Национальный фронт освобождения Анголы

Национальный фронт освобождения Анголы
Лидер:	Лукас Нгонда Бенги (оспаривает Нгола Кабангу); исторически - Холден Роберто
Дата основания:	1954 (как Союз народов Северной Анголы), 1958 (как Союз народов Анголы), 1961 (как военно-политическая организация Национальный фронт освобождения Анголы), 1992 (как политическая партия)
Штаб-квартира:	Луанда
Идеология:	христианская демократия, национал-консерватизм, ранее — ультраправый национализм, трайбализм
Мест в нижней палате:	0 / 220 (2012)(?) 0 / 220 (2008) 0 / 220 (1992)
Сайт:	[www.fnla.net// www.fnla.net]

К:Политические партии, основанные в 1954 году

Национальный фронт освобождения Анголы, ФНЛА (порт. Frente Nacional de Libertação de Angola, FNLA) — ангольская военно-политическая организация, с 1992 года правая политическая партия. Старейшая из ныне действующих политических структур Анголы. Активно участвовал в войне за независимость и гражданской войне. Традиционно опирается на народность баконго, занимает консервативные трайбалистские позиции.

Первоначальная структура

Национальное движение на севере португальской Анголы стало организационно оформляться к середине 1950-х годов. В 1954 группа активистов во главе с выходцем из племенной аристократии баконго Холденом Роберто учредила Союз народов Северной Анголы (УПНА). Два года спустя Роберто официально возглавил УПНА. В 1957 организация направила в ООН воззвание, содержавшее призыв к к восстановлению существовавшего в XIV-XIX веках Королевства Конго.

В 1958 году политический курс УПНА изменился — организация выступила за независимость Анголы. Соответственно изменилось и название: Союз народов Анголы (УПА). Однако трайбалистская ориентация на баконго при этом сохранялась.

Антиколониальное движение и правительство в изгнании

В 1962 УПА объединился с небольшой Демократической партией Анголы. Движение приняло название Frente Nacional de Libertação de Angola — ФНЛА. Штаб-квартира организации располагалась в Киншасе — столице Конго-Заира. Там же функционировало Революционное правительство Анголы в изгнании — Govêrno revolucionário de Angola no exílio (GRAE), во главе которого стоял Холден Роберто, а министром иностранных дел являлся Жонас Савимби.

В первой половине 1960-х GRAE удалось приобрести статус главного представителя антиколониальных сил Анголы. Роберто установил контакты с авторитетными африканскими лидерами, выступал в ООН, наладил деловые связи с администрацией и спецслужбами США. Встреча Роберто с Чэнь И позволила организовать оперативное взаимодействие ФНЛА с КНР. Наиболее тесным было сотрудничество ФНЛА с президентом Заира Мобуту Сесе Секо, единомышленником и родственником Роберто.

ФНЛА позиционировался как единственный законный представитель национально-освободительного движения Анголы. Он отвергал сотрудничество с созданным в 1956 движением МПЛА, отказывался от создания единого антиколониального фронта. Такая позиция объяснялась узкоплеменным трайбализмом Роберто и его консервативными антикоммунистическими взглядами, враждебными левым и марксистским тенденциям идеологии МПЛА.

В 1966 произошёл разрыв между Роберто и Савимби (в принципе по тем же причинам, которые блокировали альянс ФНЛА с МПЛА). Министр иностранных дел покинул GRAE и создал свою организацию — Национальный союз за полную независимость Анголы (УНИТА).

Участие в войне за независимость

С февраля-марта 1961 года — первая атака в Луанде произошла 4 февраля 1961 — УПА-ФНЛА начал вооружённую борьбу против португальских колониальных властей. Вылазки осуществлялись обычно с конголезской территории в северных и северо-восточных районах Анголы. Действия отрядов Роберто отличались особой жестокостью в отношении португальских поселенцев и лояльных к ним африканцев (особенно не принадлежащих к баконго). Наибольшую активность ФНЛА развил в провинции Уиже, значительную часть населения которой составляли этнические баконго.

