Национальное военное училище (Франция)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Национальное военное училище»)
Перейти к: навигация, поиск

Национальное военное училище (Prytanée National Militaire), бывший коллеж Генриха Великого — учебное заведение во Франции, управлямое военным ведомством, предоставляющее традиционное полное среднее образование, а также специальные подготовительные классы на уровне первого года обучения в университете для студентов, намеревающихся поступать в Сен-Сир и другие военные академии Франции. Учебное заведение находится в западной части Франции в городе Ла Флеш.





В королевской Франции

В XVI столетии Франсуаза Алансонская, бабушка будущего короля Генриха IV заложила дворец-замок в Ла-Флеше, где в 1552 обосновались будущие родители Генриха IV — Антуан де Бурбон и Жанна д’Альбре. В 1604 году Генрих IV передал замок иезуитам с целью основания там «колледжа Генриха Великого» для отбора и обучения лучших умов времени. В 1607 был утверждён устав заведения и начались длительные строительные работы. Среди учеников первых лет был Рене Декарт (класс 1607—1615). После смерти короля Генриха в училище была построена церковь, в которой захоронены сердца Генриха и его супруги, Марии Медичи. Начиная с 1650 в училище поступают многие иностранцы; современники перечисляли «американцев, индейцев, татар, русских и даже китайцев». Во времена расцвета училища иезуитов здесь жило до 1500 воспитанников при 120 преподавателях. Среди выпускников этого периода — Ларошфуко, Пьер Сегюр, Жан Пикар и маршал Фитцджеймс.

В 1764 иезуиты были изгнаны из страны, и училище закрылось на два года. Людовик XV учредил в Ла Флеш кадетский корпус — среднее учебное заведение для подготовки поступающих в учреждённую в 1750 École Militaire. Создание корпуса было частью военной реформы, последовавшей за поражением Франции в Семилетней войне. В него принимали до 250 учеников из благородных домов. В 1776 училище было вновь закрыто, но вскоре возобновлено Людовиком XVI. В 1793, в ходе революции, училище было вновь и надолго закрыто.

При Наполеоне и при Республике

В 1808 Наполеон Бонапарт перевёл в Ла Флеш кадетский корпус из Сен-Сира. Это было завершающим звеном целого ряда перемещений национальных учреждений, толчком к которому послужило устройство в Фонтенбло императорского дворца и переезд военного училища Фонтенбло — в Париж. Название Prytanée (Притане́ум), данное Наполеоном, заимствовано из греческой истории. Пританеями в древних Афинах называли выборных чиновников городского самоуправления. Пройдя череду переименований, Prytanée National действует по сей день как закрытое среднее учебное заведение. Выпускники училища по-прежнему в основе своей поступают в военные академии, но не обязаны этого делать, — часть выпускников поступает в обычные, гражданские, университеты и никогда не вступает в военную службу.

Среди ныне живущих выпускников училища — инженер Мишель Вирложё (руководитель проекта виадука Мийо), астронавты Патрик Бодри и Жан-Франсуа Клерво.

См. также

Напишите отзыв о статье "Национальное военное училище (Франция)"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Национальное военное училище (Франция)

– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.


Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.