Небесный тихоход
| Небесный тихоход | |
 | |
| Жанр | |
|---|---|
| Режиссёр | |
| Автор сценария | |
| В главных ролях | |
| Оператор | |
| Композитор | |
| Кинокомпания |
«Ленфильм» |
| Длительность |
78 мин |
| Страна | |
| Год | |
| IMDb | |
«Небесный тихоход» — советский музыкальный художественный фильм, поставленный в 1945 году режиссёром Семёном Тимошенко.
Содержание
Сюжет
Фильм повествует о трёх неунывающих фронтовых друзьях-лётчиках, которые поклялись до конца войны «не влюбляться даже в самых красивых девчат». Однако одному из них по состоянию здоровья после ранения запрещено летать на скоростных самолётах и он вынужден продолжать службу в ночной бомбардировочной авиации на лёгких самолетах «У-2». Столкнувшись благодаря этому с лётчицами женской эскадрильи и журналисткой газеты «Пионерская правда», они по одному влюбляются и нарушают данное некогда обещание.
В ролях
- Николай Крючков — майор Василий Васильевич Булочкин
- Василий Меркурьев — старший лейтенант Семён Туча
- Василий Нещипленко — капитан Сергей Кайсаров
- Алла Парфаньяк — журналистка Валя Петрова
- Людмила Глазова — старший лейтенант Екатерина Кутузова
- Тамара Алёшина — старший лейтенант Мария Светлова
В сценах празднования встречи лётчиков и лётчиц снимались артисты танцевального коллектива под руководством Аркадия Обранта. Он возник незадолго до войны в Ленинградском Дворце пионеров, был воссоздан в годы войны и провёл около 3000 выступлений в воинских частях и в осаждённом Ленинграде.
Не указанные в титрах
- Анатолий Алексеев — эпизод
- Яков Гудкин — эпизод
- Анатолий Королькевич — солдат с зубной болью
- Леонид Кострица — эпизод
- Александр Лариков — генерал-лейтенант
- Фаина Раневская — военный врач, профессор медицины
- Константин Скоробогатов — Константин Васильевич Петров, генерал-майор авиации
- Манефа Соболевская — лётчица
- Владимир Таскин — немецкий лётчик
Съёмочная группа
- Автор сценария: Семён Тимошенко
- Режиссёр: Семён Тимошенко
- Оператор: Александр Сигаев
- Художник: Исаак Махлис
- Звукооператоры: Пётр Вицинский, Кирилл Позднышев
- Композитор: Василий Соловьев-Седой
Музыкальное сопровождение
- «Первым делом — самолёты»
- Автор текста: Алексей Фатьянов
- Композитор: Василий Соловьёв-Седой
- Действие: во время прогулки друзей и до посещения госпиталя.
- «Вечерний звон»
- Автор текста: Иван Козлов
- Композитор: Александр Алябьев
- Действие: майор Булочкин поёт после вылета на своё первое после выписки из госпиталя задание.
- «Пора в путь-дорогу»
- Автор текста: Соломон Фогельсон
- Композитор: Василий Соловьёв-Седой
- Действие: во время праздничного ужина «женского» отряда с героями после головокружительного разгрома вражеских установок. Первые два куплета поются девчатами (в том числе и лейтенантом Екатериной Кутузовой), последний — тремя героями фильма.
- Песню исполняет эталон советской эстрады тех лет: Ружена Сикора (по традиции тех лет она не упоминается в титрах, так как цензорам не нравилась манера её исполнения).
Песни из фильма выпускались на грампластинках ленинградским, московским, апрелевским и другими заводами, в конце 1950-х и начале 1960-х — на пластинках «Аккорд», а с середины 1960-х — на пластинках фирмой «Мелодия».
Новая редакция
Фильм был восстановлен на киностудии «Ленфильм» в 1970 году. Картина подверглась переозвучиванию в основном с участием тех же актёров. В отличие от оригинальной версии, восстановленная версия на 10 минут короче. Оригинальная версия фильма в 2011 году выпущена с полной реставрацией на DVD и Blu-ray Disc.
