Наурская

Станица Наурская чеч. Новр-гIала Страна РоссияРоссия Субъект Федерации ЧечняЧечня Муниципальный район Наурский Сельское поселение Наурское Координаты 43°38′55″ с. ш. 45°18′53″ в. д.43.64861° с. ш. 45.31472° в. д. / 43.64861; 45.31472    Первое упоминание 1765 Высота центра 85 м Тип климата умеренный Население ↗9787 человек (2016) Национальный состав чеченцы, русские и др. Конфессиональный состав мусульмане, православные Часовой пояс UTC+3 Телефонный код +7 87143 Почтовый индекс 366120 Автомобильный код 95 Код ОКАТО [classif.spb.ru/classificators/view/okt.php?st=A&kr=1&kod=96222816001 96 222 816 001] Наурская Москва Грозный Наурская Наурская

Нау́рская (чеч. Новр-гIала) — станица в Чеченской Республике, центр Наурского района. Образует Наурское сельское поселение.

География

Станица расположена в 48 км к северо-западу от Грозного (по прямой) и в 4 километрах к юго-западу от железнодорожной станции Наурская.

Станица находится на Терско-Кумской низменности, на левом берегу реки Терек, в 1,5 км севернее русла реки. Вдоль реки Терек растёт густой лес, с других сторон станица окружена садами и виноградниками.

Население

Численность населения
1926	1939	1959	1970	1979	1989	2002	2007
4648	↗5001	↗5181	↗9917	↘8439	↘7617	↗8531	↗8989
2008	2009	2010	2012	2013	2014	2015	2016
↗9155	↗9227	↘9050	↗9137	↗9377	↗9540	↗9666	↗9787

1000

2000

3000

4000

5000

6000

7000

8000

9000

10 000

1926

1989

2010

2016

Национальный состав

Национальный состав населения станицы по данным Всероссийской переписи населения 2002 года:

Народ	Численность, чел.	Доля от всего населения, %
чеченцы	6 110	71,62 %
русские	1 964	23,02 %
турки	84	0,98 %
украинцы	40	0,47 %
армяне	21	0,25 %
кумыки	21	0,25 %
аварцы	15	0,18 %
ингуши	12	0,14 %
ногайцы	10	0,12 %
другие	254	2,98 %
всего	8 531	100,00 %

Национальный состав населения станицы по данным Всероссийской переписи населения 2010 года:

Народ	Численность, чел.	Доля от всего населения, %
чеченцы	6 915	76,41 %
русские	1 445	15,97 %
кумыки	141	1,56 %
турки	81	0,90 %
аварцы	52	0,57 %
россияне	50	0,55 %
рутульцы	46	0,51 %
другие	301	3,33 %
не указали и отказались	19	0,21 %
всего	9 050	100,00 %

История

XVIII век

После большого набега горцев в 1765 году на Кизляр Екатерина II приказала перевести на Терек часть волжских казаков, живших около Дубовки, и поселить их под именем Моздокского полка между крепостью Моздок и гребенскими городками. Казаки прибыли с Волги в 1769 году и были водворены на Тереке в станицах Галюгаевской, Наурской, Ищерской, Мекенской и Калиновской. Во главе их встал атаман И. Д. Савельев, получивший чин полковника (впоследствии — генерал; долгое время в Наурской существовали «сады Савельева»).

В январе 1772 года на Тереке появился Пугачёв. Он посещает три станицы, где живут казаки-переселенцы с Дона, в том числе станицу Наурскую. На сходе трёх станиц, Галюгаевской, Ищерской и Наурской, «старики согласно просили его, Пугачёва, чтобы он взял на себя ходатайство за них о испрошении им в Государственной Военной Коллегии к произвождению денежнаго жалованья и провианта против Терскаго Семейнаго войска казаков» (то есть, имеется в виду, что недавно поселённые донские казаки получили меньшее жалование, чем терские старожилы, и послали Пугачёва, чтобы он хлопотал о получении ими жалования, равного жалованию «коренных» терских казаков). Пугачёв согласился. Казаки собрали ему на расходы 20 рублей, вручили ходатайство от трёх станиц и свинцовую печать Войска Донского. Направляясь в Москву, 8 февраля 1772 года он прибыл в Моздок для закупки провизии и прочего на дорогу. При выезде из города «за рогаткою» он был задержан постовыми казаками и привезён в Моздокскую комендантскую канцелярию. На допросе Пугачёв признался, что он беглый казак с Дона. Впоследствии ему удалось бежать из-под стражи.

