На сопках Маньчжурии

«На сопках Маньчжурии»
Песня
Жанр	вальс
Композитор	Шатров Илья Алексеевич

На сопках Маньчжурии (первоначально, Мокшанскій полкъ на сопкахъ Маньчжуріи) — русский вальс начала XX века, посвящённый погибшим в русско-японской войне воинам 214-го резервного Мокшанского пехотного полка. Автор — военный капельмейстер полка Илья Алексеевич Шатров.

Предыстория

В феврале 1905 года 214-й резервный Мокшанский пехотный полк в тяжелейших боях между Мукденом и Ляояном (см. Мукденское сражение) попал в японское окружение и постоянно подвергался атакам противника. В критический момент, когда уже заканчивались боеприпасы, командир полка полковник Петр Побыванец отдал приказ: «Знамя и оркестр — вперед!..» Капельмейстер Шатров вывел оркестр на бруствер окопов, отдал приказ играть боевой марш и повел оркестр вперед за знаменем полка. Воодушевленные солдаты ринулись в штыковую атаку. В ходе боя полк под музыку оркестра непрерывно атаковал японцев и, в конце концов, прорвал окружение. В ходе боя погиб командир полка, от 4000 состава полка осталось 700 человек, из состава оркестра в живых осталось только 7 музыкантов. За этот подвиг все музыканты оркестра были награждены георгиевскими крестами, Илья Шатров офицерским орденом Святого Станислава 3-й степени с мечами (второе подобное награждение капельмейстеров), а оркестр удостоен почётных серебряных труб.

История

После окончания русско-японской войны Мокшанский полк еще целый год оставался в Маньчжурии, где Илья Алексеевич, однажды попав по приказу нового командира полка на гауптвахту, начал писать вальс «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии», посвященный погибшим боевым товарищам.

В мае 1906 года Мокшанский полк вернулся к месту дислокации в Златоуст. Летом Илья Шатров создал первую версию вальса, которая называлась «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии». Шатров посвятил вальс своим погибшим друзьям. С 18 сентября 1906 года Мокшанский полк был передислоцирован в Самару. Здесь Шатров познакомился и подружился с педагогом, композитором и нотоиздателем Оскаром Филипповичем Кнаубом, который оказал начинающему композитору серьёзную помощь в завершении работы над вальсом и его последующем издании. Летом 1907 года ноты вальса Ильи Шатрова «Мокшанский полк на сопках Маньчжурии» продавались в магазине дешевых изданий Оскара Кнауба.

В Самаре же в Струковском саду 24 апреля 1908 года и состоялось первое исполнение вальса духовым оркестром. Поначалу провинциальная публика довольно прохладно встретила этот вальс, однако впоследствии популярность вальса стала расти, а с 1910 года тиражи граммофонных пластинок с записью вальса стали превосходить тиражи других модных вальсов. Только за первые 3 года после написания этот вальс переиздавался 82 раза. Первый вариант текста к вальсу, легший в основу последующих вариаций, написал самарский поэт и писатель Степан Петров (Скиталец).

В конце Великой Отечественной войны вальс «На сопках Маньчжурии» нередко исполнялся по радио и в концертах в связи с торжественными минутами, отмечавшими победы Красной Армии над японскими милитаристами в Маньчжурии.

24 апреля 2013 г. в Струковском парке Самары по инициативе местных депутатов концертом муниципального духового оркестра отметили 105-летие первого исполнения здесь вальса «На сопках Маньчжурии», объявив о начале проекта ежегодного фестиваля духовых оркестров в Струковском саду, приуроченного к дню рождения вальса. Дирижировал самарским муниципальным оркестром Марк Коган, пел Георгий Цветков. Слова песни были объявлены как текст Степана Скитальца (первый вариант), в действительности Георгий Цветков исполнял вариант № 3 текста (Машистова).