Военные ресурсы ФНЛА были весьма ограниченными. Они позволяли устраивать локальные вооружённые вылазки и террористические акции, но боестолкновения с португальскими колониальными войсками не были успешными. Вклад ФНЛА в вооружённую борьбу за независимость значительно уступал МПЛА. В то же время ФНЛА удалось создать террористическое подполье в Луанде, во главе которого стоял один из ближайших соратников Роберто Лукас Нгонда Бенги.

С середины 1960-х начались вооружённые столкновения между ФНЛА и МПЛА — предвестие будущей гражданской войны в независимой Анголе.

В 1972 произошло восстание в воинских частях ФНЛА, направленное против руководства организации, осевшего в Заире. Восстание было с трудом подавлено заирской армией по приказу Мобуту.

Поражение в гражданской войне

Португальская революция 25 апреля 1974 имела следствием ускоренную деколонизацию. Первоначально предполагалось, что правительство независимой Анголы будет сформировано на коалиционной основе тремя освободительными движениями — МПЛА, ФНЛА и УНИТА. Однако уже летом 1975 в стране шла полномасштабная гражданская война.

МПЛА Агостиньо Нето выступало за развитие по модели «соцлагеря», опираясь на народности мбунду, а также мулатов. ФНЛА Холдена Роберто ориентировалась на консервативные силы Запада и опиралась на баконго. УНИТА Жонаса Савимби придерживалась самобытной идеологии антикоммунистического социализма, опираясь на овимбунду. Внешними союзниками МПЛА являлись СССР и Куба. ФНЛА пользовалась поддержкой Заира, США, Франции, а также Китая и до некоторой степени КНДР и СРР. УНИТА установил военно-политические связи с ЮАР.

Осенью 1975 МПЛА взяло Луанду под военно-политический контроль. Выбитые из столицы отряды ФНЛА разместились на плацдармах в Уиже и Заире, откуда развернули наступление на столицу. Значительную часть армии Холдена Роберто составляли заирские военнослужащие, а самым боеспособным подразделением был отряд белых наёмников под командованием Костаса Георгиу. Оружие было получено в значительной степени из Китая и Северной Кореи. Бойцы (за исключением немногочисленных европейских наёмников) были недостаточно обучены и мотивированы, вооружение уступало противнику.

10 ноября 1975 года ударные силы ФНЛА были разгромлены на подступах к Луанде в битве при Кифангондо. На следующий день независимость Анголы была провозглашена под властью МПЛА. Развернулось массированное наступление ФАПЛА и кубинских войск.

В начале января 1976 отряды ФНЛА отступили из Кармоны — политической столицы Роберто. Был сдан Амбриш — главная военная база. В феврале войска МПЛА и кубинцы вступили в Сан-Сальвадор-ду-Конго — родной город Роберто. С захватом 18 февраля города Педру-да-Фейтису силы МПЛА установили контроль над северной границей страны. ФНЛА как военная сила практически перестал существовать. Остатки его войск беспорядочно отступили на территорию Заира.

В 1976—1978 годах ФНЛА пытался время от времени наносить удары, периодически прорываясь на ангольскую территорию. Усилиями Лукаса Нгонды Бенги и Нголы Кабангу в Уиже удалось частично воссоздать партизанскую инфраструктуру. Однако её действия были малоэффективны. Реальную партизанскую войну против режима МПЛА вёл Савимби во главе УНИТА. Часть бойцов ФНЛА перебрались бежали от наступающих войск МПЛА в Намибию (в то время оккупированную ЮАР), где присоединились к УНИТА либо участвовали в рейдах южноафриканской армии на территорию Анголы.

