Наступление в Алеппо (сентябрь-октябрь 2016)

Наступление в Алеппо (сентябрь-октябрь 2016)
Основной конфликт: Сирийский конфликт
Дата	с 22 сентября 2016 года - настоящее время
Место	провинция Алеппо, Сирия
Противники
Сирийская Арабская Республика Сирийская арабская армия ВВС НСО Иран Иран КСИР Шиитские милиции: Катаиб Хезболла Харакат Ан-Нуджаба Хезболла Бригады Аль-Кудс Демократические силы Сирии Россия Россия ВКС (авиаудары) Фронт ан-Нусра Свободная сирийская армия Исламский фронт
Командующие
Касем Сулеймани Али Абдулла Айюб Александр Журавлёв Хашем аль-Шайх
Силы сторон
Неизвестно Неизвестно
Потери
143 убитых 18 убитых Против САА: 309–335 убитых Против ДСС: 88 убитых

Наступление в Алеппо (сентябрь – октябрь 2016) – военная операция, предпринятая в конце сентябре 2016 года в Алеппо сирийскими правительственными войсками при активной поддержке ВКС Российской Федерации, принимающих участие в антитеррористической борьбе в Сирии по приглашению легитимного президента страны Башара Асада. Ключевая цель операции – освободить от мятежных сил те пригороды и кварталы Алеппо, которые до сентября 2016 года находились под контролем террористических формирований и групп вооружённой оппозиции, противостоящей законному правительству. Силы мятежников, контролировавших восточные пригороды Алеппо к моменту начала операции, преимущественно относились к боевикам объединения сирийских повстанческих группировок Фатх-Халеб. Некоторая часть мятежных формирований относится к Фронту ан-Нусра (признана в России террористической организацией; переименована некоторое время назад в Джабат Фатех аль-Шам), а другая группа повстанцев состоит из боевиков союза исламских салафитских бригад Ахрар аш-Шам.,

22 сентября

Операция началась ранним утром 22 сентября 2016 года. Российские ВКС и сирийские правительственные войска совместными усилиями осуществили подготовительные авиаудары по позициям террористических бригад в преддверии предстоящего массированного наступления. Около 40 авиаударов было предпринято по пяти пригородам Алеппо на протяжении всего дня. Параллельно началась мобилизация передовых боевых групп. К вечеру 22 сентября должно было начаться крупномасштабное наступление на ряд восточных пригородов Алеппо, о чём и было сообщено пресс-службой военного командования сирийского правительственного контингента.

23 сентября

Удары продолжились на следующий день 23 сентября. Ряд наблюдателей описали удары с воздуха как самые жестокие, которые когда-либо переживал город; многие общественные здания были разрушены, в том числе и станция по подаче воды. Отдельные окрестности в восточной части Алеппо были сожжены. С начала наступления российские ВКС произвели 50 боевых налётов по городу и 30 – по окрестностям. Также примерно два десятка авиаударов нанесли по позициям повстанческих группировок сирийские воздушные силы. В течение всего дня передовые подразделения 1-й сирийской армии смогли продвинуться при наступлении на южные пригороды Алеппо; также военные смогли захватить важный участок дорожного полотна на трассе Рамуса – Аль-Амирия вместе с узлом, а также сгруппировались вокруг мечети Аль-Бадави. Параллельно с крупным наступлением Сирийской арабской армии в восточном Алеппо заместитель главы МИД России Сергей Рябков заявил, что военное командование Российской Федерации не исключает возможности нанесения воздушных ударов против вооруженных группировок, которые находятся в союзе с «Джабат Фатех аль-Шам» или ИГИЛ.

Бои за Хандарат

В это время правительство призвало жителей покинуть охваченные ожесточёнными боевыми действиями районы по специальным коридорам безопасности и воспользоваться предоставленным им убежищем. В соответствии с заявлением пресс-службы правительства Сирии, «будет предоставлено убежище любым жителям, покидающим районы по установленным коридорам безопасности». Позже в этот же день отряды проправительственного палестинского ополчения смогли установить контроль над частью военного лагеря в Хандарате в северо-восточном Алеппо (в направлении Цитадели Алеппо), а также над районом Шахер. Прежде лагерь Хандарат являлся лагерем для палестинских беженцев, большая часть которых сохранила верность сирийскому правительству. Сирийская арабская армия также взяла госпиталь Кинди и полностью вытеснила боевиков-мятежников из промышленного района, расположенного к северу от Шейх-Максуда, где ещё несколько дней назад боевые бригады «фронтовиков» предпринимали острые атаки в направлении трассы Кастелло. Мощное наступление сирийского сухопутного контингента при поддержке артиллерийских расчётов мешало боевикам осуществлять маневрирование резервами внутри котла, и правительственная армия, добиваясь успеха, использовала ощутимое превосходство в силах и качестве наступательного вооружения.

К концу дня 23 сентября сирийская правительственная авиация нанесла более 150 ударов по 30 пригородам Алеппо, что способствовало уверенному продвижению наземных армейских подразделений САР. Также по позициям боевиков, удерживавших восточные пригороды Алеппо, были осуществлены артобстрелы.

24 сентября

Утром 24 сентября сирийская армия начала приготовления с целью отвоевать у террористических бригад стратегически значимый район Шейх Саид. Наступление началось в первой половине дня, и в течение нескольких часов правительственные войска установили контроль над несколькими жилыми кварталами района. Таким образом, САА продолжила штурм «зелёных кварталов», успешной начатый накануне на ряде направлений. Силы ополчения, верные САР, продолжили зачистку окрестностей освобождённого в предыдущий день лагеря Хандарат. Им удалось взять под свой контроль восточный коридор, который соединял Хандарат с другими районами Алеппо, что привело к тому, что половина Хандарата была полностью очищена от террористов. Во второй половине дня в руках у палестинского вооружённого ополчения был уже весь Хандарат, спешно покинутый боевиками. Вдобавок ко всему правительственные силы смогли существенно продвинуться в центральной части города, освободив ряд исторических зданий в Цитадели Алеппо. Также по Алеппо была произведена новая серия воздушных ударов, а представители военного ведомства пояснили, что удары были нанесены исключительно по массивам повстанческих укреплений, в том числе туннелям, бункерам и командным центрам.

Борьба за Шукеиф

При освобождении Хандарата сирийские правительственные войска сконцентрировали усилия на установлении контроля над промышленным районом Шакаиф, расположенным рядом с госпиталем Канди. Вечером этого же дня сирийской армии удалось отбить контратаку повстанцев, предпринятую с целью отвоевания Хандарата. По некоторым сообщениям, силы ополчения вынуждены были покинуть часть Хандарата, но сохранили контроль над близлежащим районом Шахер, а также над промышленными комплексами Хандарата к востоку от лагеря беженцев. По сообщению министерства обороны России террористы в Алеппо 24 сентября обстреляли из артиллерии и минометов населенный пункт Шурфа и северные крестьянские хозяйства в населенном пункте Шейх-Али-Кобтани, а также кварталы Рамуса, Хай-эль-Ансари, Карм-эль-Джебель. Также атакам террористических организаций подверглись цементный завод, артиллерийское училище и крепость Каръят-Халаб.

25 сентября

25 сентября отряды палестинского ополчения завершили зачистку района Шахер, после чего предприняли новое наступление с целью освобождения района Хандарат. В результате продолжительной серии воздушных ударов лагерь получил серьёзные повреждения. В ходе бомбардировок были сожжены многие транспортные средства террористических групп. Борьба продолжалась также в южном районе Шейх-Саид, где армия САР контролировала 25-30 процентов территории.