В кинематографе и книгах

Песня звучит:

• В фильме «Пропавшая экспедиция» в 1 серии на 16 минуте (реж. Вениамин Дорман, 1975 год).
• В фильме «Приказ: перейти границу».
• В фильме «Урга - территория любви» Никиты Михалкова музыканты играли вальс по нотам, наколотым на спине у героя Владимира Гостюхина.
• В телефильме «Место встречи изменить нельзя», в 1-й серии, когда оперативники ждут бандита в парке.
• В фильме «Кавказский пленник» Сергея Бодрова.
• В телесериале «Диверсант».
• В телесериале Сергея Урсуляка "Исаев".
• Мелодия вальса использована в сценах бала в семействе Лариных в честь именин Ольги в фильме «Онегин» Марты Файнс.
• Мелодия использована в сериале «Вечный зов», в 1-й серии, в сцене возвращения солдат с русско-японской войны
• Звучит в полной версии со словами во второй серии сериала «Пётр Лещенко. Все, что было».
• В фильме «Служебный роман» Эльдара Рязанова герой Андрея Мягкова напевает пародийные куплеты на мотив довоенного варианта вальса: «Тихо вокруг, только не спит барсук …».
• В сериале «Тяжёлый песок»
• В фильме «Брестская крепость»
• В телефильме «Винтовая лестница» в исполнении героини Инны Чуриковой — Ольги Михайловны Горчаковой
• В фильме Алексея Балабанова «Трофимъ» (исполняет Сергей Чиграков), сцена в трактире.
• В фильме Виктора Сергеева «Странные мужчины Семёновой Екатерины».
• Упоминается в книге Валентины Осеевой «Динка прощается с детством».
• Используется в качестве музыкальных вставок в песне Александра Галича «На сопках Манчжурии (памяти Зощенко)».
• В фильме «Крест любви» использована мелодия песни.
• В фильме «Сын полка», исполняется на гармони во второй серии.
• В фильме «Миссия в Кабуле» использована мелодия песни.
• «На сопках Маньчжурии» — вышедший в 1952 году двухтомный роман советского писателя Павла Далецкого, посвящённый событиям русско-японской войны 1905 года.
• «На сопках Маньчжурии» — насвистывает в течении всего фильма «Транссибирский экспресс» (реж. Эльдор Уразбаев, 1977 год), главный герой Весёлый Фан (Чадьяров)

Текст

Из-за широкого распространения некоторые куплеты видоизменялись при устной передаче, так что можно встретить несколько другие его варианты.