Цветная версия
К 2012 году по заказу «Первого канала» были завершены работы по реставрации и колоризации фильма[1][2]. В колоризированной версии фильм был показан 6 мая того же года. Цветная версия была без купюр, включая оригинальные голоса персонажей, в том числе и голос Фаины Раневской.
Видео
В 1990-е годы фильм был выпущен на видеокассетах студией 48 часов, АОЗТ «Формат», позже — «Восток В», а в начале 2000-х годов — «Мастер Тэйп». В 2000-е годы фильм отреставрирован и выпущен на DVD объединением «Крупный план», 21 апреля 2005 года выпущен студией «Союз Видео» на DVD. Также выпущен на DVD дистрибьюторами «Мастер Тэйп», а в 2007 году — «Видеобаза».
Напишите отзыв о статье "Небесный тихоход"
Примечания
Ссылки
- [youtube.com/watch?v=77iGNCLUKVA «Небесный тихоход»] на YouTube
| ||||||
Отрывок, характеризующий Небесный тихоход
Доктор ездил каждый день, щупал пульс, смотрел язык и, не обращая внимания на ее убитое лицо, шутил с ней. Но зато, когда он выходил в другую комнату, графиня поспешно выходила за ним, и он, принимая серьезный вид и покачивая задумчиво головой, говорил, что, хотя и есть опасность, он надеется на действие этого последнего лекарства, и что надо ждать и посмотреть; что болезнь больше нравственная, но…Графиня, стараясь скрыть этот поступок от себя и от доктора, всовывала ему в руку золотой и всякий раз с успокоенным сердцем возвращалась к больной.
Признаки болезни Наташи состояли в том, что она мало ела, мало спала, кашляла и никогда не оживлялась. Доктора говорили, что больную нельзя оставлять без медицинской помощи, и поэтому в душном воздухе держали ее в городе. И лето 1812 года Ростовы не уезжали в деревню.
Несмотря на большое количество проглоченных пилюль, капель и порошков из баночек и коробочек, из которых madame Schoss, охотница до этих вещиц, собрала большую коллекцию, несмотря на отсутствие привычной деревенской жизни, молодость брала свое: горе Наташи начало покрываться слоем впечатлений прожитой жизни, оно перестало такой мучительной болью лежать ей на сердце, начинало становиться прошедшим, и Наташа стала физически оправляться.
Наташа была спокойнее, но не веселее. Она не только избегала всех внешних условий радости: балов, катанья, концертов, театра; но она ни разу не смеялась так, чтобы из за смеха ее не слышны были слезы. Она не могла петь. Как только начинала она смеяться или пробовала одна сама с собой петь, слезы душили ее: слезы раскаяния, слезы воспоминаний о том невозвратном, чистом времени; слезы досады, что так, задаром, погубила она свою молодую жизнь, которая могла бы быть так счастлива. Смех и пение особенно казались ей кощунством над ее горем. О кокетстве она и не думала ни раза; ей не приходилось даже воздерживаться. Она говорила и чувствовала, что в это время все мужчины были для нее совершенно то же, что шут Настасья Ивановна. Внутренний страж твердо воспрещал ей всякую радость. Да и не было в ней всех прежних интересов жизни из того девичьего, беззаботного, полного надежд склада жизни. Чаще и болезненнее всего вспоминала она осенние месяцы, охоту, дядюшку и святки, проведенные с Nicolas в Отрадном. Что бы она дала, чтобы возвратить хоть один день из того времени! Но уж это навсегда было кончено. Предчувствие не обманывало ее тогда, что то состояние свободы и открытости для всех радостей никогда уже не возвратится больше. Но жить надо было.