10 июня 1774 года, в ходе русско-турецкой войны 1768—1774 годов, объединённое войско адыгов и бывшего крымского хана Девлета IV Герая, которого поддерживала Османская империя (фактически же в это время на крымском престоле находился хан Сахиб II Герай, которого поддерживала Россия), подошло к Моздоку, однако Девлет IV Герай побоялся штурмовать крепость. Вместо этого он решил 11 июня атаковать станицу Наурскую. Станица была хорошо укреплена и оборонялась казачьим отрядом под командованием атамана И. Д. Савельева. 12-часовой штурм был отбит, а среди погибших адыгов казаками был найден труп князя Кургоко Татарханова, родного брата верховного князя Кабарды Джанхота Татарханова. Девлет IV Герай отошёл с войском вглубь Кабарды.

XIX век

В 1804 год построена церковь Во имя Рождества Христова, деревянное строение, с отдельной колокольней и решетчатой оградой на каменном фундаменте обществом станицы Наурской, за счёт станичного капитала. Разрушена в 30-е годы 20 века. На её фундаменте построен летний кинотеатр.

В 1820 году в станице Наурской на деньги казаков по распоряжению командира Кавказской линии генерал-майора К. Ф. Сталя был построен лазарет.

В 1907 году в станице было дворов — 708, жителей — 4785; 1 церковь, 1 молитвенный старообрядческий дом, 2 школы, 1 питейный дом и 29 торгово-промышленных заведений.

В 1916 году была проложена железная дорога.

XX век

По состоянию на 1926 год станица Наурская являлась административным центром Наурского района Терского округа Северо-Кавказского края. Согласно переписи населения 1926 года в станице проживало 4648 человек, из них великороссов — 4444.

В 1990-е годы в станице Наурской, как и в других населённых пунктах Наурского района, имели место многочисленные преступления против русскоязычного населения, осуществлявшиеся органами власти самопровозглашённой Чеченской Республики Ичкерия и отдельными вооружёнными преступниками и носившие, ввиду своей целенаправленности, характер этнических чисток. В связи с разгулом преступности и ростом националистических настроений среди чеченского населения русскими жителями Шелковского и Наурского районов (и жителями станицы Наурской в частности) неоднократно направлялись обращения в адрес высшего руководства Российской Федерации, которые содержали перечни преступлений, совершённых в отношении русскоязычных граждан:

«Только за последний год в 2-х населённых пунктах Наурского района ст. Наурской и ст. Калиновской:

Забит до смерти Просвиров.

Расстрелян за рабочим столом замдиректора Калиновского СПТУ Беляков В.

Ранен и ослеп директор этого училища Плотников В.

Зарезан и сожжён начальник нефтекачки Бычков А.

Зарезаны супруги — муж и жена Будниковы.

Зарезана бабушка 72-х лет Подкуйко А.

Зарезаны и выпущены кишки у рабочих совхоза „Терский“ Шипицына и Чаплыгина.

Похищен председатель колхоза Ерик Б. А. (за которого требуют выкуп 50 млн руб.).

Зарезаны отец и дочка Джалиловы.

Забит до смерти старик Аляпкин (в полиции).

Убиты Абозин В. и бабушка Потрохалина.

Похищена и убита секретарь СПТУ Потихонина и многие, многие другие.»

Одним из основных требований, которые озвучивались в данных обращениях, было требование вывести Шелковской и Наурский районы из состава Чечни и включить в состав Ставропольского края.

В межвоенный период правоохранительными органами ЧРИ в Наурской и других станицах среди русского населения проводились аресты общественных активистов и простых жителей, обвинённых в «сотрудничестве с российскими федеральными властями». Во время военных действий в Наурской, Ищерской и других станицах Наурского района отмечались факты массового привлечения не-чеченского населения боевиками к строительству оборонительных сооружений. В то же время, станица Наурская практически не пострадала во время Первой и Второй чеченских войн, федеральные войска не встречали здесь значительного сопротивления.