Вариант 1906 года Степана Петрова (Скитальца) (первый)	Дореволюционный вариант исполнения	Вариант Алексея Машистова (послереволюционный)	Довоенный вариант вальса	Вариант Павла Шубина (1945 года)
Страшно вокруг, И ветер на сопках рыдает Порой из-за туч выплывает луна, Могилы солдат освещает. Белеют кресты Далёких героев прекрасных. И прошлого тени кружатся вокруг, Твердят нам о жертвах напрасных. Средь будничной тьмы, Житейской обыденной прозы, Забыть до сих пор мы не можем войны, И льются горючия слезы. Плачет отец, Плачет жена молодая, Плачет вся Русь, как один человек, Злой рок судьбы проклиная. Так слёзы бегут Как волны далёкого моря, И сердце терзает тоска и печаль И бездна великого горя! Героев тела Давно уж в могилах истлели, А мы им последний не отдали долг И вечную память не спели. Мир вашей душе! Вы погибли за Русь, за Отчизну. Но верьте ещё мы за вас отомстим И справим кровавую тризну!	Вовек не забыть нам Этой ужасной картины, И то, что Россия могла пережить Беды и позора годины! В китайской (вар.) японской земле На дальних равнинах Востока Осталися тысячи наших лежать По воле несчастного Рока. Зачем же зачем Над нами судьба посмеялась, И так бесполезно, без всякой нужды Солдатская кровь проливалась?! И в сердце теперь Осталась надежда на тризну Со знаньем Судьбы умираем за Русь, За Веру, Царя и Отчизну! Пережили мы Бездну великого горя, И слёзы невольно бегут из очей, Как волны далёкого моря. Рыдают отцы, Матери, дети, вдовицы, А там далеко на манчжурских полях Белеют кресты и гробницы. Мир вашей душе, Народные наши витии! Примите последний прощальный привет От горестной скорбной России!	Ночь подошла, Сумрак на землю лёг, Тонут во мгле пустынные сопки, Тучей закрыт восток. Здесь, под землёй Наши герои спят Песню над ними ветер поёт И звёзды с небес глядят. То не залп с полей пролетел — Это гром вдали прогремел. И опять кругом всё спокойно, Всё молчит в тишине ночной. Спите бойцы, Спите спокойным сном. Пусть вам приснятся нивы родные, Отчий далёкий дом. Пусть погибли вы в боях с врагами, Подвиг ваш к борьбе нас зовёт! Кровью народной омытое знамя Мы понесём вперёд! Мы пойдём навстречу новой жизни, Сбросим бремя рабских оков! И не забудут народ и Отчизна Доблесть своих сынов! Спите, бойцы, Слава навеки вам. Нашу отчизну, край наш родимый Не покорить врагам! Ночь. Тишина. Лишь гаолян шумит. Спите, герои, память о вас Родина-мать хранит.	Тихо вокруг. Сопки покрыты мглой. Вот из-за туч блеснула луна, Могилы хранят покой. Белеют кресты — Это герои спят. Прошлого тени кружатся вновь, О жертвах боёв твердят. Тихо вокруг, Ветер туман унёс, На сопках манчжурских воины спят И русских не слышат слёз. Плачет, плачет мать родная, Плачет молодая жена, Плачут все, как один человек, Злой рок и судьбу кляня. Пусть гаолян Вам навевает сны, Спите, герои русской земли, Отчизны родной сыны. Вы пали за Русь, Погибли за Отчизну. Но верьте, мы за вас отомстим И справим мы славную тризну.	Меркнет костер, Сопки покрыл туман. Легкие звуки старого вальса Тихо ведет баян. С музыкой в лад, Припомнил герой-солдат Росы, березы, русые косы, Девичий милый взгляд. Там, где ждут сегодня нас, На лугу в вечерний час, С самой строгою недотрогою Танцевали мы этот вальс. Вечера свиданий робких Давно прошли и скрылись во тьму… Спят под луною маньчжурские сопки В пороховом дыму. Мы сберегли Славу родной земли. В битвах жестоких мы на Востоке, Сотни дорог прошли. Но и в бою, В дальнем чужом краю, Припоминаем в светлой печали Родину-мать свою. Далека ах, далека В этот миг от огонька. В ночи хмурые из Маньчжурии Уплывают к ней облака. В темный простор, Мимо ночных озер, Легче, чем птицы, выше границы Выше сибирских гор. Покидая край угрюмый, Летят за нами в радостный пусть Все наши самые светлые думы, Наша любовь и грусть. Меркнет костер, Сопки покрыл туман. Легкие звуки старого вальса Тихо ведет баян.

Популярность за пределами России (СССР)

Мелодия вальса снискала большую популярность за пределами России (СССР) — особенно в версии Маньчжурский бит (Manchurian beat).

США

Американская инструментальная рок-группа The Ventures — инструментальное исполнение Manchurian beat.

«Онегин» — британско-американский фильм 1999 года режиссёра Марты Файнс. На именинах Татьяны гости танцуют под вальс «На сопках Манчжурии», что является анахронизмом

Швеция

Шведская инструментальная рок-группа The Spotnicks — инструментальное исполнение Manscurian Beat.