В 1979 году Заир нормализовал отношения с Анголой. Это означало потерю всяких возможностей для дальнейшей вооружённой борьбы. Холден Роберто с ближайшим окружением перебрался во Францию. Деятельность ФНЛА практически прекратилась.

Партия легальной оппозиции

На рубеже 1980—1990-х годов режим МПЛА вынужден был провести политические реформы, включая переход к многопартийной системе. Одним из результатов стала легализация ФНЛА. Холден Роберто и его соратники возвратились в Анголу. ФНЛА был преобразован в легальную политическую партию.

В 1992 ФНЛА участвовал в парламентских выборах, Роберто выдвигал свою кандидатуру на президентский пост. По итогам выборов было объявлено о победе МПЛА и президента душ Сантуша. Отказ Савимби признать результаты привёл к резне Хэллоуин. Основной удар был нанесён по УНИТА, однако погибли и многие активисты ФНЛА. Однако руководство ФНЛА, в отличие от Савимби, признало правящий режим и продолжило интеграцию в ангольскую политическую систему. При этом влияние партии резко снизилось даже в районах проживания баконго.

В настоящее время ФНЛА является партией правой оппозиции. В то же время её руководство выступает с позиций примирения всех прежде враждовавших сил страны. На этом сходятся враждующие партийные фракции. Лукас Нгонда Бенги прямо выступает за союз с МПЛА. Нгола Кабангу высказывается за участие Кубы в восстановлении ангольской экономики и достижении национального согласия.

Важное направление партийной деятельности — информирование общества о заслугах ФНЛА в борьбе за независимость Анголы.

Внутрипартийные конфликты

Во второй половине 1990-х в ФНЛА возник острый конфликт между Холденом Роберто и Лукасом Нгонда Бенги, выдвинувшим претензии на лидерство. Нгонда Бенги, выступавший за примирение и союз с МПЛА, заручился поддержкой правительства. На съезде ФНЛА в 1999 году он добился своего избрания на высший партийный пост. Роберто перешёл в статус «почётного президента партии».

Беззастенчивость и беспринципность Нгонды Бенги, оскорбительные высказывания в адрес исторического лидера (Нгонда называл Роберто Um leão sem dentes — «лев без зубов») вызвали возмущение многих ветеранов и активистов ФНЛА. В 2004 году очередной съезд утвердил председателем партии Нголу Кабангу, сохранившего верность Роберто. Партия фактически раскололась.

2 августа 2007 года скончался Холден Роберто. Сторонники Нголы Кабангу избрали его президентом ФНЛА. Внутрипартийная оппозиция в 2010 году провела свой съезд, провозгласив главой партии Лукаса Нгонду Бенги. Считается, что группа Нгонды Бенги является агентурой властей в правой оппозиции, а сам он связан с генеральным секретарём МПЛА Жулиу Матеушем Паулу.

В 2011 году Конституционный суд Анголы признал легитимным президентом ФНЛА Лукаса Нгонду Бенги. Часть партийного актива по-прежнему считает своим лидером Нголу Кабангу.

Результаты на выборах

На прошедших в 1992 году парламентских выборах получает 2,4 % голосов (5 мест в Народном собрании). На выборах 2008 года за ФНЛА проголосовали 1,11 % избирателей (3 места в Народном собрании). На выборах 2012 года за неё голосуют 1,13 % избирателей (2 места в Народном собрании).

Ссылки

• [www.fnla.net/ Официальный сайт партии]
• [www.dslib.net/vseobwaja-istoria/vozniknovenie-nacionalnogo-fronta-osvobozhdenija-angoly-i-ego-uchastie-v.html А. А. Токарев, Возникновение Национального фронта освобождения Анголы (ФНЛА) и его участие в антиколониальной борьбе и гражданской войне в Анголе]
• [www.veteranangola.ru/main/nauka/FNLA А. А. Токарев, ФНЛА в антиколониальной борьбе и гражданской войне в Анголе]

