gov.lt/vilniussampling/vskaiciais/05_gyventojai.pdf Vilnius Regional Statistical Office]
- ↑ [www.stat.gov.lt/uploads/Lietuvos_gyventojai_2011.pdf Statistics Department of Lithuania]
- ↑ [www.vilnius.lt/vaktai/Default.aspx?Id=3&DocId=30237058 Kultūrinė būklė. Gyventojų tautinė sudėtis] (Vilniaus miesto savivaldybės bendrojo ugdymo mokyklų tinklo pertvarkos 2014–2015 metų bendrasis planas)
- ↑ [www.delfi.lt/news/daily/lithuania/kas-penktas-klaipedietis-yra-rusas-vilnietis-kas-astuntas.d?id=59643343 Kas penktas klaipėdietis yra rusas, vilnietis - kas aštuntas]
- ↑ [www.vilnius.lt/vaktai/Default.aspx?Id=3&DocId=30237058 Vilniaus miesto savivaldybės bendrojo ugdymo mokyklų tinklo pertvarkos 2014–2015 metų bendrasis planas]
Ссылки
- [www.kurier.lt/?r=16&a=1007 «Как Вильнюс стал литовским»]
Отрывок, характеризующий Население Вильнюса
– Попросите ко мне графа.Граф, переваливаясь, подошел к жене с несколько виноватым видом, как и всегда.
– Ну, графинюшка! Какое saute au madere [сотэ на мадере] из рябчиков будет, ma chere! Я попробовал; не даром я за Тараску тысячу рублей дал. Стоит!
Он сел подле жены, облокотив молодецки руки на колена и взъерошивая седые волосы.
– Что прикажете, графинюшка?
– Вот что, мой друг, – что это у тебя запачкано здесь? – сказала она, указывая на жилет. – Это сотэ, верно, – прибавила она улыбаясь. – Вот что, граф: мне денег нужно.
Лицо ее стало печально.
– Ах, графинюшка!…
И граф засуетился, доставая бумажник.
– Мне много надо, граф, мне пятьсот рублей надо.
И она, достав батистовый платок, терла им жилет мужа.
– Сейчас, сейчас. Эй, кто там? – крикнул он таким голосом, каким кричат только люди, уверенные, что те, кого они кличут, стремглав бросятся на их зов. – Послать ко мне Митеньку!
Митенька, тот дворянский сын, воспитанный у графа, который теперь заведывал всеми его делами, тихими шагами вошел в комнату.
– Вот что, мой милый, – сказал граф вошедшему почтительному молодому человеку. – Принеси ты мне… – он задумался. – Да, 700 рублей, да. Да смотри, таких рваных и грязных, как тот раз, не приноси, а хороших, для графини.
– Да, Митенька, пожалуйста, чтоб чистенькие, – сказала графиня, грустно вздыхая.
– Ваше сиятельство, когда прикажете доставить? – сказал Митенька. – Изволите знать, что… Впрочем, не извольте беспокоиться, – прибавил он, заметив, как граф уже начал тяжело и часто дышать, что всегда было признаком начинавшегося гнева. – Я было и запамятовал… Сию минуту прикажете доставить?
– Да, да, то то, принеси. Вот графине отдай.
– Экое золото у меня этот Митенька, – прибавил граф улыбаясь, когда молодой человек вышел. – Нет того, чтобы нельзя. Я же этого терпеть не могу. Всё можно.
– Ах, деньги, граф, деньги, сколько от них горя на свете! – сказала графиня. – А эти деньги мне очень нужны.
– Вы, графинюшка, мотовка известная, – проговорил граф и, поцеловав у жены руку, ушел опять в кабинет.
Когда Анна Михайловна вернулась опять от Безухого, у графини лежали уже деньги, всё новенькими бумажками, под платком на столике, и Анна Михайловна заметила, что графиня чем то растревожена.
– Ну, что, мой друг? – спросила графиня.
– Ах, в каком он ужасном положении! Его узнать нельзя, он так плох, так плох; я минутку побыла и двух слов не сказала…
– Annette, ради Бога, не откажи мне, – сказала вдруг графиня, краснея, что так странно было при ее немолодом, худом и важном лице, доставая из под платка деньги.
Анна Михайловна мгновенно поняла, в чем дело, и уж нагнулась, чтобы в должную минуту ловко обнять графиню.
– Вот Борису от меня, на шитье мундира…
Анна Михайловна уж обнимала ее и плакала. Графиня плакала тоже. Плакали они о том, что они дружны; и о том, что они добры; и о том, что они, подруги молодости, заняты таким низким предметом – деньгами; и о том, что молодость их прошла… Но слезы обеих были приятны…
Графиня Ростова с дочерьми и уже с большим числом гостей сидела в гостиной. Граф провел гостей мужчин в кабинет, предлагая им свою охотницкую коллекцию турецких трубок. Изредка он выходил и спрашивал: не приехала ли? Ждали Марью Дмитриевну Ахросимову, прозванную в обществе le terrible dragon, [страшный дракон,] даму знаменитую не богатством, не почестями, но прямотой ума и откровенною простотой обращения. Марью Дмитриевну знала царская фамилия, знала вся Москва и весь Петербург, и оба города, удивляясь ей, втихомолку посмеивались над ее грубостью, рассказывали про нее анекдоты; тем не менее все без исключения уважали и боялись ее.
