Настя (фильм)
Настя | |
Жанр |
мелодрама, сказка |
---|---|
Режиссёр | |
Автор сценария | |
В главных ролях |
Полина Кутепова |
Оператор | |
Композитор | |
Кинокомпания |
Киностудия «Мосфильм» |
Длительность |
84 мин |
Страна | |
Год | |
IMDb | |
«Настя» — российский художественный фильм режиссёра Георгия Данелии, созданный студией «Ритм» в 1993 году.
Фильм является ремейком ленты «Происшествие, которого никто не заметил», вышедшей на киностудии «Ленфильм» в 1967 году.
Содержание
Сюжет
Настя Плотникова, добрая, скромная и неприметная девушка, живёт с постоянно болеющей мамой-дворничихой, которая мечтает увидеть свою дочь с кавалером, что у неё никак не получается. Как-то ночью Настя помогла бабушке, которая провалилась колесом велосипеда в канализационный колодец, и та сказала, что выполнит два её заветных желания. И Настя захотела стать красивой. После этого её жизнь резко меняется, мужчины ею очарованы, но счастья это не приносит. И лишь когда Настя загадывает второе желание: стать такой, как прежде, она находит свою настоящую любовь.
Место и время действия
Время действия — 1992 год — время глубокого экономического, социального и культурного перестроения. Поэтому место действия очень сильно трансформировано. Вроде бы Москва, но вместо привычных названий, улицы и станции метро носят имена Ивана Грозного, Нестора Махно и других не советских, но даже для новой России неоднозначных деятелей. Сами герои путаются в переименованиях.
Перебои с электричеством (ток только по нечетным числам) обыгрываются тем, что трамвайные вагоны берут на буксир БТРы — как бы власть ищет выход из ситуации, идет на помощь, но убытки от этого получаются еще больше.
В ролях
В главных ролях
- Полина Кутепова — Настя Плотникова
- Ирина Маркова — Настя Плотникова (после превращения)
- Валерий Николаев — Саша Пичугин
- Евгений Леонов — Яков Алексеевич, директор магазина канцтоваров
- Александр Абдулов — Владимир Иванович Тетерин, префект округа
- Галина Петрова — Антонина Плотникова, мама Насти
- Нина Тер-Осипян — добрая волшебница
В ролях
- Наталья Щукина — Валя, продавщица в канцелярском магазине
- Ольга Недоводина — Катя, кассирша в канцелярском магазине
- Ксения Пинто-Гомес — Оля, сестра Саши
- Нина Гребешкова — секретарь Тетерина
- Норберт Кухинке — иностранный журналист
- Александр Потапов — Максим Петрович, начальник ЖЭКа
- Юлий Гусман — ведущий шоу «Миллиардный пассажир метро»
- Савелий Крамаров — Косой, вор-домушник, псевдоспонсор из Южной Кореи
- Леонид Ярмольник — прохожий со шляпой
- Роман Мадянов — Моргунин
- Андрей Межулис — Мымрик, муж Кати, музыкант
- Михаил Трясоруков — Шурик
- Александр Адабашьян — представитель министерства культуры
- Юрий Рост — телевизионщик
В эпизодах
- Денис Баздырев — покупатель канцтоваров
- Галина Стаханова — прохожая на мосту
- Алексей Зуев — приятель Вали
- Никита Тюнин — приятель Вали
- Татьяна Гальченко — Жукова, сотрудница префектуры, любовница префекта Тетерина
- Елена Фомина — пассажирка метро
- Елена Бушуева — администраторша Мымрика
- Рене Хобуа
- Виктор Зозулин — участник праздничного мероприятия (нет в титрах)
- Георгий Данелия — работник культуры (нет в титрах)
Съёмочная группа
- Авторы сценария — Александр Адабашьян, Александр Володин, Георгий Данелия
- Режиссёр-постановщик — Георгий Данелия
- Главный оператор — Павел Лебешев
- Художник-постановщик — Леван Лазишвили
- Композитор — Андрей Петров
- Звукооператор — Валентин Бобровский
- Дирижёр — Сергей Скрипка
- Режиссёры — Юсуп Даниялов, Татьяна Саулкина, Людмила Васильева
- Монтаж — Елена Тараскина
- Грим — Нина Закирова
- Костюмы — Лариса Лебедева
- Редактор — Майя Колчицкая
- Музыкальный редактор — Арсений Лаписов
- Песню «Мыла Марусенькая белые ножки…» исполняет Лариса Долина