С ноября 2000 года в станице на постоянной основе дислоцируется батальон 46-й отдельной бригады оперативного назначения внутренних войск МВД РФ.

XXI век

В начале 2011 года в Наурской началось строительство православного храма Рождества Христова (на месте старого храма, разрушенного в 1937 году; на сегодняшний день наурский храм Рождества Христова располагается в здании бывшего клуба). Возведение православной церкви профинансирует владелец Русской медной компании Игорь Алтушкин.

Промышленность

Развито сельское хозяйство, в основном — виноделие и садоводство. В станице имеется несколько комбинатов по производству соков и консервированной продукции.

Действует ассоциация местных фермерских хозяйств, имеющая в своём распоряжении 8 тысяч гектаров земли.

Культура и спорт

В станице имеются творческие коллективы терских казаков (детский хор «Наурские казачата») и чеченцев. Районная библиотека насчитывает более 50 тыс. книг. Наурская средняя школа ведёт свою историю с 1911 года (первая школа, открывшаяся на территории современного Наурского района).

Открыт филиал спортивного клуба «Рамзан». Действуют Центр греко-римской борьбы заслуженного мастера спорта СССР, неоднократного чемпиона мира Ислама Дугучиева и Спортивно-благотворительный центр имени заслуженного тренера СССР и РСФСР по греко-римской борьбе Пазлу Умарова.

Имеются два футбольных клуба — «Спартак-Наур» и «Строитель-Наур», обе команды выступают в любительской лиге ЮФО.

Русская православная церковь

• Храм Рождества Христова.

Достопримечательности

В станице ещё сохранились старинные казачьи хаты, школа, больница 1912 года постройки, клуб советской эпохи. Также к достопримечательностям можно отнести окружающие станицу дубовые леса вдоль реки Терек. Есть в станице парковая зона, мотодром, стадион.

Известные уроженцы

• Джабраилов, Рустам — культурист, чемпион России, Европы и мира, мастер спорта России международного класса;
• Евдокимов, Николай Иванович — граф, русский генерал, выдающийся деятель покорения Кавказа;
• Зверев, Фёдор Трофимович — казачий есаул, кавалер ордена Святого Георгия IV класса, военный лётчик Первой мировой войны, участник Гражданской войны, эмигрант;
• Слесарев, Константин Максимович — участник русско-японской войны, Гражданской войны в России на стороне Белого движения, офицер Генерального штаба, генерал-майор, начальник Оренбургского казачьего военного училища в период с 1908 по 1920 год.

Ссылки

• Наурская // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Наурская

[«Государь брат мой! Вчера дошло до меня, что, несмотря на прямодушие, с которым соблюдал я мои обязательства в отношении к Вашему Императорскому Величеству, войска Ваши перешли русские границы, и только лишь теперь получил из Петербурга ноту, которою граф Лористон извещает меня, по поводу сего вторжения, что Ваше Величество считаете себя в неприязненных отношениях со мною, с того времени как князь Куракин потребовал свои паспорта. Причины, на которых герцог Бассано основывал свой отказ выдать сии паспорты, никогда не могли бы заставить меня предполагать, чтобы поступок моего посла послужил поводом к нападению. И в действительности он не имел на то от меня повеления, как было объявлено им самим; и как только я узнал о сем, то немедленно выразил мое неудовольствие князю Куракину, повелев ему исполнять по прежнему порученные ему обязанности. Ежели Ваше Величество не расположены проливать кровь наших подданных из за подобного недоразумения и ежели Вы согласны вывести свои войска из русских владений, то я оставлю без внимания все происшедшее, и соглашение между нами будет возможно. В противном случае я буду принужден отражать нападение, которое ничем не было возбуждено с моей стороны. Ваше Величество, еще имеете возможность избавить человечество от бедствий новой войны.
(подписал) Александр». ]


