Национальная сцена
Национальная сцена (норв. Den Nationale Scene) — старейший норвежский театр, расположенный в Бергене. Перед театром расположены памятники драматургам Бьёрнстьерне Бьёрнсону и Нурдаль Григу.
Содержание
История
Театр был открыт в 1850 году композитором и скрипачом Оле Буллом, основателем труппы Норвежский театр (Det Norske Theater), которая в 1863 году прекратила своё существование по экономическим причинам. За время существования театра Булл пригласил на работу тогда ещё неизвестного Генрика Ибсена, который с 1851 до 1857 годов был в театре режиссёром и оформителем сцены. После Ибсена художественным руководителем театра стал Бьёрнстьерне Бьёрнсон (1857—1859)[1].
В 1876 году был основан фонд Национальная сцена и работа театра возобновилась.
В 1895 году специальным комитетом было принято решение о сооружении нового здания, которое открылось для публики 19 февраля 1909 года. Архитектором нового театра был Эйнар Оскар Шоу.
В 1940 году здание театра пострадало от взрыва снаряда, однако после многочисленных реставраций театр продолжает свою работу. С 1993 года здание театра получило статус памятника истории и архитектуры.
В театре работают 150 человек, из которых 40 актёров. Большой зал театра (Store Scenen) вмещает 450 зрителей. Театр проводит более 550 спектаклей в год[2].
Напишите отзыв о статье "Национальная сцена"
Примечания
Литература
- Asbjørn Aarseth, Den Nationale Scene 1901-31, Oslo: Gyldendal, 1969.
- Knut Nygaard / Eiliv Eide, Den Nationale Scene 1931—1976, Oslo: Gyldendal, 1977. ISBN 82-05-10827-7
Ссылки
Координаты: 60°23′35″ с. ш. 5°19′12″ в. д. / 60.393° с. ш. 5.320° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=60.393&mlon=5.320&zoom=14 (O)] (Я)
- [www.dns.no/default.asp?kat=10 Официальная страница театра]
Отрывок, характеризующий Национальная сцена
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