Отрывок, характеризующий Национальный фронт освобождения Анголы

С самого того дня, как Пьер в первый раз испытал это чувство в Слободском дворце, он непрестанно находился под его влиянием, но теперь только нашел ему полное удовлетворение. Кроме того, в настоящую минуту Пьера поддерживало в его намерении и лишало возможности отречься от него то, что уже было им сделано на этом пути. И его бегство из дома, и его кафтан, и пистолет, и его заявление Ростовым, что он остается в Москве, – все потеряло бы не только смысл, но все это было бы презренно и смешно (к чему Пьер был чувствителен), ежели бы он после всего этого, так же как и другие, уехал из Москвы.
Физическое состояние Пьера, как и всегда это бывает, совпадало с нравственным. Непривычная грубая пища, водка, которую он пил эти дни, отсутствие вина и сигар, грязное, неперемененное белье, наполовину бессонные две ночи, проведенные на коротком диване без постели, – все это поддерживало Пьера в состоянии раздражения, близком к помешательству.

Был уже второй час после полудня. Французы уже вступили в Москву. Пьер знал это, но, вместо того чтобы действовать, он думал только о своем предприятии, перебирая все его малейшие будущие подробности. Пьер в своих мечтаниях не представлял себе живо ни самого процесса нанесения удара, ни смерти Наполеона, но с необыкновенною яркостью и с грустным наслаждением представлял себе свою погибель и свое геройское мужество.
«Да, один за всех, я должен совершить или погибнуть! – думал он. – Да, я подойду… и потом вдруг… Пистолетом или кинжалом? – думал Пьер. – Впрочем, все равно. Не я, а рука провидения казнит тебя, скажу я (думал Пьер слова, которые он произнесет, убивая Наполеона). Ну что ж, берите, казните меня», – говорил дальше сам себе Пьер, с грустным, но твердым выражением на лице, опуская голову.
В то время как Пьер, стоя посередине комнаты, рассуждал с собой таким образом, дверь кабинета отворилась, и на пороге показалась совершенно изменившаяся фигура всегда прежде робкого Макара Алексеевича. Халат его был распахнут. Лицо было красно и безобразно. Он, очевидно, был пьян. Увидав Пьера, он смутился в первую минуту, но, заметив смущение и на лице Пьера, тотчас ободрился и шатающимися тонкими ногами вышел на середину комнаты.
– Они оробели, – сказал он хриплым, доверчивым голосом. – Я говорю: не сдамся, я говорю… так ли, господин? – Он задумался и вдруг, увидав пистолет на столе, неожиданно быстро схватил его и выбежал в коридор.
Герасим и дворник, шедшие следом за Макар Алексеичем, остановили его в сенях и стали отнимать пистолет. Пьер, выйдя в коридор, с жалостью и отвращением смотрел на этого полусумасшедшего старика. Макар Алексеич, морщась от усилий, удерживал пистолет и кричал хриплый голосом, видимо, себе воображая что то торжественное.
– К оружию! На абордаж! Врешь, не отнимешь! – кричал он.
– Будет, пожалуйста, будет. Сделайте милость, пожалуйста, оставьте. Ну, пожалуйста, барин… – говорил Герасим, осторожно за локти стараясь поворотить Макар Алексеича к двери.
– Ты кто? Бонапарт!.. – кричал Макар Алексеич.
– Это нехорошо, сударь. Вы пожалуйте в комнаты, вы отдохните. Пожалуйте пистолетик.
– Прочь, раб презренный! Не прикасайся! Видел? – кричал Макар Алексеич, потрясая пистолетом. – На абордаж!
– Берись, – шепнул Герасим дворнику.
Макара Алексеича схватили за руки и потащили к двери.
Сени наполнились безобразными звуками возни и пьяными хрипящими звуками запыхавшегося голоса.
Вдруг новый, пронзительный женский крик раздался от крыльца, и кухарка вбежала в сени.
– Они! Батюшки родимые!.. Ей богу, они. Четверо, конные!.. – кричала она.
Герасим и дворник выпустили из рук Макар Алексеича, и в затихшем коридоре ясно послышался стук нескольких рук во входную дверь.