27 - 30 сентября

27 сентября сирийская правительственная армия несколько продвинулась в центральной части Алеппо, сумев освободить от повстанческих подразделений район Фанфара, расположенный на территории Старого Алеппо. Одновременно два крупных медицинских учреждения, расположенные в частях города, контролируемых террористами, были повреждены в результате авиаударов. 28 сентября проправительственное ополчение немного продвинулось в боях за район Аль-Сувейка, относящийся к Старому Алеппо, в то время как в Хандарате продолжались ожесточённые сражения за стратегически значимые участки района.

29 сентября правительственные войска совместно с бригадами ополчения прорвали последнюю линию обороны террористов, удерживаемую в районе Хандарат и восстановили полный контроль над районом. С целью упрочить контроль над Хандаратом правительственные силы продолжили активное наступление в районе Шакаиф, а также в окрестностях госпиталя Кинди. На следующее утро после ожесточённых столкновений силы САР отвоевали госпиталь Кинди и таким образом укрепили свои позиции в Хандарате, сумев продвинутся на несколько километров в район Джандул. Вскоре правительственные военные предприняли операцию против повстанцев в районе Сулейман Аль-Халяби и серьёзно продвинулись, отвоевав большую часть его восточного сектора. Во время сражения за Сулейман аль-Халяби была разрушена станция по подаче воды. Армия предпринимала отчаянные попытки выйти к контролируемой мятежниками станции по подаче воды, поскольку она являлась единственным источником питьевой воды для правительственных войск, дислоцированных в Алеппо.

1 октября

1 октября боевики-мятежники снова установили контроль над госпиталем Кинди, что спровоцировало продолжение борьбы за обладание этим значимым форпостом. В то же время сирийская армия успешно продвигалась в северо-западной части района Бустан Аль-Баша. В ходе результативного наступления сирийские правительственные войска вернули под свой контроль несколько жилых блоков этого района. Параллельно сирийские ВВС атаковали позиции боевиков в районе Аль-Халяк. Успех сопутствовал силам САР при проведении серии точечных ударов по штабам и колоннам боевиков в Маъарат Аль-Артик, Кафр Хамра, Анадане. В ходе этой операции были ликвидированы десятки единиц бронированной техники и машин, оснащенных пулеметами.

В этот же день прозвучало сообщение о том, что террористы намерены использовать химическое оружие против сирийской армии и жилых районов, расположенных в восточной части Алеппо. Вечером 1 октября были озвучены сведения о возросшем количестве жертв (8 погибших и 35 раненых) в результате запуска боевиками-террористами реактивных снарядов по жилым блокам районов Сулейман Аль-Халяби и Аль-Майдан. Параллельно боевики предприняли обстрел района Аш-Шубха Аль-Джадида, что также привело к жертвам среди гражданского населения. На другом участке фронта Алеппо 1 октября также ВВС обстреляли позиции боевиков «Джейш Аль-Фатх» в районах Бустан Аль-Баша, Аш-Шакыф и Хан Туман.

2 октября

2 октября ознаменовался успехом для правительственных войск. В ходе упорного продвижения армия САР успешно отвоевала промышленную зону Шукаиф, установили контроль над кольцевой автодорогой в Джандуле и снова взяли госпиталь Канди, изгнав оттуда террористов. Параллельно с завоеваниями правительственных сил в промзоне Шакаифа курдские отряды народной самообороны смогли провести успешное наступление в Джандуле, в результате чего боевики оказались лишены возможности получать вооружение, боеприпасы и продовольствие из северных мухафаз, захваченных ранее вооружёнными группировками. Позже правительственные войска, пройдя через район Бустан Аль-Баша, подвергли штурму пригороды Аль-Хелука. Однако новое наступление на станцию подачи воды в Сулейман Аль-Халяби было отбито боевиками. В этот же день крупнейшая больница М10, расположенная в районе, контролируемой боевиками, снова подверглась обстрелу. Во второй половине дня правительство официально обратилась к боевикам с призывом сложить оружие взамен на возможность беспрепятственно покинуть Алеппо по заранее установленным коридорам с гарантией безопасности в дальнейшем.

3 октября

3 октября армия Сирии продолжила наступление в Алеппо. Наступление правительственных войск на позиции боевиков «Джабхат ан-Нусра», которые удерживают отдельные северо-восточные районы Алеппо, террористы потерпели серьёзные потери. В частности, в районе Бустан Аль-Баша в ходе наступления был ликвидирован главный подрывник Мухамед Аль Фатах, который отвечал за снаряжение взрывчаткой «джихад-мобилей». При боестолкновенияхв районе Хандарат было убито десять боевиков, а среди раненых числился влиятельный полевой командир Мустафа Халяси. В районе Шейх Фарес в результате меткого попадания был уничтожен пункт командного управления вместе с находившимся в нём полевым командиром Мухаммадом Абу Хоном.

В этот день сирийская арабская армия перешла в активное наступление в районе Оваия, объявив о том, что ей удалось отвоевать и взять под свой контроль примерно четвёртую часть всего района. Армия также установила полный контроль над кольцевой автодорогой в Джандуле. В то же время прозвучали сообщения о том, что больница М10 оказалась полностью разрушенной.

Международная реакция на разрушение больницы М10

Глава внешнеполитического ведомства Великобритании Борис Джонсон заявил, что удары военной авиации по больницам в Сирии являются «военными преступлениями, которые делают продолжение мирных переговоров по урегулированию в Сирии невозможным». В свою очередь, Сергей Лавров отметил, что обвинения о том, что Россия наносит удары по гражданским объектам в Сирии, не находят фактических подтверждений, к тому же Россия предпринимает все необходимые меры для того, чтобы гражданское население САР не пострадало в ходе боевых действий. Официальная пресс-служба сирийского военного командования и отдельные сирийские военные также неоднократно заявляли, что ВВС Сирии не предпринимали атаки на гражданские цели или связанной с гражданскими лицами инфраструктуры. По словам военного ведомства, армия САР подвергает ударам исключительно военные цели, а также скопления террористов, предварительно проведя разведку и тщательное наблюдение.

4 октября

4 октября боевики в распространённом ими сообщении заявили, что штурм подразделений правительственных войск южных кварталов района Шейх Саид был отбит, а по данным минобороны Сирии правительственная армия достигла переправы в северо-западной части района. В то же время военные САР продвинулись в центральной части города, заняв ряд стратегически значимых зданий. В этот день армии Сирии также сопутствовал успех во взятии промышленных строений в северной части района Овайджа. 4 октября 2016 года впервые за всю историю четырёхлетнего военного противостояния в Сирии правительственные танки пересекли линию фронта в Алеппо.

Также за этот день отряды боевиков в центральной части Алеппо были оттеснены к кварталам Аюн-Таль и Хайдария, а к северу от цитадели Алеппо прошли ожесточённые бои.

В этот день также прозвучала информация о том, что в Сирии ожидается увеличение авиационной группировки ВКС РФ, а также было объявлено о походе к берегам Сирии ТАКР «Адмирал Кузнецов». По мнению экспертов, эти действия направлены на расширение инструментария российского контингента как в вопросе непосредственной поддержки сирийских войск, так и в рамках авиаударов, направленных на дезорганизацию военной инфраструктуры боевиков-террористов.

5 октября

5 октября военные подразделения САА атаковали позиции террористов на участках городской Цитадели и района Сулейман Аль-Халяби, захватив ряд стратегически важных зданий. Тем не менее, попытка продвижения сирийской армии к северу не принесла желаемого результата, поскольку в окрестностях Сулеймана Аль-Халяби держат оборону боевики из военизированной организации «Нур-ад-Дин аз-Зинки».