Финляндия

Первые граммофонные записи песни были сделаны в начале 1920-х гг., но более широкую известность в Финляндии вальс приобрёл к середине 1930-х гг. после его исполнения аккордеонистом Вильо Вестериненом. Популярность вальса возросла после его исполнения в 1945 году финским певцом Аймо Вильхо Андерссоном. В последующем вальс исполняли такие музыканты и группы, как:

• Вейкко Ахвенайнен
• финская инструментальная поп-группа The Sounds, основанная в 1963 году (не путать со шведской одноимённой инди-рок группой, основанной в 1999 году). Исполненная ею в 1963 году версия вальса Mandshurian Beat (Mantsurian kukkulat) является первой финской композицией, превысившей миллионный объём продаж за пределами страны, в данном случае — в Японии
• финская инструментальная группа Agents — инструментальная версия вальса Mandschurian beat, 1998 год
• певица Лайла Киннунен записала песню на обоих — русском и финском — языках под названием Mandshurian kummut. Русскоязычная версия песни вошла в Финляндии в верхние строчки рейтингов, что является редким для страны случаем

Польша

Вальс звучит в финальном эпизоде знаменитого польского сериала «Ночи и дни» в сцене, представляющей русских офицеров, сидящих на террасе в кафе.

Мелодия вальса является центральной музыкальной темой в фильме «О чём не говорят» и звучит в моменты зарождения, развития и крушения любви главных героев.

Израиль

В конце третьей серии второго сезона сериала «Штисель», рассказывающего о жизни ультраортодоксальных евреев в иерусалимском районе Геула, одна из героинь в кругу близких родственников исполняет мелодию вальса на аккордеоне.

Япония

В 1960-е годы на мелодию вальса был записан сингл дуэта «The Peanuts».

Разные исполнители

• Yeslikes — Mandschurian Beat
• The Vagabonds — Mandschurian Beat
• Vergissmeinnicht — Outro (On The Hills Of Manchuria)

Пародии

В советском школьном фольклоре 1970—1980-х гг. песня стала объектом цикла непристойных пародийных куплетов, известного под названием «Тихо в лесу». К концу 1990-х он в массовом сознании утратил связь с первоисточником.

Ссылки

• по страницам художественного альбома «Манджурiя». Русско-японская война. изд. А. В. Мартынова — СПб, 1906 г.[youtube.com/watch?v=ztOqKFXI5Ug На сопках Маньчжурии] на YouTube
• [retrofonoteka.ru/phono/onesong/na_sopkah.htm Из истории вальса «На сопках Маньчжурии»]
• [mikryukov.info/publ/1-1-0-10 «На сопках Маньчжурии» / Песенные истории. Song story]
• [a-pesni.golosa.info/popular20/na_sopkah.htm «На сопках Маньчжурии»]
• [www.russian-records.com/search.php?search_keywords=%CC%E0%ED%F7%E6%F3%F0%E8%E8&l=russian Дископедия вальса «На сопках Маньчжурии»] на сайте Russian-Records.com — [www.russian-records.com/?l=russian «Энциклопедия российской грамзаписи»]
• [sovmusic.ru/result.php?type=simple&searchterm=%ED%E0+%F1%EE%EF%EA%E0%F5+%EC%E0%ED%FC%F7%E6%F3%F0%E8%E8&searchtype=name&submit.x=0&submit.y=0 Разные варианты исполнения вальса на сайте sovmusic.ru]

• Хор Сретенского монастыря. [www.youtube.com/watch?v=SnUOqOWu4Fs&feature=related На сопках Маньчжурии]
• [youtube.com/watch?v=3n9DM2RxiE4 ザ・ピーナッツ　さすらいのギター] на YouTube

