Наумовы
| Наумовы | |
 | |
|
Описание герба: см. текст | |
| Том и лист Общего гербовника: |
II, 41 |
|---|---|
| Часть родословной книги: |
VI |
Подданство: | |
 Великое княжество Московское
| |
 Царство Русское
| |
 Российская империя
| |
Наумовы — дворянские роды.
Из многочисленных дворянских родов Наумовых, существующих в России, большая часть принадлежит к новым родам, попавшим в дворянство по выслуге.
Происхождение
Один род, довольно старый, происходит из дьяков и только один принадлежит к древнему дворянству.
Представители этого рода подали 31 марта 1686 г. роспись своего рода в Разряд и так писали о своем происхождении:
(к) благоверному и великому князю Симеону Ивановичу Гордому приехал из Немец из Свицкия земли муж честен, имя ему Павлик, а у него сын Андрей, а у Андрея сын Наум, и оттого пошли Наумовы. У Наума сын Григорей, а у Григорья дети: Филип да Андрей, да Григорей, Иван. А у Григорья Меньшова Морха сын Василей[1] — при великом князе Василье Ивановиче всея Руси был окольничий, а после был 705 году боярин и послан большим послом в Крым, бездетен….
В ХVІІ и ХVІІІ вв. многие Наумовы служили в боярах, наместниками, стольниками, окольничими, воеводами, стряпчими и в иных чинах. Ивану (Горяину) Ивановичу Наумову «по указу Царя и Великого Князя Ивана Грозного 5 мая 1578 года было пожаловано поместье в д. Лихачеве (Лихачах) на р. Пузе Арзамасского уезда в Ичаловском стану»[2]. К концу столетия его наследникам и родственникам были пожалованы поместья в Арзамасском и Саранском уездах, в Суздальском уезде и Коломне.
В первой половине XIX века выделилось, в основном — по выслуге, несколько дворянских родов Наумовых: калужская, курская, тульская и поволжская ветви. Поволжская ветвь рода постановлениями Симбирского дворянского собрания 10.10.1796 и 26.3.1812 гг. была признана, а 12.4.1843 г. подтверждёна в древнем дворянском достоинстве; однако Департаментом герольдии постановления не были утверждёны и лица рода были внесёны во II часть дворянской родословной книги Самарской губернии. Позднее, по ходатайству А. Н. Наумова в 1911 году, род был всё-таки перенесён в VI часть дворянской родословной книги.
Род Наумова внесён в VI часть родословной книги Московской губернии.
Описание герба
Щит разделён перпендикулярно на две части, из коих в первой в красном поле изображён золотой олень, стоящий на задних лапах; во второй части в голубом поле видны выходящие с правой стороны к середине щита три серебряные стрелы.
На щите дворянский коронованный шлем. Намёт на щите голубой и красный, подложенный золотом. Герб рода Наумовых внесён в Часть 2 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 41.
Представители
- Александр Николаевич Наумов (1868—1950) — министр земледелия (1915—1916)
- Алексей Михайлович Наумов (1863 — после 1917) — член IV Государственной думы от Самарской губернии.
- Иван Григорьевич Наумов (1744—?) — камергер, зять сенатора А. Д. Голицына
- Николай Александрович Наумов (ок. 1780 — ок. 1823) — российский государственный деятель, рязанский губернатор, таганрогский градоначальник
- Пётр Дмитриевич Наумов (ок. 1836—1878) — российский военный деятель, полковник
- Сергей Николаевич Наумов (1874—1933) — химик-органик
Напишите отзыв о статье "Наумовы"
Примечания
- ↑ Наумов, Василий Григорьевич // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
- ↑ ГАСамО. — Ф.430. — Оп.1. — Д.1465.
Литература
- Наумовы // Русский биографический словарь : в 25 томах. — СПб.—М., 1896—1918.
Ссылки
- Герб рода Наумовых внесен в [gerbovnik.ru/arms/191 Часть 2 Общего гербовника дворянских родов Всероссийской империи, стр. 41]. Проверено 21 июня 2013. [www.webcitation.org/6HfrcIeFA Архивировано из первоисточника 27 июня 2013].