В южной части Алеппо подразделения САА совместно с ливанским движением «Хезболлах» вели ожесточённые бои против радикальной группировки «Джейш аль-Фатх» и совместными усилиями продвигались вглубь одного из самых значимых районов Алеппо, Шейх Саида. В этот же день сирийская армия продолжила наступление в сторону северных кварталов района Овайджа и южного района Аль-Амирия.

6 октября

6 октября правительственные силы заявили о том, что им удалось взять под свой контроль 50-60% района Бустан аль-Баша. САА удалось добиться стратегического перевеса в Оваия, взяв под контроль примерно 40% его кварталов. Благодаря отвоеванию большой части Бустан Аль-Баша сирийская армия смогла существенно приблизиться к окрестностям станции подачи воды в Сулейман Аль Халяби с двух сторон. К сумеркам 6 октября правительственные войска смогли обеспечить контроль над всей территорией района Сулейман Аль Халяби.

В этот день боевики 33 раза нарушили режим прекращения огня в Алеппо, обстреляв Марнааз, Мухейм-Хандрат, Эль-Хадер, Ансар, фермы в Шейх-али-Кобтани, а также кварталы «1070», Рамуси, Эль-Халидия, Лерамон, Аль-Майдам, крепость Карьят-Халаб. Стало известно, что боевики нанесли мощные удары по торговому центру «Кастелло», двум КПП на трассе Кастелло, цементному заводу, артиллерийскому училищу, позициям ССА в Алеппо, Кафер-Сегир и Муслимии.

7 октября

7 октября сирийские войска продолжили штурмовать Шейх Саид, взяв в ходе успешного наступления высоту – холм Тал Шейх Саид и закрепившись на нём. В то же время боевики предприняли попытку отвоевать ту часть района, которую они потеряли в предыдущие дни. Боевики всё же сумели захватить ряд кварталов Шейх Саида и окрестности станции подачи воды в Сулейман Аль Халяби. Впрочем, правительственные войска установили контроль над всей территорией района Овайджа и над всем участком кольцевой автодороги в административной черте Джандула.

8 октября

Утром 8 октября сирийская армия заявила о том, что ей удалось освободить большую часть района Бустан аль-Баша. В северной части города САА совместно с бригадами «Лива-аль-Кудс» смогли полностью отвоевать квартал Авиджа, а также ключевую высоту к югу от района. Между тем вокруг развязки Джандул завязались упорные бои. Полного контроля сирийской армии там достичь не удалось, хотя передовые части повесили сирийский государственный флаг. Также ожесточённые боестолкновения проходили в разрушенной застройке Манашир-аль Брейдж на северо-западе Алеппо. Боевики вынуждены отступать в районы Аюн-Тал и Хайдария.

9-10 октября

9 октября минобороны САР констатировало, что сирийские правительственные подразделения смогли выбить повстанцев «Фатх-Халеб» из ряда восточных районов Алеппо. Также было отмечено, что САА установила полный контроль над районом Аль-Овайджа, а также отвоевала некоторые близлежащие территории. В ходе сражений 9 октября бойцы Сирийской арабской армии заставили отступить боевиков из этих районов. Кроме того, солдаты сирийской армии выбили боевиков из района кольцевой развязки Джандул. Террористические бригады отступили на юг. Параллельно со сражениями за развязку Джандул Сирийская арабская армия провела артиллерийский обстрел позиций радикальных повстанцев в районе Аль-Хулук.

Рано утром 10 октября сирийские правительственные войска завоевали стратегически значимую высоту – холм Тал Сифан в окрестностях Овайджа.

11 октября

Рано утром 11 октября появилась информация о том, что сирийская армия совместно с бойцами ополчения уничтожила командный пункт вблизи Алеппо, усложнив боевикам задачу локальной координации военных действий. Террористы и их полевые командиры укрывались в небольшом населённом пункте Халса в 19 километрах от Алеппо – это укрытие удалось обнаружить с помощью анализа данных, поступивших от разведывательных служб. Две ракеты были выпущены по командному пункту в Халсе в тот момент, когда там собрались боевики и предводители террористических отрядов. Известно, что через деревню Халсу террористы получают оружие и подкрепление для участия в боевых действиях против правительственных войск в Алеппо, а соседняя деревня аль-Иис проходит как раз по линии фронта вблизи главной автомагистрали Дамаск-Алеппо, которая пока находится под контролем вооружённых группировок радикальной оппозиции.

В этот же день сирийская армия совместно с бригадами ополчения «Лива-аль-Кудс» продолжила крупномасштабное наступление в восточных районах города. 102-я бригада Республиканской гвардии установила контроль над холмом Таль Сафир и окрестностях рядом с районом Аль-Кувейджа. Параллельно правительственные силы преодолевают ожесточённое сопротивление боевиков и постепенно продвигаются вглубь Шейх Саида.

12 октября

Сирийская армия продолжила вести успешные бои с боевыми бригадами террористической организации «Джабхат аль-Фатех аш-Шам» и другими группировками, чьи силы сосредоточены в северных и центральных районах Алеппо. По некоторым данным, боевики экстремистских военизированных группировок часто предпочитают сдаваться в плен САА. Ряд источников сообщает о начале мирных переговоров между представителями сирийских правительственных сил и полевыми командирами террористических организаций. В ходе переговоров оговариваются условия вывода террористов из Алеппо через район Бустан Аль-Каср. Ранее правительственные ведомства неоднократно обещали боевикам-экстремистам возможность покинуть Алеппо через специально установленные коридоры.

Подразделения САА продолжили планомерное наступление на позиции боевиков в районе Шейх Саид, где военнослужащим сирийской армии удалось завоевать несколько стратегически важных позиций. Между тем, поступили сообщения о том, что боевики из военизированной организации «Фастаким Кама Умирт», входящей в состав повстанческой «Свободной сирийской армии», смогли отбить наступление правительственных формирований, однако атака САА продолжалась до позднего вечера 12 октября. В то же время во время ожесточённых столкновения в северных районах Алеппо сирийским правительственным войскам удалось уничтожить пункт управления группировки и около 50 боевиков «Джабхат Фатх аш-Шам».

Международная реакция

Официальный представитель госдепартамента США Джон Кирби отметил, что Россия вместе с сирийскими правительственными войсками хочет силой захватить Алеппо. «То, что мы видим в последние дни, есть не что иное, как попытка силой захватить Алеппо», — сказал Кирби на брифинге для журналистов. Он также заявил, что «город находится в осаде».

Министр иностранных дел России Сергей Лавров в интервью CNN отметил, что у России нет планов захвата Алеппо. Комментируя помощь ВКС РФ сирийским наземным войскам в борьбе с террористическими формированиями в Алеппо, Лавров высказался следующим образом:

Если говорить об Алеппо, то мы оказывали серьезную поддержку инициативе специального посланника генсекретаря ООН по Сирии Стеффана де Мистуры. Он предложил дать возможность «Джабхат ан-Нусре» [организация признана в России запрещенной] покинуть Восточный Алеппо с оружием и, как он сказал, с достоинством, даже несмотря на все резолюции СБ ООН и запреты на заключение сделок с террористами.

13-14 октября

Подразделения сирийской правительственной армии нанесли несколько ракетных ударов по опорным пунктам террористических группировок на окраине района Аль-Фирдос, что существенно ослабило позиции боевиков в этом секторе Алеппо. Уже вечером 13 октября подразделениям Сирийской Арабской Армии совместно с отрядами палестинского ополчения «Лива Аль-Кудс» при активной поддержке ВКС РФ и ВВС Сирийской Арабской Республики удалось освободить от боевиков большую часть района Шейх Саид. В западной части Алеппо сирийским правительственным войскам также сопутствовал успех. Армия САА смогла занять и начать зачистку районов Талат Бурейдже, Маджбал Аль-Затин, Таль Кювейджа и Таль Аль-Асфар недалеко от района Ханано, который является одним из ключевых опорных пунктов террористических бригад в этом секторе Алеппо. Во время сражения некоторые боевики сдавались в плен.

