Находка (фактория)

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Фактория
Находка
Страна
Россия
Статус
Регион
Приморская область
Координаты
Глава
Первое упоминание
Население
ок. 100 человек
Национальный состав
шведы, финны,
немцы, русские
Конфессиональный состав
лютеране, православные
Показать/скрыть карты

Нахо́дка — фактория при Сибирском удельном ведомстве на берегу бухты Находка в Южно-Уссурийском крае, возникшая в 1867 году и обезлюдевшая к лету 1873 года.

Основана 13 ноября 1867 года как резиденция управляющего Сибирским удельным ведомством вблизи учреждённого в 1864 году военного поста напротив мыса Астафьева. 30 апреля 1868 года на пароходе «Находка» из финляндского города Або доставлена первая группа колонистов в составе 57 человек. Вторая группа переселенцев прибыла на бриге «Император Александр II» в августе 1869 года, и тогда же покинула факторию, перебравшись в залив Стрелок.

Указом 11 марта 1868 года о «Правилах об управлении землями, отведёнными удельному ведомству в Приморской области Восточной Сибири» переселенцам предоставлялись земельный участок на праве собственности, беспроцентный кредит сроком на 7 лет, освобождение от налогов и воинской повинности на 24 года[1]. Численность военного поста на мысе Астафьева была увеличена до 30 человек. Для организации торгового мореплавания во Владивосток и иностранные порты за удельным ведомством был закреплён пароход «Находка». Связь с Владимировкой и Александровкой осуществлялась по речному пути. Почтовое сообщение с Владивостоком осуществлялось морским путём, зимой «Находка» вставала на ремонт и солдаты военного поста доставляли почту во Владивосток и в обратном направлении пешком. План застройки фактории был составлен землемером Иваном Шишкиным в июне 1869 года. В 1870 году в Находке действовало 15 магазинов, баня, пристань, склады, кузница, мельница, лесопильный завод. В фактории работали врач и фельдшер, служил православный священник.

В апреле 1870 года пароход «Находка» затонул, разбившись о подводный камень, не обозначенный на карте. Морское сообщение фактории было восстановлено зафрахтованной шхуной «Каролина», принадлежавшей китобою Линдгольму. Однако осенью того же года «Каролина» затонула в бухте Находка. В отсутствие сухопутных сообщений, фактория оказалась отрезанной от внешнего мира. 6 апреля 1871 года в Находке от полученной травмы умер управляющий Гаральд Фуругельм[2]. Удельные земли было решено передать под управление Приморской области. В течение 1871—1872 гг. под руководством секретаря Николая Крюкова проводилась опись имущества удельного ведомства. 25 мая 1873 года имущество было передано и чиновники отбыли в Петербург. Гражданское население фактории перебралось во Владивосток и на реку Амба.

Командир корвета «Витязь», зашедшего в бухту Находку 16 августа 1873 года, констатировал: «Эта прекрасная, спокойная бухта с красивыми берегами, была покинута русскими».



Источники

  1. [novostivl.ru/msg/3516.htm Колонисты в Сучане]. [www.webcitation.org/68suy5GFy Архивировано из первоисточника 3 июля 2012].
  2. [www.zrpress.ru/2000/037/p004.htm Находка генерал-губернатора]. [www.webcitation.org/67VkPzbhP Архивировано из первоисточника 8 мая 2012].
В Викитеке есть тексты по теме
Находка (фактория)

Напишите отзыв о статье "Находка (фактория)"

Литература

  1. Александровская Л. В. Опыт первого морского переселения в Южно-Уссурийский край в 60-х годах XIX века. — Документально-историческое повествование. — Владивосток, 2003. — 96 с.
  2. Меринов Ю. Н. Восточные ворота России. — Материалы к истории города Находки. — Владивосток: Русский остров, 2005. — 248 с. — ISBN 5-93577-010.
  3. Усатая Д. В. Колумбы Росские. — Историко-краеведческое издание. — Находка, 2010. — 147 с.

Отрывок, характеризующий Находка (фактория)