- Директора картины — Сергей Баев, Ирина Уланова
Награды и номинации
- 1994 год — Кинопремия «Ника»
- Номинация в категории Премия «Ника» за лучшую работу звукорежиссёра (Валентин Бобровский)[1][2]
- 1997 год, 29 мая — Государственная премия Российской Федерации в области киноискусства 1996 года — Георгию Данелия за художественные фильмы «Паспорт», «Настя», «Орёл и решка»[3]
Напишите отзыв о статье "Настя (фильм)"
Примечания
Ссылки
- [2011.russiancinema.ru/index.php?e_dept_id=2&e_movie_id=3918 «Настя»] на Russiancinema
- [ruskino.ru/mov/2336 «Настя»] на Рускино.ру
- «Настя» (англ.) на сайте Internet Movie Database
Это заготовка статьи о российском кинофильме. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
|
|
Отрывок, характеризующий Настя (фильм)
– Нет, после обеда, – сказал старый граф, видимо, в этом чтении предвидевший большое удовольствие.За обедом, за которым пили шампанское за здоровье нового Георгиевского кавалера, Шиншин рассказывал городские новости о болезни старой грузинской княгини, о том, что Метивье исчез из Москвы, и о том, что к Растопчину привели какого то немца и объявили ему, что это шампиньон (так рассказывал сам граф Растопчин), и как граф Растопчин велел шампиньона отпустить, сказав народу, что это не шампиньон, а просто старый гриб немец.
– Хватают, хватают, – сказал граф, – я графине и то говорю, чтобы поменьше говорила по французски. Теперь не время.
– А слышали? – сказал Шиншин. – Князь Голицын русского учителя взял, по русски учится – il commence a devenir dangereux de parler francais dans les rues. [становится опасным говорить по французски на улицах.]
– Ну что ж, граф Петр Кирилыч, как ополченье то собирать будут, и вам придется на коня? – сказал старый граф, обращаясь к Пьеру.
Пьер был молчалив и задумчив во все время этого обеда. Он, как бы не понимая, посмотрел на графа при этом обращении.
– Да, да, на войну, – сказал он, – нет! Какой я воин! А впрочем, все так странно, так странно! Да я и сам не понимаю. Я не знаю, я так далек от военных вкусов, но в теперешние времена никто за себя отвечать не может.
После обеда граф уселся покойно в кресло и с серьезным лицом попросил Соню, славившуюся мастерством чтения, читать.
– «Первопрестольной столице нашей Москве.
Неприятель вошел с великими силами в пределы России. Он идет разорять любезное наше отечество», – старательно читала Соня своим тоненьким голоском. Граф, закрыв глаза, слушал, порывисто вздыхая в некоторых местах.
Наташа сидела вытянувшись, испытующе и прямо глядя то на отца, то на Пьера.
Пьер чувствовал на себе ее взгляд и старался не оглядываться. Графиня неодобрительно и сердито покачивала головой против каждого торжественного выражения манифеста. Она во всех этих словах видела только то, что опасности, угрожающие ее сыну, еще не скоро прекратятся. Шиншин, сложив рот в насмешливую улыбку, очевидно приготовился насмехаться над тем, что первое представится для насмешки: над чтением Сони, над тем, что скажет граф, даже над самым воззванием, ежели не представится лучше предлога.
Прочтя об опасностях, угрожающих России, о надеждах, возлагаемых государем на Москву, и в особенности на знаменитое дворянство, Соня с дрожанием голоса, происходившим преимущественно от внимания, с которым ее слушали, прочла последние слова: «Мы не умедлим сами стать посреди народа своего в сей столице и в других государства нашего местах для совещания и руководствования всеми нашими ополчениями, как ныне преграждающими пути врагу, так и вновь устроенными на поражение оного, везде, где только появится. Да обратится погибель, в которую он мнит низринуть нас, на главу его, и освобожденная от рабства Европа да возвеличит имя России!»