14 октября в результате авиаударов, нанесённых ВКС Российской Федерации, в районах Акюль и Баб аль-Хадид была ликвидирована группа террористов и несколько используемых ими транспортных средств.

В этот день инженерные подразделения сирийских правительственных войск в результате операции по зачистке обнаружили в исторической части Алеппо тайный подземный тоннель к востоку от Цитадели, который был вырыт террористами. Военнослужащие САА взрывом оперативно уничтожили тоннель, в результате чего были ликвидированы свыше 15 боевиков, которые в это время находились под землей.

15 октября

Подразделения Сирийской Арабской Армии при участии союзных войск смогли вернуть утраченный ранее контроль над районом Аль-Ард аль-Хамра, который располагается к северу от Алеппо. В ходе массированного продвижения контингента САА были ликвидированы десятки террористов, ряд боевиков получил ранения, а некоторые сдались в плен. Также сирийские войска совместно с отрядами ополчения «Лива Аль-Кудс» ведут активное наступление на центральные, преимущественно исторические районы города. Ко второй половине дня 15 октября силам САА удалось занять около 40% района Бустан Аль-Баша (за который происходили ожесточённые бои). Одним из значимых результатов наступления стало то, что САА и Лива Аль-Кудс удалось выбить боевиков из лесопилки и каменоломен к востоку от района Аль-Кювейджа.

19 октября

Согласно заявлению Министерства иностранных дел Сирии, сирийская правительственная армия отошла на необходимое расстояние от Алеппо с целью предоставить боевикам террористических организаций коридор для выхода из города. Это было сделано в свете договорённостей, достигнутых по итогам встреч 16-17 сентября в Лозанне между главами внешнеполитических ведомств России, США, Катара, Турции, Саудовской Аравии, Ирана при участии спецпосланника ООН по Сирии Стаффана де Мистуры. В четверг 20 октября с 8:00 Министерство обороны России намерено ввести «гуманитарную паузу» для свободного перемещения мирного населения, проведения эвакуации больных и раненых и вывода боевиков-джихадистов из восточных районов Алеппо.

20 октября

Гуманитарная пауза объявлена с 8 до 19 часов 20 октября 2016 года. Организовано шесть коридоров для мирных жителей и два для выхода боевиков. Минобороны России организована онлайн-трансляция выхода из Алеппо боевиков по гуманитарным коридорам. Трансляция ведётся с камер видеонаблюдения и беспилотных летательных аппаратов.

Боевые действия после окончания перемирия

Серьёзные боестолкновения между частями САА и террористическими бригадами произошли после окончания срока трёхдневного перемирия. Сотрудники Британской Сирийской обсерватории по правам человека сообщили о том, что новые удары (в том числе авиаудары) были зафиксированы вечером в субботу. По данным телеканала «Аль Маядин», боевые действия между сирийской правительственной армией и радикальными боевиками продолжались на южном, западном и северном фронтах Алеппо. В частности, журналисты телеканала сообщали, что сирийские артиллерийские соединения вели огонь по позициям бандформирований в районе высоты Телль Баззу, в конгломерате Эль-Брейджа и в микрорайоне «Рашиддин 5».

22 октября последовало наступление террористов, которое было отбито, после чего сирийская армия и бойцы ливанского движения «Хезболлах» пошли в ответную атаку и смогли закрепиться на высоте, где расположена боевая часть ПВО САР и соседняя вышка мобильной связи «Сириятел». После взятия этих стратегических высот подразделения сирийских правительственных войск и отряды ополчения 23 октября перешли в активное наступление в южных пригородах Алеппо. Боевики террористических группировок, которые преимущественно относятся к запрещённой в России «Джабхат Фатах аль-Шам», оказывали ожесточённое сопротивление в районе Шейх Люфти (юго-восток Алеппо), обстреливая формирования САА и ополченцев интенсивным миномётным огнём. Три танка экстремистских группировок были уничтожены правительственной армией в первые часы наступления.

Противоречивые сведения поступили относительно процедуры вывоза раненых и больных из восточной части осаждённого Алеппо в соответствии с решением, принятым по итогам многоплановой встречи по сирийскому мирному урегулированию в Лозанне. Несмотря на то, что советник спецпредставителя ООН по Сирии Ян Эгеланн в Женеве официально сообщил, что по итогам встречи запланирована эвакуация «тяжёлораненых или больных людей», по словам уполномоченного Управления ООН по координации гуманитарных вопросов Йена Ларса, эвакуация пострадавших из Алеппо так и не началась, поскольку не были предоставлены гарантии их безопасности.

Продление гуманитарной паузы

25 октября Минобороны России заявило, что запрет на нанесение авиаударов по районам Алеппо будет продлён. О моратории на удары российских ВКС и сирийских ВВС заявил высокопоставленный представитель ведомства генерал-лейтенант Сергей Фёдорович Рудской. Американская сторона устами Джона Кирби приветствовала временное прекращение военных действий в Алеппо.

События конца октября

30 октября ожесточённые столкновения произошли в юго-западных районах Алеппо. Боевики террористической организации подвергли массированному обстрелу позиции САА в отдельных районах, в частности, в районе Аль-Асад. Также правительственные войска были обстреляны снарядами с отравляющим газом, точное происхождение которых неизвестно. Согласно данным проправительственного ополчения, в результате химической атаки около пятидесяти человек пострадали от удушья. Сирийские войска совместно с ополчением отбили две атаки боевиков-террористов; сообщается о 500 убитых боевиках. Большинство террористов на востоке города были заблокированы, но часть боевиков предпринимали регулярные попытки вырваться из окружения.

31 октября в районе Аль-Асад ожесточённые бои велись за позиции вокруг Военной академии имени Асада, которая является значимым стратегическим пунктом.

Боевики «Джабхат ан-Нусра» и аффилированных с ней военизированных террористических организаций, воспользовавшись гуманитарной паузой, перебросили в районы Алеппо, охваченные боевыми действиями, примерно 8000 боевиков (преимущественно в район Хан-Туман на юге города и в район Кафр-Хамра на севере), а также усилили обстрелы жилых кварталов. По донесениям информационного ведомства САА, боевики этих организаций наращивают силы и предпринимают атаки на районы Алеппо с нескольких направлений, готовя крупномасштабное наступление.

См. также

• Наступление в Алеппо (2016)
• Кампания в Алеппо (2016)
• Бои в Алеппо

Отрывок, характеризующий Наступление в Алеппо (сентябрь-октябрь 2016)