13 го июня, в два часа ночи, государь, призвав к себе Балашева и прочтя ему свое письмо к Наполеону, приказал ему отвезти это письмо и лично передать французскому императору. Отправляя Балашева, государь вновь повторил ему слова о том, что он не помирится до тех пор, пока останется хотя один вооруженный неприятель на русской земле, и приказал непременно передать эти слова Наполеону. Государь не написал этих слов в письме, потому что он чувствовал с своим тактом, что слова эти неудобны для передачи в ту минуту, когда делается последняя попытка примирения; но он непременно приказал Балашеву передать их лично Наполеону.
Выехав в ночь с 13 го на 14 е июня, Балашев, сопутствуемый трубачом и двумя казаками, к рассвету приехал в деревню Рыконты, на французские аванпосты по сю сторону Немана. Он был остановлен французскими кавалерийскими часовыми.
Французский гусарский унтер офицер, в малиновом мундире и мохнатой шапке, крикнул на подъезжавшего Балашева, приказывая ему остановиться. Балашев не тотчас остановился, а продолжал шагом подвигаться по дороге.
Унтер офицер, нахмурившись и проворчав какое то ругательство, надвинулся грудью лошади на Балашева, взялся за саблю и грубо крикнул на русского генерала, спрашивая его: глух ли он, что не слышит того, что ему говорят. Балашев назвал себя. Унтер офицер послал солдата к офицеру.
Не обращая на Балашева внимания, унтер офицер стал говорить с товарищами о своем полковом деле и не глядел на русского генерала.
Необычайно странно было Балашеву, после близости к высшей власти и могуществу, после разговора три часа тому назад с государем и вообще привыкшему по своей службе к почестям, видеть тут, на русской земле, это враждебное и главное – непочтительное отношение к себе грубой силы.
Солнце только начинало подниматься из за туч; в воздухе было свежо и росисто. По дороге из деревни выгоняли стадо. В полях один за одним, как пузырьки в воде, вспырскивали с чувыканьем жаворонки.
Балашев оглядывался вокруг себя, ожидая приезда офицера из деревни. Русские казаки, и трубач, и французские гусары молча изредка глядели друг на друга.
Французский гусарский полковник, видимо, только что с постели, выехал из деревни на красивой сытой серой лошади, сопутствуемый двумя гусарами. На офицере, на солдатах и на их лошадях был вид довольства и щегольства.
Это было то первое время кампании, когда войска еще находились в исправности, почти равной смотровой, мирной деятельности, только с оттенком нарядной воинственности в одежде и с нравственным оттенком того веселья и предприимчивости, которые всегда сопутствуют началам кампаний.
Французский полковник с трудом удерживал зевоту, но был учтив и, видимо, понимал все значение Балашева. Он провел его мимо своих солдат за цепь и сообщил, что желание его быть представленну императору будет, вероятно, тотчас же исполнено, так как императорская квартира, сколько он знает, находится недалеко.
Они проехали деревню Рыконты, мимо французских гусарских коновязей, часовых и солдат, отдававших честь своему полковнику и с любопытством осматривавших русский мундир, и выехали на другую сторону села. По словам полковника, в двух километрах был начальник дивизии, который примет Балашева и проводит его по назначению.
Солнце уже поднялось и весело блестело на яркой зелени.
Только что они выехали за корчму на гору, как навстречу им из под горы показалась кучка всадников, впереди которой на вороной лошади с блестящею на солнце сбруей ехал высокий ростом человек в шляпе с перьями и черными, завитыми по плечи волосами, в красной мантии и с длинными ногами, выпяченными вперед, как ездят французы. Человек этот поехал галопом навстречу Балашеву, блестя и развеваясь на ярком июньском солнце своими перьями, каменьями и золотыми галунами.
Балашев уже был на расстоянии двух лошадей от скачущего ему навстречу с торжественно театральным лицом всадника в браслетах, перьях, ожерельях и золоте, когда Юльнер, французский полковник, почтительно прошептал: «Le roi de Naples». [Король Неаполитанский.] Действительно, это был Мюрат, называемый теперь неаполитанским королем. Хотя и было совершенно непонятно, почему он был неаполитанский король, но его называли так, и он сам был убежден в этом и потому имел более торжественный и важный вид, чем прежде. Он так был уверен в том, что он действительно неаполитанский король, что, когда накануне отъезда из Неаполя, во время его прогулки с женою по улицам Неаполя, несколько итальянцев прокричали ему: «Viva il re!», [Да здравствует король! (итал.) ] он с грустной улыбкой повернулся к супруге и сказал: «Les malheureux, ils ne savent pas que je les quitte demain! [Несчастные, они не знают, что я их завтра покидаю!]
