Науман, Фридрих

Фридрих Науман (нем. Friedrich Naumann; 25 марта 1860, Гроспёсна, — 24 августа 1919, Травемюнде) — германский политический деятель, монархист и социал-либерал, бывший пастор. Один из основателей немецкого Веркбунда.

Биография

Родился в коммуне Гроспёсна около Лейпцига. Изучал теологию в Лейпциге и Эрлангене, с 1883 года работал в Rauhes Haus, в 1886 году получил приход. В 1890 году присоединился к консервативной Христианско-социальной партии, но покинул её спустя шесть лет.

До 1894 года был евангелическим пастором; деятельно участвовал в евангелическо-социальных конгрессах, на которых господствовало социально-консервативное направление с антисемитским оттенком, но представлял там вместе с Паулем Гёре крайнюю левую фракцию. Безусловный монархист, противник классовой борьбы, сторонник национального и военного могущества Германской империи, он в то же время был демократом, сторонником социальных реформ в пользу трудящихся классов и социалистом по своим конечным идеалам, к которым, однако, по его мнению, следовало стремиться не путём революции, а посредством частичных преобразований, проводимых при помощи существующих государственных учреждений. Таким образом, его социализм был более похож на взгляды Родбертуса, нежели Маркса. Ему были чужды интернационализм, республиканизм и революционизм тогдашней социал-демократии, которую он, однако, всегда был готов поддерживать по практическим вопросам.

Оставив пасторство, он занимался главным образом литературным трудом. В 1896 году вместе с Гёре, Гельмутом фон Герлахом и профессором Рудольфом Зомом основал Национал-социальную ассоциацию, которая начала энергичную агитацию с целью составить леволиберальную альтернативу СДПГ. Для пропаганды её идей Науман тогда же основал в Берлине еженедельный журнал Hilfe и газету Zeit, скоро прекратившуюся, но затем возобновившуюся в виде еженедельного журнала.

Дважды потерпев неудачу на выборах в рейхстаг, в 1898 и 1903 годах, Науман пришёл к заключению, что национально-социальная идея не имеет силы, образующей партию, вследствие предложил партии слиться с Союзом свободомыслящих. Журнал Zeit слился с журналом этого союза Nation, в котором Науман с тех пор сотрудничал; но Hilfe издавался им по-прежнему. В 1907 году успешно избрался в рейхстаг.

Из книг Наумана наиболее известны:

• «Demokratie und Kaisertum» (Берлин, 1900; изложение принципов социальной монархии, пропитанное преклонением перед кайзером Вильгельмом II),
• «Arbeiterkatechismus» (1889) и «Nationalsozialer Katechismus» (Берлин, 1897, много изданий);
• «Was thun wir gegen die glaubenslose Sozialdemokratie?» (Лейпциг, 1889);
• «Das soziale Programm der evangelischen Kirche» (Лейпциг, 1890);
• «Was heisst christlich-sozial?» (два выпуска, Лейпциг, 1894—1896);
• «Soziale Briefe an reiche Leute» (Геттинген, 1894);
• «Jesus als Volksmann» (1-й выпуск — «Gröttinger Arbeiterbibliothek», Лейпциг, 1894);
• «Grotteshilfe. Gesammelte Andachten» (7 томов, Геттинген, 1896—1902);
• «Asia» (Берлин, 1899; путешествие по Малой Азии и Сирии);
• «Neudeutsche Wirtschaftspolitik» (Берлин, 1902);
• «Staat und Familie» (Берлин, 1899);
• «Weltpolitik und Sozialreform» (Берлин, 1899);
• «Flotte und Reaction» (Берлин, 1899);
• «Deutschland und Oesterreich» (Берлин, 1900);
• «Nationaler und internationaler Sozialismus» (Берлин, 1901);
• «Die Politik Kaiser Wilhelms II» (Берлин, 1903);
• «Briefe über Religion» (Берлин, 1900);
• «Liberalismus, Zentrum und Sozialdemokratie» (Берлин, 1903);
• «Mitteleuropa» (Берлин, 1915; изложение империалистических и пангерманистских взглядов Наумана).

Науман был также известным стилистом и один из лучших ораторов Германии, соперничающим в этом отношении с Бебелем.

В его честь назван Фонд Фридриха Науманна при современной Свободной демократической партии Германии.