Кровь бросилась в лицо Пети, и он схватился за пистолет.
– Lanciers du sixieme, [Уланы шестого полка.] – проговорил Долохов, не укорачивая и не прибавляя хода лошади. Черная фигура часового стояла на мосту.
– Mot d'ordre? [Отзыв?] – Долохов придержал лошадь и поехал шагом.
– Dites donc, le colonel Gerard est ici? [Скажи, здесь ли полковник Жерар?] – сказал он.
– Mot d'ordre! – не отвечая, сказал часовой, загораживая дорогу.
– Quand un officier fait sa ronde, les sentinelles ne demandent pas le mot d'ordre… – крикнул Долохов, вдруг вспыхнув, наезжая лошадью на часового. – Je vous demande si le colonel est ici? [Когда офицер объезжает цепь, часовые не спрашивают отзыва… Я спрашиваю, тут ли полковник?]
И, не дожидаясь ответа от посторонившегося часового, Долохов шагом поехал в гору.
Заметив черную тень человека, переходящего через дорогу, Долохов остановил этого человека и спросил, где командир и офицеры? Человек этот, с мешком на плече, солдат, остановился, близко подошел к лошади Долохова, дотрогиваясь до нее рукою, и просто и дружелюбно рассказал, что командир и офицеры были выше на горе, с правой стороны, на дворе фермы (так он называл господскую усадьбу).
Проехав по дороге, с обеих сторон которой звучал от костров французский говор, Долохов повернул во двор господского дома. Проехав в ворота, он слез с лошади и подошел к большому пылавшему костру, вокруг которого, громко разговаривая, сидело несколько человек. В котелке с краю варилось что то, и солдат в колпаке и синей шинели, стоя на коленях, ярко освещенный огнем, мешал в нем шомполом.
– Oh, c'est un dur a cuire, [С этим чертом не сладишь.] – говорил один из офицеров, сидевших в тени с противоположной стороны костра.
– Il les fera marcher les lapins… [Он их проберет…] – со смехом сказал другой. Оба замолкли, вглядываясь в темноту на звук шагов Долохова и Пети, подходивших к костру с своими лошадьми.
– Bonjour, messieurs! [Здравствуйте, господа!] – громко, отчетливо выговорил Долохов.
Офицеры зашевелились в тени костра, и один, высокий офицер с длинной шеей, обойдя огонь, подошел к Долохову.
– C'est vous, Clement? – сказал он. – D'ou, diable… [Это вы, Клеман? Откуда, черт…] – но он не докончил, узнав свою ошибку, и, слегка нахмурившись, как с незнакомым, поздоровался с Долоховым, спрашивая его, чем он может служить. Долохов рассказал, что он с товарищем догонял свой полк, и спросил, обращаясь ко всем вообще, не знали ли офицеры чего нибудь о шестом полку. Никто ничего не знал; и Пете показалось, что офицеры враждебно и подозрительно стали осматривать его и Долохова. Несколько секунд все молчали.
– Si vous comptez sur la soupe du soir, vous venez trop tard, [Если вы рассчитываете на ужин, то вы опоздали.] – сказал с сдержанным смехом голос из за костра.
Долохов отвечал, что они сыты и что им надо в ночь же ехать дальше.
Он отдал лошадей солдату, мешавшему в котелке, и на корточках присел у костра рядом с офицером с длинной шеей. Офицер этот, не спуская глаз, смотрел на Долохова и переспросил его еще раз: какого он был полка? Долохов не отвечал, как будто не слыхал вопроса, и, закуривая коротенькую французскую трубку, которую он достал из кармана, спрашивал офицеров о том, в какой степени безопасна дорога от казаков впереди их.
– Les brigands sont partout, [Эти разбойники везде.] – отвечал офицер из за костра.
Долохов сказал, что казаки страшны только для таких отсталых, как он с товарищем, но что на большие отряды казаки, вероятно, не смеют нападать, прибавил он вопросительно. Никто ничего не ответил.
«Ну, теперь он уедет», – всякую минуту думал Петя, стоя перед костром и слушая его разговор.
Но Долохов начал опять прекратившийся разговор и прямо стал расспрашивать, сколько у них людей в батальоне, сколько батальонов, сколько пленных. Спрашивая про пленных русских, которые были при их отряде, Долохов сказал:
– La vilaine affaire de trainer ces cadavres apres soi. Vaudrait mieux fusiller cette canaille, [Скверное дело таскать за собой эти трупы. Лучше бы расстрелять эту сволочь.] – и громко засмеялся таким странным смехом, что Пете показалось, французы сейчас узнают обман, и он невольно отступил на шаг от костра. Никто не ответил на слова и смех Долохова, и французский офицер, которого не видно было (он лежал, укутавшись шинелью), приподнялся и прошептал что то товарищу. Долохов встал и кликнул солдата с лошадьми.
«Подадут или нет лошадей?» – думал Петя, невольно приближаясь к Долохову.
Лошадей подали.
– Bonjour, messieurs, [Здесь: прощайте, господа.] – сказал Долохов.
Петя хотел сказать bonsoir [добрый вечер] и не мог договорить слова. Офицеры что то шепотом говорили между собою. Долохов долго садился на лошадь, которая не стояла; потом шагом поехал из ворот. Петя ехал подле него, желая и не смея оглянуться, чтоб увидать, бегут или не бегут за ними французы.
Выехав на дорогу, Долохов поехал не назад в поле, а вдоль по деревне. В одном месте он остановился, прислушиваясь.
– Слышишь? – сказал он.
Петя узнал звуки русских голосов, увидал у костров темные фигуры русских пленных. Спустившись вниз к мосту, Петя с Долоховым проехали часового, который, ни слова не сказав, мрачно ходил по мосту, и выехали в лощину, где дожидались казаки.
– Ну, теперь прощай. Скажи Денисову, что на заре, по первому выстрелу, – сказал Долохов и хотел ехать, но Петя схватился за него рукою.
– Нет! – вскрикнул он, – вы такой герой. Ах, как хорошо! Как отлично! Как я вас люблю.
– Хорошо, хорошо, – сказал Долохов, но Петя не отпускал его, и в темноте Долохов рассмотрел, что Петя нагибался к нему. Он хотел поцеловаться. Долохов поцеловал его, засмеялся и, повернув лошадь, скрылся в темноте.

