На секретной службе Её Величества

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
На секретной службе Её Величества
On Her Majesty's Secret Service
Жанр

боевик
приключенческий фильм
криминальный фильм
триллер

Режиссёр

Питер Р. Хант

Продюсер

Гарри Зальцман
Альберт Р. Брокколи

Автор
сценария

Ричард Мэйбаум
Ян Флеминг (роман)

В главных
ролях

Джордж Лэзенби
Дайана Ригг
Телли Савалас
Джоанна Ламли
Бернард Ли

Оператор

Майкл Рид

Композитор

Джон Барри

Кинокомпания

United Artists

Длительность

140 минут

Бюджет

7 млн $

Сборы

87.4 млн $

Страна

Великобритания Великобритания

Язык

английский
немецкий

Год

1969

Предыдущий фильм

Живёшь только дважды

Следующий фильм

Бриллианты навсегда

IMDb

ID 0064757

К:Фильмы 1969 года

«На секретной службе её величества» (англ. On Her Majesty's Secret Service) — шестой фильм о британском суперагенте Джеймсе Бонде и единственный фильм официальной «бондианы» с Джорджем Лэзенби в главной роли. Экранизация одноимённого романа Яна Флеминга.





Сюжет

Идя по следу своего старого врага, руководителя и «номера первого» террористической организации СПЕКТР, Блофельда, агент британской спецслужбы МИ-6 Джеймс Бонд оказывается в Португалии, где он безумно влюбляется в необыкновенно красивую девушку Терезу (Трейси) ди Вичензо, которая ко всему прочему является дочерью короля преступного мира Марк-Анжа Драко. Вскоре Бонда хватают люди Драко и привозят к боссу. Но Драко просит Бонда всего об одной вещи: жениться на его дочери. В обмен он предлагает информацию о Блофельде. Узнав о планах отца, Трейси требует, чтобы он рассказал Бонду всё, что его интересует, безо всяких условий. Используя полученную информацию, Бонд обнаруживает секретную лабораторию в Альпах, замаскированную под частную клинику, где Блофельд разрабатывает новый смертоносный вирус, способный уничтожить человечество. Бонд проникает в эту лабораторию под видом генеалогиста, который должен зафиксировать статус Блофельда как графа. Вскоре Бонда раскрывают, но ему удается бежать. В этом ему помогает Трейси, однако сама попадает в руки людей Блофельда. В МИ-6 M сообщает Бонду, что премьер-министр решил дать выкуп Блофельду вместо того, чтобы послать агентов уничтожить его. Тогда Бонд решает при помощи Драко самостоятельно спасти Трейси, разгромить лабораторию группировки Блофельда и уничтожить его. Сорвать планы СПЕКТРа получается, но убить Блофельда — нет.

К финалу фильма Бонд окончательно влюбляется в Трейси и просит её выйти за него замуж. Бонд и Тереза играют свадьбу. Но едва молодожены уехали со свадебных торжеств, они подверглись нападению покалеченного Блофельда и его преемницы. Сам Бонд не пострадал, но его молодая жена мгновенно погибает… Зритель впервые видит Бонда рыдающим.

В ролях

Гонорары

  • Джордж Лэзенби — 100 000 $ (£ 50 000) + % от сборов. Итого общий гонорар составляет 400 000 $.[1].

Номинации

  • 1970 год — «Золотой Глобус» самому многообещающему новичку среди мужчин — Джорджу Лэзенби.

Факты

  • В фильме фигурирует родовой герб Бонда с надписью «И целого мира мало». Этот же семейный девиз звучит в одноименном фильме 1999 г.
  • В начальных титрах использованы кадры из предыдущих фильмов о Бонде. В своем кабинете Бонд перебирает вещи — пояс и нож из «Доктор Ноу», часы из «Из России с любовью», дыхательный прибор из «Шаровая молния».
  • В фильме Бонд пролистывает журнал Playboy, это февральский номер 1969 года.
  • В фильме 1977 года «Шпион, который меня любил» агент Амасова говорит о Бонде — «женат был один раз, жену убили».
  • В начале фильма 1981 года «Только для твоих глаз» Бонд приносит цветы на могилу Терезы Бонд (1943—1969).

Напишите отзыв о статье "На секретной службе Её Величества"

Примечания

  1. [www.freewebs.com/moonrakerbondstation/georgelazenby.htm Гонорары Джорджа Лэзенби]
Предшественник:
Живёшь только дважды
Фильмы Бондианы
Преемник:
Бриллианты навсегда