Литература

• Науман, Фридрих // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Науман, Фридрих

– Убирайтесь вы с вашим Карлом Иванычем! – Он взял рюмку с накапанными в нее каплями и опять подошел.
– Andre, не надо! – сказала княжна Марья.
Но он злобно и вместе страдальчески нахмурился на нее и с рюмкой нагнулся к ребенку. – Ну, я хочу этого, сказал он. – Ну я прошу тебя, дай ему.
Княжна Марья пожала плечами, но покорно взяла рюмку и подозвав няньку, стала давать лекарство. Ребенок закричал и захрипел. Князь Андрей, сморщившись, взяв себя за голову, вышел из комнаты и сел в соседней, на диване.
Письма всё были в его руке. Он машинально открыл их и стал читать. Старый князь, на синей бумаге, своим крупным, продолговатым почерком, употребляя кое где титлы, писал следующее:
«Весьма радостное в сей момент известие получил через курьера, если не вранье. Бенигсен под Эйлау над Буонапартием якобы полную викторию одержал. В Петербурге все ликуют, e наград послано в армию несть конца. Хотя немец, – поздравляю. Корчевский начальник, некий Хандриков, не постигну, что делает: до сих пор не доставлены добавочные люди и провиант. Сейчас скачи туда и скажи, что я с него голову сниму, чтобы через неделю всё было. О Прейсиш Эйлауском сражении получил еще письмо от Петиньки, он участвовал, – всё правда. Когда не мешают кому мешаться не следует, то и немец побил Буонапартия. Сказывают, бежит весьма расстроен. Смотри ж немедля скачи в Корчеву и исполни!»
Князь Андрей вздохнул и распечатал другой конверт. Это было на двух листочках мелко исписанное письмо от Билибина. Он сложил его не читая и опять прочел письмо отца, кончавшееся словами: «скачи в Корчеву и исполни!» «Нет, уж извините, теперь не поеду, пока ребенок не оправится», подумал он и, подошедши к двери, заглянул в детскую. Княжна Марья всё стояла у кроватки и тихо качала ребенка.
«Да, что бишь еще неприятное он пишет? вспоминал князь Андрей содержание отцовского письма. Да. Победу одержали наши над Бонапартом именно тогда, когда я не служу… Да, да, всё подшучивает надо мной… ну, да на здоровье…» и он стал читать французское письмо Билибина. Он читал не понимая половины, читал только для того, чтобы хоть на минуту перестать думать о том, о чем он слишком долго исключительно и мучительно думал.


Билибин находился теперь в качестве дипломатического чиновника при главной квартире армии и хоть и на французском языке, с французскими шуточками и оборотами речи, но с исключительно русским бесстрашием перед самоосуждением и самоосмеянием описывал всю кампанию. Билибин писал, что его дипломатическая discretion [скромность] мучила его, и что он был счастлив, имея в князе Андрее верного корреспондента, которому он мог изливать всю желчь, накопившуюся в нем при виде того, что творится в армии. Письмо это было старое, еще до Прейсиш Эйлауского сражения.
«Depuis nos grands succes d'Austerlitz vous savez, mon cher Prince, писал Билибин, que je ne quitte plus les quartiers generaux. Decidement j'ai pris le gout de la guerre, et bien m'en a pris. Ce que j'ai vu ces trois mois, est incroyable.
«Je commence ab ovo. L'ennemi du genre humain , comme vous savez, s'attaque aux Prussiens. Les Prussiens sont nos fideles allies, qui ne nous ont trompes que trois fois depuis trois ans. Nous prenons fait et cause pour eux. Mais il se trouve que l'ennemi du genre humain ne fait nulle attention a nos beaux discours, et avec sa maniere impolie et sauvage se jette sur les Prussiens sans leur donner le temps de finir la parade commencee, en deux tours de main les rosse a plate couture et va s'installer au palais de Potsdam.
«J'ai le plus vif desir, ecrit le Roi de Prusse a Bonaparte, que V. M. soit accueillie еt traitee dans mon palais d'une maniere, qui lui soit agreable et c'est avec еmpres sement, que j'ai pris a cet effet toutes les mesures que les circonstances me permettaient. Puisse je avoir reussi! Les generaux Prussiens se piquent de politesse envers les Francais et mettent bas les armes aux premieres sommations.