Х
Вернувшись к караулке, Петя застал Денисова в сенях. Денисов в волнении, беспокойстве и досаде на себя, что отпустил Петю, ожидал его.
– Слава богу! – крикнул он. – Ну, слава богу! – повторял он, слушая восторженный рассказ Пети. – И чег'т тебя возьми, из за тебя не спал! – проговорил Денисов. – Ну, слава богу, тепег'ь ложись спать. Еще вздг'емнем до утг'а.
– Да… Нет, – сказал Петя. – Мне еще не хочется спать. Да я и себя знаю, ежели засну, так уж кончено. И потом я привык не спать перед сражением.
Петя посидел несколько времени в избе, радостно вспоминая подробности своей поездки и живо представляя себе то, что будет завтра. Потом, заметив, что Денисов заснул, он встал и пошел на двор.
На дворе еще было совсем темно. Дождик прошел, но капли еще падали с деревьев. Вблизи от караулки виднелись черные фигуры казачьих шалашей и связанных вместе лошадей. За избушкой чернелись две фуры, у которых стояли лошади, и в овраге краснелся догоравший огонь. Казаки и гусары не все спали: кое где слышались, вместе с звуком падающих капель и близкого звука жевания лошадей, негромкие, как бы шепчущиеся голоса.
Петя вышел из сеней, огляделся в темноте и подошел к фурам. Под фурами храпел кто то, и вокруг них стояли, жуя овес, оседланные лошади. В темноте Петя узнал свою лошадь, которую он называл Карабахом, хотя она была малороссийская лошадь, и подошел к ней.
– Ну, Карабах, завтра послужим, – сказал он, нюхая ее ноздри и целуя ее.
– Что, барин, не спите? – сказал казак, сидевший под фурой.
– Нет; а… Лихачев, кажется, тебя звать? Ведь я сейчас только приехал. Мы ездили к французам. – И Петя подробно рассказал казаку не только свою поездку, но и то, почему он ездил и почему он считает, что лучше рисковать своей жизнью, чем делать наобум Лазаря.
– Что же, соснули бы, – сказал казак.
– Нет, я привык, – отвечал Петя. – А что, у вас кремни в пистолетах не обились? Я привез с собою. Не нужно ли? Ты возьми.
Казак высунулся из под фуры, чтобы поближе рассмотреть Петю.
– Оттого, что я привык все делать аккуратно, – сказал Петя. – Иные так, кое как, не приготовятся, потом и жалеют. Я так не люблю.
– Это точно, – сказал казак.
– Да еще вот что, пожалуйста, голубчик, наточи мне саблю; затупи… (но Петя боялся солгать) она никогда отточена не была. Можно это сделать?
– Отчего ж, можно.
Лихачев встал, порылся в вьюках, и Петя скоро услыхал воинственный звук стали о брусок. Он влез на фуру и сел на край ее. Казак под фурой точил саблю.
– А что же, спят молодцы? – сказал Петя.
– Кто спит, а кто так вот.
– Ну, а мальчик что?
– Весенний то? Он там, в сенцах, завалился. Со страху спится. Уж рад то был.
Долго после этого Петя молчал, прислушиваясь к звукам. В темноте послышались шаги и показалась черная фигура.
– Что точишь? – спросил человек, подходя к фуре.
– А вот барину наточить саблю.
– Хорошее дело, – сказал человек, который показался Пете гусаром. – У вас, что ли, чашка осталась?
– А вон у колеса.
Гусар взял чашку.
– Небось скоро свет, – проговорил он, зевая, и прошел куда то.
Петя должен бы был знать, что он в лесу, в партии Денисова, в версте от дороги, что он сидит на фуре, отбитой у французов, около которой привязаны лошади, что под ним сидит казак Лихачев и натачивает ему саблю, что большое черное пятно направо – караулка, и красное яркое пятно внизу налево – догоравший костер, что человек, приходивший за чашкой, – гусар, который хотел пить; но он ничего не знал и не хотел знать этого. Он был в волшебном царстве, в котором ничего не было похожего на действительность. Большое черное пятно, может быть, точно была караулка, а может быть, была пещера, которая вела в самую глубь земли. Красное пятно, может быть, был огонь, а может быть – глаз огромного чудовища. Может быть, он точно сидит теперь на фуре, а очень может быть, что он сидит не на фуре, а на страшно высокой башне, с которой ежели упасть, то лететь бы до земли целый день, целый месяц – все лететь и никогда не долетишь. Может быть, что под фурой сидит просто казак Лихачев, а очень может быть, что это – самый добрый, храбрый, самый чудесный, самый превосходный человек на свете, которого никто не знает. Может быть, это точно проходил гусар за водой и пошел в лощину, а может быть, он только что исчез из виду и совсем исчез, и его не было.
Что бы ни увидал теперь Петя, ничто бы не удивило его. Он был в волшебном царстве, в котором все было возможно.
Он поглядел на небо. И небо было такое же волшебное, как и земля. На небе расчищало, и над вершинами дерев быстро бежали облака, как будто открывая звезды. Иногда казалось, что на небе расчищало и показывалось черное, чистое небо. Иногда казалось, что эти черные пятна были тучки. Иногда казалось, что небо высоко, высоко поднимается над головой; иногда небо спускалось совсем, так что рукой можно было достать его.
Петя стал закрывать глаза и покачиваться.
Капли капали. Шел тихий говор. Лошади заржали и подрались. Храпел кто то.
– Ожиг, жиг, ожиг, жиг… – свистела натачиваемая сабля. И вдруг Петя услыхал стройный хор музыки, игравшей какой то неизвестный, торжественно сладкий гимн. Петя был музыкален, так же как Наташа, и больше Николая, но он никогда не учился музыке, не думал о музыке, и потому мотивы, неожиданно приходившие ему в голову, были для него особенно новы и привлекательны. Музыка играла все слышнее и слышнее. Напев разрастался, переходил из одного инструмента в другой. Происходило то, что называется фугой, хотя Петя не имел ни малейшего понятия о том, что такое фуга. Каждый инструмент, то похожий на скрипку, то на трубы – но лучше и чище, чем скрипки и трубы, – каждый инструмент играл свое и, не доиграв еще мотива, сливался с другим, начинавшим почти то же, и с третьим, и с четвертым, и все они сливались в одно и опять разбегались, и опять сливались то в торжественно церковное, то в ярко блестящее и победное.
«Ах, да, ведь это я во сне, – качнувшись наперед, сказал себе Петя. – Это у меня в ушах. А может быть, это моя музыка. Ну, опять. Валяй моя музыка! Ну!..»
Он закрыл глаза. И с разных сторон, как будто издалека, затрепетали звуки, стали слаживаться, разбегаться, сливаться, и опять все соединилось в тот же сладкий и торжественный гимн. «Ах, это прелесть что такое! Сколько хочу и как хочу», – сказал себе Петя. Он попробовал руководить этим огромным хором инструментов.
«Ну, тише, тише, замирайте теперь. – И звуки слушались его. – Ну, теперь полнее, веселее. Еще, еще радостнее. – И из неизвестной глубины поднимались усиливающиеся, торжественные звуки. – Ну, голоса, приставайте!» – приказал Петя. И сначала издалека послышались голоса мужские, потом женские. Голоса росли, росли в равномерном торжественном усилии. Пете страшно и радостно было внимать их необычайной красоте.
С торжественным победным маршем сливалась песня, и капли капали, и вжиг, жиг, жиг… свистела сабля, и опять подрались и заржали лошади, не нарушая хора, а входя в него.
Петя не знал, как долго это продолжалось: он наслаждался, все время удивлялся своему наслаждению и жалел, что некому сообщить его. Его разбудил ласковый голос Лихачева.
– Готово, ваше благородие, надвое хранцуза распластаете.
Петя очнулся.
– Уж светает, право, светает! – вскрикнул он.
Невидные прежде лошади стали видны до хвостов, и сквозь оголенные ветки виднелся водянистый свет. Петя встряхнулся, вскочил, достал из кармана целковый и дал Лихачеву, махнув, попробовал шашку и положил ее в ножны. Казаки отвязывали лошадей и подтягивали подпруги.
– Вот и командир, – сказал Лихачев. Из караулки вышел Денисов и, окликнув Петю, приказал собираться.