- [www.history-ryazan.ru/node/13183 История Рязанского края: Наумовы]. Проверено 21 июня 2013. [www.webcitation.org/6HfrdJCkP Архивировано из первоисточника 27 июня 2013].
|
Это заготовка статьи о дворянском или купеческом роде. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Наумовы
– Ну прощай! – сказал князь Андрей, нагибаясь к Алпатычу. – Уезжай сам, увози, что можешь, и народу вели уходить в Рязанскую или в Подмосковную. – Алпатыч прижался к его ноге и зарыдал. Князь Андрей осторожно отодвинул его и, тронув лошадь, галопом поехал вниз по аллее.На выставке все так же безучастно, как муха на лице дорогого мертвеца, сидел старик и стукал по колодке лаптя, и две девочки со сливами в подолах, которые они нарвали с оранжерейных деревьев, бежали оттуда и наткнулись на князя Андрея. Увидав молодого барина, старшая девочка, с выразившимся на лице испугом, схватила за руку свою меньшую товарку и с ней вместе спряталась за березу, не успев подобрать рассыпавшиеся зеленые сливы.
Князь Андрей испуганно поспешно отвернулся от них, боясь дать заметить им, что он их видел. Ему жалко стало эту хорошенькую испуганную девочку. Он боялся взглянуть на нее, по вместе с тем ему этого непреодолимо хотелось. Новое, отрадное и успокоительное чувство охватило его, когда он, глядя на этих девочек, понял существование других, совершенно чуждых ему и столь же законных человеческих интересов, как и те, которые занимали его. Эти девочки, очевидно, страстно желали одного – унести и доесть эти зеленые сливы и не быть пойманными, и князь Андрей желал с ними вместе успеха их предприятию. Он не мог удержаться, чтобы не взглянуть на них еще раз. Полагая себя уже в безопасности, они выскочили из засады и, что то пища тоненькими голосками, придерживая подолы, весело и быстро бежали по траве луга своими загорелыми босыми ножонками.
Князь Андрей освежился немного, выехав из района пыли большой дороги, по которой двигались войска. Но недалеко за Лысыми Горами он въехал опять на дорогу и догнал свой полк на привале, у плотины небольшого пруда. Был второй час после полдня. Солнце, красный шар в пыли, невыносимо пекло и жгло спину сквозь черный сюртук. Пыль, все такая же, неподвижно стояла над говором гудевшими, остановившимися войсками. Ветру не было, В проезд по плотине на князя Андрея пахнуло тиной и свежестью пруда. Ему захотелось в воду – какая бы грязная она ни была. Он оглянулся на пруд, с которого неслись крики и хохот. Небольшой мутный с зеленью пруд, видимо, поднялся четверти на две, заливая плотину, потому что он был полон человеческими, солдатскими, голыми барахтавшимися в нем белыми телами, с кирпично красными руками, лицами и шеями. Все это голое, белое человеческое мясо с хохотом и гиком барахталось в этой грязной луже, как караси, набитые в лейку. Весельем отзывалось это барахтанье, и оттого оно особенно было грустно.
Один молодой белокурый солдат – еще князь Андрей знал его – третьей роты, с ремешком под икрой, крестясь, отступал назад, чтобы хорошенько разбежаться и бултыхнуться в воду; другой, черный, всегда лохматый унтер офицер, по пояс в воде, подергивая мускулистым станом, радостно фыркал, поливая себе голову черными по кисти руками. Слышалось шлепанье друг по другу, и визг, и уханье.
На берегах, на плотине, в пруде, везде было белое, здоровое, мускулистое мясо. Офицер Тимохин, с красным носиком, обтирался на плотине и застыдился, увидав князя, однако решился обратиться к нему:
– То то хорошо, ваше сиятельство, вы бы изволили! – сказал он.
– Грязно, – сказал князь Андрей, поморщившись.
– Мы сейчас очистим вам. – И Тимохин, еще не одетый, побежал очищать.
– Князь хочет.
– Какой? Наш князь? – заговорили голоса, и все заторопились так, что насилу князь Андрей успел их успокоить. Он придумал лучше облиться в сарае.
«Мясо, тело, chair a canon [пушечное мясо]! – думал он, глядя и на свое голое тело, и вздрагивая не столько от холода, сколько от самому ему непонятного отвращения и ужаса при виде этого огромного количества тел, полоскавшихся в грязном пруде.
7 го августа князь Багратион в своей стоянке Михайловке на Смоленской дороге писал следующее:
«Милостивый государь граф Алексей Андреевич.
(Он писал Аракчееву, но знал, что письмо его будет прочтено государем, и потому, насколько он был к тому способен, обдумывал каждое свое слово.)
