Национальный исторический памятник США

Национальный исторический памятник (англ. National Historic Landmark) — объект, историческая ценность которого признаётся Федеральным правительством США. Объектами, имеющими этот статус, являются исторические здания, комплексная историческая застройка, а также памятники техники (например, канатный трамвай Сан-Франциско).

Все Национальные исторические памятники автоматически включаются в Национальный реестр исторических мест США.

Статус Национального исторического памятника присваивается с 1960 года.

Обзор

По состоянию на март 2013 года статус Национального исторического памятника присвоен 2497 объектам. Десять процентов всех памятников (260 объектов) расположены в штате Нью-Йорк. Объекты, имеющие статус Национального исторического памятника есть во всех штатах США, округе Колумбия, а также в Пуэрто-Рико (15 объектов), Федеративных Штатах Микронезии и в других зависимых от США территориях. Один объект расположен вне США и их зависимых территорий, а именно в Марокко (этим объектом является Американская дипломатическая миссия в Танжере).

См. также

• Список национальных парков США

Отрывок, характеризующий Национальный исторический памятник США

Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.
Как только вошел Николай в своей гусарской форме, распространяя вокруг себя запах духов и вина, и сам сказал и слышал несколько раз сказанные ему слова: vaut mieux tard que jamais, его обступили; все взгляды обратились на него, и он сразу почувствовал, что вступил в подобающее ему в губернии и всегда приятное, но теперь, после долгого лишения, опьянившее его удовольствием положение всеобщего любимца. Не только на станциях, постоялых дворах и в коверной помещика были льстившиеся его вниманием служанки; но здесь, на вечере губернатора, было (как показалось Николаю) неисчерпаемое количество молоденьких дам и хорошеньких девиц, которые с нетерпением только ждали того, чтобы Николай обратил на них внимание. Дамы и девицы кокетничали с ним, и старушки с первого дня уже захлопотали о том, как бы женить и остепенить этого молодца повесу гусара. В числе этих последних была сама жена губернатора, которая приняла Ростова, как близкого родственника, и называла его «Nicolas» и «ты».