Быстро в полутьме разобрали лошадей, подтянули подпруги и разобрались по командам. Денисов стоял у караулки, отдавая последние приказания. Пехота партии, шлепая сотней ног, прошла вперед по дороге и быстро скрылась между деревьев в предрассветном тумане. Эсаул что то приказывал казакам. Петя держал свою лошадь в поводу, с нетерпением ожидая приказания садиться. Обмытое холодной водой, лицо его, в особенности глаза горели огнем, озноб пробегал по спине, и во всем теле что то быстро и равномерно дрожало.
– Ну, готово у вас все? – сказал Денисов. – Давай лошадей.
Лошадей подали. Денисов рассердился на казака за то, что подпруги были слабы, и, разбранив его, сел. Петя взялся за стремя. Лошадь, по привычке, хотела куснуть его за ногу, но Петя, не чувствуя своей тяжести, быстро вскочил в седло и, оглядываясь на тронувшихся сзади в темноте гусар, подъехал к Денисову.
– Василий Федорович, вы мне поручите что нибудь? Пожалуйста… ради бога… – сказал он. Денисов, казалось, забыл про существование Пети. Он оглянулся на него.
– Об одном тебя пг'ошу, – сказал он строго, – слушаться меня и никуда не соваться.
Во все время переезда Денисов ни слова не говорил больше с Петей и ехал молча. Когда подъехали к опушке леса, в поле заметно уже стало светлеть. Денисов поговорил что то шепотом с эсаулом, и казаки стали проезжать мимо Пети и Денисова. Когда они все проехали, Денисов тронул свою лошадь и поехал под гору. Садясь на зады и скользя, лошади спускались с своими седоками в лощину. Петя ехал рядом с Денисовым. Дрожь во всем его теле все усиливалась. Становилось все светлее и светлее, только туман скрывал отдаленные предметы. Съехав вниз и оглянувшись назад, Денисов кивнул головой казаку, стоявшему подле него.
– Сигнал! – проговорил он.
Казак поднял руку, раздался выстрел. И в то же мгновение послышался топот впереди поскакавших лошадей, крики с разных сторон и еще выстрелы.
В то же мгновение, как раздались первые звуки топота и крика, Петя, ударив свою лошадь и выпустив поводья, не слушая Денисова, кричавшего на него, поскакал вперед. Пете показалось, что вдруг совершенно, как середь дня, ярко рассвело в ту минуту, как послышался выстрел. Он подскакал к мосту. Впереди по дороге скакали казаки. На мосту он столкнулся с отставшим казаком и поскакал дальше. Впереди какие то люди, – должно быть, это были французы, – бежали с правой стороны дороги на левую. Один упал в грязь под ногами Петиной лошади.
У одной избы столпились казаки, что то делая. Из середины толпы послышался страшный крик. Петя подскакал к этой толпе, и первое, что он увидал, было бледное, с трясущейся нижней челюстью лицо француза, державшегося за древко направленной на него пики.
– Ура!.. Ребята… наши… – прокричал Петя и, дав поводья разгорячившейся лошади, поскакал вперед по улице.
Впереди слышны были выстрелы. Казаки, гусары и русские оборванные пленные, бежавшие с обеих сторон дороги, все громко и нескладно кричали что то. Молодцеватый, без шапки, с красным нахмуренным лицом, француз в синей шинели отбивался штыком от гусаров. Когда Петя подскакал, француз уже упал. Опять опоздал, мелькнуло в голове Пети, и он поскакал туда, откуда слышались частые выстрелы. Выстрелы раздавались на дворе того барского дома, на котором он был вчера ночью с Долоховым. Французы засели там за плетнем в густом, заросшем кустами саду и стреляли по казакам, столпившимся у ворот. Подъезжая к воротам, Петя в пороховом дыму увидал Долохова с бледным, зеленоватым лицом, кричавшего что то людям. «В объезд! Пехоту подождать!» – кричал он, в то время как Петя подъехал к нему.
– Подождать?.. Ураааа!.. – закричал Петя и, не медля ни одной минуты, поскакал к тому месту, откуда слышались выстрелы и где гуще был пороховой дым. Послышался залп, провизжали пустые и во что то шлепнувшие пули. Казаки и Долохов вскакали вслед за Петей в ворота дома. Французы в колеблющемся густом дыме одни бросали оружие и выбегали из кустов навстречу казакам, другие бежали под гору к пруду. Петя скакал на своей лошади вдоль по барскому двору и, вместо того чтобы держать поводья, странно и быстро махал обеими руками и все дальше и дальше сбивался с седла на одну сторону. Лошадь, набежав на тлевший в утреннем свето костер, уперлась, и Петя тяжело упал на мокрую землю. Казаки видели, как быстро задергались его руки и ноги, несмотря на то, что голова его не шевелилась. Пуля пробила ему голову.
Переговоривши с старшим французским офицером, который вышел к нему из за дома с платком на шпаге и объявил, что они сдаются, Долохов слез с лошади и подошел к неподвижно, с раскинутыми руками, лежавшему Пете.
– Готов, – сказал он, нахмурившись, и пошел в ворота навстречу ехавшему к нему Денисову.
– Убит?! – вскрикнул Денисов, увидав еще издалека то знакомое ему, несомненно безжизненное положение, в котором лежало тело Пети.
– Готов, – повторил Долохов, как будто выговаривание этого слова доставляло ему удовольствие, и быстро пошел к пленным, которых окружили спешившиеся казаки. – Брать не будем! – крикнул он Денисову.
Денисов не отвечал; он подъехал к Пете, слез с лошади и дрожащими руками повернул к себе запачканное кровью и грязью, уже побледневшее лицо Пети.
«Я привык что нибудь сладкое. Отличный изюм, берите весь», – вспомнилось ему. И казаки с удивлением оглянулись на звуки, похожие на собачий лай, с которыми Денисов быстро отвернулся, подошел к плетню и схватился за него.
В числе отбитых Денисовым и Долоховым русских пленных был Пьер Безухов.


О той партии пленных, в которой был Пьер, во время всего своего движения от Москвы, не было от французского начальства никакого нового распоряжения. Партия эта 22 го октября находилась уже не с теми войсками и обозами, с которыми она вышла из Москвы. Половина обоза с сухарями, который шел за ними первые переходы, была отбита казаками, другая половина уехала вперед; пеших кавалеристов, которые шли впереди, не было ни одного больше; они все исчезли. Артиллерия, которая первые переходы виднелась впереди, заменилась теперь огромным обозом маршала Жюно, конвоируемого вестфальцами. Сзади пленных ехал обоз кавалерийских вещей.
От Вязьмы французские войска, прежде шедшие тремя колоннами, шли теперь одной кучей. Те признаки беспорядка, которые заметил Пьер на первом привале из Москвы, теперь дошли до последней степени.
Дорога, по которой они шли, с обеих сторон была уложена мертвыми лошадьми; оборванные люди, отсталые от разных команд, беспрестанно переменяясь, то присоединялись, то опять отставали от шедшей колонны.
Несколько раз во время похода бывали фальшивые тревоги, и солдаты конвоя поднимали ружья, стреляли и бежали стремглав, давя друг друга, но потом опять собирались и бранили друг друга за напрасный страх.
Эти три сборища, шедшие вместе, – кавалерийское депо, депо пленных и обоз Жюно, – все еще составляли что то отдельное и цельное, хотя и то, и другое, и третье быстро таяло.
В депо, в котором было сто двадцать повозок сначала, теперь оставалось не больше шестидесяти; остальные были отбиты или брошены. Из обоза Жюно тоже было оставлено и отбито несколько повозок. Три повозки были разграблены набежавшими отсталыми солдатами из корпуса Даву. Из разговоров немцев Пьер слышал, что к этому обозу ставили караул больше, чем к пленным, и что один из их товарищей, солдат немец, был расстрелян по приказанию самого маршала за то, что у солдата нашли серебряную ложку, принадлежавшую маршалу.
Больше же всего из этих трех сборищ растаяло депо пленных. Из трехсот тридцати человек, вышедших из Москвы, теперь оставалось меньше ста. Пленные еще более, чем седла кавалерийского депо и чем обоз Жюно, тяготили конвоирующих солдат. Седла и ложки Жюно, они понимали, что могли для чего нибудь пригодиться, но для чего было голодным и холодным солдатам конвоя стоять на карауле и стеречь таких же холодных и голодных русских, которые мерли и отставали дорогой, которых было велено пристреливать, – это было не только непонятно, но и противно. И конвойные, как бы боясь в том горестном положении, в котором они сами находились, не отдаться бывшему в них чувству жалости к пленным и тем ухудшить свое положение, особенно мрачно и строго обращались с ними.
В Дорогобуже, в то время как, заперев пленных в конюшню, конвойные солдаты ушли грабить свои же магазины, несколько человек пленных солдат подкопались под стену и убежали, но были захвачены французами и расстреляны.
Прежний, введенный при выходе из Москвы, порядок, чтобы пленные офицеры шли отдельно от солдат, уже давно был уничтожен; все те, которые могли идти, шли вместе, и Пьер с третьего перехода уже соединился опять с Каратаевым и лиловой кривоногой собакой, которая избрала себе хозяином Каратаева.
С Каратаевым, на третий день выхода из Москвы, сделалась та лихорадка, от которой он лежал в московском гошпитале, и по мере того как Каратаев ослабевал, Пьер отдалялся от него. Пьер не знал отчего, но, с тех пор как Каратаев стал слабеть, Пьер должен был делать усилие над собой, чтобы подойти к нему. И подходя к нему и слушая те тихие стоны, с которыми Каратаев обыкновенно на привалах ложился, и чувствуя усилившийся теперь запах, который издавал от себя Каратаев, Пьер отходил от него подальше и не думал о нем.
В плену, в балагане, Пьер узнал не умом, а всем существом своим, жизнью, что человек сотворен для счастья, что счастье в нем самом, в удовлетворении естественных человеческих потребностей, и что все несчастье происходит не от недостатка, а от излишка; но теперь, в эти последние три недели похода, он узнал еще новую, утешительную истину – он узнал, что на свете нет ничего страшного. Он узнал, что так как нет положения, в котором бы человек был счастлив и вполне свободен, так и нет положения, в котором бы он был бы несчастлив и несвободен. Он узнал, что есть граница страданий и граница свободы и что эта граница очень близка; что тот человек, который страдал оттого, что в розовой постели его завернулся один листок, точно так же страдал, как страдал он теперь, засыпая на голой, сырой земле, остужая одну сторону и пригревая другую; что, когда он, бывало, надевал свои бальные узкие башмаки, он точно так же страдал, как теперь, когда он шел уже босой совсем (обувь его давно растрепалась), ногами, покрытыми болячками. Он узнал, что, когда он, как ему казалось, по собственной своей воле женился на своей жене, он был не более свободен, чем теперь, когда его запирали на ночь в конюшню. Из всего того, что потом и он называл страданием, но которое он тогда почти не чувствовал, главное были босые, стертые, заструпелые ноги. (Лошадиное мясо было вкусно и питательно, селитренный букет пороха, употребляемого вместо соли, был даже приятен, холода большого не было, и днем на ходу всегда бывало жарко, а ночью были костры; вши, евшие тело, приятно согревали.) Одно было тяжело в первое время – это ноги.
Во второй день перехода, осмотрев у костра свои болячки, Пьер думал невозможным ступить на них; но когда все поднялись, он пошел, прихрамывая, и потом, когда разогрелся, пошел без боли, хотя к вечеру страшнее еще было смотреть на ноги. Но он не смотрел на них и думал о другом.
Теперь только Пьер понял всю силу жизненности человека и спасительную силу перемещения внимания, вложенную в человека, подобную тому спасительному клапану в паровиках, который выпускает лишний пар, как только плотность его превышает известную норму.
Он не видал и не слыхал, как пристреливали отсталых пленных, хотя более сотни из них уже погибли таким образом. Он не думал о Каратаеве, который слабел с каждым днем и, очевидно, скоро должен был подвергнуться той же участи. Еще менее Пьер думал о себе. Чем труднее становилось его положение, чем страшнее была будущность, тем независимее от того положения, в котором он находился, приходили ему радостные и успокоительные мысли, воспоминания и представления.