Но несмотря на то, что он твердо верил в то, что он был неаполитанский король, и что он сожалел о горести своих покидаемых им подданных, в последнее время, после того как ему ведено было опять поступить на службу, и особенно после свидания с Наполеоном в Данциге, когда августейший шурин сказал ему: «Je vous ai fait Roi pour regner a maniere, mais pas a la votre», [Я вас сделал королем для того, чтобы царствовать не по своему, а по моему.] – он весело принялся за знакомое ему дело и, как разъевшийся, но не зажиревший, годный на службу конь, почуяв себя в упряжке, заиграл в оглоблях и, разрядившись как можно пестрее и дороже, веселый и довольный, скакал, сам не зная куда и зачем, по дорогам Польши.
Увидав русского генерала, он по королевски, торжественно, откинул назад голову с завитыми по плечи волосами и вопросительно поглядел на французского полковника. Полковник почтительно передал его величеству значение Балашева, фамилию которого он не мог выговорить.
– De Bal macheve! – сказал король (своей решительностью превозмогая трудность, представлявшуюся полковнику), – charme de faire votre connaissance, general, [очень приятно познакомиться с вами, генерал] – прибавил он с королевски милостивым жестом. Как только король начал говорить громко и быстро, все королевское достоинство мгновенно оставило его, и он, сам не замечая, перешел в свойственный ему тон добродушной фамильярности. Он положил свою руку на холку лошади Балашева.
– Eh, bien, general, tout est a la guerre, a ce qu'il parait, [Ну что ж, генерал, дело, кажется, идет к войне,] – сказал он, как будто сожалея об обстоятельстве, о котором он не мог судить.
– Sire, – отвечал Балашев. – l'Empereur mon maitre ne desire point la guerre, et comme Votre Majeste le voit, – говорил Балашев, во всех падежах употребляя Votre Majeste, [Государь император русский не желает ее, как ваше величество изволите видеть… ваше величество.] с неизбежной аффектацией учащения титула, обращаясь к лицу, для которого титул этот еще новость.
Лицо Мюрата сияло глупым довольством в то время, как он слушал monsieur de Balachoff. Но royaute oblige: [королевское звание имеет свои обязанности:] он чувствовал необходимость переговорить с посланником Александра о государственных делах, как король и союзник. Он слез с лошади и, взяв под руку Балашева и отойдя на несколько шагов от почтительно дожидавшейся свиты, стал ходить с ним взад и вперед, стараясь говорить значительно. Он упомянул о том, что император Наполеон оскорблен требованиями вывода войск из Пруссии, в особенности теперь, когда это требование сделалось всем известно и когда этим оскорблено достоинство Франции. Балашев сказал, что в требовании этом нет ничего оскорбительного, потому что… Мюрат перебил его:
– Так вы считаете зачинщиком не императора Александра? – сказал он неожиданно с добродушно глупой улыбкой.
Балашев сказал, почему он действительно полагал, что начинателем войны был Наполеон.
– Eh, mon cher general, – опять перебил его Мюрат, – je desire de tout mon c?ur que les Empereurs s'arrangent entre eux, et que la guerre commencee malgre moi se termine le plutot possible, [Ах, любезный генерал, я желаю от всей души, чтобы императоры покончили дело между собою и чтобы война, начатая против моей воли, окончилась как можно скорее.] – сказал он тоном разговора слуг, которые желают остаться добрыми приятелями, несмотря на ссору между господами. И он перешел к расспросам о великом князе, о его здоровье и о воспоминаниях весело и забавно проведенного с ним времени в Неаполе. Потом, как будто вдруг вспомнив о своем королевском достоинстве, Мюрат торжественно выпрямился, стал в ту же позу, в которой он стоял на коронации, и, помахивая правой рукой, сказал: – Je ne vous retiens plus, general; je souhaite le succes de vorte mission, [Я вас не задерживаю более, генерал; желаю успеха вашему посольству,] – и, развеваясь красной шитой мантией и перьями и блестя драгоценностями, он пошел к свите, почтительно ожидавшей его.
Балашев поехал дальше, по словам Мюрата предполагая весьма скоро быть представленным самому Наполеону. Но вместо скорой встречи с Наполеоном, часовые пехотного корпуса Даву опять так же задержали его у следующего селения, как и в передовой цепи, и вызванный адъютант командира корпуса проводил его в деревню к маршалу Даву.