– Ну, ну, голубчик, дядюшка, – таким умоляющим голосом застонала Наташа, как будто жизнь ее зависела от этого. Дядюшка встал и как будто в нем было два человека, – один из них серьезно улыбнулся над весельчаком, а весельчак сделал наивную и аккуратную выходку перед пляской.
– Ну, племянница! – крикнул дядюшка взмахнув к Наташе рукой, оторвавшей аккорд.
Наташа сбросила с себя платок, который был накинут на ней, забежала вперед дядюшки и, подперши руки в боки, сделала движение плечами и стала.
Где, как, когда всосала в себя из того русского воздуха, которым она дышала – эта графинечка, воспитанная эмигранткой француженкой, этот дух, откуда взяла она эти приемы, которые pas de chale давно бы должны были вытеснить? Но дух и приемы эти были те самые, неподражаемые, не изучаемые, русские, которых и ждал от нее дядюшка. Как только она стала, улыбнулась торжественно, гордо и хитро весело, первый страх, который охватил было Николая и всех присутствующих, страх, что она не то сделает, прошел и они уже любовались ею.
Она сделала то самое и так точно, так вполне точно это сделала, что Анисья Федоровна, которая тотчас подала ей необходимый для ее дела платок, сквозь смех прослезилась, глядя на эту тоненькую, грациозную, такую чужую ей, в шелку и в бархате воспитанную графиню, которая умела понять всё то, что было и в Анисье, и в отце Анисьи, и в тетке, и в матери, и во всяком русском человеке.
– Ну, графинечка – чистое дело марш, – радостно смеясь, сказал дядюшка, окончив пляску. – Ай да племянница! Вот только бы муженька тебе молодца выбрать, – чистое дело марш!
– Уж выбран, – сказал улыбаясь Николай.
– О? – сказал удивленно дядюшка, глядя вопросительно на Наташу. Наташа с счастливой улыбкой утвердительно кивнула головой.
– Еще какой! – сказала она. Но как только она сказала это, другой, новый строй мыслей и чувств поднялся в ней. Что значила улыбка Николая, когда он сказал: «уж выбран»? Рад он этому или не рад? Он как будто думает, что мой Болконский не одобрил бы, не понял бы этой нашей радости. Нет, он бы всё понял. Где он теперь? подумала Наташа и лицо ее вдруг стало серьезно. Но это продолжалось только одну секунду. – Не думать, не сметь думать об этом, сказала она себе и улыбаясь, подсела опять к дядюшке, прося его сыграть еще что нибудь.
Дядюшка сыграл еще песню и вальс; потом, помолчав, прокашлялся и запел свою любимую охотническую песню.
Как со вечера пороша
Выпадала хороша…
Дядюшка пел так, как поет народ, с тем полным и наивным убеждением, что в песне все значение заключается только в словах, что напев сам собой приходит и что отдельного напева не бывает, а что напев – так только, для складу. От этого то этот бессознательный напев, как бывает напев птицы, и у дядюшки был необыкновенно хорош. Наташа была в восторге от пения дядюшки. Она решила, что не будет больше учиться на арфе, а будет играть только на гитаре. Она попросила у дядюшки гитару и тотчас же подобрала аккорды к песне.
В десятом часу за Наташей и Петей приехали линейка, дрожки и трое верховых, посланных отыскивать их. Граф и графиня не знали где они и крепко беспокоились, как сказал посланный.
Петю снесли и положили как мертвое тело в линейку; Наташа с Николаем сели в дрожки. Дядюшка укутывал Наташу и прощался с ней с совершенно новой нежностью. Он пешком проводил их до моста, который надо было объехать в брод, и велел с фонарями ехать вперед охотникам.
– Прощай, племянница дорогая, – крикнул из темноты его голос, не тот, который знала прежде Наташа, а тот, который пел: «Как со вечера пороша».
В деревне, которую проезжали, были красные огоньки и весело пахло дымом.
– Что за прелесть этот дядюшка! – сказала Наташа, когда они выехали на большую дорогу.
– Да, – сказал Николай. – Тебе не холодно?
– Нет, мне отлично, отлично. Мне так хорошо, – с недоумением даже cказала Наташа. Они долго молчали.
Ночь была темная и сырая. Лошади не видны были; только слышно было, как они шлепали по невидной грязи.
Что делалось в этой детской, восприимчивой душе, так жадно ловившей и усвоивавшей все разнообразнейшие впечатления жизни? Как это всё укладывалось в ней? Но она была очень счастлива. Уже подъезжая к дому, она вдруг запела мотив песни: «Как со вечера пороша», мотив, который она ловила всю дорогу и наконец поймала.
– Поймала? – сказал Николай.
– Ты об чем думал теперь, Николенька? – спросила Наташа. – Они любили это спрашивать друг у друга.
– Я? – сказал Николай вспоминая; – вот видишь ли, сначала я думал, что Ругай, красный кобель, похож на дядюшку и что ежели бы он был человек, то он дядюшку всё бы еще держал у себя, ежели не за скачку, так за лады, всё бы держал. Как он ладен, дядюшка! Не правда ли? – Ну а ты?
– Я? Постой, постой. Да, я думала сначала, что вот мы едем и думаем, что мы едем домой, а мы Бог знает куда едем в этой темноте и вдруг приедем и увидим, что мы не в Отрадном, а в волшебном царстве. А потом еще я думала… Нет, ничего больше.
– Знаю, верно про него думала, – сказал Николай улыбаясь, как узнала Наташа по звуку его голоса.
– Нет, – отвечала Наташа, хотя действительно она вместе с тем думала и про князя Андрея, и про то, как бы ему понравился дядюшка. – А еще я всё повторяю, всю дорогу повторяю: как Анисьюшка хорошо выступала, хорошо… – сказала Наташа. И Николай услыхал ее звонкий, беспричинный, счастливый смех.