Национальное движение Конго
Национальное движение Конго (НДК) (фр. Mouvement National Congolais, англ. Congolese National Movement, MNC) — одна из наиболее влиятельный политических партий Конго левонационалистического толка.
Содержание
История
Африканское националистическое движение развивалось в Бельгийском Конго с 1950-х годов, в первую очередь среди «évolués». Движение было разделено на несколько партий и групп, которые были разделены по этническому и географическому признаку и зачастую были противопоставлены друг другу.
В октябре 1958 года в Бельгийском Конго группой молодых конголезцев, получивших хорошее образование, представлявшими различные этнические группы и районы страны было создано Национальное движение Конго (НДК). Среди инициаторов, были Патрис Лумумба, Сирил Адула и Жозефом Илео. Ещё один лидер движения Жозеф Касавубу, отказался подписывать разработанный устав НДК, ссылаясь на его излишнюю умеренность.
Возглавил НДК Патрис Лумумба. Вскоре НДК стало самой большой националистической партией в Бельгийском Конго. К концу 1959 года в ней числилось около 58 000 членов.
Национальное движение Конго под его руководством стремилось стать организацией общенационального масштаба. Хотя наибольшую поддержку НДК оказывало население Восточной провинции и районов, где был распространен язык конго, до провозглашения независимости ему удалось распространить своё влияние на ряд других районов. Национальное движение Конго было национальной партией, в то время как большинство других партий были основаны, главным образом, на племенных или этнических пристрастиях.
Динамичная и радикальная партия Лумумбы особенно импонировала конголезской молодежи.
В НДК было много различных фракций, которые придерживались разных позиций по целому ряду вопросов. Особенно поляризованными были позиции умеренных «évolués» и более радикального большинства партии. В июле 1959 года произошла попытка раскола партии и создания более радикальной партии, предусматривающей поддержку федерализма, а не централизации, но группа заговорщиков не смогла добиться массового дезертирства из рядов партии.
В 1959 партия оказалась ослабленной, когда из неё вышли некоторые наиболее образованные партийные лидеры, в частности Сирил Адула, возглавивший НДК-Калонжи, и Жозеф Илео, в будущем премьер-министры страны. Ещё одним следствием раскола стало создание Альбером Калонжи, лидером Касаи, соперничающей с НДК одноименной партии Национальное движение Конго — Калонжи (НДК — К).
Радикальная фракция во главе с Ж. Илео и А. Калонджи откололась от НДК, но это не вызвало массового исхода членов из движения. Фракция Калонджи получила неофициальное наименование КНС-К (КНС-Калонджи), а большинство во главе с Лумумбой — КНС-Л. Центром сторонником Лумумбы стал Стэнливиль на северо-востоке страны, а сторонники Калонджи в основном базировались в южном городе Элизабетвиль.
В отличие от партии Национальное движение Конго — Лумумба (НДК — Л), пользовавшейся поддержкой разных этнических групп, НДК — К опиралась на балуба, живущих в провинции Касаи.
Обе группы вступили в борьбу на первых парламентских выборах в Конго в июне 1960 года, на которых партия Лумумбы стала крупнейшей националистической фракцией в стране. Лумумба сформировал коалицию с более консервативной и федералистской партией АБАКО во главе с Касавубу. Лумумба был избран премьер-министром, а Касавубу стал первым президентом Конго.
Вскоре после этого, разразился Конголезский кризис, с результате которого погибло более 100 тыс. человек. Члены МНК оказались по разным сторонам конфликтующих сил.
В ноябре 1965 Мобуту Сесе Секо захватил власть и провозгласил себя президентом страны. Установив диктаторский режим и однопартийную систему в стране, Мобуту обвинил политиков в пятилетних беспорядках и издал указ, по которому в стране запрещалась деятельность политических партий. Это положило конец легальной деятельности МНК.
В подполье
Движение продолжало свою деятельность нелегально до 1990 года, когда, в результате окончания холодной войны и из-за экономических проблем и внутренние беспорядков, Мобуту Сесе Секо согласился снять запрет на деятельность политических партий в стране. Он назначил переходное правительство, которое должно было подготовить и провести выбор в стране.
Современная деятельность
После падения режима Мобуту в Заире было восстановлена фракция Национальное движение Конго — Лумумба. В 1992 партия избрала своим лидером старшего сына первого премьер-министра — Франсуа Лумумбу. Именем основателя конголезской независимости также была названа другая политическая партия, которую возглавил Антуан Гизенга.
Видные деятели МНК
Напишите отзыв о статье "Национальное движение Конго"
Литература
- Zeilig, Leo (2008). Lumumba: Africa’s Lost Leader. London: Haus. ISBN 9781905791026.
Ссылки
- [www.africa.org.ua/about/co01.htm История Конго]
Отрывок, характеризующий Национальное движение Конго
– А вы строитесь?– Да, Савельич велит.
– Скажите, вы не знали еще о кончине графини, когда остались в Москве? – сказала княжна Марья и тотчас же покраснела, заметив, что, делая этот вопрос вслед за его словами о том, что он свободен, она приписывает его словам такое значение, которого они, может быть, не имели.