В кабинете, полном дыма, шел разговор о войне, которая была объявлена манифестом, о наборе. Манифеста еще никто не читал, но все знали о его появлении. Граф сидел на отоманке между двумя курившими и разговаривавшими соседями. Граф сам не курил и не говорил, а наклоняя голову, то на один бок, то на другой, с видимым удовольствием смотрел на куривших и слушал разговор двух соседей своих, которых он стравил между собой.
Один из говоривших был штатский, с морщинистым, желчным и бритым худым лицом, человек, уже приближавшийся к старости, хотя и одетый, как самый модный молодой человек; он сидел с ногами на отоманке с видом домашнего человека и, сбоку запустив себе далеко в рот янтарь, порывисто втягивал дым и жмурился. Это был старый холостяк Шиншин, двоюродный брат графини, злой язык, как про него говорили в московских гостиных. Он, казалось, снисходил до своего собеседника. Другой, свежий, розовый, гвардейский офицер, безупречно вымытый, застегнутый и причесанный, держал янтарь у середины рта и розовыми губами слегка вытягивал дымок, выпуская его колечками из красивого рта. Это был тот поручик Берг, офицер Семеновского полка, с которым Борис ехал вместе в полк и которым Наташа дразнила Веру, старшую графиню, называя Берга ее женихом. Граф сидел между ними и внимательно слушал. Самое приятное для графа занятие, за исключением игры в бостон, которую он очень любил, было положение слушающего, особенно когда ему удавалось стравить двух говорливых собеседников.
– Ну, как же, батюшка, mon tres honorable [почтеннейший] Альфонс Карлыч, – говорил Шиншин, посмеиваясь и соединяя (в чем и состояла особенность его речи) самые народные русские выражения с изысканными французскими фразами. – Vous comptez vous faire des rentes sur l'etat, [Вы рассчитываете иметь доход с казны,] с роты доходец получать хотите?
– Нет с, Петр Николаич, я только желаю показать, что в кавалерии выгод гораздо меньше против пехоты. Вот теперь сообразите, Петр Николаич, мое положение…
Берг говорил всегда очень точно, спокойно и учтиво. Разговор его всегда касался только его одного; он всегда спокойно молчал, пока говорили о чем нибудь, не имеющем прямого к нему отношения. И молчать таким образом он мог несколько часов, не испытывая и не производя в других ни малейшего замешательства. Но как скоро разговор касался его лично, он начинал говорить пространно и с видимым удовольствием.
– Сообразите мое положение, Петр Николаич: будь я в кавалерии, я бы получал не более двухсот рублей в треть, даже и в чине поручика; а теперь я получаю двести тридцать, – говорил он с радостною, приятною улыбкой, оглядывая Шиншина и графа, как будто для него было очевидно, что его успех всегда будет составлять главную цель желаний всех остальных людей.
– Кроме того, Петр Николаич, перейдя в гвардию, я на виду, – продолжал Берг, – и вакансии в гвардейской пехоте гораздо чаще. Потом, сами сообразите, как я мог устроиться из двухсот тридцати рублей. А я откладываю и еще отцу посылаю, – продолжал он, пуская колечко.
– La balance у est… [Баланс установлен…] Немец на обухе молотит хлебец, comme dit le рroverbe, [как говорит пословица,] – перекладывая янтарь на другую сторону ртa, сказал Шиншин и подмигнул графу.
Граф расхохотался. Другие гости, видя, что Шиншин ведет разговор, подошли послушать. Берг, не замечая ни насмешки, ни равнодушия, продолжал рассказывать о том, как переводом в гвардию он уже выиграл чин перед своими товарищами по корпусу, как в военное время ротного командира могут убить, и он, оставшись старшим в роте, может очень легко быть ротным, и как в полку все любят его, и как его папенька им доволен. Берг, видимо, наслаждался, рассказывая всё это, и, казалось, не подозревал того, что у других людей могли быть тоже свои интересы. Но всё, что он рассказывал, было так мило степенно, наивность молодого эгоизма его была так очевидна, что он обезоруживал своих слушателей.
– Ну, батюшка, вы и в пехоте, и в кавалерии, везде пойдете в ход; это я вам предрекаю, – сказал Шиншин, трепля его по плечу и спуская ноги с отоманки.
Берг радостно улыбнулся. Граф, а за ним и гости вышли в гостиную.
Было то время перед званым обедом, когда собравшиеся гости не начинают длинного разговора в ожидании призыва к закуске, а вместе с тем считают необходимым шевелиться и не молчать, чтобы показать, что они нисколько не нетерпеливы сесть за стол. Хозяева поглядывают на дверь и изредка переглядываются между собой. Гости по этим взглядам стараются догадаться, кого или чего еще ждут: важного опоздавшего родственника или кушанья, которое еще не поспело.
Пьер приехал перед самым обедом и неловко сидел посредине гостиной на первом попавшемся кресле, загородив всем дорогу. Графиня хотела заставить его говорить, но он наивно смотрел в очки вокруг себя, как бы отыскивая кого то, и односложно отвечал на все вопросы графини. Он был стеснителен и один не замечал этого. Большая часть гостей, знавшая его историю с медведем, любопытно смотрели на этого большого толстого и смирного человека, недоумевая, как мог такой увалень и скромник сделать такую штуку с квартальным.