Отрывок, характеризующий На сопках Маньчжурии

– Пехоту низом пошлем – болотами, – продолжал Денисов, – они подлезут к саду; вы заедете с казаками оттуда, – Денисов указал на лес за деревней, – а я отсюда, с своими гусаг'ами. И по выстг'елу…
– Лощиной нельзя будет – трясина, – сказал эсаул. – Коней увязишь, надо объезжать полевее…
В то время как они вполголоса говорили таким образом, внизу, в лощине от пруда, щелкнул один выстрел, забелелся дымок, другой и послышался дружный, как будто веселый крик сотен голосов французов, бывших на полугоре. В первую минуту и Денисов и эсаул подались назад. Они были так близко, что им показалось, что они были причиной этих выстрелов и криков. Но выстрелы и крики не относились к ним. Низом, по болотам, бежал человек в чем то красном. Очевидно, по нем стреляли и на него кричали французы.
– Ведь это Тихон наш, – сказал эсаул.
– Он! он и есть!
– Эка шельма, – сказал Денисов.
– Уйдет! – щуря глаза, сказал эсаул.
Человек, которого они называли Тихоном, подбежав к речке, бултыхнулся в нее так, что брызги полетели, и, скрывшись на мгновенье, весь черный от воды, выбрался на четвереньках и побежал дальше. Французы, бежавшие за ним, остановились.
– Ну ловок, – сказал эсаул.
– Экая бестия! – с тем же выражением досады проговорил Денисов. – И что он делал до сих пор?
– Это кто? – спросил Петя.
– Это наш пластун. Я его посылал языка взять.
– Ах, да, – сказал Петя с первого слова Денисова, кивая головой, как будто он все понял, хотя он решительно не понял ни одного слова.
Тихон Щербатый был один из самых нужных людей в партии. Он был мужик из Покровского под Гжатью. Когда, при начале своих действий, Денисов пришел в Покровское и, как всегда, призвав старосту, спросил о том, что им известно про французов, староста отвечал, как отвечали и все старосты, как бы защищаясь, что они ничего знать не знают, ведать не ведают. Но когда Денисов объяснил им, что его цель бить французов, и когда он спросил, не забредали ли к ним французы, то староста сказал, что мародеры бывали точно, но что у них в деревне только один Тишка Щербатый занимался этими делами. Денисов велел позвать к себе Тихона и, похвалив его за его деятельность, сказал при старосте несколько слов о той верности царю и отечеству и ненависти к французам, которую должны блюсти сыны отечества.
– Мы французам худого не делаем, – сказал Тихон, видимо оробев при этих словах Денисова. – Мы только так, значит, по охоте баловались с ребятами. Миродеров точно десятка два побили, а то мы худого не делали… – На другой день, когда Денисов, совершенно забыв про этого мужика, вышел из Покровского, ему доложили, что Тихон пристал к партии и просился, чтобы его при ней оставили. Денисов велел оставить его.
Тихон, сначала исправлявший черную работу раскладки костров, доставления воды, обдирания лошадей и т. п., скоро оказал большую охоту и способность к партизанской войне. Он по ночам уходил на добычу и всякий раз приносил с собой платье и оружие французское, а когда ему приказывали, то приводил и пленных. Денисов отставил Тихона от работ, стал брать его с собою в разъезды и зачислил в казаки.
Тихон не любил ездить верхом и всегда ходил пешком, никогда не отставая от кавалерии. Оружие его составляли мушкетон, который он носил больше для смеха, пика и топор, которым он владел, как волк владеет зубами, одинаково легко выбирая ими блох из шерсти и перекусывая толстые кости. Тихон одинаково верно, со всего размаха, раскалывал топором бревна и, взяв топор за обух, выстрагивал им тонкие колышки и вырезывал ложки. В партии Денисова Тихон занимал свое особенное, исключительное место. Когда надо было сделать что нибудь особенно трудное и гадкое – выворотить плечом в грязи повозку, за хвост вытащить из болота лошадь, ободрать ее, залезть в самую середину французов, пройти в день по пятьдесят верст, – все указывали, посмеиваясь, на Тихона.
– Что ему, черту, делается, меренина здоровенный, – говорили про него.
Один раз француз, которого брал Тихон, выстрелил в него из пистолета и попал ему в мякоть спины. Рана эта, от которой Тихон лечился только водкой, внутренне и наружно, была предметом самых веселых шуток во всем отряде и шуток, которым охотно поддавался Тихон.
– Что, брат, не будешь? Али скрючило? – смеялись ему казаки, и Тихон, нарочно скорчившись и делая рожи, притворяясь, что он сердится, самыми смешными ругательствами бранил французов. Случай этот имел на Тихона только то влияние, что после своей раны он редко приводил пленных.
Тихон был самый полезный и храбрый человек в партии. Никто больше его не открыл случаев нападения, никто больше его не побрал и не побил французов; и вследствие этого он был шут всех казаков, гусаров и сам охотно поддавался этому чину. Теперь Тихон был послан Денисовым, в ночь еще, в Шамшево для того, чтобы взять языка. Но, или потому, что он не удовлетворился одним французом, или потому, что он проспал ночь, он днем залез в кусты, в самую середину французов и, как видел с горы Денисов, был открыт ими.