22 го числа, в полдень, Пьер шел в гору по грязной, скользкой дороге, глядя на свои ноги и на неровности пути. Изредка он взглядывал на знакомую толпу, окружающую его, и опять на свои ноги. И то и другое было одинаково свое и знакомое ему. Лиловый кривоногий Серый весело бежал стороной дороги, изредка, в доказательство своей ловкости и довольства, поджимая заднюю лапу и прыгая на трех и потом опять на всех четырех бросаясь с лаем на вороньев, которые сидели на падали. Серый был веселее и глаже, чем в Москве. Со всех сторон лежало мясо различных животных – от человеческого до лошадиного, в различных степенях разложения; и волков не подпускали шедшие люди, так что Серый мог наедаться сколько угодно.
Дождик шел с утра, и казалось, что вот вот он пройдет и на небе расчистит, как вслед за непродолжительной остановкой припускал дождик еще сильнее. Напитанная дождем дорога уже не принимала в себя воды, и ручьи текли по колеям.
Пьер шел, оглядываясь по сторонам, считая шаги по три, и загибал на пальцах. Обращаясь к дождю, он внутренне приговаривал: ну ка, ну ка, еще, еще наддай.
Ему казалось, что он ни о чем не думает; но далеко и глубоко где то что то важное и утешительное думала его душа. Это что то было тончайшее духовное извлечение из вчерашнего его разговора с Каратаевым.
Вчера, на ночном привале, озябнув у потухшего огня, Пьер встал и перешел к ближайшему, лучше горящему костру. У костра, к которому он подошел, сидел Платон, укрывшись, как ризой, с головой шинелью, и рассказывал солдатам своим спорым, приятным, но слабым, болезненным голосом знакомую Пьеру историю. Было уже за полночь. Это было то время, в которое Каратаев обыкновенно оживал от лихорадочного припадка и бывал особенно оживлен. Подойдя к костру и услыхав слабый, болезненный голос Платона и увидав его ярко освещенное огнем жалкое лицо, Пьера что то неприятно кольнуло в сердце. Он испугался своей жалости к этому человеку и хотел уйти, но другого костра не было, и Пьер, стараясь не глядеть на Платона, подсел к костру.
– Что, как твое здоровье? – спросил он.
– Что здоровье? На болезнь плакаться – бог смерти не даст, – сказал Каратаев и тотчас же возвратился к начатому рассказу.
– …И вот, братец ты мой, – продолжал Платон с улыбкой на худом, бледном лице и с особенным, радостным блеском в глазах, – вот, братец ты мой…
Пьер знал эту историю давно, Каратаев раз шесть ему одному рассказывал эту историю, и всегда с особенным, радостным чувством. Но как ни хорошо знал Пьер эту историю, он теперь прислушался к ней, как к чему то новому, и тот тихий восторг, который, рассказывая, видимо, испытывал Каратаев, сообщился и Пьеру. История эта была о старом купце, благообразно и богобоязненно жившем с семьей и поехавшем однажды с товарищем, богатым купцом, к Макарью.
Остановившись на постоялом дворе, оба купца заснули, и на другой день товарищ купца был найден зарезанным и ограбленным. Окровавленный нож найден был под подушкой старого купца. Купца судили, наказали кнутом и, выдернув ноздри, – как следует по порядку, говорил Каратаев, – сослали в каторгу.
– И вот, братец ты мой (на этом месте Пьер застал рассказ Каратаева), проходит тому делу годов десять или больше того. Живет старичок на каторге. Как следовает, покоряется, худого не делает. Только у бога смерти просит. – Хорошо. И соберись они, ночным делом, каторжные то, так же вот как мы с тобой, и старичок с ними. И зашел разговор, кто за что страдает, в чем богу виноват. Стали сказывать, тот душу загубил, тот две, тот поджег, тот беглый, так ни за что. Стали старичка спрашивать: ты за что, мол, дедушка, страдаешь? Я, братцы мои миленькие, говорит, за свои да за людские грехи страдаю. А я ни душ не губил, ни чужого не брал, акромя что нищую братию оделял. Я, братцы мои миленькие, купец; и богатство большое имел. Так и так, говорит. И рассказал им, значит, как все дело было, по порядку. Я, говорит, о себе не тужу. Меня, значит, бог сыскал. Одно, говорит, мне свою старуху и деток жаль. И так то заплакал старичок. Случись в их компании тот самый человек, значит, что купца убил. Где, говорит, дедушка, было? Когда, в каком месяце? все расспросил. Заболело у него сердце. Подходит таким манером к старичку – хлоп в ноги. За меня ты, говорит, старичок, пропадаешь. Правда истинная; безвинно напрасно, говорит, ребятушки, человек этот мучится. Я, говорит, то самое дело сделал и нож тебе под голова сонному подложил. Прости, говорит, дедушка, меня ты ради Христа.
Каратаев замолчал, радостно улыбаясь, глядя на огонь, и поправил поленья.
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.
Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.


– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.