Пьер, решивший сам с собою, что ему до исполнения своего намерения не надо было открывать ни своего звания, ни знания французского языка, стоял в полураскрытых дверях коридора, намереваясь тотчас же скрыться, как скоро войдут французы. Но французы вошли, и Пьер все не отходил от двери: непреодолимое любопытство удерживало его.
Их было двое. Один – офицер, высокий, бравый и красивый мужчина, другой – очевидно, солдат или денщик, приземистый, худой загорелый человек с ввалившимися щеками и тупым выражением лица. Офицер, опираясь на палку и прихрамывая, шел впереди. Сделав несколько шагов, офицер, как бы решив сам с собою, что квартира эта хороша, остановился, обернулся назад к стоявшим в дверях солдатам и громким начальническим голосом крикнул им, чтобы они вводили лошадей. Окончив это дело, офицер молодецким жестом, высоко подняв локоть руки, расправил усы и дотронулся рукой до шляпы.
– Bonjour la compagnie! [Почтение всей компании!] – весело проговорил он, улыбаясь и оглядываясь вокруг себя. Никто ничего не отвечал.
– Vous etes le bourgeois? [Вы хозяин?] – обратился офицер к Герасиму.
Герасим испуганно вопросительно смотрел на офицера.
– Quartire, quartire, logement, – сказал офицер, сверху вниз, с снисходительной и добродушной улыбкой глядя на маленького человека. – Les Francais sont de bons enfants. Que diable! Voyons! Ne nous fachons pas, mon vieux, [Квартир, квартир… Французы добрые ребята. Черт возьми, не будем ссориться, дедушка.] – прибавил он, трепля по плечу испуганного и молчаливого Герасима.
– A ca! Dites donc, on ne parle donc pas francais dans cette boutique? [Что ж, неужели и тут никто не говорит по французски?] – прибавил он, оглядываясь кругом и встречаясь глазами с Пьером. Пьер отстранился от двери.
Офицер опять обратился к Герасиму. Он требовал, чтобы Герасим показал ему комнаты в доме.
– Барин нету – не понимай… моя ваш… – говорил Герасим, стараясь делать свои слова понятнее тем, что он их говорил навыворот.
Французский офицер, улыбаясь, развел руками перед носом Герасима, давая чувствовать, что и он не понимает его, и, прихрамывая, пошел к двери, у которой стоял Пьер. Пьер хотел отойти, чтобы скрыться от него, но в это самое время он увидал из отворившейся двери кухни высунувшегося Макара Алексеича с пистолетом в руках. С хитростью безумного Макар Алексеич оглядел француза и, приподняв пистолет, прицелился.
– На абордаж!!! – закричал пьяный, нажимая спуск пистолета. Французский офицер обернулся на крик, и в то же мгновенье Пьер бросился на пьяного. В то время как Пьер схватил и приподнял пистолет, Макар Алексеич попал, наконец, пальцем на спуск, и раздался оглушивший и обдавший всех пороховым дымом выстрел. Француз побледнел и бросился назад к двери.
Забывший свое намерение не открывать своего знания французского языка, Пьер, вырвав пистолет и бросив его, подбежал к офицеру и по французски заговорил с ним.
– Vous n'etes pas blesse? [Вы не ранены?] – сказал он.
– Je crois que non, – отвечал офицер, ощупывая себя, – mais je l'ai manque belle cette fois ci, – прибавил он, указывая на отбившуюся штукатурку в стене. – Quel est cet homme? [Кажется, нет… но на этот раз близко было. Кто этот человек?] – строго взглянув на Пьера, сказал офицер.
– Ah, je suis vraiment au desespoir de ce qui vient d'arriver, [Ах, я, право, в отчаянии от того, что случилось,] – быстро говорил Пьер, совершенно забыв свою роль. – C'est un fou, un malheureux qui ne savait pas ce qu'il faisait. [Это несчастный сумасшедший, который не знал, что делал.]
Офицер подошел к Макару Алексеичу и схватил его за ворот.