– Вот это так! – вскрикнул граф, открывая мокрые глаза и несколько раз прерываясь от сопенья, как будто к носу ему подносили склянку с крепкой уксусной солью. – Только скажи государь, мы всем пожертвуем и ничего не пожалеем.
Шиншин еще не успел сказать приготовленную им шутку на патриотизм графа, как Наташа вскочила с своего места и подбежала к отцу.
– Что за прелесть, этот папа! – проговорила она, целуя его, и она опять взглянула на Пьера с тем бессознательным кокетством, которое вернулось к ней вместе с ее оживлением.
– Вот так патриотка! – сказал Шиншин.
– Совсем не патриотка, а просто… – обиженно отвечала Наташа. – Вам все смешно, а это совсем не шутка…
– Какие шутки! – повторил граф. – Только скажи он слово, мы все пойдем… Мы не немцы какие нибудь…
– А заметили вы, – сказал Пьер, – что сказало: «для совещания».
– Ну уж там для чего бы ни было…
В это время Петя, на которого никто не обращал внимания, подошел к отцу и, весь красный, ломающимся, то грубым, то тонким голосом, сказал:
– Ну теперь, папенька, я решительно скажу – и маменька тоже, как хотите, – я решительно скажу, что вы пустите меня в военную службу, потому что я не могу… вот и всё…
Графиня с ужасом подняла глаза к небу, всплеснула руками и сердито обратилась к мужу.
– Вот и договорился! – сказала она.
Но граф в ту же минуту оправился от волнения.
– Ну, ну, – сказал он. – Вот воин еще! Глупости то оставь: учиться надо.
– Это не глупости, папенька. Оболенский Федя моложе меня и тоже идет, а главное, все равно я не могу ничему учиться теперь, когда… – Петя остановился, покраснел до поту и проговорил таки: – когда отечество в опасности.
– Полно, полно, глупости…
– Да ведь вы сами сказали, что всем пожертвуем.
– Петя, я тебе говорю, замолчи, – крикнул граф, оглядываясь на жену, которая, побледнев, смотрела остановившимися глазами на меньшого сына.
– А я вам говорю. Вот и Петр Кириллович скажет…
– Я тебе говорю – вздор, еще молоко не обсохло, а в военную службу хочет! Ну, ну, я тебе говорю, – и граф, взяв с собой бумаги, вероятно, чтобы еще раз прочесть в кабинете перед отдыхом, пошел из комнаты.
– Петр Кириллович, что ж, пойдем покурить…
Пьер находился в смущении и нерешительности. Непривычно блестящие и оживленные глаза Наташи беспрестанно, больше чем ласково обращавшиеся на него, привели его в это состояние.
– Нет, я, кажется, домой поеду…
– Как домой, да вы вечер у нас хотели… И то редко стали бывать. А эта моя… – сказал добродушно граф, указывая на Наташу, – только при вас и весела…
– Да, я забыл… Мне непременно надо домой… Дела… – поспешно сказал Пьер.
– Ну так до свидания, – сказал граф, совсем уходя из комнаты.
– Отчего вы уезжаете? Отчего вы расстроены? Отчего?.. – спросила Пьера Наташа, вызывающе глядя ему в глаза.
«Оттого, что я тебя люблю! – хотел он сказать, но он не сказал этого, до слез покраснел и опустил глаза.
– Оттого, что мне лучше реже бывать у вас… Оттого… нет, просто у меня дела.
– Отчего? нет, скажите, – решительно начала было Наташа и вдруг замолчала. Они оба испуганно и смущенно смотрели друг на друга. Он попытался усмехнуться, но не мог: улыбка его выразила страдание, и он молча поцеловал ее руку и вышел.
Пьер решил сам с собою не бывать больше у Ростовых.
Петя, после полученного им решительного отказа, ушел в свою комнату и там, запершись от всех, горько плакал. Все сделали, как будто ничего не заметили, когда он к чаю пришел молчаливый и мрачный, с заплаканными глазами.