Даву был Аракчеев императора Наполеона – Аракчеев не трус, но столь же исправный, жестокий и не умеющий выражать свою преданность иначе как жестокостью.
В механизме государственного организма нужны эти люди, как нужны волки в организме природы, и они всегда есть, всегда являются и держатся, как ни несообразно кажется их присутствие и близость к главе правительства. Только этой необходимостью можно объяснить то, как мог жестокий, лично выдиравший усы гренадерам и не могший по слабости нерв переносить опасность, необразованный, непридворный Аракчеев держаться в такой силе при рыцарски благородном и нежном характере Александра.
Балашев застал маршала Даву в сарае крестьянскои избы, сидящего на бочонке и занятого письменными работами (он поверял счеты). Адъютант стоял подле него. Возможно было найти лучшее помещение, но маршал Даву был один из тех людей, которые нарочно ставят себя в самые мрачные условия жизни, для того чтобы иметь право быть мрачными. Они для того же всегда поспешно и упорно заняты. «Где тут думать о счастливой стороне человеческой жизни, когда, вы видите, я на бочке сижу в грязном сарае и работаю», – говорило выражение его лица. Главное удовольствие и потребность этих людей состоит в том, чтобы, встретив оживление жизни, бросить этому оживлению в глаза спою мрачную, упорную деятельность. Это удовольствие доставил себе Даву, когда к нему ввели Балашева. Он еще более углубился в свою работу, когда вошел русский генерал, и, взглянув через очки на оживленное, под впечатлением прекрасного утра и беседы с Мюратом, лицо Балашева, не встал, не пошевелился даже, а еще больше нахмурился и злобно усмехнулся.
Заметив на лице Балашева произведенное этим приемом неприятное впечатление, Даву поднял голову и холодно спросил, что ему нужно.
Предполагая, что такой прием мог быть сделан ему только потому, что Даву не знает, что он генерал адъютант императора Александра и даже представитель его перед Наполеоном, Балашев поспешил сообщить свое звание и назначение. В противность ожидания его, Даву, выслушав Балашева, стал еще суровее и грубее.
– Где же ваш пакет? – сказал он. – Donnez le moi, ije l'enverrai a l'Empereur. [Дайте мне его, я пошлю императору.]
Балашев сказал, что он имеет приказание лично передать пакет самому императору.
– Приказания вашего императора исполняются в вашей армии, а здесь, – сказал Даву, – вы должны делать то, что вам говорят.
И как будто для того чтобы еще больше дать почувствовать русскому генералу его зависимость от грубой силы, Даву послал адъютанта за дежурным.
Балашев вынул пакет, заключавший письмо государя, и положил его на стол (стол, состоявший из двери, на которой торчали оторванные петли, положенной на два бочонка). Даву взял конверт и прочел надпись.
– Вы совершенно вправе оказывать или не оказывать мне уважение, – сказал Балашев. – Но позвольте вам заметить, что я имею честь носить звание генерал адъютанта его величества…
Даву взглянул на него молча, и некоторое волнение и смущение, выразившиеся на лице Балашева, видимо, доставили ему удовольствие.
– Вам будет оказано должное, – сказал он и, положив конверт в карман, вышел из сарая.
Через минуту вошел адъютант маршала господин де Кастре и провел Балашева в приготовленное для него помещение.
Балашев обедал в этот день с маршалом в том же сарае, на той же доске на бочках.