Поговорив еще несколько времени с эсаулом о завтрашнем нападении, которое теперь, глядя на близость французов, Денисов, казалось, окончательно решил, он повернул лошадь и поехал назад.
– Ну, бг'ат, тепег'ь поедем обсушимся, – сказал он Пете.
Подъезжая к лесной караулке, Денисов остановился, вглядываясь в лес. По лесу, между деревьев, большими легкими шагами шел на длинных ногах, с длинными мотающимися руками, человек в куртке, лаптях и казанской шляпе, с ружьем через плечо и топором за поясом. Увидав Денисова, человек этот поспешно швырнул что то в куст и, сняв с отвисшими полями мокрую шляпу, подошел к начальнику. Это был Тихон. Изрытое оспой и морщинами лицо его с маленькими узкими глазами сияло самодовольным весельем. Он, высоко подняв голову и как будто удерживаясь от смеха, уставился на Денисова.
– Ну где пг'опадал? – сказал Денисов.
– Где пропадал? За французами ходил, – смело и поспешно отвечал Тихон хриплым, но певучим басом.
– Зачем же ты днем полез? Скотина! Ну что ж, не взял?..
– Взять то взял, – сказал Тихон.
– Где ж он?
– Да я его взял сперва наперво на зорьке еще, – продолжал Тихон, переставляя пошире плоские, вывернутые в лаптях ноги, – да и свел в лес. Вижу, не ладен. Думаю, дай схожу, другого поаккуратнее какого возьму.
– Ишь, шельма, так и есть, – сказал Денисов эсаулу. – Зачем же ты этого не пг'ивел?
– Да что ж его водить то, – сердито и поспешно перебил Тихон, – не гожающий. Разве я не знаю, каких вам надо?
– Эка бестия!.. Ну?..
– Пошел за другим, – продолжал Тихон, – подполоз я таким манером в лес, да и лег. – Тихон неожиданно и гибко лег на брюхо, представляя в лицах, как он это сделал. – Один и навернись, – продолжал он. – Я его таким манером и сграбь. – Тихон быстро, легко вскочил. – Пойдем, говорю, к полковнику. Как загалдит. А их тут четверо. Бросились на меня с шпажками. Я на них таким манером топором: что вы, мол, Христос с вами, – вскрикнул Тихон, размахнув руками и грозно хмурясь, выставляя грудь.
– То то мы с горы видели, как ты стречка задавал через лужи то, – сказал эсаул, суживая свои блестящие глаза.
Пете очень хотелось смеяться, но он видел, что все удерживались от смеха. Он быстро переводил глаза с лица Тихона на лицо эсаула и Денисова, не понимая того, что все это значило.
– Ты дуг'ака то не представляй, – сказал Денисов, сердито покашливая. – Зачем пег'вого не пг'ивел?
Тихон стал чесать одной рукой спину, другой голову, и вдруг вся рожа его растянулась в сияющую глупую улыбку, открывшую недостаток зуба (за что он и прозван Щербатый). Денисов улыбнулся, и Петя залился веселым смехом, к которому присоединился и сам Тихон.
– Да что, совсем несправный, – сказал Тихон. – Одежонка плохенькая на нем, куда же его водить то. Да и грубиян, ваше благородие. Как же, говорит, я сам анаральский сын, не пойду, говорит.
– Экая скотина! – сказал Денисов. – Мне расспросить надо…
– Да я его спрашивал, – сказал Тихон. – Он говорит: плохо зн аком. Наших, говорит, и много, да всё плохие; только, говорит, одна названия. Ахнете, говорит, хорошенько, всех заберете, – заключил Тихон, весело и решительно взглянув в глаза Денисова.
– Вот я те всыплю сотню гог'ячих, ты и будешь дуг'ака то ког'чить, – сказал Денисов строго.
– Да что же серчать то, – сказал Тихон, – что ж, я не видал французов ваших? Вот дай позатемняет, я табе каких хошь, хоть троих приведу.
– Ну, поедем, – сказал Денисов, и до самой караулки он ехал, сердито нахмурившись и молча.
Тихон зашел сзади, и Петя слышал, как смеялись с ним и над ним казаки о каких то сапогах, которые он бросил в куст.
Когда прошел тот овладевший им смех при словах и улыбке Тихона, и Петя понял на мгновенье, что Тихон этот убил человека, ему сделалось неловко. Он оглянулся на пленного барабанщика, и что то кольнуло его в сердце. Но эта неловкость продолжалась только одно мгновенье. Он почувствовал необходимость повыше поднять голову, подбодриться и расспросить эсаула с значительным видом о завтрашнем предприятии, с тем чтобы не быть недостойным того общества, в котором он находился.
Посланный офицер встретил Денисова на дороге с известием, что Долохов сам сейчас приедет и что с его стороны все благополучно.
Денисов вдруг повеселел и подозвал к себе Петю.
– Ну, г'асскажи ты мне пг'о себя, – сказал он.