Отрывок, характеризующий На секретной службе Её Величества

– Душа, душа болит, – разгадала и сказала княжна Марья. Он утвердительно замычал, взял ее руку и стал прижимать ее к различным местам своей груди, как будто отыскивая настоящее для нее место.
– Все мысли! об тебе… мысли, – потом выговорил он гораздо лучше и понятнее, чем прежде, теперь, когда он был уверен, что его понимают. Княжна Марья прижалась головой к его руке, стараясь скрыть свои рыдания и слезы.
Он рукой двигал по ее волосам.
– Я тебя звал всю ночь… – выговорил он.
– Ежели бы я знала… – сквозь слезы сказала она. – Я боялась войти.
Он пожал ее руку.
– Не спала ты?
– Нет, я не спала, – сказала княжна Марья, отрицательно покачав головой. Невольно подчиняясь отцу, она теперь так же, как он говорил, старалась говорить больше знаками и как будто тоже с трудом ворочая язык.
– Душенька… – или – дружок… – Княжна Марья не могла разобрать; но, наверное, по выражению его взгляда, сказано было нежное, ласкающее слово, которого он никогда не говорил. – Зачем не пришла?
«А я желала, желала его смерти! – думала княжна Марья. Он помолчал.
– Спасибо тебе… дочь, дружок… за все, за все… прости… спасибо… прости… спасибо!.. – И слезы текли из его глаз. – Позовите Андрюшу, – вдруг сказал он, и что то детски робкое и недоверчивое выразилось в его лице при этом спросе. Он как будто сам знал, что спрос его не имеет смысла. Так, по крайней мере, показалось княжне Марье.
– Я от него получила письмо, – отвечала княжна Марья.
Он с удивлением и робостью смотрел на нее.
– Где же он?
– Он в армии, mon pere, в Смоленске.
Он долго молчал, закрыв глаза; потом утвердительно, как бы в ответ на свои сомнения и в подтверждение того, что он теперь все понял и вспомнил, кивнул головой и открыл глаза.
– Да, – сказал он явственно и тихо. – Погибла Россия! Погубили! – И он опять зарыдал, и слезы потекли у него из глаз. Княжна Марья не могла более удерживаться и плакала тоже, глядя на его лицо.
Он опять закрыл глаза. Рыдания его прекратились. Он сделал знак рукой к глазам; и Тихон, поняв его, отер ему слезы.
Потом он открыл глаза и сказал что то, чего долго никто не мог понять и, наконец, понял и передал один Тихон. Княжна Марья отыскивала смысл его слов в том настроении, в котором он говорил за минуту перед этим. То она думала, что он говорит о России, то о князе Андрее, то о ней, о внуке, то о своей смерти. И от этого она не могла угадать его слов.
– Надень твое белое платье, я люблю его, – говорил он.
Поняв эти слова, княжна Марья зарыдала еще громче, и доктор, взяв ее под руку, вывел ее из комнаты на террасу, уговаривая ее успокоиться и заняться приготовлениями к отъезду. После того как княжна Марья вышла от князя, он опять заговорил о сыне, о войне, о государе, задергал сердито бровями, стал возвышать хриплый голос, и с ним сделался второй и последний удар.
Княжна Марья остановилась на террасе. День разгулялся, было солнечно и жарко. Она не могла ничего понимать, ни о чем думать и ничего чувствовать, кроме своей страстной любви к отцу, любви, которой, ей казалось, она не знала до этой минуты. Она выбежала в сад и, рыдая, побежала вниз к пруду по молодым, засаженным князем Андреем, липовым дорожкам.
– Да… я… я… я. Я желала его смерти. Да, я желала, чтобы скорее кончилось… Я хотела успокоиться… А что ж будет со мной? На что мне спокойствие, когда его не будет, – бормотала вслух княжна Марья, быстрыми шагами ходя по саду и руками давя грудь, из которой судорожно вырывались рыдания. Обойдя по саду круг, который привел ее опять к дому, она увидала идущих к ней навстречу m lle Bourienne (которая оставалась в Богучарове и не хотела оттуда уехать) и незнакомого мужчину. Это был предводитель уезда, сам приехавший к княжне с тем, чтобы представить ей всю необходимость скорого отъезда. Княжна Марья слушала и не понимала его; она ввела его в дом, предложила ему завтракать и села с ним. Потом, извинившись перед предводителем, она подошла к двери старого князя. Доктор с встревоженным лицом вышел к ней и сказал, что нельзя.
– Идите, княжна, идите, идите!
Княжна Марья пошла опять в сад и под горой у пруда, в том месте, где никто не мог видеть, села на траву. Она не знала, как долго она пробыла там. Чьи то бегущие женские шаги по дорожке заставили ее очнуться. Она поднялась и увидала, что Дуняша, ее горничная, очевидно, бежавшая за нею, вдруг, как бы испугавшись вида своей барышни, остановилась.
– Пожалуйте, княжна… князь… – сказала Дуняша сорвавшимся голосом.
– Сейчас, иду, иду, – поспешно заговорила княжна, не давая времени Дуняше договорить ей то, что она имела сказать, и, стараясь не видеть Дуняши, побежала к дому.
– Княжна, воля божья совершается, вы должны быть на все готовы, – сказал предводитель, встречая ее у входной двери.
– Оставьте меня. Это неправда! – злобно крикнула она на него. Доктор хотел остановить ее. Она оттолкнула его и подбежала к двери. «И к чему эти люди с испуганными лицами останавливают меня? Мне никого не нужно! И что они тут делают? – Она отворила дверь, и яркий дневной свет в этой прежде полутемной комнате ужаснул ее. В комнате были женщины и няня. Они все отстранились от кровати, давая ей дорогу. Он лежал все так же на кровати; но строгий вид его спокойного лица остановил княжну Марью на пороге комнаты.
«Нет, он не умер, это не может быть! – сказала себе княжна Марья, подошла к нему и, преодолевая ужас, охвативший ее, прижала к щеке его свои губы. Но она тотчас же отстранилась от него. Мгновенно вся сила нежности к нему, которую она чувствовала в себе, исчезла и заменилась чувством ужаса к тому, что было перед нею. «Нет, нет его больше! Его нет, а есть тут же, на том же месте, где был он, что то чуждое и враждебное, какая то страшная, ужасающая и отталкивающая тайна… – И, закрыв лицо руками, княжна Марья упала на руки доктора, поддержавшего ее.