– Нет, – отвечал Пьер, не найдя, очевидно, неловким то толкование, которое дала княжна Марья его упоминанию о своей свободе. – Я узнал это в Орле, и вы не можете себе представить, как меня это поразило. Мы не были примерные супруги, – сказал он быстро, взглянув на Наташу и заметив в лице ее любопытство о том, как он отзовется о своей жене. – Но смерть эта меня страшно поразила. Когда два человека ссорятся – всегда оба виноваты. И своя вина делается вдруг страшно тяжела перед человеком, которого уже нет больше. И потом такая смерть… без друзей, без утешения. Мне очень, очень жаль еe, – кончил он и с удовольствием заметил радостное одобрение на лице Наташи.
– Да, вот вы опять холостяк и жених, – сказала княжна Марья.
Пьер вдруг багрово покраснел и долго старался не смотреть на Наташу. Когда он решился взглянуть на нее, лицо ее было холодно, строго и даже презрительно, как ему показалось.
– Но вы точно видели и говорили с Наполеоном, как нам рассказывали? – сказала княжна Марья.
Пьер засмеялся.
– Ни разу, никогда. Всегда всем кажется, что быть в плену – значит быть в гостях у Наполеона. Я не только не видал его, но и не слыхал о нем. Я был гораздо в худшем обществе.
Ужин кончался, и Пьер, сначала отказывавшийся от рассказа о своем плене, понемногу вовлекся в этот рассказ.
– Но ведь правда, что вы остались, чтоб убить Наполеона? – спросила его Наташа, слегка улыбаясь. – Я тогда догадалась, когда мы вас встретили у Сухаревой башни; помните?
Пьер признался, что это была правда, и с этого вопроса, понемногу руководимый вопросами княжны Марьи и в особенности Наташи, вовлекся в подробный рассказ о своих похождениях.
Сначала он рассказывал с тем насмешливым, кротким взглядом, который он имел теперь на людей и в особенности на самого себя; но потом, когда он дошел до рассказа об ужасах и страданиях, которые он видел, он, сам того не замечая, увлекся и стал говорить с сдержанным волнением человека, в воспоминании переживающего сильные впечатления.
Княжна Марья с кроткой улыбкой смотрела то на Пьера, то на Наташу. Она во всем этом рассказе видела только Пьера и его доброту. Наташа, облокотившись на руку, с постоянно изменяющимся, вместе с рассказом, выражением лица, следила, ни на минуту не отрываясь, за Пьером, видимо, переживая с ним вместе то, что он рассказывал. Не только ее взгляд, но восклицания и короткие вопросы, которые она делала, показывали Пьеру, что из того, что он рассказывал, она понимала именно то, что он хотел передать. Видно было, что она понимала не только то, что он рассказывал, но и то, что он хотел бы и не мог выразить словами. Про эпизод свой с ребенком и женщиной, за защиту которых он был взят, Пьер рассказал таким образом:
– Это было ужасное зрелище, дети брошены, некоторые в огне… При мне вытащили ребенка… женщины, с которых стаскивали вещи, вырывали серьги…
Пьер покраснел и замялся.
– Тут приехал разъезд, и всех тех, которые не грабили, всех мужчин забрали. И меня.
– Вы, верно, не все рассказываете; вы, верно, сделали что нибудь… – сказала Наташа и помолчала, – хорошее.
Пьер продолжал рассказывать дальше. Когда он рассказывал про казнь, он хотел обойти страшные подробности; но Наташа требовала, чтобы он ничего не пропускал.
Пьер начал было рассказывать про Каратаева (он уже встал из за стола и ходил, Наташа следила за ним глазами) и остановился.
– Нет, вы не можете понять, чему я научился у этого безграмотного человека – дурачка.
– Нет, нет, говорите, – сказала Наташа. – Он где же?
– Его убили почти при мне. – И Пьер стал рассказывать последнее время их отступления, болезнь Каратаева (голос его дрожал беспрестанно) и его смерть.
Пьер рассказывал свои похождения так, как он никогда их еще не рассказывал никому, как он сам с собою никогда еще не вспоминал их. Он видел теперь как будто новое значение во всем том, что он пережил. Теперь, когда он рассказывал все это Наташе, он испытывал то редкое наслаждение, которое дают женщины, слушая мужчину, – не умные женщины, которые, слушая, стараются или запомнить, что им говорят, для того чтобы обогатить свой ум и при случае пересказать то же или приладить рассказываемое к своему и сообщить поскорее свои умные речи, выработанные в своем маленьком умственном хозяйстве; а то наслажденье, которое дают настоящие женщины, одаренные способностью выбирания и всасыванья в себя всего лучшего, что только есть в проявлениях мужчины. Наташа, сама не зная этого, была вся внимание: она не упускала ни слова, ни колебания голоса, ни взгляда, ни вздрагиванья мускула лица, ни жеста Пьера. Она на лету ловила еще не высказанное слово и прямо вносила в свое раскрытое сердце, угадывая тайный смысл всей душевной работы Пьера.
Княжна Марья понимала рассказ, сочувствовала ему, но она теперь видела другое, что поглощало все ее внимание; она видела возможность любви и счастия между Наташей и Пьером. И в первый раз пришедшая ей эта мысль наполняла ее душу радостию.