Петя при выезде из Москвы, оставив своих родных, присоединился к своему полку и скоро после этого был взят ординарцем к генералу, командовавшему большим отрядом. Со времени своего производства в офицеры, и в особенности с поступления в действующую армию, где он участвовал в Вяземском сражении, Петя находился в постоянно счастливо возбужденном состоянии радости на то, что он большой, и в постоянно восторженной поспешности не пропустить какого нибудь случая настоящего геройства. Он был очень счастлив тем, что он видел и испытал в армии, но вместе с тем ему все казалось, что там, где его нет, там то теперь и совершается самое настоящее, геройское. И он торопился поспеть туда, где его не было.
Когда 21 го октября его генерал выразил желание послать кого нибудь в отряд Денисова, Петя так жалостно просил, чтобы послать его, что генерал не мог отказать. Но, отправляя его, генерал, поминая безумный поступок Пети в Вяземском сражении, где Петя, вместо того чтобы ехать дорогой туда, куда он был послан, поскакал в цепь под огонь французов и выстрелил там два раза из своего пистолета, – отправляя его, генерал именно запретил Пете участвовать в каких бы то ни было действиях Денисова. От этого то Петя покраснел и смешался, когда Денисов спросил, можно ли ему остаться. До выезда на опушку леса Петя считал, что ему надобно, строго исполняя свой долг, сейчас же вернуться. Но когда он увидал французов, увидал Тихона, узнал, что в ночь непременно атакуют, он, с быстротою переходов молодых людей от одного взгляда к другому, решил сам с собою, что генерал его, которого он до сих пор очень уважал, – дрянь, немец, что Денисов герой, и эсаул герой, и что Тихон герой, и что ему было бы стыдно уехать от них в трудную минуту.
Уже смеркалось, когда Денисов с Петей и эсаулом подъехали к караулке. В полутьме виднелись лошади в седлах, казаки, гусары, прилаживавшие шалашики на поляне и (чтобы не видели дыма французы) разводившие красневший огонь в лесном овраге. В сенях маленькой избушки казак, засучив рукава, рубил баранину. В самой избе были три офицера из партии Денисова, устроивавшие стол из двери. Петя снял, отдав сушить, свое мокрое платье и тотчас принялся содействовать офицерам в устройстве обеденного стола.
Через десять минут был готов стол, покрытый салфеткой. На столе была водка, ром в фляжке, белый хлеб и жареная баранина с солью.
Сидя вместе с офицерами за столом и разрывая руками, по которым текло сало, жирную душистую баранину, Петя находился в восторженном детском состоянии нежной любви ко всем людям и вследствие того уверенности в такой же любви к себе других людей.