Макар Алексеич, распустив губы, как бы засыпая, качался, прислонившись к стене.
– Brigand, tu me la payeras, – сказал француз, отнимая руку.
– Nous autres nous sommes clements apres la victoire: mais nous ne pardonnons pas aux traitres, [Разбойник, ты мне поплатишься за это. Наш брат милосерд после победы, но мы не прощаем изменникам,] – прибавил он с мрачной торжественностью в лице и с красивым энергическим жестом.
Пьер продолжал по французски уговаривать офицера не взыскивать с этого пьяного, безумного человека. Француз молча слушал, не изменяя мрачного вида, и вдруг с улыбкой обратился к Пьеру. Он несколько секунд молча посмотрел на него. Красивое лицо его приняло трагически нежное выражение, и он протянул руку.
– Vous m'avez sauve la vie! Vous etes Francais, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз,] – сказал он. Для француза вывод этот был несомненен. Совершить великое дело мог только француз, а спасение жизни его, m r Ramball'я capitaine du 13 me leger [мосье Рамбаля, капитана 13 го легкого полка] – было, без сомнения, самым великим делом.
Но как ни несомненен был этот вывод и основанное на нем убеждение офицера, Пьер счел нужным разочаровать его.
– Je suis Russe, [Я русский,] – быстро сказал Пьер.
– Ти ти ти, a d'autres, [рассказывайте это другим,] – сказал француз, махая пальцем себе перед носом и улыбаясь. – Tout a l'heure vous allez me conter tout ca, – сказал он. – Charme de rencontrer un compatriote. Eh bien! qu'allons nous faire de cet homme? [Сейчас вы мне все это расскажете. Очень приятно встретить соотечественника. Ну! что же нам делать с этим человеком?] – прибавил он, обращаясь к Пьеру, уже как к своему брату. Ежели бы даже Пьер не был француз, получив раз это высшее в свете наименование, не мог же он отречься от него, говорило выражение лица и тон французского офицера. На последний вопрос Пьер еще раз объяснил, кто был Макар Алексеич, объяснил, что пред самым их приходом этот пьяный, безумный человек утащил заряженный пистолет, который не успели отнять у него, и просил оставить его поступок без наказания.
Француз выставил грудь и сделал царский жест рукой.
– Vous m'avez sauve la vie. Vous etes Francais. Vous me demandez sa grace? Je vous l'accorde. Qu'on emmene cet homme, [Вы спасли мне жизнь. Вы француз. Вы хотите, чтоб я простил его? Я прощаю его. Увести этого человека,] – быстро и энергично проговорил французский офицер, взяв под руку произведенного им за спасение его жизни во французы Пьера, и пошел с ним в дом.
Солдаты, бывшие на дворе, услыхав выстрел, вошли в сени, спрашивая, что случилось, и изъявляя готовность наказать виновных; но офицер строго остановил их.
– On vous demandera quand on aura besoin de vous, [Когда будет нужно, вас позовут,] – сказал он. Солдаты вышли. Денщик, успевший между тем побывать в кухне, подошел к офицеру.
– Capitaine, ils ont de la soupe et du gigot de mouton dans la cuisine, – сказал он. – Faut il vous l'apporter? [Капитан у них в кухне есть суп и жареная баранина. Прикажете принести?]
– Oui, et le vin, [Да, и вино,] – сказал капитан.


Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.
Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n'oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смысле), что Пьер, отвечая бессознательной улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l'affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui' j'ai l'honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени, и, покраснев, начал было, пытаясь выдумать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.