Ей отрадно было думать, что она не лучше, как она прежде думала, а хуже и гораздо хуже всех, всех, кто только есть на свете. Но этого мало было. Она знала это и спрашивала себя: «Что ж дальше?А дальше ничего не было. Не было никакой радости в жизни, а жизнь проходила. Наташа, видимо, старалась только никому не быть в тягость и никому не мешать, но для себя ей ничего не нужно было. Она удалялась от всех домашних, и только с братом Петей ей было легко. С ним она любила бывать больше, чем с другими; и иногда, когда была с ним с глазу на глаз, смеялась. Она почти не выезжала из дому и из приезжавших к ним рада была только одному Пьеру. Нельзя было нежнее, осторожнее и вместе с тем серьезнее обращаться, чем обращался с нею граф Безухов. Наташа Осссознательно чувствовала эту нежность обращения и потому находила большое удовольствие в его обществе. Но она даже не была благодарна ему за его нежность; ничто хорошее со стороны Пьера не казалось ей усилием. Пьеру, казалось, так естественно быть добрым со всеми, что не было никакой заслуги в его доброте. Иногда Наташа замечала смущение и неловкость Пьера в ее присутствии, в особенности, когда он хотел сделать для нее что нибудь приятное или когда он боялся, чтобы что нибудь в разговоре не навело Наташу на тяжелые воспоминания. Она замечала это и приписывала это его общей доброте и застенчивости, которая, по ее понятиям, таковая же, как с нею, должна была быть и со всеми. После тех нечаянных слов о том, что, ежели бы он был свободен, он на коленях бы просил ее руки и любви, сказанных в минуту такого сильного волнения для нее, Пьер никогда не говорил ничего о своих чувствах к Наташе; и для нее было очевидно, что те слова, тогда так утешившие ее, были сказаны, как говорятся всякие бессмысленные слова для утешения плачущего ребенка. Не оттого, что Пьер был женатый человек, но оттого, что Наташа чувствовала между собою и им в высшей степени ту силу нравственных преград – отсутствие которой она чувствовала с Kyрагиным, – ей никогда в голову не приходило, чтобы из ее отношений с Пьером могла выйти не только любовь с ее или, еще менее, с его стороны, но даже и тот род нежной, признающей себя, поэтической дружбы между мужчиной и женщиной, которой она знала несколько примеров.
В конце Петровского поста Аграфена Ивановна Белова, отрадненская соседка Ростовых, приехала в Москву поклониться московским угодникам. Она предложила Наташе говеть, и Наташа с радостью ухватилась за эту мысль. Несмотря на запрещение доктора выходить рано утром, Наташа настояла на том, чтобы говеть, и говеть не так, как говели обыкновенно в доме Ростовых, то есть отслушать на дому три службы, а чтобы говеть так, как говела Аграфена Ивановна, то есть всю неделю, не пропуская ни одной вечерни, обедни или заутрени.
Графине понравилось это усердие Наташи; она в душе своей, после безуспешного медицинского лечения, надеялась, что молитва поможет ей больше лекарств, и хотя со страхом и скрывая от доктора, но согласилась на желание Наташи и поручила ее Беловой. Аграфена Ивановна в три часа ночи приходила будить Наташу и большей частью находила ее уже не спящею. Наташа боялась проспать время заутрени. Поспешно умываясь и с смирением одеваясь в самое дурное свое платье и старенькую мантилью, содрогаясь от свежести, Наташа выходила на пустынные улицы, прозрачно освещенные утренней зарей. По совету Аграфены Ивановны, Наташа говела не в своем приходе, а в церкви, в которой, по словам набожной Беловой, был священник весьма строгий и высокой жизни. В церкви всегда было мало народа; Наташа с Беловой становились на привычное место перед иконой божией матери, вделанной в зад левого клироса, и новое для Наташи чувство смирения перед великим, непостижимым, охватывало ее, когда она в этот непривычный час утра, глядя на черный лик божией матери, освещенный и свечами, горевшими перед ним, и светом утра, падавшим из окна, слушала звуки службы, за которыми она старалась следить, понимая их. Когда она понимала их, ее личное чувство с своими оттенками присоединялось к ее молитве; когда она не понимала, ей еще сладостнее было думать, что желание понимать все есть гордость, что понимать всего нельзя, что надо только верить и отдаваться богу, который в эти минуты – она чувствовала – управлял ее душою. Она крестилась, кланялась и, когда не понимала, то только, ужасаясь перед своею мерзостью, просила бога простить ее за все, за все, и помиловать. Молитвы, которым она больше всего отдавалась, были молитвы раскаяния. Возвращаясь домой в ранний час утра, когда встречались только каменщики, шедшие на работу, дворники, выметавшие улицу, и в домах еще все спали, Наташа испытывала новое для нее чувство возможности исправления себя от своих пороков и возможности новой, чистой жизни и счастия.