– Так что же вы думаете, Василий Федорович, – обратился он к Денисову, – ничего, что я с вами останусь на денек? – И, не дожидаясь ответа, он сам отвечал себе: – Ведь мне велено узнать, ну вот я и узнаю… Только вы меня пустите в самую… в главную. Мне не нужно наград… А мне хочется… – Петя стиснул зубы и оглянулся, подергивая кверху поднятой головой и размахивая рукой.
– В самую главную… – повторил Денисов, улыбаясь.
– Только уж, пожалуйста, мне дайте команду совсем, чтобы я командовал, – продолжал Петя, – ну что вам стоит? Ах, вам ножик? – обратился он к офицеру, хотевшему отрезать баранины. И он подал свой складной ножик.
Офицер похвалил ножик.
– Возьмите, пожалуйста, себе. У меня много таких… – покраснев, сказал Петя. – Батюшки! Я и забыл совсем, – вдруг вскрикнул он. – У меня изюм чудесный, знаете, такой, без косточек. У нас маркитант новый – и такие прекрасные вещи. Я купил десять фунтов. Я привык что нибудь сладкое. Хотите?.. – И Петя побежал в сени к своему казаку, принес торбы, в которых было фунтов пять изюму. – Кушайте, господа, кушайте.
– А то не нужно ли вам кофейник? – обратился он к эсаулу. – Я у нашего маркитанта купил, чудесный! У него прекрасные вещи. И он честный очень. Это главное. Я вам пришлю непременно. А может быть еще, у вас вышли, обились кремни, – ведь это бывает. Я взял с собою, у меня вот тут… – он показал на торбы, – сто кремней. Я очень дешево купил. Возьмите, пожалуйста, сколько нужно, а то и все… – И вдруг, испугавшись, не заврался ли он, Петя остановился и покраснел.
Он стал вспоминать, не сделал ли он еще каких нибудь глупостей. И, перебирая воспоминания нынешнего дня, воспоминание о французе барабанщике представилось ему. «Нам то отлично, а ему каково? Куда его дели? Покормили ли его? Не обидели ли?» – подумал он. Но заметив, что он заврался о кремнях, он теперь боялся.
«Спросить бы можно, – думал он, – да скажут: сам мальчик и мальчика пожалел. Я им покажу завтра, какой я мальчик! Стыдно будет, если я спрошу? – думал Петя. – Ну, да все равно!» – и тотчас же, покраснев и испуганно глядя на офицеров, не будет ли в их лицах насмешки, он сказал:
– А можно позвать этого мальчика, что взяли в плен? дать ему чего нибудь поесть… может…
– Да, жалкий мальчишка, – сказал Денисов, видимо, не найдя ничего стыдного в этом напоминании. – Позвать его сюда. Vincent Bosse его зовут. Позвать.
– Я позову, – сказал Петя.
– Позови, позови. Жалкий мальчишка, – повторил Денисов.
Петя стоял у двери, когда Денисов сказал это. Петя пролез между офицерами и близко подошел к Денисову.
– Позвольте вас поцеловать, голубчик, – сказал он. – Ах, как отлично! как хорошо! – И, поцеловав Денисова, он побежал на двор.